Алексеев, С. С. О перерастании советского права в систему норм коммунистического общежития / С. С. Алексеев. //Советское государство и право. -1962. - № 5. - С. 18 – 26

О ПЕРЕРАСТАНИИ СОВЕТСКОГО ПРАВА В СИСТЕМУ НОРМ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ОБЩЕЖИТИЯ

Доктор юридических наук

С. С. АЛЕКСЕЕВ

Советское социалистическое государство, обеспечив полную и окон­чательную победу социализма в нашей стране, вступило в новый период своего развития. Оно превратилось из государства диктатуры пролета­риата в общенародное государство, в орган выражения воли и интере­сов всего народа. Важнейшая отличительная черта Советского государ­ства в новый, период его развития состоит в том, что оно перерастает в коммунистическое общественное самоуправление. «Общенародное го­сударство,— говорил на XXII съезде КПСС Н. С. Хрущев,— это новый этап в развитии социалистического государства, важнейшая веха на пути перерастания социалистической государственности в коммунисти­ческое общественное самоуправление».

В новый период развития вступило и советское социалистическое право. Выражая государственную волю всего советского народа, оно в период развернутого строительства коммунизма находится в стадии по­степенного перерастания в систему норм коммунистического общежития. В этом состоит важнейшая отличительная черта советского права в сов­ременных условиях и вместе с тем важнейшая объективная закономер­ность его развития на весь период развернутого коммунистического стро­ительства.

I

Перерастание советского права в систему норм коммунистического общежития означает, что в конечном итоге произойдет переход право­вых норм в неправовые нормы коммунистического общества, переход, при котором часть правовых норм отпадет без какой-либо их замены иными социальными нормами, а другая часть вместе с иными социаль­ными нормами — нормами морали, нормами общественных организаций, обычаями — постепенно трансформируется в единую систему правил коммунистического общежития. Иными словами, развитие советского права в период развернутого строительства коммунизма предполагает в качестве конечного результата отрицание (отмирание) права, но отрица­ние (отмирание) не механическое, а диалектическое, при котором не только отбрасывается старое, отжившее, но и воспринимается новое, прогрессивное, содержащееся ныне в советском праве.

Таким образом, переход от правовых норм к нормам неправовым произойдет лишь в конечном итоге развития советского права. Для такого перехода нужно построение развитого коммунистического обще­ства, а также победа и упрочение социализма на международной арене. Процесс отмирания права является длительным, охватывающим целую историческую эпоху.

В чем же в этом случае заключается развитие советского права в на­стоящее время?

На современном этапе развернутого строительства коммунизма пере­растание советского права в систему норм коммунистического общежи-

19

тия состоит главным образом во внутренних преобразованиях правового регулирования, в результате которых оно все более приближается к ком­мунистическим формам опосредствования общественных отношений.

Процесс внутреннего преобразования правового регулирования сво­дится в основном, по нашему мнению, к следующему. Во-первых, в пе­риод развернутого строительства коммунизма развиваются особенности правовых норм, выражающие их моральное и непосредственно-общест­венное действие. В советской юридической литературе обычно обращает­ся внимание на своеобразие обеспечения норм социалистического права. Многие авторы, характеризуя отличительные черты советского права, подчеркивают, что нормы советского права обеспечиваются не только ме­рами государственного принуждения, но прежде всего — мерами орга­низационного характера, моральным и непосредственно-общественным воздействием.

Это, конечно, совершенно правильно. А. Н. Шелепин в речи на XXII съезде КПСС отметил теоретическую несостоятельность и полити­ческую вредность сведения права к одному лишь принуждению. Однако в чем причина обеспечения норм советского права указанными средст­вами? Меры общественного воздействия, общественное мнение и т. п.— все это меры обеспечения неправовых социальных норм (норм морали, норм общественных организаций). Почему же возможно их использо­вание для обеспечения норм права? Дело в том, что особенности пра­вовых норм в социалистическом обществе не исчерпываются их «чисто правовым» содержанием.

В советской литературе признано, что предписания правовых норм в значительной своей части совпадают с требованиями коммунистиче­ской нравственности, сливаются с ними. Отсюда моральный авторитет, моральная сила норм права и, как следствие этого,— обеспечение их средствами морального характера.

Нормы социалистического права обладают и непосредственно-обще­ственным действием, т. е. таким действием, которое свойственно нормам общественных организаций. Это становится предельно ясным, если исхо­дить из своеобразия Советского государства. Как отмечается в Програм­ме КПСС, Советы сочетают в себе черты государственной и обществен­ной организации. Следовательно, и акты Советов, оставаясь правовыми, включают в себя такие черты, которые характерны для неправовых норм, издаваемых общественными организациями (указанными чертами, за­метим кстати, объясняется включение в состав нормативных актов об­щих деклараций, призывов и др.).

Таким образом, уже сейчас нормы советского права — это очень своеобразный тип социальных норм: в них, наряду с «чисто правовым» содержанием, серьезное значение принадлежит и отмеченным выше ка­чественно новым сторонам. В период развернутого строительства ком­мунизма удельный вес этих качественно новых сторон возрастает. Со­ответственно тому, что Советы все более выступают как общественные организации, усиливается моральное и непосредственно-общественное действие норм, издаваемых органами Советского государства. «В том, что предписания социалистического права,— пишет Н. Г. Александров,— обладают огромной силой морального авторитета в народных массах, заключается его внутреннее качество, содержащее возможность посте­пенного перерастания социалистических правовых норм в неюридиче­ские нормы коммунистического общества» [1].

Во-вторых, при переходе к коммунизму растет и ширится участие трудящихся масс в осуществлении правотворческой и правоприменитель­ной деятельности социалистического государства. Особо велика здесь

20

роль общественных организаций трудящихся, в том числе таких специ­фических общественных образований, как народные дружины по охра­не общественного порядка, товарищеские суды и др. Широкое участие трудящихся масс в правотворчестве, активная роль общественных орга­низаций в правоприменительной деятельности государства еще более усиливают моральное и непосредственно-общественное действие право­вых норм, обеспечивают их развитие по пути перерастания в нормы ком­мунистического общежития. Ярким свидетельством этого процесса яв­ляется развитие новых форм правового регулирования, в основном рас­считанных на регламентацию отношений, связанных с деятельностью общественности. Такой характер присущ, в частности, правовой регла­ментации деятельности народных дружин по поддержанию обществен­ного порядка, организации и деятельности товарищеских судов, дея­тельности коллективов трудящихся по вынесению общественных приго­воров в отношении лиц, уклоняющихся от общественно-полезного труда и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни, и др.

Правовое регулирование в указанных случаях строится таким обра­зом, что действие соответствующих норм невозможно без деятельности советской общественности, общественных организаций трудящихся. Пра­вовое регулирование нацелено здесь на то, чтобы обеспечить деятель­ность общественных организаций по регулированию общественных от­ношений.

В-третьих, период развернутого строительства коммунизма характе­ризуется качественными изменениями в самой правовой форме общест­венного регулирования (т. е. того, что относится к «чисто правовому» со­держанию норм социалистического права).

Развитие правового регулирования в нашей стране показывает, что Советское государство в ряде случаев переходит к новым методам ре­гулирования (например, переход от административно-правового метода к гражданско-правовому при заготовках сельскохозяйственных продук­тов). Существенно изменяется и само «качество» некоторых методов правового регулирования (например, все большее проникновение в са­мую ткань административно-правового регулирования начал самодея­тельности, инициативы субъектов). Преобразуется нормативная форма правового регулирования, а также происходят и некоторые другие про­цессы, в результате которых правовое регулирование в социалистическом обществе все более утрачивает черты, обозначаемые условным термином «буржуазное право».

Таковы главные направления внутреннего преобразования правового регулирования в период развернутого строительства коммунизма. Эти преобразования свидетельствуют о том, что по своему содержанию и формам правовое регулирование в современных условиях все более приближается к тому типу общественного регулирования, которого тре­буют коммунистические общественные отношения. Но при этом нельзя забывать, что в социалистическом обществе еще долго будет существо­вать переплетение правового и неправового регулирования обществен­ных отношений. «На протяжении определенного времени,— говорит Н. С. Хрущев,— будут переплетаться черты государственного руковод­ства и общественного самоуправления».

Со временем накопившиеся преобразования в правовом регулирова­нии приведут к более глубоким качественным изменениям — к переходи от права к системе норм коммунистического общежития. В современ­ном же его состоянии советское право в полной мере еще не готово к такому переходу. Нужен еще определенный процесс внутреннего раз­вития советского права, постепенного приближения его к системе норм коммунистического общежития на такую дистанцию, при которой пере­ход от права к неправу (если наступят соответствующие внутренние и внешние условия) окажется и возможным и необходимым.

21

II

Развитие советского права в систему норм коммунистического общежития осуществляется в ходе максимального использования правовой формы в интересах коммунистического строительства. На эту особен­ность развития советского права в период развернутого строительства коммунизма необходимо обратить особое внимание.

Было бы совершенно неправильным рассматривать перерастание норм советского права в нормы коммунистического общежития в каче­стве обособленного, самодовлеющего процесса, идущего независимо от использования права в целях коммунистического строительства. Дело обстоит как раз наоборот: перерастание советского права только и воз­можно в ходе его совершенствования, упорядочения, усиления его дей­ственной роли.

Необходимость максимального использования правовой формы в целях коммунистического строительства со всей силой подчеркнута XXII съездом КПСС. Программа КПСС ставит задачу дальнейшего ук­репления правопорядка, задачу совершенствования правовых норм, ре­гулирующих хозяйственно-организаторскую и культурно-воспитатель­ную работу, содействующих решению задач коммунистического строи­тельства и всестороннему расцвету личности. «Передача многих важных государственных функций общественным организациям, постепенное превращение силы убеждения и воспитания в основной метод регулиро­вания жизни советского общества,— говорил на XXII съезде Н.С.Хрущев,— не означает и не может означать ослабления контроля за строгим соблюдением норм советского права, дисциплины труда и жизни. Мы должны воспитывать уважение к советским законам. В полную меру на­до использовать и силу закона и силу общественного воздействия, влияния».

Следовательно, в период развернутого строительства коммунизма должны быть до конца («в полную меру») использованы все возмож­ности, содержащиеся в правовой форме общественного регулирования. Специально следует указать на значение правовых средств воздействия для формирования нового человека — человека коммунистического об­щества. «Все экономические, социально-бытовые, политические, право­вые рычаги необходимо использовать для развития коммунистической сознательности людей и искоренения остатков буржуазной психологии и морали» [2].

Отмеченные особенности развития советского права в период развер­нутого коммунистического строительства позволяют подойти к решению вопроса о сфере действия правового регулирования в современный пе­риод.

Общая закономерность, определяющая сферу действия советского права на весь период строительства коммунизма, четко сформулирована в Программе КПСС. «В процессе перехода к коммунизму все более воз­растает роль нравственных начал в жизни общества, расширяется сфера действия морального фактора и соответственно уменьшается значение административного регулирования взаимоотношений между людьми». Перерастание норм советского права в нормы коммунистического обще­жития в конечном счете будет означать сужение области правового регу­лирования, а затем и полную замену правового регулирования неправовым.

Но означает ли это, что уже сейчас повсеместно происходит общее сокращение сферы правового регулирования? На наш взгляд, не озна­чает.

В современных условиях, когда перерастание советского права в си­стему норм коммунистического общежития выражается главным обра-

22

зом во внутренних преобразованиях, расширение сферы действия мо­рального фактора и уменьшение значения административного регулиро­вания далеко не всегда приводит к сужению области действия социали­стического права. Рассматриваемый процесс идет в основном внутри со­ветского права без существенных изменений сферы его действия (хотя, разумеется, по некоторым группам общественных отношений область правового регулирования имеет тенденцию к известному сужению).

Если же учитывать, что перерастание норм права в нормы коммуни­стического общежития происходит в ходе максимального использования права в целях коммунистического строительства, то выясняется неиз­бежность расширения в отдельных случаях области правового регулиро­вания. Эту тенденцию можно наблюдать в законодательной практике Советского государства последнего времени.

Так, принятый в 1960 г. Закон об охране природы в РСФСР расши­рил круг объектов правовой охраны. Закон предусматривает, что объек­тами природы, подлежащими охране, являются не только земля, ее нед­ра, воды, леса и др., но и типичные ландшафты, редкие и достопримеча­тельные природные объекты, а также курортные местности, лесопарко­вые защитные пояса и пригородные зеленые зоны. Новые уголовные ко­дексы, оставив за пределами уголовной ответственности некоторые дея­ния, ранее признававшиеся преступными, вместе с тем ввели новые со­ставы. Введена административная ответственность в отношении лиц, уклоняющихся от общественно полезного труда и ведущих антиобщест­венный паразитический образ жизни. Усилена уголовная ответствен­ность по особо опасным преступлениям и установлена ответственность за преступно-небрежное использование или хранение сельскохозяйст­венной техники.

Некоторое расширение сферы правового регулирования вовсе не противоречит действию отмеченной выше общей закономерности. Чтобы решить задачи коммунистического строительства и, в частности, чтобы обеспечить расширение сферы действия морального фактора, необходи­мо в ряде случаев расширить область правового регулирования, усилить по отдельным правонарушениям юридическую ответственность.

Таким образом, перерастание права в систему норм коммунистиче­ского общежития — это не прямая линия развития от правовых, к неправовым нормам, а сложный, диалектически противоречивый процесс. В ходе этого процесса до конца исчерпываются все возможности, зало­женные в правовой форме, происходит совершенствование правовых норм, усиление роли права в жизни общества.

III

Как отмечал на XXII съезде Н.С.Хрущев, «строительство коммуниз­ма осуществляется самыми демократическими методами, путем совер­шенствования и развития общественных отношений, отмирания старых и возникновения новых форм жизни, их переплетения и взаимовлияния». В соответствии с этим перерастание советского права в систему норм коммунистического общежития реально выражается в формировании, развитии и совершенствовании таких способов общественного регулиро­вания, которые в том или ином виде будут восприняты системой норм коммунистического общества.

Развитие в праве ростков коммунистического регулирования не сле­дует понимать упрощенно, схематично. В советском траве нет «готовых» норм и институтов, которые в нынешнем их виде без каких-либо изме­нений перейдут в коммунистическое общество. В современных условиях ростки коммунистического регулирования формируются, развиваются и совершенствуются в пределах таких отношений и институтов, которые в будущем отпадут или перерастут в отношения и институты нового типа. Это значит, что в настоящее время складываются отдельные элементы

23

(приемы, принципы) системы общественного регулирования коммуни­стического общества. Причем и они, выйдя в будущем из пределов от­ношений, где они до этого функционировали, преобразуются, приобре­тут новый вид, новый облик и в таком преобразованном виде органиче­ски войдут в систему норм коммунистического общественного регулиро­вания.

Необходимо особо подчеркнуть, что новое и перспективное форми­руется и развивается в пределах существующих общественных отноше­ний первой фазы коммунизма. «При всех его гигантских всемирно-исто­рических достижениях,— говорил на XXII съезде Н. С. Хрущев,—соци­ализм во многих отношениях — в экономическом, нравственном, право­вом и в сознании людей — носит еще отпечаток старого строя, из недр которого он вышел». На первой фазе коммунистического общества, при социализме, Советское государство в ряде случаев использует «старые» правовые формы, приспособленные для регулирования социалистиче­ских общественных отношений. Поэтому в период строительства ком­мунизма нередко можно наблюдать такое соотношение между новым и старым, когда новое не может развиваться иначе, как в рамках отно­шений, облекаемых в настоящее время в «старую» правовую форму.

Вот характерный пример. В период развернутого коммунистического строительства, наряду с развитием личной собственности — основного средства обеспечения индивидуальных потребностей граждан, намечает­ся развитие и новых, коммунистических, в своей основе, способов инди­видуального обладания материальными благами, построенных на нача­лах пользования без поступления соответствующих объектов в собст­венность индивида.

Нет сомнений в том, что в развитом коммунистическом обществе об­ладание материальными благами на началах индивидуального и коллективного пользования (при сохранении личной собственности на опре­деленный круг объектов) станет важнейшим способом обеспечения все возрастающих потребностей людей.

Но могут ли в современных условиях эти новые способы обладания материальными благами формироваться обособленно от существующих общественных отношений, в химически-чистом виде? Разумеется, нет! Отношения по пользованию теми или иными объектами оформляются в настоящее время при помощи ряда гражданско-правовых институтов, в том числе института имущественного найма.

Обязательство имущественного найма известно всем правовым си­стемам, связанным с регулированием отношений товарного производст­ва. В условиях социализма этот институт приспособлен для опосредствования имущественных отношений, складывающихся на основе социа­листического товарного хозяйства. Но все же по своей форме он остает­ся «старым» институтом. Поэтому то новое, что постепенно формируется в области обладания материальными благами, не может не развивать­ся внутри института, давно уже известного различным правовым систе­мам. Здесь новое пробивает себе дорогу в рамках старого, сосуществуя с ним.

Следовательно, когда Коммунистическая партия ставит задачу раз­вивать практику проката машин бытового назначения [3], то речь идет вовсе не о том, что имущественному найму (прокату) придается значе­ние ростка коммунистических форм использования соответствующих объектов. Речь идет о совершенно другом: ростки новых способов обес-

24

печения индивидуальных потребностей при существующей системе обще­ственных отношений могут получать развитие главным образом в преде­лах «старых» институтов [4]. Во второй фазе коммунизма эти «старые» институты (в том числе, имущественный наем) отомрут, а ростки нового, существовавшие ранее в рамках «старых» институтов, получат полный простор для своего развития, органически войдут в коммунистическую систему общественных отношений.

Итак, характеризуя перерастание советского права в систему норм, коммунистического общежития как процесс, который идет уже в насто­ящее время, необходимо вместе с тем отдавать себе ясный отчет в том. что на данном этапе развернутого коммунистического строительства, этот процесс осуществляется в сложных условиях — в условиях, когда ростки коммунистической системы общественного регулирования форми­руются, развиваются и совершенствуются в рамках общественных отно­шений первой фазы коммунизма.

IV

Вопросы развития советского права в систему норм коммунистиче­ского общежития связаны с проблемой так называемых «технических норм».

До недавнего времени в юридической литературе были широко рас­пространены представления о несовместимости социальных и техниче­ских норм. По мысли многих авторов, техническими являются такие нормы, которые регулируют не отношения между людьми, а отношение людей к предметам природы, техники и т. д. В последние годы по во­просу о технических нормах высказан иной взгляд. Ряд советских авто­ров полагает, что и технические нормы имеют социальное содержание [5].

В самом деле, если существуют нормы, регулирующие поведение лю­дей (а не отдельного человека) по отношению к предметам природы, техники и пр., то они неизбежно приобретают социальное содержание, т. е. являются нормами, регулирующими отношения между людьми по поводу предметов природы, техники. В технике, рассматриваемой вне ее социального содержания (а противопоставление социальных и техни­ческих норм возможно лишь при такой трактовке техники), каких-либо норм, т. е. правил поведения людей, вообще нет. В этом случае в технике остаются лишь определенные естественные законы и законы техники. Эти объективно существующие законы обусловливают необходимость наиболее целесообразного обращения при данном уровне развития про­изводительных сил с орудиями труда и предметами природы. Но для того чтобы требования, обусловленные естественными законами и зако­нами техники, стали нормами, им должно быть придано общее значе­ние, так как «норма — не просто правило, а общее правило поведения, имеющее значение не для отдельного индивида, а для всех людей, вхо­дящих в состав определенного коллектива» [6].

25

Таким образом, проблема технических норм — это в сущности лишь проблема содержания социальных норм. Технические требования в той части, в какой они обладают социальным содержанием, могут быть вы­ражены и в правовых нормах, и в нормах нравственности, и в нормах общественных организаций, и в обычаях [7].

Вывод о том, что технические нормы могут выступать в качестве правовых, имеет важное теоретическое значение. Этот вывод может быть использован и для решения проблем перерастания советского права в систему норм коммунистического общежития.

Во-первых, в период развернутого коммунистического строительства экономическая роль Советского государства неуклонно возрастает, по­этому содержание правового регулирования социалистического общест­ва (а также регулирования, осуществляемого при помощи норм общест­венных организаций) характеризуется постоянным увеличением удельно­го веса технических норм. В составе нормативных актов Советского го­сударства все большее значение приобретают акты, специально направ­ленные на регулирование отношений людей по поводу обращения с ору­диями труда и предметами природы, по поводу их использования и т. д. (ГОСТ, технические руководства, правила по технике безопасности и др.).

Технические нормы, входящие в состав нормативных актов, форми­руются с непосредственным учетом законов техники, закономерностей природы и т. д. Эта черта технико-юридических норм открывает возмож­ность для более непосредственного воздействия на производительные силы [8]. Следовательно, повышение удельного веса технико-юридических норм — процесс, обеспечивающий в современных условиях максималь­ное использование правовой формы в интересах строительства комму­низма.

Во-вторых, увеличение удельного веса технических норм в составе советского права связано и с общими закономерностями перерастания советского права в систему норм коммунистического общежития. По своему содержанию технические нормы, в какую бы форму они ни облекались (форму правовых норм или норм нравственности, или норм общественных организаций, или обычаев), являются совершенно одно­типными. Отсюда следует, что по линии технических норм открываются наиболее благоприятные возможности для прямого перехода правового регулирования к регулированию, осуществляемому при помощи норм нравственности, норм общественных организаций и обычаев. И хотя в настоящее время еще нет необходимых условий для такого прямого перехода, продолжающийся процесс накапливания в составе советского права технических норм выражает одно из направлений развития со-

26

ветского права, в соответствии с которым оно все более приближается по своему содержанию к системе норм коммунистического общества.

В-третьих, технические нормы, вероятно, откроют путь к применению кибернетики при регулировании общественных отношений (мы указы­ваем на эту возможность в порядке самой общей постановки вопроса). В советской литературе началась разработка проблем, касающихся при­менения кибернетики в праве. По мнению Н. Д. Андреева и Д. А. Керимова, кибернетические машины могут быть использованы для выпол­нения некоторых вспомогательных операций, в том числе для справочно-информационнсй службы, решения некоторых задач правотворчества, кодификации законодательства, обобщения судебной практики, прове­дения документальной криминалистической экспертизы. В области пра­вотворчества, например, кибернетические устройства могут быть исполь­зованы для обработки всех предложений при обсуждении законо­проектов, а также для сравнения правового регулирования разных стран и разных исторических периодов. При этом авторы подчеркивают, что использование кибернетических устройств при решении правовых про­блем не может изменить само право [9].

Как уже отмечалось, в настоящее время при регулировании хозяй­ственных отношений широко используются многочисленные технико-юри­дические нормы (нормы, определяющие качество продукции, последова­тельность хозяйственных операций при комплектовании изделий, наи­более рациональную организацию хозяйственных связей и др.). По-ви­димому, в ряде случаев наиболее целесообразное применение техниче­ских норм для решения некоторых сложных вопросов (например, орга­низация хозяйственных связей при системе кооперированных поставок в масштабе всей страны, нахождение оптимальных вариантов транспор­тировки грузов) может быть достигнуто при помощи кибернетических устройств. Возможности к этому имеются еще и потому, что технические нормы позволяют с необходимой точностью отработать алгоритм — сим­волический язык быстродействующих счетно-решающих машин.

Таким образом, повышение в советском праве удельного веса техни­ческих норм открывает известные перспективы для совершенствования советского права еще в одном направлении, в направлении использова­ния электронной вычислительной техники в целях регулирования неко­торых групп общественных отношений. Конечно, и в этом случае за человеком остается выбор той или иной возможности и принятия реше­ния по соответствующим вопросам.

В современный период советская правовая наука находится на пере­ломном рубеже своего развития. Вместе с социалистическим государст­вом и правом юридическая наука вступает в новый этап своего развития. Если и ранее важнейшей задачей советского правоведения было изуче­ние закономерностей развития советского права (что, однако, не всегда достаточно последовательно осуществлялось в работах правоведов), то в современных условиях советская юридическая наука сосредоточивает свое внимание на исследовании закономерностей развития права в пе­риод развернутого строительства коммунизма, закономерностей его перерастания в систему норм коммунистического общежития. Эта — главная задача определяет и будет определять характер и основные линии развития правовой мысли на всех стадиях движения нашего об­щества к коммунизму.

27

[1] Н. Г. Александров, Развитие социалистического права в нормы коммунистического общежития («Советское государство и право», 1961, № 9, с. 31).

[2] Н. С. Хрущев, О Программе Коммунистической партии Советского Союза, Госполитиздат, М., 1961, с. 92.

[3] В постановлении июльского Пленума ЦК КПСС (1960 г.), говорится: «Пленум ЦК КПСС, обращает особое внимание на развитие общественных форм использования машин бытового назначения —• автомобилей, стиральных машин, пылесосов и других видов техники. В этих целях необходимо продолжать работу по созданию прокатных -пунктов бытовой техники и улучшению их деятельности» («Пленум Центрального Ко­митета Коммунистической партии Советского Союза. 13—16 июля 1960 г. Стенографи­ческий отчет», Госполитиздат, М., 1960, с. 329).

[4] Следует, однако, заметить, что развитие в пределах «старых» институтов новых способов обладания материальными благами существенно преобразует эти институты. Яркий пример такого преобразования — обязательство жилищного найма. Тот специфический способ обладания жильем, который сложился в социалистическом обществе в домах общественного фонда, настолько преобразовал отношения имущественного найма, что возник новый вид обязательственных отношений, отличающийся от обязательства имущественного найма.

[5] См. П. Т. Полежай, В. С. Шелестов, О соотношении юридических и технических норм в социалистическом обществе («Советское государство и право», 1960, № 10, с. 13—21); Б. Р. Левин, Юридические формы государственного руководства социалистическим производством («Правоведение», 1960, № 3, с. 137); см. также Г. М. Шатков, О соотношении технических и правовых норм («Вестник ЛГУ», 1961, № 17, с. 140—1!43).

[6] См. О. С. Иоффе, М. Д. Шаргородский, Вопросы теории права, Госюриздат, М., 1961, с. ,122. Интересно, что на эту особенность норм, лишающую почвы саму поста­новку вопроса о противопоставлении социальных и технических норм, указали авторы, которые отстаивают необходимость такого противопоставления.

Позиция О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородского по вопросу о природе технических норм довольно своеобразна. Они определяют технические нормы как нормы, которые «направляют поведение людей в их отношениях с природой» (там же, с. 124). Стало быть, технические нормы регулируют все же поведение между людьми в их отноше­ниях с природой, а не отношения человека и природы, т. е. техническим нормам при­суще социальное содержание. О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородский так и пишут: «Тех­нические нормы обладают определенным социальным содержанием». Разграничение тех­нических и социальных норм они признают возможным только в том случае, если брать технические и социальные нормы в чистом виде (с. 125). Однако технические нормы в «чистом (виде» — это уже вовсе не нормы, ибо «как только правило поведения утра­чивает общее значение или до тех пор, пока оно не приобретает такого значения, оно перестает быть или еще не становится нормой» (с. 122).

[7] Как нам представляется, с аналогичных позиций решается вопрос о «нормах организационной деятельности государственных и иных учреждений», выделяемых П. Е. Недбайло в особую категорию социальных норм (см. Я. Е. Недбайло, Применение советских правовых норм, Госюриздат, М., 1960, с. 26, 45—46). Эти нормы, поскольку они являются именно нормами, т. е. правилами поведения людей, относятся и к правовым, и к нравственным, и к общественным нормам в узком смысле слова.

[8] По этому вопросу интересные соображения высказал Н. А. Райгородский (см.. «Правоведение», 1961, № 2, с. 34—43).

[9] Н. Д. Андреев, Д. А. Керимов, О возможностях кибернетики при решении право­вых проблем («Вопросы философии», I960, № 7, с. 106).