Книга посвящена истории первой буржуазно-демократической революционной партии Китая. В книге рассказывается о ранней революционной деятельности Сунь Ят-сена, дастся анализ программы Лиги, освещена роль Лиги в подготовке революции 1911—1912 гг. и в руководстве ею. На примере Лиги автор показывает роль национальной буржуазии Китая на этапе стародемократической революции.
Книга написана на основе китайских и русских архивных документов, а также работ китайских историков. Предназначена для историков-китаистов и более широкого круга читателей.
АКАДЕМИЯ НАУК СССР ИНСТИТУТ КИТАЕВЕДЕНИЯ
В. И. ДАНИЛОВ
„ОБЪЕДИНЕННАЯ РЕВОЛЮЦИОННАЯ ЛИГА КИТАЯ1*
И ЕЕ РОЛЬ В ПОДГОТОВКЕ РЕВОЛЮЦИИ 1911-1912 гг.
ИЗДАТЕЛЬСТВО ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва
1959
Ответственный редактор Н.Б. Зубков
ВВЕДЕНИЕ
В XIX в. Китай все еще оставался феодальной страной. Подавляющая часть земли принадлежала китайские помещикам, маньчжурской аристократии (в Китае в это время правила маньчжурская династия Цин) и самому крупному феодалу — императору. «В стране господствовало натуральное хозяйство. Крестьяне не только производили потребные им продукты сельского хозяйства, но сами же изготовляли и большую часть необходимых им ремесленных изделий» Арендная плата за землю обычно носила натуральный характер и шла главным образом на личное потребление помещиков. «Хотя обмен в те времена уже развивался, одна^ко в экономике в целом он не играл решающей роли» [1].
В начале XIX в. иностранные капиталисты в погоне за прибылью начинают проникать в Китай. В ходе неоднократных войн («опиумные» войны 1840—1842 и 1856— 1860 гг., франко-китайская война 1884—1885 гг., японо- китайская война 1894—1895 гг., интервенция восьми иностранных держав в период ихэтуаньского восстания 1899—
1901 гт. [2]), в результате ряда неравноправных договоров
иностранные державы не только захватили многие государства, ранее находившиеся под покровительством Китая, но и отняли или «арендовали» у Китая часть его собственной территории. Так, Япония захватила острова Тайвань и Пэнху, Германия — Цзяочжоу и установила свой контроль над провинцией Шаньдун; царская Россия «арендовала» Люйшунькоу (Порт-Артур) и Далянь (Дальний) и превратила Маньчжурию в сферу своего влияния; Англия захватила порт Вэйхайвэй, а бассейн Янцзы сделала сферой своего влияния; Франция заставила цинское правительство признать за ней особые права и привилегии в провинции Юньнань и «арендовала» территорию Гуан- чжоувань на южном побережье страны.
С наступлением эпохи империализма иностранная агрессия в Китае усиливается. В конце XIX в. на арену колониальных захватов выходит молодой империалистический хищник — США. К этому времени основная часть материкового Китая уже оказалась поделенной между другими державами. В таких условиях США провозгласили политику «открытых дверей», которая формально предусматривала предоставление всем государствам «ранных возможностей» в экономической деятельности в Китае, а по существу была рассчитана на вытеснение с китайского рынка других держав и установление на нем полного господства американских монополий [3].
Империалистические державы навязали цинскому правительству неравноправные договоры, согласно которым они получали возможность держать в Китае войска, создавать в крупных городах сеттльменты и концессии. Иностранцы поставили под свой контроль все важные порты Китая, внешнюю торговлю и финансы страны, взяли в свои руки управление таможнями. «Благодаря этому они получили возможность в огромных количествах сбывать в Китае свои товары, превратив Китай в рынок сбыта своих промышленных изделий и вместе с тем подчинив сельскохозяйственное производство Китая своим нуждам» [4].
В погоне за высокими прибылями иностранные капиталисты стали ввозить в Китай машинное оборудование для открываемых ими фабрик и рудников. Они использовали предоставленное иностранцам по Симоносекскому договору (1895 г.) неограниченное право на строительство в Китае промышленных предприятий.
С конца XIX в. в широких масштабах стало практиковаться приобретение иностранными государствами прав на строительство железных дорог. Эти железные дороги превращались по существу в государства в государстве — по обе стороны магистрали отчуждалась большая территория, на которой компания, строящая дорогу, могла иметь свою вооруженную стражу, создавать промышленные предприятия, разрабатывать полезные ископаемые.
Одной из форм порабощения Китая явиось предоставление цинскому правительству кабальных займов. Общая сумма иностранных займов Китаю с 1895 по 1909 г. достигла 80 млн. ф. ст. В 1909 г. одна лишь выплат! процентов по этим займам составила 4 мн. ф. ст.[5].
В стремлении полностью подчинить себе Китай и подготовить его окончательный раздел иностранные империалисты с конца XIX в. начинают широкую идеологическук> агрессию. Они посылали в Китай многочисленные религиозные миссии, строили в стране учебные заведения, часто приглашали на учебу в свои страны китайских студентов. Из многих китайцев, обучавшихся в иностранных учебных заведениях^ пишет историк Лю Да-нянь, вышли, впоследствии преданные агенты иностранного империализма и последовательные проводники его политики [6].
Маньчжурская династия не сумела, а впоследствлч и не хотела оказать сопротивление иностранной агрессии в Китае. Цины понимали, что сами они не справятся с возмущением народа, что если народ возьмет в руки оружие, то он не остановится на борьбе с империализмом, а выступит и против гнета феодалов, против цинской династии. Маньчжурское правительство знало, что иностранные державы заинтересованы в сохранении его в качестве жандарма и палача китайского народа. Учитывая это, цинское правительство с конца XIX в. и особенно после поражения восстания ихэтуаней полностью кал.ггу- лировало перед иностранными державами и стремилось проводить выгодную последним политику.
После подавления движения ихэтуаней борьба иностранных держав за раздел Китая вспыхнула с новой силой. «Конкуренция капиталистических держав, желающих „урвать кус и расширить свои владения и свои колонии,— затем боязнь самостоятельного демократического движения среди зависимых или ,,опекаемых“ Европой народов,— вот два двигателя всей европейской политики» [7], — писал В. И. Ленин о политическом курсе империалистических держав на Востоке.
К началу XX в. Китай уже превратился в полуколонию империалистических держав, а маньчжурское правитель-* ство стало орудием империалистической политики в Китае. И если страна в то время не была превращена в колонию, то только потому, что: 1) агрессия империалистических держав встречала постоянное сопротивление китайского народа; 2) империалисты были заинтересованы в сохранении цинского правительства, так как оно, став к тому времени их послушным орудием, могло облегчить осуществление господства держав над страной и народом; 3) «охотников» захватить Китай было много и между ними существовали серьезные империалистические противоречия.
Процесс разложения натурального и развития товарного хозяйства в Китае начался еще до проникновения иностранных держав. В Китае уже возникали зачатки капитализма, и он, несомненно, развился бы в капиталистическую страну. Вторжение иностранного капитала, с одной стороны, подорвало основы натурального хозяйства, разрушило ремесленную промышленность в городах и домашнее ремесло крестьян, а с другой стороны, способствовало развитию товарного хозяйства в городе и деревне.
Рост импорта иностранных товаров и пассивный для Китая платежный баланс, выплата иностранным державам контрибуции и процентов по займам влекли за собой утечку серебра, являвшегося основой китайской денежной системы, что в свою очередь вызывало рост налогов и цен на товары и приводило к обнищанию и разорению миллионов крестьянских хозяйств. Распад натурального хозяйства создавал для капиталистов рынок сбыта товаров, а массовое разорение крестьян и ремесленников — рыноК рабочей силы.
К концу XIX в. у части помещиков, купцов, ростовщиков и чиновников имелись уже определенные накопления. Источниками этих накоплений были: жестокая эксплуатация крестьян, ограбление некитайских народностей, торговля и особенно монополии .(соляные и другие), казнокрадство (только 30% налогов попадало в руки цинского правительства, остальное оседало в руках губернаторов и других чиновников) и взяточничество[8].
Разложение натурального и развитие товарного хозяйства, наличие дешевой рабочей силы и необходимых первоначальных накоплений — все это явилось предпосылками развития капиталистических отношений в Китае и появления класса буржуазии. «...Под воздействием иностранного капитализма и вследствие некоторого распада феодального экономического уклада еще во второй половине XIX века, лет 60 назад, — писал Мао Цзэ-дун,— часть купцов, помещиков и бюрократии стала вкладывать капиталы в промышленность нового типа. К концу же XIX века и началу XX века, то есть лет 40 назад, китайский национальный капитализм уже сделал первый шаг в своем развитии» [9]. Уже к 1900 г. в стране было 156 крупных национальных предприятий с капиталом 50 340 074 юаня м.
Но развитие капитализма и рост национальной промышленности в Китае происходили крайне медленно и при- нимаи уродливые формы, так как они встречали на своем пути огромные препятствия со стороны империалистических держав. Главные экономические рычаги (банки, железные дороги, водный транспорт, таможни) находиись в руках иностранного капитала. По технике и уровню промышленного развития империалистические государства во много раз превосходили Китай. Поэтому они имели возможность сбывать свои товары в Китае по более низким ценам и таким путем завоевывать китайский рынок. Отсталая китайская промышленность не могла конкурировать с более развитой промышленностью иностранных держав. Империалисты, вкладывая в Китай капиталы и наживая громадные прибыли, превратили страну в рынок сбыта и сырьевой придаток их промышленности. Иностранный капитал использовал в борьбе против развития китайской национальной промышленности свою агентуру — компрадорско-бюрократическую буржуазию. При помощи компрадоров и бюрократии он захватывал китайские рынки и источники сырья и чинил всякие препятствия открытию новых китайских частнокапиталистических предприятий.
Развитию капитализма в Китае мешала политика маньчжурской монархии. Цинское правительство, стремившееся сохранить феодальные отношения, строго регламентировало национальное производство: размер, цвет и т. д., а также количество выпускаемой продукции устанавливались при первичной регистрации предприятия и в дальнейшем могли быть изменены только в результате специального разрешения, добиться которого было нзлегко. Развитию китайской промышленности препятствовало сохранение таких архаизмов, как лицзинь (внутренние пошлина), отсутствие единой денежной системы и системы мер и весов. Вот почему, хотя капитализм и получил некоторое развитие, он не превратился в основной общестзенно-эко- номический уклад Китая.
Как уже говорилось, проникновение в Китай иностранного капитала разрушало замкнутое натуральное хозяйство страны, но иностранный капитал не был заинтересован в ликвидации феодальных отношении в сельском хозяйстве. Более того, он стремился законсервировать феодальные пережитки, так как они облегчали порабощение Китая. «Основа натурального хозяйства феодальной эпохи, — писал Мао изэ‘ДУн. — разрушена. Однако основа феодальной эксплуатации — эксплуатация крестьян помещиками — не только сохраняется по-прежнему, но в сочетании с компрадорской и ростовщической эксплуатацией занимает в экономической жизни Китая явно господствующие позиции» [10].
Вторжение иностранного капитала ухудшало и без того тяжелое положение крестьянства. Выплата процентов по займам и контрибуции вызывали рост налогов, основная тяжесть которых ложилась на крестьян. Арендная плата на землю достигала двух третей урожая. У крестьянина для своих личных нужд оставались ничтожные средства. Так, например, в провинции Цзянсу в 1906 г. у крестьянина- арендатора после уплаты арендной платы оставалось в среднем лишь 3,5 юаня и небольшой запас зерна, которого, как правило, не хватало до весны. Батртк получал заработную Плату в размере 2—5 юаней в месяц и двухразовое ежедневное питание. Поденщик получал 6—10 фэней в день [11].
Некоторая, небольшая, часть крестьянства богатела и постепенно превращалась в кулаков, но это были кулаки не капиталистического, а феодального типа, получавшие основной доход от эксплуатации тех же арендаторов.
Вместе с ростом машинной промышленноеги возник и развивался пролетариат. Положение молодого рабочего класса было очень тяжелым. Фабричный рабочий получал в среднем 3—4 цзяо в день, а горнорабочий не более 2—2,5 цзяо [12]. На фабриках широко использовался труд детей и подростков, отобранных помещиками за долги у родителей и проданных фабриканту. Наем рабочих и выплата им заработной платы обычно производились через подрядчиков — «старшинок» и глав землячеств, которыми являлись помещики или кулаки. Сотни тысяч разорившихся крестьян не могли найти себе работу и пополняли многочисленную армию люмпен-пролетариев — бродяг, нищих и прочих деклассированных элементов.
В стране росло недовольство цинской династией. Маньчжурское правительство, подчинившее свою политику интересам иностранного капитала, жестоко подавяо народные антифеодальные восстания и антиимпериалистические выступления. Однако после поражения восстания ихэтуа- ней оно стало приходить к выводу, что управлять по-ct.ij £ому уже нельзя. Рассчитывая усилить государственный аппарат и одновременно посеять иллюзии у части буржуазии и буржуазной интеллигенции, оно провело некоторые второстепенные реформы. С 1902 по 1905 г. был издан ряд указов: о ликвидации некоторых привилегий маньчжуров; о едином порядке в обучении всех войск; о ликвидации старой системы государственных экзаменов и установлении преимущественных прав поступления на государственную службу для лиц, получивших европейское образование, и т. д.
В обстановке усиливавшегося революционного движения цины были вынуждены объявить о своем согласии ввести конституцию. 27 июня 1905 г. вдовствующая императрица Цыси заявила, что конституция будет введена через
12 лет, а все предшествующее время будет посвящено реформам, необходимым для подготовки столь важного преобразования государственного строя 1Я. Летом 1905 г. в Европу и США была направлена делегация в состазе пч- ти сановников для изучения государственного устройства б различных странах. Одновременно была официально объявлена программа реформ. Она предусматривала расширение прав провинциальных властей, преобразование центральной администрации и замену не оправдавших себя чиновников, подготовку закона об оказании помощи бедноте, введение всеобщей воинской повинности и укрел- ление государственных финансов [13].
Все эти меры были направлены на то, чтобы помешать формированию революционного лагеря, попытаться отвлечь от революционной борьбы часть интеллигенции и буржуазии.
Однако проведение всех этих реформ уже не мого удовлетворить не только широкие народные массы, но даже обуржуазившихся помещиков и чиновников. В стране продолжало расти недовольство маньчжурским правительством и его 'капитулянтской политикой. Превращение Китая в полуколонию, капитулянтская политика цинского правительства, жестокая эксплуатация феодалами крестьян, еще более усилившаяся после проникновения иностранного капитала, — все это вызывало глубока возмущение китайского народа, поднимало его на борьбу против империализма, против помещиков, против ненавистной маньчжурской династии.
«История превращения Китая империализмом вкупе с китайским феодализмом в полуколониальную и колониальную страну, — пишет Мао Цзэ-дун, — есть в то же время история борьбы китайского народа против империализма и его прихвостней» [14].
Борьба китайского народа против иностранных захватчиков и феодализма прошла до Великой Октябрьской со- циа истической революции в России и «движения 4 мая» через ряд этапов. В целом эта борьба имела характер бур - жуазно-демократической революции старого типа, т. е. революции, руководимой буржуазией (в отличие от буржуазно-демократической революции нового типа, руководимой рабочим классом).
Мао Цзэ-дун относит к буржуазно-демократической революции старого типа и ее подготовительным этапам такие события, как «опиумные» войны, тайпинская революция, китайско-японская война 1894—1895 гг., движение за реформы 1898 г., восстание ихэтуаней, революция 1911 — 1912 ГГ.
Тайпинская революция (1850—1864 гг.) явилась мощным антифеодальным выступлением крестьян. Тайпины не только стремились свергнуть маньчжурскую династию, но и пытались осуществить радикальную аграрную реформу. Хотя они были сторонниками утопического крестьянского социализма и мечтали создать государство «народного благоденствия», минуя капитализм, их борьба против старых феодальных отношений расчищала путь для развития капитализма.
В последней четверти XIX в. с идеями преобразования Китая путем реформ, которые могли бы способствовать капиталистическому развитию, выступает группа интеллигентов во главе с Кан Ю-вэем и Лян Ци-чао. В 1898 г. им удалось привлечь на свою сторону императора Цзай Тяня (Гуансюя). Однако попытка практического проведения этих реформ натолкнулась на сопротивление реакционного лагеря, возглавляемого в то время императрицей Цыси. Маньчжурская знать вместе с китайскими феодалами и чиновниками выступала против реформаторов. Цзай Тянь был фактически отстранен от власти, многие реформаторы были арестованы и казнены. Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао вынуждены были бежать за границу.
В то время реформаторское движение было прогрессивным явлением, ибо оно отражало стремление определенных групп помещиков и купцов стать на путь капиталистчче- ского развития. Однако впоследствии Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао стали проповедовать идею сохранения монархического строя, отвлекая народные массы от революционной борьбы и препятствуя подготовке революции.
Вспыхнувшее в 1899 г. в Китае мощное антиимпериалистическое народное восстание ихэтуаней вначале развивалось также как антиманьчжурское (и по существу антифеодальное). Напуганное размахом движения и стремясь лишить его антифеодальной направленности, цинское правительство заявило о своей солидарности с восставшим* и даже объявило войну державам. Но прогнившая маньчжурская династия не могла возглавить антиимпериалистическую борьбу. Вскоре она капитулировала, предала повстанцев и помогла империалистическим державам подавить восстание.
Высшим этапом буржуазно-демократической ревоюции старого типа явилась революция 1911 —1912 гг. !8. В условиях политической незрелости молодого рабочего класса Китая и отсутствия в связи с этим марксистской партии руководителем революции стала национальная буржуазия и ее партия «Объединенная революционная лига Китая» («Чжунго гэмин тунмэнхуэй»).
Изучение программы и деятельности «Объединенной революционной лиги» имеет большое значение. Оно помогает не только уяснить характер, ход и причины поражения революции, но и решить более широкую проблему о •месте и роли национальной буржуазии в буржуазно-демократической революции старого типа в Китае. Однако, несмотря на свою актуальность и теоретико-познавательное значение, история «Объединенной лиги» исследовалась советскими учеными сравнительно мало [15].
Между тем в последние годы в Китайской Народной Республике опубликован ряд важных документов и появилось немало работ, дающих возможность исследовать эгу чрезвычайно интересную тему с привлечением ранее неизвестных советской науке материалов.
Методологической основой данной книги явились работы В. И. Ленина и руководящих деятелей КПК. Глубокий анализ сложных социальных и политических проблем исследуемого периода содержится в статье В. И. Ленина «Демократия и народничество в Китае» (Сочинения, т. 18, изд. 4) и в его статьях, посвященных отдельным событиям революции 1911 —1912 гг. Марксистская оценка революции 1911 —1912 гг. дана в работах Мао Цзэ-дуна «Относительно противоречия» («Избранные произведения», т. 2, М., 1953), «Китайская революция и КПК» (там же, т. 3), «О новой демократии» (гам же, т. 3), а также в докладе Лю Шао-ци «О проекте конституции КНР» (М., 1954).
Среди источников, использованных автором, в первую очередь следует назвать восьмитомную публикацию из серии «Материалов по новой истории Китая» (Шанхай, 1957) и четырехтомное переиздание полного комплекта журнала «Минь бао». Одним из важнейших источников о деятельности Лиги служат также сочинения ее создателя и руководителя Сунь Ят-сена.
Данное исследование опирается^также на материалы некоторых китайских журналов и газет («Миньжэнь жибао», «Синьцзян бао» и др.), а также русских газет того времени. Некоторые ценные сведения были взяты из дел китайского стола министерства иностранных дел царской России за 1905—1911 гг., хранящихся в Архиве внешней политики России.
Из работ современных китайских историков революции 1911 —1912 гг. специально посвящена книга Чэнь Сюй-у «Синьхайская революция» (Шанхай, 1955) и вышедшая в русском переводе книга Ли Шу «Политическая жизнь Китая в период революции 1911 г.» (М., 1956). Некоторые интересные материалы имеются также в работах Фань Вэнь-ланя, Ху Шэна, в ряде статей в журналах «Лиши яньцзю», «Шисюэ чжоукань» и др.
Часть фактического материала взята также из кнш гоминдановских историков: Цзоу Лу «История китайского гоминдана» (Пекин, 1939), Фэн Цзы-ю «Очерки истории революции» (Чунцин, 1944), Бэй Хуа «История китайской революции» (Шанхай, 1931) и Тан Лин-ли «Краткая история революции в Китае» [16], а также из книг американского историка и публициста Э. Дингла «Китайская революция 1911 —1912 гг.» [17] и американского историка Шэрмана «Сунь Ят-сен, его жизнь и ее значение» [18].
При работе над книгами гоминдановских и американских буржуазных авторов приходилось, конечно, учитывать реакционность их взглядов и критически относиться к приводимым ими материалам. Следует также иметь в виду общие недостатки указанных работ буржуазных авторов, вытекающие из их методологии: преднамеренный отход от классового анализа взглядов и деятельности Лиги; игнорирование влияния на Лигу русской революции 1905 — 1907 гг.; стремление путем фальсификации фактов провести мысль, что прогрессивные взгляды Сунь Ят-сена якобы сформировались в результате его знакомства с «американским образом жизни» и «идеями американской демократии»; преувеличение роли Сунь Ят-сена (по существу только ему приписывают все успехи революционного движения в Китае). Все реакционные авторы стремятся подчеркнуть, что расцвет таланта Сунь Ят-сена якобы приходится на период 1905—1911 гг. Это не случайно. Буржуазные историки пытаются умалить значение последних лет деятельности Сунь Ят-сена, когда под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции он пересмотрел свои «три народных принципа» и по-новому стал их трактовать, когда он начал отстаивать мысль о необходимости союза с Коммунистической партией Китая, опоры на рабочих и крестьян и дружбы с народами Советского Союза.
Наличие новых материалов позволило автору изучить, ряд сторон в деятельности Лиги, неизвестные ранее советским историкам.
Автор считал необходимым уделить особое внимание программе Лиги, влиянию на нее русской революции 1905—1907 гг. и роли Лиги в подготовке революции 1911—1912 гг., а также роли и месту мелкой и национальной буржуазии Китая в буржуазно-демократической революции старого типа.
ГЛАВА 1
СОЗДАНИЕ «ОБЪЕДИНЕННОЙ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЛИГИ КИТАЯ»
Расстановка классовых сил на рубеже XIX н XX вв.
Активизация классовой борьбы в начале XX в.
В конце XIX — начале XX в. в китайском обществе складываются три лагеря: правительственный, либерально- монархический (реформаторский) и революционно-демократический. Правительственный лагерь состоял из маньчжурской знати, крупного чиновничества и значительной части китайских помещиков.
Большая часть компрадорской буржуазии, обуржуазившиеся либеральные помещики, купечество и часть верхних слоев национальной буржуазии составляли либерально-монархический лагерь. Они были не прочь потеснить цинский двор и разделить с ним власть, а также выторговать у империалистов некоторые уступки, которые способствовали бы развитию китайской промышленности, но сни боялись народных масс и выступали против земельной реформы. Их политическим лозунгом было введение конституции, которая обеспечила бы им участие в управлении страной и предотвратила бы назревавшую революцию.
Подавляющая часть национальной буржуазии, городская мелкая буржуазия, передовая интеллигенция, крестьянство и молодой, еще формировавшийся рабочий класс составляли революционно-демократический лагерь, стоявший за свержение цинской монархии.
Национальная и мелкая буржуазия была недовольна препятствиями, которые ставились развитию китайской промышленности, а особенно внешней политикой цинского правительства, отдавшего страну в руки империалистов;
она была заинтересована в ликвидации цинской монархии и империалистического гнета.
Самым многочисленным в революционном лагере было крестьянство, боровшееся против своих и иноземных угнетателей. Рабочий класс к этому времени еще не осознал своей исторической миссии и в антиманьчжурской, антиимпериалистической борьбе шел вместе с крестьянством за национальной буржуазией.
После поражения восстания ихэтуаней борьба народных масс не прекратилась. В 1903 г. было зарегистрировано 19 крестьянских восстаний, в 1904 г. — 52. В городах вспыхивали стихийные выступления рабочих, городской бедноты и солдатские бунты *.
Борьба крестьян против непосильных налогов и податей усиливается в 1905—1906 гг. Наиболее крупными были крестьянские выступления в провинциях Гуанси, Хэнань (в уезде Есянь) и Шаньси [19]. Русская реакционная газета «Новое время», сообщая о восстании в Шаньси, писала, что на юге провинции возникли серьезные беспорядки, потребовавшие вмешательства значительной военной силы, которой, однако, до сих пор не удается усмирить мятежников [20].
Росло возмущение народных масс империалистической агрессией и предательской политикой цинского правительства. В 1903 г. сильные волнения произошли в провинции Чжили (ныне Хэбэй). Они были вызваны продажей англичанам Кайпинских угольных копей. В 1905 г. начались народные выступления в провинции Юньнань в связи с продажей французским империалистам медных рудников, в 1906 г. выступления в провинции Шаньдун против продажи немцам золотых рудников в Нишуе[21].
В 1905 г. в Китае начался бойкот американских товаров. Он был вызван дискриминацией китайских рабочих в Соединенных Штатах и принятием американским конгрессом закона, запрещающего дальнейшую эмиграцию китайцев в США. Во многих местах бойкот перерастал в антиманьчжурскне политические выступления. Так, в ноябре 1905 г. на митинге в Гуанчжоу многие ораторы не только обличали правительство США, но и резко высказывались против цинского правительства, не желающего защищать интересы китайцев за границей Передовые люди Китая все более убеждались в том, что без ликвидации цинской монархии нельзя покончить с феодализмом и отстоять независимость страны.
Некоторые революционно настроенные интеллигенты вставали на путь индивидуального террора. В августе 1905 г. было совершено неудачное покушение на императрицу Цыси[22], а 24 сентября — на членов делегации, направлявшейся из Пекина в Европу и Америку для ознакомления с государственно-политическим устройством в этих странах. Эти террористические акты также свидетельствовали о росте революционных настроений.
Таким образом, начало XX в. было отмечено в Китае новым -подъемом революционного движения.
В условиях, когда пролетариат еще не сложился как класс, когда еще не была создана марксистская рабочая партия, гегемоном революции могла стать только китайская национальная буржуазия. Для осуществления гегемонии в революции буржуазия должна была консолидироваться политически. В конце XIX — начале XX в. в Китае возникают первые буржуазные революционные организации.
«Союз возрождения Китая» и ранняя революционная деятельность Сунь Ят-сена
Первой буржуазной революционной организацией был созданный в 1895 г. «Союз возрождения Китая» («Синь- чжунхуэй»). Его основателем и организатором был великий китайский революционер-демократ Сунь Ят-сен.
Сунь Ят-сен родился 12 ноября 1866 г. в провинции Гуандун в семье крестьянина. Его детские годы проходили под впечатлением недавно потерпевшей поражение таьпин- ской революции. С большим интересом слушал Сунь Ят- сен рассказы о подвигах тайпинов, об их попытках создать «Небесное государство всеобщего благоденствия» 1. В 1878 г. Сунь Ят-сен уехал на Гавайские острова, где жи его брат. Там он окончил среднюю школу при христианской духовной миссии. Франко-китайская война 1884— 1885 гг., показавшая всю гнилость цинской монархии, ее неспособность защищать независимость страны, оказала большое влияние на формирование взглядов Сунь Ят-сена. Впоследствии он писал: «После поражения Китая в войне с Францией (1885 г.) я пришел к мысли о необходимости свержения цинской династии и создания республики» [23].
В 1886 г. Сунь Ят-сен поступил в Гуанчжоу в китайский медицинский колледж[24]. Здесь он познакомился со студентом Чжан Ши-ляном, членом тайного «Общестза старшего брата» («Гэлаохуэй») [25], выступавшего против маньчжурской династии [26].
В конце 1887 г. Сунь Ят-сен переехал в Сянган, который, по его словам, был «более удобным местом для революционной пропаганды...» [27], и поступил в медицинский институт. Вскоре вокруг него собирается небольшая группа революционно настроенных студентов, известные впоследствии революционеры — Чэнь Шао-бо, Ян Хао-мин, Лу Хао-дун и др. Эта группа начала подготовку к созданию революционной организации.
В 1892 г. Сунь Ят-сен окончил медицинский институт и переехал сперва в Аомынь (Макао), а затем снова в Гуанчжоу. Весной 1894 г., поверив слухам об антимань- чжурских настроениях и прогрессивных взглядах Ли Хун- чжана, одного- из немногих китайцев, занимавших высокие посты при цинском дворе, Сунь Ят-сен попытался установить с ним связь. Приехав в Тяньцзинь, где в то время находился Ли Хун-чжан, он послал ему письмо, в котором предлагал развивать промышленность, чтобы усилить мощь страны [28]. Но Ли Хун-чжан отказался с ним встретиться, и Сунь Ят-сен вынужден был вернуться в Сянган, где с еще большей энергией принялся за создание анти- маньчжурской революционной организации — «Союза возрождения Китая» ,4.
У китайских историков нет единого мнения о времени и месте создания «Союза возрождения». Так, гоминдановский историк Цзоу Лу считает, что этот союз был организован в 1892 г. в Аомыне [29]. Один из основателей «Союза возрождения» Чэнь Шао-бо утверждает, что он был создан осенью 1894 г. в Гонолулу[30]. Этой точке зрения придерживается и современный историк КНР Ли Шу [31]. Третья версия принадлежит другому историку КНР Чэнь Сюй-лу, по мнению которого «Союз возрождения» был основан в 1895 г. в Сянгане, хотя к его созданию Сунь Ят- сен приступил еще в 1894 г. в Гонолулу [32].
Говоря о времени и месте создания «Союза возрождения», историки берут за основу различные критерии. Одни под датой создания союза подразумевают начало деятельности Сунь Ят-сена в этом направлении, другие — первое собрание желающих вступить в союз и, наконец, третьи — принятие союзом устава и избрание руководящего органа правления.
Анализ имеющихся материалов дает основание считать, что решение создать нелегальную антиманьчжурскую организацию созрело у Сунь Ят-сена еще во время обучения в медицинском колледже в Сянгане. По окончании института в 1892 г. он выехал в Аомынь, где большой популярностью в то время пользовалась «младокитайская партия». Сторонники ее стремились мирным путем добиться проведения реформ, которые улучшили бы политический строй Китая. Главной их целью была замена разлагающегося абсолютистского режима конституционно-монархическим. «Я в то время, — писал Сунь Ян-сен в ,,Лондонском дневнике", — глубоко сочувствовал этим идеям и принял участие в работе этой организации, будучи уверенным, что осуществление этих идей принесет пользу государству и благополучие народу» ,9. В том же «Лондонском дневнике» он писал, что приступил к основанию «Союза возрождения» в 1892 г. в Аомыне и вначале предполагал создать его как организацию, выступающую за реформы 2J.
Как видно из этих заявлений, во время пребывания Сунь Ят-сена в Аомыне уже шла подготовка к созданию «Союза возрождения», но оформление этой организации еще не было осуществлено. Сунь Ят-сен в то время'бьм последователем «младокитайской партии», которую нельзя рассматривать как предшественницу «Союза возрождения».
Осенью 1894 г. Сунь Ят-сен, приехав в Гонолулу, собрал небольшую группу своих единомышленников из числа китайских эмигрантов и там впервые заявил о создании «Союза возрождения». Он огласил проект декларации [33] и текст присяги, в которой излагались задачи Союза: изгнание маньчжуров, восстановление суверенитета Китая, создание коалиционного правительства[34]. (Большинство китайских историков считает, что под «коалиционным» подразумевалось республиканское правительство.) На собрании в Гонолулу был произведен сбор денежных средств для организации вооруженных восстаний на территории Китая. Предполагалось, что в дальнейшем будет создан главный комитет Союза (правление) с местопребыванием в Шанхае. Впоследствии было решено учредить комитет в Сянгане[35]. Однако в Гонолулу никакого руководящего органа создано не было, а декларация не обсуждалась.
Когда в начале 1895 г. Сунь Ят-сен возвратился в Сянган, многие из его старых друзей (Лу Хао-дун, Чжан Ши- лян, Чэнь Шао-бо) изъявили желание вступить в Союз. Было решено объединиться с небольшой организацией, руководимой Ян Цюй-юанем [36]. В начале 1895 г. в Сянгане создание «Союза возрождении Китая» получило официальное оформление, была обсуждена и окончательно принята декларация и -создано правление во главе с Сунь Ят-се- ном. К концу 1895 г. Союз насчитывал в своих рядах уже 288 членов [37]. Группы и отделения Союза были созданы как на территории Китая так и за границей.
Таким образом, собрание 1894 г. в Гонолулу положило начало созданию «Союза возрождения». Окончательное же оформление этой политической организации (принятие декларации и образование руководящего органа) произошло в начале 1895 г. в Сянгане.
Социальный состав Союза бы неоднороден. В него входили 122 владельца небольших торговых предприятий, 54 рабочих, 39 крестьян, интеллигенты и мелкие чиновники. 149 членов Союза жили за пределами Китая [38].
Сопоставление проекта декларации, оглашенного Сунь Ят -сеном в 1894 г., с ее окончательным текстом, принятым в 1895 г., показывает идентичность их содержания.
Декларация 1895 г. состоит из двух частей: преамбулы (сама декларация) и устава Союза. Во вступительной части дано описание тяжелого положения страны: «Правящая верхушка по-прежнему не думает о будущем Китая... низы темны и невежественны... и тоже мало заботятся о будущем страны.
Великое китайское государство не признается равноправным великими державами, иноземцы третируют нашу одежду, обычаи и культуру. Разве может не болеть обо всем этснм душа патриота! А ведь в нашей стране 400 млн. населения, у нас имеются десятки тысяч ли плодородной земли и если бы мы смело встали на защиту своей родины, мы не имели бы себе равных на земном шаре...
Политика Китая и его государственное устройство становятся день ото дня порочнее, а его законы — день ото дня хуже; сильные соседи оскорбляют наш народ и издеваются над ним. Все это происходит потому, что у нас нет единодушия, каждый думает только о своей личной жизни, не заботясь об общих интересах и будущем своей страны, многие еще не уяснили себе, что наши потомки могут стать рабами и что уже сейчас жизнь и имущество их семей никем не защищены!».
Далее в декларации указывались причины тяжелого положения Китая: «...Политический строй в нашей стране крайне несовершенен, государственный аппарат разлагается, императорский двор торгует титулами, чинами и чиновничьими должностями, открыто процветает взяточничество, власти до ниточки обирают народ, а жестокость чиновников превосходит жестокость диких зверей; повсюду бесчинствуют бандиты; неурожайные годы следуют один за другим, бездомные бедняки бродят по стране, нищета, горе и разорение дошли до крайности... Мы в настоящее время находимся в окружении сильных соседей, которые хищно взирают на нас. Они давно уже зарятся на наш Китай. Люди, любящие свою страну, не могут не говорить во весь голос о нависшей над Родиной опасности и изо всех сил стремятся спасти народ от бедствий, поддержать наше государство и избавить наших потомков от чужеземного рабства.
...Если не обеспечить сохранение и возрождение нашего юсударства, то страна, на протяжении многих тысячелетий известная своей высокоразвитой материальной культурой, и народ, всегда гордившийся своей высокой нравственностью и моралью, навсегда погибнут». Чтобы возродить Китай, говорилось в декларации, необходимо создать «хорошее правительство».
Цели «Союза возрождения» были изложены в декларации довольно расплывчато. «Союз создан в целях объединения всех китайских патриотов как в Китае, так и вне его, и изучения вопроса о том, как сделать Китай сильным и богатым. И все это в конечном счете для того, чтобы возродить Китай и поддержать его пошатнувшийся авторитет» [39].
В уставе Союза содержалось четкое определение его организационного строения, прав его руководящих органов, прав и обязанностей его членов.
Декларация не содержала открытых призывов к свержению маньчжурской династии, к вооруженной борьбе, но это отнюдь не означало, что «Союз возрождения» вначале был реформаторской организацией, а сам Сунь Ят-сен в то время стоял на позициях реформаторов.
Безусловно, некоторые взгляды реформаторов не могли не вызывать сочувствия и симпатии со стороны Сунь Ят-сена. Этим, по-видимому, и объясняется его участие в движении «младокитайцев». Однако водоразделом между революционерами и реформаторами служит не их отношение к тем или иным реформам, а отношение к основному вопросу — о характере власти. В конкретных условиях Китая в конце XIX в. реформаторы отличались от революционеров тем, что первые предполагали осуществить свои реформы при помощи (маньчжурской монархии, а вторые — считали ее свержение непременным условием возрождения Китая.
Если подходить с точки зрения вопроса о власти, то с самого начала «Союз возрождения» и его вождь Сунь Ят- сен стояли на революционных позициях. В защиту этого взгляда можно привести ряд аргументов. В своих поздних работах Сунь Ят-сен неоднократно подчеркивал, что он еще в период франко-китайской войны пришел к мысли о необходимости ликвидации маньчжурской династии и создания республики[40]. Он указывал, что его ранние заявления в «Лондонском дневнике» о том, что «Союз возрождения» не ставит своей целью свержение маньчжурской династии, были неточными и нуждаются в исправлении [41].
Из воспоминаний Чэнь Шао-бо, одного из соратников Сунь Ят-сена, мы узнаем, что, еще учась в медицинском колледже в Гуанчжоу (в 1886 г.), Сунь Ят-сен вел революционную пропаганду и обсуждал со своими товарищами вопрос о необходимости революционного свержения цинской династии. Приехав в 1894 г. в Гонолулу, Сунь Ят-сен писал Чэнь Шао-бо: «Пожалуйста, не забывай нашего разговора, который мы вели с тобой прошлый раз во время поездки на пароходе из Сянгана в Аомынь» (Чэнь Шао- бо поясняет, что они говорили о необходимости поднять восстание. — В. Д.). В конце письма Сунь Ят-сен заявлял: «Это дело вполне осуществимо и как только ты начнешь его подготовку, я немедленно приеду» [42]. И действительно, вскоре после этого Сунь Ят-сен прибыл в Сянган для организации вооруженного восстания.
И, наконец, в тексте клятвы, предложенной Сунь Ят- сеном лицам, вступающим в Союз, по существу признавалась необходимость создания республиканского строя.
Таким образом, Сунь Ят-сен и наиболее близкие его соратники еще задолго до создания «Союза возрождения» пришли к мысли о необходимости свержения маньчжурской династии.
Поездка к Ли Хун-чжану, на наш взгляд, объясняется стремлением Сунь Ят-сена приобрести сильного, хота и временного союзника, а умеренный и внешне мирный характер декларации — конспирацией и боязнью отпугнуть от Союза некоторые патриотически настроенные, но еще н? созревшие для революции элементы. Содержавшееся в декларации резкое разоблачение маньчжурской династии, не желавшей защищать интересы страны от посягательств иностранных империалистов, а также провозглашение лозунга создания такого правительства, которое сделало бы Китай богатым и сильным, должны были подготовить каждого члена Союза к мысли о необходимости свержения цинской монархии. Вот почему, несмотря на весьма умеренные требования и положения, выдвигаемые в декларации, содержавшееся в ней разоблачение маньчжурского правительства было настолько резким, что фактически она имела революционный характер.
В октябре 1895 г. «Союз возрождения» организовал первое восстание в Гуанчжоу, которое, однако, было быстро подавлено властями. Первое вооруженное выступление под руководством Союза потерпело поражение. «День 26 октября 1895 г., — писал Сунь Ят-сен, — я считаю днем своего первого революционного поражения» [43].
Революционерам был нанесен серьезный удар. На территории Китая все группы и организации Союза были разгромлены, а его руководители быи вынуждены скрыться в Японию. Чтобы собрать новые силы. Сунь Ят-сен поручил Чэнь Шао-бо вести работу в Японии среди китайских студентов, Чжан Ши-ляну — восстанавливать организации Союза в Китае, а сам выехал на Гавайские острова для вербовки новых членов [44]. Однако поражение восстания оказало неблагоприятное влияние й на китайскую эмиграцию. «...Даже старые члены Союза, — вспоминает
Сунь Ят-сен, — не скрывали своего отчаяния, а некоторые
и QO
просто отреклись от наших идеи» .
С Гавайских островов Сунь Ят-сен направился в США, чтобы вести революционную пропаганду среди китайских эмигрантов, главным образом среди членов тайных анти- маньчжурских обществ. Однако к этому времени большинство этих организаций переродилось в мирные благотворительные общества и потеряло вкус к политике[45].
Пробыв в Америке около года, Сунь Ят-сен в 1896 г. прибыл в Англию. Там он был похищен сотрудниками цинского посольства, и только активное вмешател!>ство английской общественности спасло Сунь Ят-сену жизнь. Вскоре после этого Сунь Ят-сен совершил поездку по другим странам Европы (Франции, Швейцарии, Бельгии и Германии). Он изучал обстановку и жизнь в этих государствах, знакомился со многими деятелями социалистических партий и социалистической литературой. Все это оказало большое влияние на дальнейшее формирование взглядов Сунь Ят-сена. «Все, что я увидел и услышал за два года моего пребывания в Европе, глубоко запало в душу, — писал Сунь Ят-сен. — Я понял, что хотя псредо- Бые страны Европы и достигли могущества и демократии, но счастливой жизни для народа не обеспечили и поэтому передовые люди Европы все же стремятся к осуществлению социалистической революции. И я, учтя все это, решил, что проблему народного благополучия необходимо разрешить одновременно с проблемами национальной независимости и демократии. Отсюда у меня и возникла идея трех народных принципов» [46]
В конце 1897 г. Сунь Ят-сен вновь приехал в Японию и начал работу по вовлечению в Союз новых членов. Однако из 10 тыс. китайских эмигрантов в Союз вступило всего 100 человек [47]. В это время большим влиянием среди китайских эмигрантов пользовались лидеры реформаторов Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао, прибывшие в Японию летом 1898 г. После «100 дней реформ» большинство китайской колонии смотрело на них как на героев, пострадавших за интересы китайского народа. Кан Ю-вэй вскоре переехал в США, а Лян Ци-чао, оставшись в Японии, возглавил «Союз защиты императора» («Баохуанхуэй»), который ставил своей целью восстановление власти Цзай Тяня.
Поскольку левое крыло «Союза защиты императора» считало необходимым для восстановления «законных прав» Цзай Тяня свержение власти клики Цыси путем вооруженного восстания, Лян Ци-чао предлагал объединить «Союз возрождения» с «Союзом защиты императора» и создать единую партию. Пост председателя он предлагал Сунь Ят-сену, оставляя за собой пост заместителя председателя [48].
Чтобы привлечь на свою сторону Сунь Ят-сена, Лян Ци-чао заявлял: «Хотя мы по названию защитники императора, но по сути дела все же революционеры» 33. Сунь Ят-сен еще не осознал тогда всю демагогичность этих заявлений. Он считал, что поскольку объединение двух партий усилит антиправительственную коалицию, лагерь революции от этого безусловно выиграет. Хотя единая партия и не была создана (против этого выступил Каи Ю-вэй, недовольный предоставлением Сунь Ят-сену поста председателя), в 1899 г. Сунь Ят-сен и Лян Ци-чао приши к соглашению о совместных действиях обоих союзов как в Китае, так и за границей [49]. Это соглашение просуществовало до 1902 г.
В конце 1899 г. «Союз возрождения» вновь активизирует свою деятельность. В 1899 г. Сунь Ят-сен направил Чэнь Шао-бо в Сянган для организации там революционной газеты. В мае 1899 г. Чэнь Шао-бо купи в Сянгане газету «Чжунго бао», которая стала легальным антимань- чжурским органом китайских революционеров[50]. Чжан Ши-ляну удалось в этом же году воссоздать в Сянгане правление Союза и наладить отношения с тайными обществами [51]. Ши Цзянь-жую, одному из соратников Сунь Ят-сена, было поручено установить связи с тайными обществами бассейна р. Янцзы[52]. К концу 1899 г. «Союз иозрождения» восстановил большинство своих организаций и привлек к работе тайные общества провинций Гуандун, Гуанси и Фуцзянь.
В конце 1899 г. в Китае (в основном на севере, в провинциях Шаньдун и Чжили) началось мощное народное антиимпериалистическое движение ихэтуаней. Сучь Ят-сен и его соратники из «Союза возрождения Китая» не поняли характера и сущности этого движения. Они рассматривали его как выступление, «инспирированное маньчжурской династией»[53], как проявление борьбы реакционного цинского правительства против «передовых государств». Однако Сунь Ят-сен решил воспользоваться сложившейся обстановкой и поднять антиманьчжурское восстание на юге Китая.
О готовившемся восстании узнали английские власти в Сянгане и сообщили в Лондон. Английское правительство решило использовать революционеров в своих целях. В марте 1900 г. состоялась встреча английского подданного — китайца Хэ Ци с членом правления «Союза возрождения» Чэнь Шао-бо. Хэ Ци по поручению английского губернатора Сянгана Блэйка предложил Чэнь Шао- бо следующий план: наместник Гуанд>на и Гуанси Ли Хун-чжан объявит эти провинции самостоятельными, в чем ему помогут Сунь Ят-сен и руководимый им «Союз возрождения». После этого будет создано правительство во главе с Ли Хун-чжаном и Сунь Яг-сеном. Англичане пытались создать впечатление будто бы они рассматривают провозглашение самостоятельности Гуандуна и Гуанси лишь как первый шаг на пути восстановления суверенитета всего Китая [54].
Чем же руководствовались на самом деле англичане ? В то время, как на севере Китая бушевал огонь антиимпериалистического восстания, а позиция цинского правительства была еще неясна, английские империалисты стремились отторгнуть от Китая и закрепить за собой его южные провинции.
Революционеры сначала поверили в искренность желания англичан помочь китайцам освободиться от власти маньчжурской династии. Начались переговоры с Ал Хун-
Чжаном. Последний согласился объявить Гуандун и Гуан- си независимыми, но когда восстание на севере было подавлено, цины капитулировали, а главой делегации маньчжурского правительства на предстоящих переговорах с представителями иностранных держав был назначен сам Ли Хун-чжан, он отказался от сотрудничества с Сунь Ят- сеном и выехал в Пекин [55].
К этому времени и сами английские империалисты вынуждены были отказаться от своих намерений. Они боялись, что после капитуляции цинского правительства их помощь Сунь Ят-сену вызовет отрицательную реакцию со стороны других держав. К тому же они поняли, что, используя цинское правительство, они добьются значительно большего, нежели поддерживая контахт с революционерами. Наконец, англичане опасались, что Сунь Ят-сен может не ограничиться борьбой с маньчжурской династией, а будет добиваться и ликвидации империалистического гнета.
Узнав об отказе английского правительства оказать ему помощь, Сунь Ят-сен все же решил действовать. В октябре 1900 г. в Хуэйчжоу под руководством Чжан Ши- ляна началось восстание членов тайных обществ. Оно продолжалось около месяца, в нем приняло участие более 10 тыс. человек[56]. Однако, не получив поддержки в других районах Китая и испытывая острую нехватку оружия и боеприпасов, повстанцы потерпели поражение. После разгрома восстания в Хуэйчжоу начались преследования организаций «Союза возрождения» в Китае. До конца 1904 г. «Союз возрождения» продолжал свою деятельность в основном лишь среди китайцев-эмигрантов на Гааайских островах, в Юго-Восточной Азии и Японии.
Создание «Союза восстановления суверенитета Китая» и других революционных организаций
В начале XX в. революционное движение в Китае продолжало развиваться. Это было вызвано рядом причин.
Полная капитуляция цинского правительства во время восстания ихэтуаней и открытый переход его на сторону империалистических держав усилили ненависть к нему народных масс. В Китае росли и крепли новые силы, выступавшие против маньчжурского правительства. Одной из таких сил была новая интеллигенция и особенно китайские студенты, обучавшиеся за границей [57].
26 апреля 1902 г. в Токио состоялся митинг китайских студентов и эмигрантов, посвященный 242-й годовщине сэ дня гибели последнего императора минской династии. Вег ораторы призывали к свержению цинской монархии и восстановлению суверенитета Китая [58].
На митинге было принято решение приступито к созданию революционных организаций и газет/‘[59]. Вскоре в Токио стала выходить газета «Сяоши чуаныминь бао», развернувшая широкую революционную пропаганду. Под ее влиянием начали возникать различные революционные организации.
В конце 1902 г. складывается новый революционный центр в Шанхае. В начале этого года в Шанхай вернулся руководитель патриотических студенческих групп в Токио Чжан Бин-линь (он же Чжан Тай-янь), который стал сотрудником издававшейся реформаторами на территории международного сеттльмента газеты «Субао». В мае
1902 г. ее редактором был назначен сторонник Чжан Бин- линя Чжан Син-янь [60].
С этого времени «Субао» стала рупором революционеров.
В 1903 г. Чжан Бин-линь опубликовал в «Субао» ряд своих статей, пропагандирующих идеи борьбы за свержение маньчжурской династии. Среди них особого внимания заслуживает статья «Критика взглядов Кан Ю-вэя», в которой он разоблачал реформаторов[61].
Особенно большое значение для воспитания молодежи в революционном духе имела напечатанная в нескольких номерах газеты статья Цзоу Юна «Революционная армия». (В 1903 г. статья была издана отдельной брошюрой.) Цзоу Юн находился некоторое время за границей, где усвоил философию французских энциклопедистов, идеи французской буржуазной революции конца XVIII в. и стал сторонником буржуазно-демократической республики.
Свою статью он начинает с призыва свергнуть господство маньчжуров, восстановить суверенитет Китая, создать республику: «Покончим с самодержавным образом правления, длящимся нескоько тысячелетий, освободимся от рабского чувства, длящегося тысячелетия. Уничтожим 5 млн. волосатых, рогатых[62] маньчжуров, смоем позор 260-летней бесчеловечной жестокости, отмоем от грязи китайскую землю» [63].
Автор доказывает, что все китайцы от ученого сословия до бесправных рабочих — рабы маньчжуров, а после того как маньчжуры капитулировали перед иностранцами и сами превратились в рабов иностранцев, китайский народ стал рабами рабов [64]. Он выражает убеждение, что, если бы не монархический строй и господство маньчжуров, Китай, обладающий большими природными ресурсами и способным трудолюбивым народом, мог бы стать богатой могущественной страной, с которой вынуждены были бы считаться иностранцы 5э.
Единственный выход для Китая Цзоу Юн видел в революции, которая уничтожает зло и порождает добро, устраняет дикость и вносит образование, превращает рабов в господ j6. В результате революции, по его мнению, будет восстановлен суверенитет страны н осуществлены демократические свободы — свободы слова, печати, собраний [65].
Автор излагает основные положения будущего законодательства Китая, которое должно было быть принято после победы революции. В нем предусматривались провозглашение китайской «демократической республики», создание избираемого народом законодательного органа и ответственного перед ним правительства 53.
В статье «Революционная армия» Ц30У Юн изложи развернутую программу антиманьчжурской буржуазной революции. Совершенно ясно, что ликвидация власти цинского правительства и создание китайской «демократической республики» расчистили бы путь для развития капитализма в Китае. Слабой стороной выдвинутой Цзоу Юном программы было отсутствие антиимпериалистических и аграрных лозунгов.
В 1902 г. руководители «Субао» Чжан Бин-линь и Цш Юань-пэй создали революционную организацию «Союз просвещения» («Цзяоюйхуэй»), Этот Союз объединил в .своих рядах патриотически настроенных интеллигентов, студентов и учащихся средних школ. Лидеры «Союза просвещения» считали, что для подготовки революции необходимо воспитать в специальных школах революционные кадры[66]. В начале 1903 г. они обратились к китайским эмигрантам с просьбой помочь в создании этих школ, так как имеющиеся в Китае государственные учебные заведения «отравляют учащихся ядом самодержавия», воспитывают «лакеев маньчжуров» [67].
В феврале 1903 г. в шанхайском правительственном колледже «Наньян гунсюэ» начались волнения учащихся, возмущенных реакционными порядками в нем. Когда зачинщики выступления были исключены из коледжа, значительная часть студентов покинула «Наньян гунсюэ» в знак протеста против исключения товарищей. Вся эта группа учащихся обратилась с просьбой к лидерам «Союза просвещения» создать для них специальную революционную школу. В марте 1903 г. такая школа была создана под названием «Общество студентов-^патриотов» («Айго- сюэшэ»). Однако она существовала недолго. В июле 1903 г. по прось-бе цинского правительства власти международного сеттльмента закрыли газету «Субао», арестовали Чжан Тай-яня и Цзоу Юна, разгромили «Общество, студентов- патриотов» [68]. Цай Юань-пэю удалось избежать ареста и уехать в Циндао.
Осенью 1903 г. вернувшийся из Японии руководитель революционных групп китайских студентов Гун Бао-цюано создал в Шанхае террористическую организацию, деятельность которой была направлена против крупных маньчжурских сановников.
Прибывший в Шанхай в ноябре 1903 г. Цай Юань-пэй стал членом группы Гун Бао-цюаня. С вступлением Цай Юань-пэя изменился характер этой организации, расширилась сфера ее деятельности. В январе 1904 г. она была преобразована в «Союз восстановления суверенитета Китая» («Гуанфухуэй») [69]. Главой союза стал Цай Юань- пэй. Вскоре по рекомендации Гун Бао-цюаня в Союз был принят руководитель тайных обществ провинции Чжэцзян — Тао Чэн-чжан. «Союз восстановления суверенитета» объединил революционеров Чжэцзяна и Аньхуэя, а также студентов — уроженцев этих провинций, проживающих в Японии.
В 1903 г. китайские студенты в Токио Хуан Син [70], Лю Гуй-и, Чэнь Тянь-хуа и Ян Шоу-жэнь решили создать революционное антиманьчжурское общество. Весной 1904 г. эта группа прибыла в Чанша, где и оформила создание задуманной организации, которую они назвали «Союзом китайского предпринимательства» («Хуансинхуэй») [71]. Президентом был избран Хуан Син. Союз сумел привлечь в свои ряды Ма Фу-и, предводителя хунаньской группы «Общества старшего брата», и через него установить связь с этим тайным обществом.
Целью «Союза китайского предпринимательства», как указывалось в его манифесте, было «свержение маньчжурской династии и восстановление суверенитета Китая». Основной формой борьбы объявлялось вооруженное восстание. «Союз китайского предпринимательства» был замкнутой заговорщической организацией, насчитывавшей всего несколько десятков человек. Он объединял в основном представителей национальной буржуазии, интеллигенции и прогрессивных шэныни. Стремясь привлечь к восстанию широкие народные массы, Хуан Син организовал еще «Союз всеобщей ненависти» («Тунчоухуэй»), который осуществлял связь с различными тайными обществами [72].
В октябре 1904 г. «Союз китайского предпринимательства» организовал восстание в провинции Хунань. О подготовке его узнали местные власти, начались аресты. Выступившие по призыву Союза в окрестностях Чанша члены «Общества старшего брата», оказавшись без руководства, были разгромлены правительственными войсками. Руководители Союза Хуан Син и Сун изяо'Жэнь вынуждены были эмигрировать в Японию[73]. Так закончилась еще одна попытка свергнуть вооруженным путем цинское правительство. Причинами поражения восстания были слабая связь с массами, отсутствие ясной социальной программы, которая смогла бы привлечь на сторону революционеров крестьянство; изолированность восставших от других районов Китая, а также слабая конспирация, что позволило полиции узнать о планах и участниках восстания еще до его начала.
С 1903 г. революционные группы появляются среди офицеров и солдат правительственных войск. Учащаяся молодежь специально вступала в армию для ведения там пропаганды. В начале 1904 г. группа солдат саперного батальона 8-й бригады создала в провинции Хубэй революционную организацию во главе с Чжан Нань-сянем и Ху Инем. Для конспирации ее назвали «Клубом прикладных наук» («Кэсюэ бусисо»). Клуб организовал революционную пропаганду, распространял революционную литературу. В конце 1904 г. он в целях конспирации был переименован в «Общество повседневных знаний» («Жичжихуэй»), продолжавшее вести пропаганду среди правительственных войск в провинции Хубэй [74].
Таким образом, в 1905 г. на территории Китая и среди китайских эмигрантов за границей уже существовал ряд революционных антиманьчжурских групп и организаций. Однако все они были разобщены, не имели единой четкой: программы и плана действия. Отсутствие единого руководящего центра болезненно сказывалось на развитии революционного движения в Китае.
Создание «Объединенной революционной лиги Китая»
Русская буржуазно-демократическая революция 1905— 1907 гг. оказала большое влияние на развитие революци- онного движения в Китае. Она явилась не только важнейшим этапом в истории России, но и «открыла новую страницу во всемирной истории — эпоху глубочайших политических потрясений и революционных бурь, положила начало подъему рабочего движения в Европе и национально-освободительного движения в Азии» [75].
Активизация стихийной борьбы народных масс Китая под влиянием русской революции (крестьянские движения в провинциях Гуанси, Хэнань, Шаньси, антиимпериалистические выступления в Юньнани и Шаньдуне и т. д.) создавала благоприятную обстановку для объединения всех революционных организаций в единую партию. Ее создателем явился Сунь Ят-сен.
В 1903 г. он полностью порвал с реформаторской группой Лян Ци-чао — Кан Ю-вэя и с еще большим рвением взялся, за вовлечение новых членов в «Союз возрождения». В конце 1903 — первой половине 1904 г. Сунь Ят-сен создал местную организацию «Союза возрождения» в Индокитае[76]. В конце 1904 г. он выехал в Америку. Стремясь расширить влияние «Союза возрождения» в массах и установить более тесные связи с крестьянством, он вступил там в члендо антиманьчжурского тайного общестза «Клан верности и справедливости» («Чжигунтан»). Это общество объединяло низшие слои китайской эмиграции, состоявшие главным образом из разорившихся крестьян.
Вступив в «Клан верности и справедливости», Суно Ят-сен написал проект программы клана. В нем говорилось, что это общество ставит своей задачей «бороться за изгнание маньчжуров, восстановление суверенитета Китаи, создание народной республики и уравнение прав на землю» [77]. Такая программа изменила характер тайного общества и сделала его резервом революционных сил Китая. *
В начале 1905 г. Сунь Ят-сен прибыл в Японию. Уже в это время у него созрела мысль создать единую революционную партию. Он перестал называть свою организацию -«Союзом возрождения» и поручил своим последователям начать переговоры об объединении с находившимися в Токио руководителями других революционных групп и организаций. Пробыв в Японии всего несколько дней, Сунь Ят-сен вновь решил посетить колонии китайских эмигрантов в Европе и США. Знакомясь с ними, он всюду убеждался, как глубоко проникли идеи анти- маньчжурской революции в сознание китайских эмигрантов и студентов. «Весною 1905 г. я снова приехал в Европу,— вспоминал Сунь Ят-сен, — и увидел, что большинство находившихся там студентов горячо сочувствовало революции. Они недавно прибыли в Европу из Японии или Китая, где уже успели пройти закалку в огне революционных идей и постепенно стали от споров о резолюции переходить к практической революционной деятельности. Поэтому я решился изложить им свои, долго скрываемые идеи о ,,трех народных принципах**[78] и конституции „пяти властей", дабы на этой новой основе создать единую революционную организацию» [79].
Первая встреча Сунь Ят-сена с китайскими эмигрантами и студентами в Европе состоялась в Брюсселе. Здесь в революционную организацию вступило 30 человек. На собрании после доклада Сунь Ят-сена о «трех народных принципах» было приняло решение, что каждый вновь вступающий в организацию должен принять присягу следующего содержания: «Торжественно клянусь бороться ?а изгнание маньчжуров, восстановление суверенитета Китая, создание республики и установление равных прав на землю. Клянусь быть до конца преданным этим великим идеям. Если я нарушу эту клятву, пусть меня постигнет суровая кара» [80]. Содержание присяги было более революционным и последовательным, чем все программные документы «Союза возрождения». В ней впервые открыто ставился вопрос о необходимости создания республики и выдвигался (хотя без какого-либо разъяснения) лозунг «равные права на землю». В Берлине в революционную организацию вступило более 20 человек, в Париже — 10, в Лондоне — один человек [81].
12 августа 1905 г. Сунь Ят-сен снова возвратился в Японию. Там в то время уже существовала единая студенческая революционная организация «Китай XX века», создателями и руководителями которой были Хуан Син, Сун Цзяо-жэнь и Ляо Чжун-кай [82]. Она объединяла всех революционно настроенных студентов-китайцев, проживавших в Японии. Однако единой программы у них не было, связи с другими революционными группами отсутствовали.
26 августа в беседе с руководителями союза «Китай XX века» Сунь Ят-сен изложил свои взгляды, подчеркнув необходимость объединения всех революционных сил.
Среди руководителей революционных групп, входивших в союз «Китай XX века», единого мнения о создании партии не было. Некоторые сторонники Сунь Ят-сена предлагали всем другим организациям самораспуститься, а их членам вступить в «партию Сунь Ят-сена» [83]. Многие вэз- ражали против этого и предложили создать новую партию. Это предложение и было принято. Было решено, что официальным инициатором создания революционной партии выступит союз «Китай XX века».
28 августа 1905 г. в Токио открылось совещание подготовительного комитета по созданию новой партии. В работе совещания приняли участие более 70 человек, среди них Сунь Ят-сен, Ляо Чжун-кай, Чжан Цзи, Ху Хань- мин, Хуан Син, Чэнь Тянь-хуа, Сун Цзяо-жэнь, Фэн Цзы-ю, Цзян Цзун-гуй, Цю Цзинь и др.[84]. Первым выступил Сунь Ят-сен, который обосновал необходимость объединения всех революционных организаций в единую партию. Все поддержали эту идею.
Сунь Ят-сен и его сторонники предложили назвать партию «Объединенной революционной лигой Китая» («Чжунго гэмин тунмэнхуэй»), однако часть делегатов настаивала на том, чтобы назвать ее «Антиманьчжурской лигой» («Дуймань тунмэн»). Большинством голосов было принято предложение Сунь Ят-сена. В дальнейшем в целях конспирации слово «революционная» обычно выпускалось и во всех последующих документах партия называлась просто «Объединенной лигой» [85].
Сунь Ят-сен предложил считать программой партии «изгнание маньчжуров, восстановление суверенитета Китая, создание республики, уравнение прав на землю» [86]. Особые споры разгорелись вокруг лозунга «уравнение прав на землю». Это было не случайно.
В Лигу входили представители различных слоев китайского общества: высших и низших слоев национальной буржуазии (а подчас и некоторые, озлобленные против маньчжурской власти китайские помещики), мелкой буржуазии, крестьянства, молодого рабочего класса. Руководители Лиги был'и в основном представителями китайской буржуазной интеллигенции. Интеллигенция, не будучи классом, может выражать интересы различных классовых сил. Некоторые лидеры партии выражали интересы верхушки национальной буржуазии, другие — низших слоев национальной и мелкой буржуазии. Всех их объединяла ненависть к маньчжурской династии, тревога за свою родину в связи с агрессией империалистических держав, стремление восстановить суверенитет Китая. Что же касается проблемы государственного устройства Китая в будущем и особенно разрешения замельного вопроса, то у руководителей Лиги были различные мнения и взгляды. Этим, по-видимому, и объясняется, что в большинстве официальных программных документов Лиги ее задачи излагались весьма лаконично и нечетко, что позволяло каждому руководителю трактовать их по-свэему.
Хотя требование «уравнения прав на землю» и вызывало возражение некоторых делегатов, программа в целом была одобрена. По предложению Хуан Сина все присутствующие на совещании дали торжественную клятву. Текст клятвы в основном совпадает с текстом клятвы, оглашенным Сунь Ят-сеном еще в Европе весной 1905 г.: «Клянусь перед небом изгнать маньчжуров, восстановить суверенитет Китая, создать республику, осуществить уравнение прав на землю. Обязуюсь быть до конца преданным революции. Если я нарушу клятву, пусть меня сурово покарает рука моих товарищей» [87].
На совещании была создана комиссия по подготовке проекта устава Лиги. В нее вошли Хуан Син, Чэн Тянь- хуа, Ма Цзюнь-у[88]. 18 сентября 1905 г. в Токио состоялся учредительный съезд Лиги, который утвердил предложенный проект устава и избрал руководящие органы Лиги.
Устав Лиги. Ее руководящие органы
Принятый учредительным съездом устав ЛигиЬ2 состоял из 30 статей. В нем были зафиксированы указанные в присяге задачи партии и правила вступления в нее. Каждый желающий стать членом Лиги был обязан дать обещание соблюдать ее устав и присягу и внести один юань в качестве вступительного взноса. Устав предусматривал наряду с индивидуальным и коллективное членство: «Все общества и организации, цели которых соответствуют задачам Лиги, могут вступить в нее, при этом их члены становятся членами Лиги».
Высшим руководящим органом партии являлся съезд (общее собрание членов Лиги) [89], а в промежутке между съездами правление (или главный комитет). Местопребыванием правления было решено сделать Токио. Съезд раз в четыре года избирал президента и вии.з-президента Лиги.
Президент представлял Лигу в сношениях с другими организациями, а также руководил работой отделов (комитетов) правления — исполнительного, совещательного и контрольно-юридического. Исполнительный отде руководил местными организациями Лиги, ее издательской деятельностью, занимался изысканием средств для революционной работы. Совещательный отдел обсуждал и подготавливал программные вопросы, а также имел право вносить предложения об изменении устава. Юридическо- контрольный отдел следил за соблюдением всеми организациями и членами Лиги устава и партийной дисциплины.
Согласно уставу, в Китае должно было быть создано пять местных комитетов: северный (в Яньтае), южный (в: Сянгане), центральный (в Ханькоу), восточный (в Шанхае), западный (в Чунцине). Северный комитет руководил деятельностью Лиги на территории провинций Шаньдун, Шаньси, Шэньси, Чжили и Северо-Востока; южный — на территории провинций Фуцзянь, Гуанси, Гуандун, Юньнань; центральный — на территории провинций Цзянси, Хубэй, Хунань, Хэнань; восточный — на территории провинций Аньхуэй, Цзянсу, Чжэцзян; западный— на территории провинций Ганьсу, Сычуань,. Тибет, Синьцзян, Гуйчжоу. Кроме этого, было намечено создать четыре комитета для работы среди китайских эмигрантов за границей. Комитеты в свою очередь должны были организовать в каждой провинции отделения Лиги.
Председателем (президентом) Лиги на первом съезде был единогласно избран Сунь Ят-сен, его заместителем — Хуан Син. На Сунь Ят-сена также была возложена обязанность руководителя исполнительного отдела[90]. Совещательный отдел возглавил Ван Цзин-вэй [91], его заместителями были избраны Ху Хань-мин, Фэн Цзы-ю и Чжу Чжи-син S6. К 1 октября 1905 г. все руководящие органы Лиги были сконструированы. К этому же времени правлению были переданы дела, финансы и издательства союза «Китай XX века», а сам Союз прекратил свое существование [92].
Вовлечение в Лигу других организаций.
Создание периферийных комитетов и отделений
Лига поставила перед собой задачу объединить в своих рядах все революционные организации. «Союз возрождения» и «Союз китайского предпринимательства» еще на учредительном съезде заявили о своем вступлении в Лигу. Немного позднее членом Лиги стало «Общество повседневных знаний», которое пользовалось большой популярностью среди солдат и офицеров хубэйских войск. Несколько сложнее обстояло дело с «Союзом восстановления суверенитета». Ко времени создания партии он по существу распался на две организации: шанхайскую во главе с Цай Юань-пэом и шаосинскую во главе с Тао Чэн-чжа- ном и Сюй Си-линем. Цай Юань-пэй, находившийся в то время в Японии, сразу же заявил о своем вступлении я Лигу. Он был избран членом правления и назначен руководителем шанхайского отделения Лиги[93]. Тао Чэн-чжан. тоже стал членом партии.
Что касается Сюй Си-линя, то он был против вступления в Лигу. Но после того как в конце 1905 г. руководитель провинциального отделения партии Цю Цзинь вступила в «Союз восстановления суверенитета», Сюй Си-линь дал обещание согласовывать действия союза с Лигой [94].
Для создания периферийных комитетов были посланы в различные районы Китая члены правления Лиги: Ляо Чжун-кай — в Тяньцзинь, Цю Цзинь — в провинцию Чжэцзян, Хуан Син и Сун Цзяо-жэнь — в Хунань, Хэ Гун-бо — в Гуандун, Юй Чэн — в Хубэй, Ху Хань-мин— в Малайю, Фэн Цзы-ю — в Сянган[95].
К началу 1906 г. комитеты Лиги были созданы во всех провинциях Китая, за исключением Синьцзяна, Тибета и Северо-Востока [96].
Одновременно Лига приступила к организации своих комитетов и отделений среди колоний китайских эмигрантов. В январе 1906 г. были созданы отделения Лиги в Сингапуре (Ху Хань-мином), в феврале 1906 г. — -на острове Пенанг (Ху Хань-мином) и в Бирме (Тан Ли- шанем), в середине 1906 г. — в Индокитае (Сунь Ят-се- ном) и в Сиаме (Ван Цзин-вэем) [97]. В 1906 г. появляются комитеты Лиги в Австралии и США.
Созданные Сунь Ят-сеном в странах Европы революционные группы тоже заявили о своей принадлежности к партии. В декабре 1905 г. был создан комитет Лиги в Брюсселе[98]. К лету 1906 г. число членов Лиги достигло более 10 тыс. человек[99].
С первых же дней своего существования Лига развернула широкую пропаганду и агитацию.
С ноября 1905 г. в Токио начал выходить полулегальный журнал «Минь бао» [100].
Создание Лиги было важным событием в революционной борьбе китайского народа. Это была первая всекитайская революционная буржуазная партия, поставившая своей целью свержение маньчжурской династии и провозглашение республики.
ГЛАВА II
ПРОГРАММА «ОБЪЕДИНЕННОЙ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЛИГИ». БОРЬБА ЛИГИ С КОНСТИТУЦИОННО-РЕФОРМАТОРСКИМ ЛАГЕРЕМ
В первом десятилетии XX в. Китай стоял накануне антифеодальной, антиимпериалистической буржуазной революции. Объективными ее задачами были свержение маньчжурского ига, ликвидация господства империа готических держав в Китае и восстановление суверенитета страны, уничтожение монархистско-абсолютистского режима, создание буржуазно-демократической республики, ликвидация феодализма. Понятно, что партия национальной и мелкой буржуазии Китая — «Объединенная революционная лига», готовившаяся возглавить революцию, должна была отразить в своей программе эти ее основные задачи.
Подобные задачи стояли перед всеми буржуазными, антифеодальными, антиимпериалистическими революциями на Востоке. Однако степень и конкретные пути их разрешения в программах буржуазных партий были различными в зависимости от конкретных условий данной страны.
В Китае буржуазная революция совпадала с национально-освободительной революцией. Она начиналась в то время, когда в большинстве стран Европы и Америки этап буржуазных революций уже в основном был закончен и на повестке дня стояла социалистическая революция. Вполне понятно, что китайские революционеры, знакомясь с политическими и экономическими теориями Запада, не могли пройти и мимо социалистических учений. Немалое влияние на идеологию китайских революционеров оказал опыт революционных крестьянских войн (в первую очередь опыт тайпинов, их идеи «крестьянского социализма»). Взгляды Лиги формировались и развивались в период русской революции 1905—1907 гг., что также сказалось на программных положениях Лиги. Не мог не наложить свой отпечаток на программу и тот факт, что руководителем революции в то время выступала китайская национальная и мелкая буржуазия, не имевшая политического опыта, экономически слабая и тесно связанная с феодальными элементами.
Основным автором и создателем программы «Объединенной революционной лиги» был Сунь Ят-сен. На формирование его взглядов оказали большое влияние идеи утопического социализма тайпинов, некоторые идеи китайских реформаторов, учение Монтескье и Руссо, а также труды буржуазных экономистов (в том числе Генри Джорджа).
Работая в Лондонской библиотеке в 1897—1898 гг., Сунь Ят-сен впервые познакомился с произведениями Маркса и Энгельса *. И хотя марксистам он не стал, но эти работы тоже оказали на него определенное влияние. Именно под их влиянием он признал неизбежность социальных революций в Европе и Америке и проникся горячими симпатиями к трудящимся этих стран.
Выступая в 1924 г. с лекциями о «трех народных принципах», Сунь Ят-сен указывал, что их содержание «соответствует опыту, извлеченному из всего развития общественной мысли в Китае и за границей как в древности, так и в современное время...» [101].
Как уже говорилось, впервые Сунь Ят-сен официально изложил свою социальную программу в разработанном им проекте устава тайного общества «Клан верности и справедливости». В конце 1904 г. в газете, издававшейся на английском языке в Гонолулу, он опубликовал свою статью «Справедливое разрешение китайского вопроса» [102]. Анализируя обстановку в Китае, Сунь Ят-сен приходил к выводу, что «революционная ситуация в Китае уже созрела» и «свержение маньчжурской династии — это вопрос времени» [103]. Революционный лагерь, писал он, состоит из трех групп. К первой, наиболее многочисленной, относятся широкие народные массы, обираемые чиновниками, ко второй — люди, недовольные национальной дискрнминацч- ей, проводимой маньчжурами, к третьей — «люди мыся- щие», «с высокими идеями», т. е. революционно настроенная интеллигенция, которой Сунь Ят-сен отводил руководящее положение в революционном лагере. Он признавал, что все эти группы занимают различное положение в обществе, но их объединяет общая нена шсть к маньжурской династии 5.
Это было первое публичное выступление Сунь Ят-сена в печати с изложением его взглядов на революционное движение в Китае. Основным документом, содержащим программу Лиги, ее стратегию и тактику, являлся так называемый «План революции» («Гэмин фанлюэ»). Он состоял из «Декларации военного правительства» (или «Манифеста Лиги»), «Правил взаимоотношений военного правительства и различных революционных армий», «Положения об организационном строении армии», «Отношений к капитулирующим маньчжурским войскам», «Положения о продовольственном снабжении армии», «Обращения к народу», «Декларации об отношении к иностранным государствам», «Обращения к офицерам и солдатам маньчжурских войск с призывом капитулировать», «Заявления о ликвидации системы податей и налогов, введенных маньчжурами» и «Внешнеполитической декларации» [104].
Внутриполитическая программа Лиги была изложена в «Декларации военного правительства». Большинство китайских историков к числу официальных программных документов Лиги относят также «Шесть принципов „Минь бао“», опубликованных в первом номере этого журнала от имени редакции Развернутое разъяснение этих принципов было дано в статье Ху Хань-мина «Шесть принципов „Минь бао"» [105].
Наряду с официальными программными документами в «Минь бао» были опубликованы статьи, выражающие взгляды различных руководителей Лиги по программным вопросам.
Все программные документы были посвящены четырем главньим проблемам: 1) отношению к маньчжурскому правительству; 2) отношению к империалистическим державам; 3) вопросу о характере и форме власти после победы революции; 4) аграрному и другим социальным вопросам.
Отношение Лнгн к маньчжурскому правительству
По вопросу об отношении к маньчжурскому правительству у руководителей Лиги не было разногласий. Это был как раз тот пункт, который создавал временное единство партии. В свержении маньчжурского правительства были заинтересованы вся национальная буржуазия, мелкая буржуазия, крестьянство, городская беднота и даже часть китайских помещиков.
В одном из программных документов Лиги — «Декларации военного правительства» — подчеркивалось, что восстановление суверенитета Китая рассматривается членами Лиги прежде всего как ликвидация господства маньчжуров. «Китай, — говорилось в декларации, — принадлежит китайцам и управление Китаем должно находиться в руках китайцев. После изгнания маньчжуров мы восстановим наше национальное государство» [106]. Под изгнанием маньчжуров понималось не изгнание всего (маньчжурского народа, а лишь свержение цинского правительства [107].
Разъясняя принцип «национализма» (национальной независимости) в своей речи о «трех народных принципах» на митинге в Токио 21 декабря 1906 г., Сунь Ят-сен подчеркивал, что «он не означает, что как только встретил человека другой национальности, надо его притеснять, но это не значит также, что мы можем терпеть такое положение, когда чужеземцы узурпировали власть з нашей стране... Если управление страной находится в чужеземных руках, то хотя и имеется государство, оно не является государством китайцев» п.
Под чужеземной властью Сунь Ят-сен подразумевал цинское правительство. Он разоблачал клевету о стремлении революционеров физически истребить маньчжурский народ и решительно заявлял, что целью революционеров является лишь восстановление суверенитета Китая. «Национальная революция, — говорил Сунь Ят-сен, — необходима для того, чтобы не позволить маньчжурам уничтожить наше государство и узурпировать наш суверенитет. Она необходима для того, чтобы решительно свергнуть их правительство и возродить наше национальное государство... Но мы отнюдь не питаем ненависти к маньчжурам, как таковьпм. Мы ненавидим только маньчжуров, угнетающих и ненавидящих нас» [108].
Принципу «национализма» уделяли серьезное снимание и другие лидеры Лиги — Чэнь Тянь-хуа, Хуан Син, Сун Цзяо-жэнь, Тао Чэн-чжан и Чжан Бин-линь.
Брошюра Чэнь Тянь-хуа «Воспрянем», написанная в- конце 1904 г., являлась обвинительным актом цинской династии. Автор напоминал, что в истории Китая временные победы чужеземцев всегда были результатом раздоров среди китайского народа, что малочисленные маньчжуры сумели захватить Китай и поработить значительно превосходящих их по численности китайцев именно вследствие раздоров среди последних [109].
Чэнь Тянь-хуа видел в цинской династии чужеземное правительство, продавшее интересы китайского народа иностранным империалистам. «Маньчжуры помогают иностранцам убивать наших людей», — с горечью говорил он в другой своей брошюре «Пробил час» м. Он понимал, что маньчжурское правительство нужно империалистам для поддержания их господства в Китае. «Необходимо понять, — писал Чэнь Тянь-хуа, — что иностранные государства после раздела Китая по-прежнему сохраняют (маньчжурское правительство для подавления китайского народа» 1э. Таких же взглядов по этому вопросу придерживались и другие лидеры Лиги ,б.
Таким образом, руководители «Объединенной революционной лиги» рассматривали свержение цинской монархии как совершенно необходимый шаг. Было очевидно, что без свержения маньчжурской династии нельзя решить других задач революции. Единодушие руководителей Лиги в этом вопросе являлось главной гарантией ее боеспособности и единства в борьбе против цинской монархии.
Отношение Лиги к империалистической агрессии и империалистическим государствам
В программных документах Лиги не было прямых указаний на необходимость борьбы с империализмом, однако это не означало, что китайские революционеры не видели угрозы превращения Китая в колонию империалистических держав. Еще r передовой статье первого номера «Минь бао» Сунь Ят-сен подчеркивал, что «иностранные державы теснят Китай» [110]. В своей речи в декабре 1906 г. «Три народных принципа и перспективы развития Китая» он с гневом и возмущением говорил об империалистическом гнете в Африке и на Филиппинах, выражая опасение, что Китай может постигнуть такая же участь [111].
Особенно сильно и убедительно говорится об империалистической опасности в упомянутых выше брошюрах Чэнь Тянь-хуа, который подчеркивал, что Китай лишился своей независимости не только в результате захвата власти маньчжурской династией, но и в результате империалистической агрессии. «Россия, — писал он в статье ,,Воспрянем", — с севера окружает нас с трех сторон, Великобритания, прикрываясь торговлей, замышляет захват Тибета и Центрального Китая, Франция захватила Гуанчжоувань и подкрадывается к провинциям Гуанси и Гуйчжоу, Германия захватила Цзяочжоу и зарится на весь Восточный Китай. Новая Япония захватила Тайвань и претендует на провинцию Фуцзянь, США тоже стремятся разделить Китай на сферы. Что же остается от Китая? Власть нынешней династии существует лишь номинально, фактически она властью не располагает» [112].
Анализируя события конца XIX — начала XX в., Чэнь Тянь-хуа напоминает о зверствах империалистов во время подавления восстания ихэтуаней, о тяжелой контрибуции, наложенной на Китай, о переходе в руки иностранцев месторождений полезных ископаемых и т. д. [113]. С возмущением говорит он о том, что в Шанхае имеется парк для европейцев, на воротах которого написано: «Собакам и китайцам вход воспрещен» [114].
Наибольшую опасность Чзнь Тянь-хуа видел в тенденции превращения Китая в колонию империалистических держав, подобную, например, Африке[115].
Официальные взгляды Лиги на отношения с империалистическими державами изложены во «Внешнеполитической декларации» и «Шести принципах „Минь бао“». Во «Внешнеполитической декларации» заявлялось, что правительство, которое будет создано в результате победоносной революции, признает «все договоры, заключенные ранее Китаем с иностранными государствами», будет продолжать нести ответственность за выплату займов, взятых ранее цинским правительством, сохранит все права, которые имели иностранцы до победы революции [116].
Особое внимание в декларации уделялось отношению революционного Китая к Японии. Япония, сумевшая отстоять свою независимость и одной из первых среди стран Азии вступившая на путь самостоятельного капиталистического развития, вызывала симпатии китайских буржуазных революционеров. Японские правящие круги заигрывали с революционера1Ми, рассчитывая использовать их в дальнейшем в своих корыстных целях. Это подчас порождало у китайских революционеров иллюзии о возможности воспользоваться помощью Японии в борьбе с цинским правительством. Во «Внешнеполитической декларации» даже провозглашался лозунг «единства народов Японии и Китая» [117].
Но руководители Лиги отдавали себе отчет в том, что у империалистической Японии имеются агрессивные тенденции в отношении Китая. Так, например, один из лидеров Лиги, в то время сторонник Сунь Ят-сена, Ху Хань- мин, разъясняя в «Минь бао» принцип «единства народов Японии и Китая», указывал, что в правящих кругах Японии имеются две точки зрения в отношении Китая. Сторонники одной из них стоят на позициях открытого захвата и расчленения Китая, сторонники же другой — на позициях сохранения целостности Китая и постепенного его поглощения Японией. Первая группа открыто враждебна китайскому народу, вторая, выдавая себя за его друзей, строила свою политику отнюдь «не на основе равноправного отношения к Китаю». Ху Хань-мин указывал также на прогрессивные элементы Японии, искренне симпатизирующие революционному движению в Китае. Он выступал за равноправные отношения между народами Японии и Китая на основе общей заинтересованности в торговле и культурном обмене[118]. Таким образом, хотя китайские буржуазные революционеры в то время не смогли полностью понять всю опасность, которую представлял японский империализм для независимости Китая, однако они не отождествляли прогрессивные элементы Японии с правящими кругами.
Чем же объясняется противоречие между высказываниями китайских революционеров в статьях и устных выступлениях и официальными документами Лиги?
Руководители Лиги отнюдь не были сторонниками борьбы с участием широких народных масс и рассчитывали свергнуть маньчжурское правительство силами сравнительно небольшой группы революционеров. Вполне понятно, что они были особенно заинтересованы в нейтрализации империалистических держав. Вот почему в шестом принципе «Минь бао» говорилось о необходимости «добиваться признания великими державами революции в Китае» [119].
Именно в целях борьбы за нейтрализацию иностранных держав революционеры временно отказывались от лозунгов ликвидации неравноправных договоров и особых привилегий иностранцев. В то же время во «Внешнеполитической декларации» подчеркивалось, что если империалистические державы вздумают помогать цинскому правительству в борьбе с революционерами, то революционное правительство «не признает соглашения и договоры, заключенные маньчжурским .правительством с иностранными державами после провозглашения данной декларации, а всякий иностранец, оказывающий цинскому правительству помощь в борьбе с революцией будет рассматриваться как враг революционного правительства... Все военные материалы, которые будут поставляться иностранцами цинскому правительству, подлежат конфискации» [120].
Наиболее ярко отражены причины отсутствия в программных документах Лиги призыва к борьбе с империалистами в беседе члена правления Лю Чжун-вэня с одним из руководителей хубэйского отделения «Общества всеобщего прогресса» («Гунцзиньхуэй») [121] Ян Юй-жу. Ян Юй- жу просил Лю Чжун-в^ня объяснить, почему Сунь Ят-сен в декларации Лиги не выдвинул лозунга борьбы с империализмом. Лю Чжун-вэнь ответил, что этот вопрос неоднократно обсуждался правлением Лиги в Токио. Правление исходило из того, что «поскольку цинский двор уже находится в заговоре с империалистами, то внешняя поли- тика Лиги должна быть осторожной и эластичной». Руководители Лиги понимали, что империалисты отнюдь не настроены в пользу революции, так как цинское правительство необходимо им для подавления и угнетения китайского народа. Кроме того, они учитывали, что Лига вынуждена использовать территорию империалистических держав для своей деятельности за границей, использовать концессии, принадлежащие империалистическим государствам, в качестве убежища во время революционной работы в Китае. Если бы Лига выдвинула лозунг борьбы с империалистами, то это дало бы им основание для ареста многих революционеров, в том числе и Сунь Ят-сена. Поэтому, подчеркивал Лю Чжун-вэнь, «мы должны пока сносить оскорбления, а бороться за свержение империалистов еще рано, это будет нашим вторым шагом» [122].
То обстоятельство, что китайские революционеры на этом этапе воздержались от выдвижении лозунга борьбы с империа измом, объясняется не только перечисленными выше причинами, но и их недостаточной политической зрелостью.
У руководителей Лиги не было единого мнения и ясности по вопросу о том, как сложатся после свержения маньчжурской династии отношения нового революционного Китая с иностранными державами, каким образом и когда Китай сумеет добиться полной национальной независимости. Некоторые из них (например, Чжан Бин-линь и Цай Юань-пэй) наивно считали, что как только будет уничтожена цинская монархия, «иностранные державы изменят свое отношение к Китаю и будут относиться к нему на основе равноправия» [123]. Однако большинство руководителей Лиги отдавали себе отчет в том, что с империалистами придется бороться и даже, возможно, не удастся избежатв вооруженного столкновения.
Сунь Ят-сен в своей переписке с русским революционером Н. К. Русселем выражал серьезные сомнения по поводу того, что иностранные державы окажут помощь революционному Китаю и добровольно откажутся от своей агрессивной политики. «Они не настолько глупы, — писал он, — чтобы совершить коммерческое самоубийство, помогая Китаю обрести собственную индустриальную мощь и стать независимым. Я твердо убежден, что если мы проявим хотя бы малейшую склонность стать на этот путь, то весь капиталистический мир Европы и Америки потрясет крик об индустриальной желтой опасности. Таким образом, совершенно очевидно и понятно, что их интересы состоят прежде всего в том, чтобы навсегда превратить Китай в жертву промышленной отсталости»[124]. Подчеркивая, что китайские революционеры не рассчитывают на поддержку империалистических держав, Сунь Ят-сен писал: «Мы не рассчитываем на помощь извне, как бы ни была она желательна, если она не диктуется чисто альтруистическими мотивами» [125]. Он понимал, что революция в Китае окажет благотворное влияние на развитие революционного движения в других странах, а это не может не вызвать у империалистов ненависти к китайским революционерам. Поэтому он предупреждал, что не следует обращаться к империалистам «за помощью в осуществлении того дела, которое в конечном итоге нанесет ущерб их собственным интересам» [126]. Все это дает основание полагать, что Сунь Ят- сен и его соратники уже тогда предвидели, что вслед за свержением маньчжурской династии наступит время, когда независимость Китая придется отстаивать в борьбе с иностранными державами.
Таким образом, отсутствие единства в вопросе об отношении к империалистическим странам, а также стремление революционеров нейтрализовать иностранные державы явились причиной того, что в программных документах Лиги открытых призывов к борьбе с империалистами не было. Отсутствие антиимпериалистических лозунгов, которое в значительной мере объяснялось тактическими соображениями, было слабой стороной программы Лиги: оно сковывало революционную энергию народных масс, ненавидящих империалистических угнетателей Китая.
Вопрос о характере и форме власти после победы революции
Во всех программных документах Лиги, в основу которых был положен «принцип народовластия» Сунь Ят- сена, отмечается необходимость ликвидации не только маньчжурской династии, но и монархического строя в целом. Одной из основных задач резолюции Лига считала создание республиканской формы правления. «Наша революция, — говорилось в „Декларации военного правительства*, — исходит из принципа равенства людей и ставит своей целью создание республиканской формы правления, при которой все граждане равны и участвуют в управлении страной. Президент избирается народом, парламент создается из депутатов, избранных всенародным голосованием. Парламент вырабатывает и утверждает конституцию Китайской Республики, которую все должны соблюдать» [127]. В декларации указывалось, что Лига будет бороться против каждого, кто посмеет нарушить конституцию и «попытается восстановить абсолютизм» [128].
Призыв к ликвидации монархического строя и установлению республиканской формы правления был большим шагом вперед по сравнению с программными по жжениями предшественников Лиги.
Программа Лиги предусматривала введение демокоа- тической формы правления не сразу после победы революции, а постепенно, намечая три переходных периода.
Первый период — период самой революции и первые годы после ее победы. В ходе революции Лига считала необходимым создать временное военно-революционное правительство, которое сосредоточило бы в своих руках всю власть. Во время первого периода будут уничтожены «все накопившиеся пороки и последствия старой полиги- ки»: жестокость маньчжурского правительства, корыстолюбие и разврат чиновников, взяточничество и вымогательство, тяжелые уголовные наказания, непосильное налоговое бремя, ношение кос и т. д. [129].
Для ликвидации всех этих последствий господства маньчжурской династии каждому уезду давалось три года со дня освобождения. По истечении этого срока на территории данного уезда должна быть введена временная конституция.
Второй период — период управления на основе временной конституции, когда военно-революционное правительство, сохраняя власть в общегосударственном масштабе, передает власть на местах провинциальным собраниям [130]. Все местные чиновники с этого момента должны избираться народом. В декларации не были разграничены функции центрального правительства и местных властей, было неясно также, кто должен выработать и утвердить временную конституцию. Поскольку созыв какого-либо общегосударственного представительного органа на этом этапе не предусматривался, то, по-видимому, предполагалось, что конституция будет утверждена временным военно-революционным правительством.
Через шесть лет после введения в действие временной конституции наступит третий период, когда временная конституция на всей территории Китая будет заменена постоянной. «При этом, — указывалось в декларации, — во- енно-революционное правительство снимает с себя ответственность за военную и гражданскую власть, народ должен будет избрать президента и депутатов парламента. Все государственные дела должны будут решаться на основе конституции» [131].
Как свидетельствует опыт буржуазных революций, после свержения монархии феодальные элементы предпринимают попытки ее реставрации. Поэтому необходимо создание временного революционного правительства, которое подготовило бы созыв демократических законодательных органов, подавило бы сопротивление реакции и приступил? бы к осуществлению демократических социальных реформ.
Однако руководители Лиги, предусматривая постепенное введение норм буржуазной демократии в Китае, исходили не столько из необходимости подавления сопротивления реакции, сколько из тезиса о «неподготовленности китайского народа к демократии» [132]. Такой взгляд отражал недоверие руководителей Лиги к широким народным массам. которое объяснялось двойственностью национальной буржуазии, ее страхом перед народом, нежеланием допустить его к участию в управлении страной.
Нужно отметить, что введение дл!гтельного периодл военной опеки (сроком на девять лет) не вызывалось необходимостью борьбы с реакцией и открывало широкие возможности для различных реакционно-авантюристических элементов, которые могли воспользоваться этим по-
40
ложением программы в своих интересах п .
У руководителей Лиги не было единого мнения о характере и формах власти посе победы революции.
Наиболее последовательно выступал за осуществление программы Лиги сам Сунь Ят-сен. В речи «Три народных принципа и перспективы развития Китая» он говорил: «Конечным результатом политической революции является создание конституционно-демократического режима, поэтому если бы императором был китаец, то и тогда все равно нельзя было бы отказаться от революции» [133]. Таким образом, Сунь Ят-сен не допускал никаких компромиссов в вопросе о власти. В то же время он продолжал отстаивать необходимость постепенного осуществления принципа демократии (в три периода).
Что касается будущей формы правления, то Сунь* Ят- сен считал, что она будет основана на принципе «конституции пяти властей». Иными словами он предлагал дополнить законодательную, исполнительную и судебную власти, имевшиеся в большинстве буржуазных стран, контрольной и экзаменационной, которые существовали в старом Китае. По мнению Сунь Ят-сена, правительство Китря должно состоять из законодательной, судебной, исполнительной, контрольной и экзаменационной палат. Законодательная палата должна разрабатывать законы, судебная — стоять на страже законов и направлять работу местных судов, исполнительная — осуществлять функции административной власти, контрольная — следить за соблюдением законов различными органами и отдельными чиновниками, а экзаменационная — заниматься подбором и проверкой кандидатов на чиновничьи должности [134].
Это предложение Сунь Ят-сена отражало его стремление улучшить структуру буржуазного государства. Но такая структура власти не могла привести к этой цели. Так, например, введение экзаменационной системы отдавало дело назначения чиновников в руки небольшой группы людей, что не уменьшало возможности злоупотреблений и отнюдь не способствовало демократизации государственных органов. Содержание деятельности контрольной палаты определялось, конечно, тем, кто ею будет руководить, какую законность она будет защищать [135].
Несмотря на некоторую ограниченность, программа Сунь Ят-сена являлась программой борьбы против монархического строя, за создание китайской буржуазно-демо- кратической республики. Свержение монархического строя, создание буржуазно-демократической республики, приход к власти национальной буржуазии и ее партии — все это были прогрессивные требования для Китая того времени. Как известно, В. И. Ленин дал высокую оценку программным взглядам Сунь Ят-сена, особенно подчеркнув его непримиримый с монархией демократизм. «Боевой, искренний демократизм пропитывает каждую строчку платформы Сунь Ят-сена, —писал В. И. Ленин. — Полное понимание недостаточности „расовой" революции. Ни капли аполити- низма или хотя бы пренебрежения к политической сво- боде, хотя бы допущения мысли о совместимости китайского самодержавия с китайской „социальной реформой *, с китайскими конституционными преобразованиями и т. п. Цельный демократизм с требованием республики»[136].
Некоторые руководители Лиги в своих высказываниях
о будущей форме власти были менее последовательны. Так, Чэнь Тянь-хул допускал возможность создания как парламентской республики, так и установления «просвещенного самодержавия» [137], которое рассматривалось им к^к временная, переходная форма. Необходимость ее вызывалась, по мнению Чэнь Тянь-хуа, «неподготовленностью народа к демократии», «недостаточным общеобразовательным и культурным уровнем» [138]. Подобные взгляды как раз и отражали недоверие национальной буржуазии (преимущественно ее верхушки) к народным массам.
С несколько своеобразными предположениями о форме власти выступали руководители вошедшего в Лигу «Союза восстановления суверенитета Китая». Они стояли за полную ликвидацию монархического строя. Один из лидеров союза Тао Чэн-чжан в написанном им уставе тайного общества «Союз Лунхуа» («Лунхуахуэй») указывал, что хотя «раньше в иностранных государствах и не было такого положения, чтобы правили чужеземные династии, но одноплеменные императоры тоже угнетали народ и поэтому тоже была необходимость в революциях» [139].
Тао Чэн-чжан критиковал сторонников конституционной монархии. «Что же означают эти два слова?»—спрашивал он и отвечал: «Если изучить этот вопрос на примере некоторых государств, то по существу это означает, что власть сосредоточивается в руках императора и нескольких крупных чиновников, т. е. эти два слова означают, что власть используется для издания суровых законов в целях угнетения народа» [140].
Дав правильную характеристику конституционно-монархического режима, автор пытался объяснить условия, его порождающие: «В каком бы государстве ни вводилась конституция, это всегда означало, что государство все еще недалеко ушло от феодализма...»[141]. Тао Чэн-ч*кан считал, что введение любой конституции может рассматриваться лишь как полумера, как переходный период к «истинной демократии»[142]. Говоря о форме власти R государствах Европы и Америки, он подчеркивал, что и в странах, где имеется конституционно-монархический строй и в странах, где установлена республиканская форма правления, «власть фактически все равно принадлежит меньшинству, а простой народ по-прежнему влачит тяжелое существование, и поэтому в будущем во всех государствах произойдет революция» [143]. По его мнению, никакая конституция не избавила бы Китай от революции в будущем [144].
Сделав такие безусловно правильные выводы о буржуазном строе, Тао Чэн-чжан и его единомышленники выдвинули свой план государственного устройства Китая, осуществление которого привело бы к ослаблению центральной власти или вовсе к ее ликвидации. Они выступали за максимальную децентрализацию и полную автономию уездов и провинций. Однако переход к такому строю предполагалось осуществить постепенно. Сразу же после победы революции считалось допустимым «в крайнем случае временно учредить президентство, причем президент должен избираться путем всенародных выборов сроком на пять или восемь лет без права передачи своего поста по наследству»[145]. В дальнейшем предполагалось ввести систему автономных муниципалитетов, т. е. независимую власть городов, и в конце концов «ввести систему без всякого правительства и без президента» (т. е. анархическую систему. — В. Д.)[146]. Другой лидер «Союза восстановления суверенитета Китая» Чжан Бин-линь в своей статье «Необходим ли созыв парламента?» выступал против создания общекитайского парламента, а на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств и необходимости объявления войны предлагал, чтобы население каждой провинции послало одного своего представителя для консультации с центральным правительством, причем, какое это будет правительство и как оно будет создано, автор не говорил [147]. Это по существу тоже был отказ от централизованной власти и проповедь идей анархизма. Независимо от мотивов, которыми руководствовались авторы подобных заявлений, всякое ослабление центральной васти в Китае в то время было бы на руку империалистам и китайским реакционерам и в конечном счете способствовало бы поражению революции.
Различие во взглядах руководителей Лиги на государственное устройство Китая явилось одной из предпосылок тех глубоких противоречий, которые позднее, после свержения цинской династии, привели Лигу к распаду.
Аграрная программа Лиги
Одной из главных задач буржуазной революции в Китае была ликвидация феодализма. Эта задача не могла не найти своего отражения в программных документах «Объединенной революционной лиги».
Официальная позиция Лиги в аграрном вопросе изложена в 4-й статье «Декларации временного правительства» 5В, которая называлась «Уравнение прав на землю». В статье подчеркивалось, что «все блага цивилизации должны быть в равной степени использованы в интересах всего населения». Для этого необходимо «улучшить социально-экономическую организацию (т. е. экономический строй. — В. Д.); в этих целях по всему Китаю нужно установить цену на землю». При этом предполагалось, что владелец земли во всех случаях должен получить компенсацию, равную первоначальной цене его земли, а разница, вызванная увеличением цен на землю в результате прогресса экономики страны после революции «должна принадлежать государству и использоваться в интересах народа» [148]. Иными словами декларация предусматривала передачу дифференциальной ренты в распоряжение государства.
Подобное решение аграрного вопроса было возможно лишь на основе национализации земли, что и предусматривалось в другом программном документе — «Шести принципах „Минь бао“» [149].
Осуществление национализации земли уже само по себе нанесло бы сильный удар по феодализму, способствовало бы развитию капиталистических отношений в деревне. Однако из программных документов Лиги оставалось неясным, как предполагалось осуществить национализацию и что и каким образом должно было непосредственно получить китайское крестьянство? Такая недоговоренность не была случайной. Она отражала отсутствие у руководителей Лиги единства взглядов по этому вопросу.
Первым с разъяснением программных положений по аграрному вопросу выступил в «Минь бао» Ху Хань-мин. Отмечая, что национализация ставит своей целью предотвратить концентрацию богатства в руках одних и обеднение других, он пытался доказать, что поскольку национализация земли будет проходить в условиях демократического строя, защищающего интересы всего народа, то получаемый государством доход от земельного налога (дифференциальная рента) будет использован в интересах всего населения страны. Ху Хань-мин считал, что после национализации земли исчезнет класс помещиков, так как пользоваться землей станет выгодно лишь тому, кто сам ее обрабатывает. Что же касается метода осуществления национализации земли, то Ху Хань-мин не внес ясности в этот вопрос. Он лишь признал, что у руководителей Лиги нет на этот счет единства взглядов [150].
Большое внимание аграрному вопросу уделял в своих статьях и выступлениях Сунь Ят-сен. Свое отношение к аграрному вопросу он изложил в принципе «народного благоденствия». Наблюдая успехи экономики, науки и культуры в странах Европы и Америки, Сунь Ят-сен мечтал сделать Китай таким же богатым и сильным. Но он не идеализировал положение в этих государствах, а видел и теневые стороны их жизни: богатство на одном полюсе, нищету на другом, и, как следствие этого, ожесточенную классовую борьбу.
Высмеивая некоторых китайских интеллигентов, восхищавшихся жизнью в капиталистических странах, Сунь Ят- сен писал: «Обыватель видит недаеко: побывав в пятишести европейских городах, он увидел их красивую жизнь и хочет ее иметь у себя. Он забывает, что по существу она не заслуживает похвалы... хотя эти страног и могущественны, но их народ беден. И, если исходить из роста числа забастовок, а также роста влияния социалистических и анархических партий, можно считать, что социалистическая революция у них близка» G0.
Социальное неравенство в капиталистических государствах Сунь Ят-сен рассматривал как результат общественного развития. «Прогресс и цивилизация,— писал он,— несут с собой для общества и блага, и вред. Блага — это рост производительных сил; вред — небывалая ранее возможность концентрации богатства в немногих руках... Меньшинство присваивает себе все блага цивилизации и прогресса, богатства концентрируются в немногих руках — вот в чем причина неравноправия в современном мире» [151].
Первоначальным источником экономического неравенства Сунь Ят-сен считал частную собственность на землю. Он подчеркивал, что прогресс и цивилизация способствуют росту цен на землю, а это приводит к невиданному обогащению помещиков и обеднению крестьян. По мнению Сунь Ят-сена, экономическое неравенство в капиталистических странах достигло такого уровня, при котором «лозунг равноправия превратился в пустые слова», а рост неравенства и борьба народных масс за его ликвидацию явились предпосылкой возникновения социалистических течений [152]. Сунь Ят-сен открыто заявлял, что его симпатии на стороне угнетенных народных масс. Он считал себя сторонником социализма. «Принцип народного благоденствия, который пропагандируют социалистические партии, — писал Сунь Ят-сен,— предусматривает ликвидацию неравенства между богатыми и бедными. Последователей этого принципа становится все больше и больше, а само учение об этом принципе стало обширной наукой» [153].
Анализируя обстановку в Китае, Сунь Ят-сен признавал наличие в стране экономического неравенства, но считал, что степень его сравнительно невелика. Стараясь оградить Китай от «ужасов» капитализма, он призывал предупредить его дальнейшее развитие. Сунь Ят-сен считал, что сделать это будет нетрудно, так как капитализм в Китае только зарождается. «В Америке и Европе, — говорил он,—социальные противоречия весьма глубоки, а в Китае они находятся пока в зачаточном состоянии, но в будущем, если мы этому не помешаем, они углубятся и тогда неизбежна социальная революция» [154]. Поэтому Сунь Ят-сен призывал сразу же после завершения национальной и политической революции «позаботиться об изменении социально-экономической структуры общества и этим самым предотвратить социальную революцию в последующем» [155].
Таким образом, в принципе «народного благоденствия» Сунь Ят-сен выразил свое стремление избежать развития капитализма и не допустить, чтобы «кучка богатых монополизировала все богатства страны». Однако для достижения этой цели он предлагал лишь осуществить «уравнение прав на землю» по принципу, предложенному американским буржуазным социологом и экономистом Генрн Джорджем[156], считавшим, что причиной экономического неравенства является частная собственность на землю. По мнению Г. Джорджа, национализация земли государством и высокий прогрессивный земельный налог могут положить конец обнищанию масс в буржуазном обществе [157].
Сунь Ят-сен решительно возражал против утверждения некоторых руководителей Аиги, будто «принцип народного благоденствия предусматривает захват земли богатых, ее раздел и превращение в личную собственность отдельных лиц» [158]. Он считал, что «методом разрешения социального вопроса в Китае является установление цены на землю» 3S.
Разъясняя это положение, Сунь Ят-сен приводил такой пример: «Если цена принадлежащей кому-нибудь земли равна тысяче юаней, то при определении налога можно зафиксировать или эту цену или даже вдвое больше — 2 тыс. юаней; если предположить, что в будущем в силу, например, развития в этом районе путей сообщения, стоимость земли может возрасти до 10 тыс. юаней, то ее владельцу по-прежнему должны принадлежать всего лишь- 2 тыс. юаней, т. е. он по-прежнему должен получать прибыль, а не нести убыток. Разница между новой и старой ценой — 8 тыс. юаней — должна принадлежать государству и будет использована в интересах народа» [159].
Средством извлечения доходов от возрастающей цены на землю Сунь Ят-сен считал национализацию земли и введение единого земельного прогрессивного налога. По его мнению, после победы революции в Китае должно начаться бурное промышленное и железнодорожное строительство, при этом цена на землю будет быстро возрастать. Это позволит государству получать большие доходы, которые оно использует в интересах всего народа[160]. Население будет освобождено от уплаты различных налогов и податей, за исключением единого налога на землю, жизнь народа улучшится и богатство не будет концентрироваться в одних руках. Это и означало бы осуществление принципа «народного благоденствия», который Сунь Ят-сен рассматривал как одну из форм социализма.
Практически последовательность проведения в жизнь принципа «уравнения прав на землю» Сунь Ят-сен представлял себе следующим образом: «Помещик сам назначает цену своего земельного участка, правительство в соответствии с ценой земли устанавливает земельный налог. Одновременно правительство оставляет за собой право в- соответствующее время выкупить землю по установленной цене. Помещик не решится назвать заниженную цену земли, ибо в случае ее выкупа государством он понесет убыток, а также побоится завысить цену земли, ибо при этом на него наложат чрезмерно тяжелый налог. Поэтому единственный выход для него —назначить реальную цену земли» [161]. Завершающим этапом осуществления принципа «уравнения прав на землю» явится выкуп у помещика земли по первоначальной цене и превращение ее в общегосударственную собственность [162].
Таким образом, Сунь Ят-сен рассматривал принцип «уравнения прав на землю», изложенный в программе Лиги, как метод построения «справедливого общества народного благоденствия». Однако осуществление программы Сунь Ят-сена не могло привести к построению социалистического общества. Ликвидация помещичьей собственности на землю означала лишь удар по феодальным отношениям в деревне. Помещик, получив компенсацию за свою землю, безусловно вынужден был бы вложить эти средства в развивавшуюся промышленность, в торговлю или же прибегнуть к капиталистическому способу ведения сельского хозяйства. Крестьянин по этому проекту не получал земли в собственность, а после ее национализации должен был бы арендовать ее у государства. При этом он обязан был платить дифференциальную ренту в виде земельного прогрессивного налога, но освобождался от уплаты абсолютной ренты (поскольку ликвидировалась частная собственность на землю), что, безусловно, несколько облегчало бы его материальное положение, а зажиточным крестьянам позволяло бы истратить освобождающиеся средства для покупки сельскохозяйственных орудий, удобрений и т. д. Все это объективно могло в то время лишь ускорить ликвидацию феодальных пережитков и способствовать развитию капитализма в Китае.
Как уже говорилось в первой главе, принцип «уравнения прав на землю» вызвал возражение у некоторых организаторов Лиги еще на подготовительном совещании и учредительном съезде. Выступая с лекциями о «трех народных принципах» в 1924 г., Сунь Ят-сен признав.чх, что значительная часть членов Лиги, в том числе и некоторые ее руководители, не поддерживала принципа «уравнения прав на землю», хотя, принимая присягу под давлением авторитета Сунь Ят-сена, на словах и признавала его[163]. Не случайно поэтому в некоторых программных статьях лидеров «Объединенной революционной лиги» вообще отсутствовало упоминание об этом принципе. Чэнь Тянь-хуа, например, в упомянутой выше статье «Воспрянем» вег «социальные реформы» ограничивал требованиями «запретить бинтование ног и ношение косы», «запретить употребление опиума» и «осуществить некоторые мероприятия для улучшения жизни народа» [164]. Как в этой, так и в последующих своих статьях он ни словом не упоминал об «уравнении прав на землю». Мы увидим ниже, что как раз несогласие с этим принципом и явилось одной из причин выхода из Лиги в 1907 г. группы ее членов и создания новой организации — «Общества всеобщего прогресса», отказавшегося от аграрной программы партии.
Весьма своеобразной была позиция некоторых лидеров «Союза восстановления суверенитета» по аграрному вопросу. В уставе созданного Союзом тайного общества «Лун- хуа», который был написан Тао Чэн-чжаном, говорилось о необходимости «превратить землю в собственность всего •бщества, не позволять богатым занимать монопольное положение, чтобы 400 млн. наших соотечественников, а также наши дети и внуки не делились больше на два класса: богатых и бедных, и чтобы все имели в изобилии пищу» [165]. Еще смелее выступал Чжан Бинь-линь, считавший, что «землей не должен владеть тот, кто ее не обрабатывает» [166]. Однако Тао Чэн-чжан и Чжан Бинь-линь были вообще против централизованного государства, и поэтому нигде не говорили о национализации земли. Из их рассуждений можно было предположить, что они стояли за передачу земли в распоряжеиие деревенских общин.
Наиболее радикальных взглядов придерживались некоторые руководители тайных обществ (которые одновременно являлись членами Лиги). К сожалению, до нас дошло крайне мало документов об их политических взглядах (по- видимому, таких документов и было немного). Однако есть основания предполагать, что в конце XIX—начале XX в. в тайных обществах происходили большие изменения: менялись взгляды, появлялись новые программные установки.
До тайпинской крестьянской войны основным лозунгом этих обществ был: «Свергнем цинов, восстановим минскую династию», но уже в период движения тайпиноз многие из них выдвигают лозунг наделения крестьян землей. Появляются идеи уравнительного мелкобуржуазного крестьянского социализма. Еще в 1895 г. тайное общество «Триада» («Саньхэхуэй») распространяло листовки с текстом клятвы, в которой пропагандировался «крестьянский социализм», одетый в религиозную оболочку: «Верховное божество поручает нам разрушить главное различйе (между унижающей нищетой и чрезмерной роскошью. Отец-небо и мать-земля никогда не наделяли меньшинство правом злоупотреблять в своих собственных интересах благосостоянием народа. Верховное божество никогда не предоставляло богатым и сильным исключительного права пользоваться богатством, созданным трудом и потом миллионов угнетенных братьев. Солнце с его круглым ликом, земля с ее сокровищами, мир с его радостями являются общим достоянием, которое должно быть отобрано у немногих, чтобы стать радостью для миллионов» [167].
В этой клятве говорилось о «черном переделе», т. е. о решительной ломке феодальных отношений. Однако подобные взгляды разделялись не всеми руководителями тайных обществ. В некоторых обществах к руководству пришли помещики (преимущественно мелкие), которые, используя крестьянское движение в борьбе с маньчжурской династией, стремились увести крестьян от решения аграрной проблемы.
* * *
Чем же объяснить, что программа буржуазно-демократической революционной партии—«Объединенной лиги»— сочетала в себе требование ликвидации маньчжурской династии, установления республиканского строя, проведения аграрной реформы с социалистическими мечтами и стремлением миновать капиталистическое развитие? Китайские буржуазные революционеры понимали, что осуществить стоящие перед ними задачи невозможно без широких народных масс и в первую очередь крестьянства. Это порождало, как указывал Ленин «самое искреннее сочувствие к положению трудящихся масс» [168]. Изучая жизнь европейских и американских стран, Сунь Ят-сен и его едлномыш- ленники видели все социальные несправедливости буржуазного общества, р то время уже находившегося на стадии империализма: классовое неравенство, богатство на одном полюсе и нищету на другом. Они видели и те социальные противоречия, которые потрясали капиталистические страны. Отсюда стремление китайских революционеров привлечь на свою сторону народные массы обещанием покончить с нищетой и эксплуатацией в Китае и желание создать общество, которое не раздиралось бы классовыми противоречиями. Таким обществом могло бы быть только социалистическое, за создание которого боролся рабочий класс Европы и Америки. Однако в условиях Китая, где капитализм был развит еще очень слабо, на очереди дня стояла задача ликвидации феодального гнета. Это и обусловило наличие в программе Сунь Ят-сена плана радикальной аграрной реформы. Все это составляло эементы народничества «в специфическом значении этого понятия, т. е. в отличие от демократизма, в добавление к демократизму» [169].
Народничество Сунь Ят-сена включало в себя два про- тиворечивых^ компонента: буржуазно-демократическую аграрную программу и утопическую теорию социализма. Сунь Ят-сен предусматривал возможность < предупредить и избежать развитие капитализма в Китае», надеялсч, что в силу отсталости Китая можно будет одним ударом разрешить задачи и демократической, и национально-освободительной, и социалистической революции, поэтому его теория социализма была утопической.
В Китае на повестке дня стояла лишь буржуазная революция, задачи которой ограничивались ликвидацией феодальных отношений и борьбой с империализмом. При отсутствии полностью оформившегося как класс пролетариата и его партии в Китае в то время не могло произоити непосредственного перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую, Китай не мог пойти по некапиталистическому пути развития. Вот почему призыв Сунь Ят-сена препятствовать развитию капитализма был в то время нереальным и, с точки зрения научного социализма, реакционным.
Социальная программа Сунь Ят-сена включала в себя одно реальное требование — аграрную реформу, предусматривающую национализацию земли.
Национализация земли возможна и в рамках буржуазно-демократической революции, причем это самый радикальный способ покончить с феодальными отношениями в деревне и расчистить почву для быстрого развития капиталистических отношений. «Наибольшее устранение средневековых монополий и средневековой отношений из земледелия, наибольшая свобода торгового оборота с землей, наибольшая легкость приспособления земледелия к рынку — вот что такое национализация земли, по учению Маркса», — писал В. И. Ленин а1.
Таким образом, субъективное стремление Сунь Ят-сена избежать капитализма сводилось на нет объективно вытекающей из его аграрной программы широкой возможностью развития капиталистических отношений. Вот почему в то время как доктрина Сунь Ят-сена была по форме реакционной, «ибо совершенно реакционна мечта о том, чт« в Китае можно ,,предупредить“ капитализм, что в Китае, вследствие его отсталости, легче „социальная революция'» Ь2, его аграрная программа была прогрессивной, направленной против феодализма, на расчистку почвы для быстрого развития исторически прогрессивного для Китаи того времени капиталистического общества.
Такие требования, как ликвидация маньчжурской династии, установление республики и национализация земли, объективно отражали интересы национальной и мелкой буржуазии Китая. Занимавшая руководящее положение в Лиге группа Сунь Ят-сена, на наш взгляд, выражала интересы низших слоев национальной буржуазии [170], большей части городской мелкой буржуазии, а также некоторой части крестьянства,- (В то время в выступлениях Сунь Ят- сена не предусматривалось раздела земли, наделения ею «каждого пахаря», и поэтому можно считать, что его взгляды выражали тогда интересы лишь зажиточной части деревни.) Именно низшие слои национальной буржуазии и мелкая буржуазия были заинтересованы в радикальной ломке феодальных отношений. Группа Сунь Ят-сена была наиболее боевой и революционной частью «Объединенной лиги». Некоторая ее непоследовательность в аграрном вопросе объяснялась экономической и политической слабостью низших слоев китайской национальной и мелкой буржуазии, их боязнью отпугнуть от себя верхушку национальной буржуазии, вышедшую, как правило, из среды помещиков и тесно связанную с помещичьим землевладением.
Верхние слои национальной буржуазии (представленные в руководстве Лиги группой Чэнь Тянь-хуа, Хуан Сипа, Сун Цзяо-жэня и Тан Жэнь-фэня), хотя и стремились покончить с маньчжурской династией, предававшей интересы страны иностранным империалистам и препятство-# вавшей развитию национального капитала в Китае, но боялись народных масс. Поэтому они были наиболее умеренными в Лиге в вопросе о характере власти («просвещенная монархия» Чэнь Тянь-хуа) и выступали против аграрной реформы.
Крестьянство в целом в правлении Лиги представлено не было, однако роль его представителей в какой-то мере выполняли некоторые руководители тайных обществ, выступавшие с наиболее радикальными лозунгами в аграрном вопросе.
Своеобразную позицию занимали руководители «Союза восстановления суверенитета» Чжан Бин-линь и Тао Чэн-чжан. Выдвигая радикальные лозунги по аграрному вопросу, они одновременно видели все зло в прогрессе и требовали возврата к общественным отношениям древнего Китая. Эта группа отражала интересы и взгляды некоторой части мглкой буржуазии города и мелкобуржуазной интеллигенции. Анархические тенденции группы Чжан Бин-линя и Тао Чэн-чжана как раз и вытекали из ее мелкобуржуазной сущности.
Китай был страной, где мелкая буржуазия составляла значительную часть населения не только деревни, но и города. К ней относилась по своему материальному положению и большая часть китайской интеллигенции. Анархизм особенно свойствен мелкой буржуазии города с ее непоследовательностью. Страдая в условиях Китая того ’времени от гнета цинской монархии и империализма, она временами была революционной, но ей не хватало выдержки и последовательности пролетариата, было свойственно перебегать из лагеря в лагерь. В конечном счете она шла за более сильной стороной. Этим объясняется и непоследовательность лидеров «Союза восстановления суверенитета»: более радикальная аграрная программа и анархизм, резкая критика Сунь Ят-сена в 1906—1910 гг. за eio якобы непоследовательность, а несколько позже, после учанского восстания 1911 г., переход части лидеров «Союза восстановления суверенитета Китая» на сторону Юань Ши-кая и открытое предательство революции. Такую непоследовательность мелкобуржуазных партий и групп легко проследить не только на примере Китая, но и на примере многих других стран, в том числе и России (левые эсеры и анархисты).
Такова была классовая сущность взглядов руководителей Лиги. Как видно из анализа программы партии и взглядов отдельных ее лидеров, общими для всгх членов Лиги были лишь ненависть к чужеземной маньчжурской династии, стремление восстановить суверенитет Китая, признание того, что свержение цинской монархии может быть осуществлено только революционным путем. Вот почему «Объединенная революционная лига», несмотря на разъедавшие ее противоречия, оставалась единой партией вплоть до революции 1911 —1912 гг., вот почему, когда маньчжурская династия оказалась свергнутой, Лига стала распадаться и по существу прекратила свое существование.
Несмотря на некоторые недостатки и туманные формулировки, несмотря на противоречия в трактовке программных положений отдельными партийными лидерами, программа «Объединенной революционной лиги», а также ее пропагандистская работа сыграли большую роль в распространении идей революции, в мобилизации широких народных масс на борьбу против прогнившей цинской монархии, в разоблачении конституционно-реформаторской партии, стремившейся помешать развитию революции в Китае.
Идеологическая борьба Лиги против реформаторско-конституциониого лагеря. Революция 1905 —1907 гг. в России и Лига
Разработав программу, Лига приступила к широкой пропаганде своих взглядов, своей революционной идеологии в нелегальных и полулегальных газетах и журналах, в выходивших большим тиражом брошюрах. Программа Лиги пропагандировалась также через нелегальные кружки, создававшиеся на территории Китая.
Однако на пути распространения революционной идеологии стояли опасные противники — группа Кан Ю-вэя и Лян Ци-чао за границей и либерально-конституционная партия Чжан Цзяна в Китае. Обе эти группы выступала за соглашение с маньчжурской династией и добивались лишь введения конституции. Не разгромив их идейно, нельзя было завоевать на свою сторону основные слои национальной и мелкой буржуазии и буржуазной интеллигенции.
Как уже говорилось, в 1905 г. маньчжурское правитель- ство^ напуганное русской революцией и ростом народного движения в Китае, выступило с демагогическими обещаниями ввести конституцию в Китае. 1 сентября 1906 г. был обнародован указ о начале работ по подготовке конституции. «Форма нашей государственной власти, — говорилось в нем, — остается неизменной с самых древних времен, этс угрожает нам и сулит большие опасности и беды». В указе подчеркивалось, что в будущем «высшая власть будет по-прежнему принадлежать императорскому двору, а государственные дела будут обсуждаться народом» [171]. Если отбросить всю демагогическую шелуху, то по существу обещания маньчжурского правительства не шли дальше создания совещательного собрания. Ни о каком реальном ограничении власти маньчжурской династии речь, конечно, не шла. Но и эту куцую конституцию предполагалось ввести лишь через несколько лет.
Широкие народные массы не верили обещаниям цлн- ского правительства и все активней включались в революционную борьбу. Политика маньчжурской династии не могла удовлетворить даже либеральных помещиков и чиновников, а также компрадорскую буржуазию, которые боялись надвигавшейся революции и добивались от правительства более скорого введения конституции. По инициативе вождей либерально-конституционного лагеря Чжан Цзяня и Тан Шоу-цзяня в конце 1906 г. в Шанхае была созвана конференция их единомышленников, которая призвала к проведению конституционных петиционных кампаний. На последовавших вслед за этим митингах и собраниях купцов, помещиков и китайских эмигрантов принимались обращения к Цыси с просьбой ускорить введение конституции.
Под воздействием этих кампаний цинское правительство летом 1907 г. приняло решение о преобразовании «бюро по изучению форм государственного и политического устройства» в комитет по выработке конституции 3 20 сентября 1907 г. был издан указ о создании «Верховной палаты административного и конституционного контроч'>,. члены которой назначались Цыси из чиса крупных помещиков и военной знати. 19 октября 1907 г. было опубликовано решение о создании «совещательных комитетов» в провинциях (право представительства в них получио лишь 0,3% населения). Согласно указу, комитеты должны были «изучать общественное мнение провинций, обобщать интересы различных провинций, предпринимать необходимые моры к сохранению общественного порядка на местах» [172].
Конституционные маневры цинского прави гельстз^ посеяли новые иллюзии среди некоторой части буржуазии и интеллигенции Китая и вновь оживили деятельность реформаторских групп. В издававшейся Лян Ци-чао в Токио газете «Синь минь цунбао» в 1905—1906 гг. появился ряд статей Кан Ю-вэя и Лян Ци-чао, направленных против революционной идеологии Лиги. В этих статьях лидеры реформаторов опочились в первую очередь против программы Лиги, одновременно пытаясь извратить уроки русской революции 1905 г.[173]. В ответ на это журнал «Минь бао» опубликовал ряд статей: «Хочет ли маньчжурское правительство ввести конституцию и сможет ли оно выполнить свои обещания» [174], «Для введения в Китае конституции сначала необходимо осуществить революцию» [175] и т. д. Особенно большое значение имела помещенная в третьем номере «Минь бао» редакционная статья «Тезисы дискуссии между „Синь минь цунбао" и ,,Минь бао"»[176].
Борьба с реформаторами шла по всем основным вопросам программы Лиги. «Синь минь цунбао», отражая взгляды реформаторско-конституционного лагеря, выступала за сохранение цинской династии и создание просвещенной мз- нархии, в то время как «Минь бао», отражая взгляды основной части Лиги, решительно выступал за свержение монархии и создание республики.
Правда, оба лагеря требовали введения конституции, но само понятие конституции трактовалось по-разному. «Синь минь цунбао» полагала, что конституция будет введена маньчжурским правительством и узаконит установление «просвещенного самодержавия». «Минь бао», наоборот, считал, что «конституция должна быть создана в результате успешной революции и после свержения монархии» [177].
Таким образом, самая ожесточенная борьба между революционным и реформаторским лагерями разгоре/ и»_ь пс вопросу о форме власти, о том, будет ли сохранена маньчжурская династия или будет создана республика. Непосредственно с этим был связан вопрос об отношении к маньчжурской знати, об освобождении от маньчжурскою игл. Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао проповедовали идею единства интересов китайцев и маньчжуров, проживающих я одном государстве, и отрицали наличие между ними противоречий. При этом они опирались на западноевропейскую реакционную теорию «государственности», согласно которой интересы государства выше классовых интересов и интересов национальностей, населяющих данную страну. «Минь бао» в статье «Хочет ли маньчжурское правительство ввести конституцию и сможет ли оно выполнить свои обещания», разоблачая этот тезис, показывал, что интересы китайского народа и маньчжурского правительства несовместимы, что цинская династия предает интересы китайского народа и государства в целом, что «патриотизм^ Кан Ю- вэя на самом деле был преклонением перед маньчжурским правительством и иностранными державами .
Опровергая заявление Лян Ци-чао, что национальную и политическую революцию якобы нельзя совместить, <'Минь бао» доказывал, что «народная революция, поскольку она ставит своей целью свержение абсолютизма, есть политическая революция, а поскольку одновременно ее целью является изгнание чужеземцев, она является нь циональной революцией»93. Только одновременное разрешение этих задач, утверждали публицисты Лиги, обеспечит возрождение Китая.
«,,Синь минь цунбао", — писал журнал „Минь бао",— ненавидит народ и боится его и все надежды возлагает на маньчжурское правительство, которое, по ее мнению, должно установить строй просвещенного самодержавия... В противоположность ей, мы ненавидим маньчжурское правительство и верим только в национальную революцию» 94.
Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао продолжали утверждать, что китайский народ не готов к демократическо-республиканской форме правления, что вначале надо на долгое время установить строй «просвещенного самодержавия», а лишь потом, в будущем, постепенно осуществлять демокрь тизацию управления страной. «Минь бао» в статье «Необходимо ли в Китае установить демократическую форму правления» 9j давал отповедь этим взглядам. Разоблачая их реакционность, «Минь бао» указывал, что Китай до- жен осуществить политическую революцию, которая свергнет маньчжурскую династию. Журнал подчеркивал, что требование введения конституции до победы революции является обманом народных масс, попыткой укрепить пошатнувшуюся власть маньчжурского правительства, и поэтому реформаторы являются врагами Китая и китайского народа.
Кан Ю-вэй и Лян Ци-чао заявляли, что революция нарушит экономическую жизнь в стране, приведет к иностранной интервенции. «Если вся страна заговорит о рево-
Там же, стр. 35—40.
93 Там же, т. I, JSTc 3, специальный листок.
94 Там же.
9’ Там же, т. I, № 1, стр. 41—50.
люции, — писал Кай Ю-вэй, — это вызовет повсеместную смуту и иностранные державы вторгнутся в Китай» [178]. Вторя ему, Лян Ци-чао говорил: «Революция нарушит общественный порядок и вызовет смуту» [179]. На эти доводы «Минь бао» откликнулся двумя статьями: «Можег ли революция привести к разделу Китая» и «Вызовет ли революция смуты в стране». В этих статьях журнал разоблачал реакционный характер взглядов реформаторов, указывал, что они основаны «на ненависти и страхе перед низшими слоями общества» и еще раз подчеркивал, что «революция объединит весь народ и установит строгий революционный порядок». Подготавливаемая Лигой революция, отмечалось в статьях, отличается от стихийных крестьянских бунтов и будет проходить организованно. Чго же касается раздела Китая империалистическими державами, то он уже начался, и чтобы предотвратить его, как рг^з и необходима революция [180].
Острая полемика происходила между реформаторами и революционерами по вопросу о методах борьбы. Реформаторы считали основным методом борьбы петиции к правительству и как исключение индивидуальный террор или массовый отказ от уплаты налогов. «Минь бао», наоборот, исходил из того, что петиции ни к чему не приведут, а лишь отвлекут массы от революционного движения и что главньим средством борьбы должны быть вооруженные восстания, а индивидуальный террор и уклонение от уплаты налогов рассматривал как дополнительные средства, мобилизующие народ и дезорганизующие правительство[181].
«Синь минь цунбао» выступала также против принципа «уравнения прав на землю», национализации земли и других антифеодальных социальных преобразований. Лян Ци- чао писал, что социальная революция обязательно вызовет бунт «низов» и приведет «к свержению власти богатых и установлению диктатуры бедных», тогда Китай «неминуемо погибнет», что «приведет к иностранному вторже- нию>> ,0°. Давая отпор этим реакционным нападкам на программу Лиги, «Минь бао» опубликовал статью одного из последователей Сунь Ят-сена — Чжу Чжи-сина «Одновременно совершить социальную и политическую революцию», в которой говорилось, что поскольку в Китае имеется неравенство между богатыми и бедными, социальная революция неизбежна. Необходимо, пока производительные силы в Китае еще не развились, уничтожить строй, основанный на экономическом неравенстве, и тем самым воспрепятствовать развитию капитализма [182]. Подобное утверждение отражало идеи утопического социаизма и был* продиктовано глубокой симпатией к народным массам Км тая. В заключение своей статьи Чжу Чжи-син призывал осуществить аграрную реформу[183].
Совершенно различным было отношение реформаторов и революционеров к русской революции 1905—1907 гг. Революция в России оказала влияние на все три политических лагеря, существовавших в Китае. Однако различные лагери реагировали и воспринимали русскую революцию по-разному. Монархический лагерь, возглавляемый маньчжурской династией, был напуган событиями 1905 г. в России. Боясь революции в Китае, цинская монархия, по примеру царского самодержавия, с одной стороны, усиливала репрессии против народных масс, а с другой — выступала с демагогическими заявлениями о предстоящем введении конституции. Возвратившийся из России чрезвычайный полномочный министр Дуань Фан в своем докладе на имя Цыси отмечал: «...Необходимо внимательно следить за подготовкой к учреждению конституции в России. Русский царь вынужден был обещать конституцию. Только конституция может спасти положение, вот почему я считаю, что в Китае тоже необходимо учредить конституцию. Но поскольку в настоящее время это осуществить невозможно, то следует затягивать время под предлогом подготовки к ее учреждению» ,03.
Немалое беспокойство вызвала русская революция и в либерально-реформаторском лагере. «В России вспыхнула революция, — писал Лян Ци-чао в газете ,,Синь минь цунбао", — единственное на западе деспотическое государство не избежало революции» [184]. Реформаторы стремились воспользоваться русской революцией, чтобы добиться у цинского правительства некоторых уступок, которые, по их мнению, могли бы ослабить революционное движение в Китае. После поражения России в войне с Японией другой орган реформаторов — шанхайская газета «Ши бао» заявляла: «Япония победи а потому, что у нее есть конституция, а Россия своим поражением обязана абсолютизму» Газета доказывала преимущества конституционной монархии, запугивая цинское правительство ужасами <бунта черни», если оно вовремя не введет конституцию.
Совершенно иным было отношение к революции в России со стороны революционно-демократического лагеря, возглавляемого Лигой. Ее центральный орган «Минь бао», а также другие газеты и журналы, находившиеся под ее контролем, широко освещали события 1905—1907 гг. В журнале «Минь бао» были напечатаны такие статьи, как ^Независимость Лифляндии» (№ 2), «Русская революция 1905 г.» (№ 3), «Газета русских революционеров» (№ 4), «Краткая история русского нигилизма» [185] (№ J1. 17), «.Спасение от надвигающейся гибели» (№ 18—20), «Путешествие в Россию», перевод статей английского журналиста Мориса (№ 19) и т. д. В журнале помещались также рисунки и фотографии, например: «Тайное собрание русских революционеров», «Русская рабочая революционная дружина», «Разгон казаками мирной демонстрации» и др. В указанных статьях делались попытки осветить обстанол- ку в России, проанализировать причины революции и изложить читателям ее хт>д.
Так, а статье «Русская революция 1905 г.» Сунь Цзяо- жэнь, рисуя картину всеобщего народного возмущения в России, писал: «...Представители интеллигенции, выходцы из народа воспевают свободу, рабочий класс недоволен существующим строем, крестьяне возмущены несправедливым распределением земи, армия и флот негодуют на социальные несправедливости... Обо всем этом свидетельствуют восстания моряков на Черном море и требование курсантов военной школы в Маньчжурии о проведении государственных реформ» [186].
Но «Минь бао» не просто освеща ход русской революции, а стремился обобщить и использовать ее опыг для революционной борьбы китайского народа. Руководители Лиги признавали международное значение опыта русской j революции, подчеркивали его непосредственное значение , для Китая. «...Волна русской революции потрясла весь! мир, — писал журнал, — тюрьма в русской столице бы^ взята, подобно Бастилии. Весь мир увидел мощь русских социалистов... Действия русских не могут не служить, примером для нас»[187]. Говоря об успехах революционной1 борьбы в Курляндии, «Минь бао» спрашивал: «Если Кур- ляндия, будучи в тысячу раз меньше Китая, осмеливается : вести упорную революционно-освободительную борьбу, го почему же Китай все еще не решается ринуться в бой» [188].
Особый интерес китайские революционеры проявили к аграрному вопросу в-русской революции. «Русский экономический строй, — писал ,,Минь бао" — все еще не освободился от феодализма, в экономике господствующими j классами являются аристократия, духовенство и помещики, ■ но эти же классы обладают и политической властью, поэ- | тому русская революция одновременно является и социаль- j ной и политической» п0. Этот вывод наложил свой отпеча-| ток на аграрную программу Лиги. ;
Изучая уроки русской революции, руководители Лиги [189] осознали всю важность революционной прессы. В статье «Шесть принципов ,,Минь бао"» Ху Хань-мин, ссылаясь i на русский опыт заявлял: «Революционная газета нужна i для того, чтобы народ понимал цели революции». Он отмечал далее, что именно опыт русских социалистов навел китайских революционеров на мысль о необходимости издания «Минь бао»[190].
Уроки русской революции были использованы Лигой и в ее борьбе против либерально-реформаторского лагеря. Решительно выступая против конституционных иллюзий и соглашательской политики либералов, журнал «Минь бао» отмечал: «Русский народ понимает, что нельзя верить обещаниям царского манифеста, изданного в октябре 1905 г., и потому он продолжает вести решительную революционную борьбу. Поскольку исход борьбы между народом и правительством еще не решен, формальные изменения и уступки — это лишь пустая бумажка, не более. А теперь посмотрим на Китаи. Политическая дальновидность китайского правительства значительно меньше дальновидности русского правительства, а его косность во много раз превосходит косность русского правительства, тем более нечего говорить о том, что степень сознательности русского народа значительно выше и не может быть поставлена ни в какое сравнение с сознательностью китайского народа. Однако беспринципные и следующие (модам люди, прослышав, что маньчжурское правительство собирается вводить конституцию, верят этому, считают восстание бесполезным... они действительно стоят на неизмеримо боее низком уровне, чем русские» [191].
Разоблачая начатую в 1906 г. конституционными группами петиционную кампанию, Сун Цзяо-жэнь в № 3 «Минь бао» писал: «У русского народа есть только дза способа воздействия на свое правительство: революция и петиция. Удовлетворение петиций зависит от степени развития революции. Но обычно, идя путем петиций, добиваются очень HeiMHororo, не более трех или четырех десятых того, что требует народ. По-видимому, отныне русский народ вовсе откажется от этого способа (подачи петиций.— В. Д.). Ясно, какой из этих двух способов ему следует выбирать. Есть люди, которые, разглагольствуя о политической революции, настаивают лишь на петициях и не признают иных способов воздействия. Наступило время, когда надо изменять эту точку зрения»[192]. Основываясь на опыте русской революции, Лига учила китайский народ, что не петиции, а только революция и свержение маньчжурского правительства обеспечат Китаю прогрессивное, независимое развитие.
Таким образом, русская революция 1905—1907 гг. не только воодушевляла китайский народ в его революционной борьбе против (маньчжурской династии, но и помогла революционерам в выработке программы и тактики, ускорила окончательное размежевание революционного и реформаторского лагерей в Китае. Однако было бы неправильным считать, что Лига могла воспринять весь опыт и уроки русской революции 1905—1907 гг. Лига была буржуазной партией. В силу своей классовой ограниченности она не могла понять характера и особенностей русской буржуазно-демократической революции, руководимой рабочим классом и его партией.
Борясь с реформаторами, изучая опыт русской революции, Лига оттачивала свое идеологическое оружие. Идеологическая борьба Лиги нанесла сокрушительный удар реформаторскому лагерю и обеспечила широкое распространение среди буржуазии и интеллигенции революционно-демократических идей. В подтверждение этому можно привести такой пример: в 1907 г. Лян Ци-чао в Токио решил создать реформаторскую организацию «Общество политических знаний». На учредительное собрание пришло псего лишь 200 его сторонников и более тысячи сторонников Лиги. Лян Ци-чао провозгласил лозунг «введение конституции», но, иолучив отпор со стороны представителей Лиги,, поддержанных большинством присутствующих, вынужден был покинуть трибуну, которой полностью завладели сторонники Лиги [193]. После этого случая Лян Ци-чао был вынужден признать возросшее влияние Лиги, признать, что «на протяжении поседних лет идеи революции овладели Китаем» [194].
Таким образом, в конце 1905 г. и в 1906 г. Лига развернула активную идеологическую борьбу против реформаторского лагеря. Она разоблачила реакционный характер идей реформаторов и подорвала их влияние среди большей части национальной и мелкой буржуазии, а также интеллигенции. Все это создало условия для перехода' революционной борьбы на более высокий уровень.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЛИГИ В 1906—1910 гг. ВООРУЖЕННАЯ БОРЬБА КИТАЙСКОГО НАРОДА ПОД РУКОВОДСТВОМ ЛИГИ
во..
^ ^Чгляды Лиги на методы и тактику борьбы ю ' с маньчжурским правительством
=*с
В середине *906 г. Лига непосредственно приступив к организации борьбы за свержение маньчжурского правительства. К этому времени число ее членов достигло 10 тыс., а комитеты ее существовали в каждой провинции Внутреннего Китая.
Взгляды Лиги на стратегию и тактику боробы с маньчжурским правительством известны нам из ее программных документов, вошедших в «План революции». Основным методом борьбы против маньчжурской династии руководство Лиги считало вооруженные восстания. Чтобы придать этим восстаниям организованный характер, предполагалось объединить всех участников в революционную национальную армию. Поскольку восстания могли вспыхнуть в различных местах, планировалось создание таких армий в каждой провинции. Для непосредственного руководства вооруженной борьбой комитеты Лиги должны были назначить командующего армией, которому принадлежала бы вся военная власть. Что же касается сношений с иностранными государствами, а также формирования органов власти, то в этих вопросах командующий должен был подчиняться центральному временному революционному военному правительству
Правление Лиги утвердило структуру народной армии: восемь человек составляли отделение, три отделения взвод, четыре взвода — роту, четыре роты — батальон,
1 _Ы6, 1957^, 16Ж (далее
«Материалы по истории революции 1911 года»).
четыре батальона — бригаду. Бригады каждой провинция объединялись в «национальную армию» Солдаты и офицеры должны были получать жалованье в соответствии с занимаемой ими должностью (солдат получал в месяц 10 юаней, командующий армий — 500) [195].
Лига разработала меры для поддержания в народной армии строгой дисциплины. Шпионы, дезертиры, лица, не выполнившие приказ своего начальника, распространители злостных слухов, а также лица, грабившие местное население, нападавшие на иностранцев, и т. д. подлежа.^'' высшей мере наказания—расстрелу. За другие ^.яч,. серьезные проступки (драка с товарищами, пру^, ,*.ние трофеев, курение опиума) предусматривалось 0^ремное заключение[196].
Национальные армии должны были комплектоваться по принципу добровольности. В них могли вступать лица от 18 до 40 лет. Каждый вступавший обязан был принять присягу: бороться за осуществление целей Лиги (изгнание маньчжуров, восстановление суверенитета Китая, создание республиканской формы правления и осуществления принципа «уравнения прав на землю»), строго соблюдать воинскую дисциплину и подчиняться всем приказам своих начальников [197].
Правление Лиги исходило из того, что основной силой революции должны стать правительственные войска. Было издано специальное обращение, призывавшее солдат, офицеров и генералов «покинуть армию маньчжурской монархии и перейти на сторону народной армии» [198].
Таким образом, обращение было рассчитано не только на солдат и младших офицеров, но и на высший командный состав. Это показывало, что китайские буржуазные революционеры не поняли еще в то время, что подавляющая часть высшего офицерства и генералитета в угоду своим классовым интересам стремится сохранить цинскую династию.
Руководство Лиги, боявшееся широкого народного движения, считало необходимым после победы восстания создать «комитеты общественного порядка» во главе с офицерами восставших войск и шэньши. Такая позиция, разумеется. сдерживала инициативу народных масс, вызывала недоверие к Лиге.
Серьезное внимание правление уделяло работе среди «новых войск» правительственной армии, главным образом среди офицерства. Еще осенью 1905 г. по инициативе Сунь Ят-сена была создана специальная организация пропагандистской работы среди китайу.ев-курсантов японских военных школ. В результате многие из них вступили в Лигу и, став по окончании военной школы офицерами «новых войск», включались в активную революционную деятельность [199].
В это же время была основана специальная школа по обучению военному делу руководящего актива Лиги. Она маскировалась под вывеской «Спортивный союз китайских эмигрантов». К преподаванию были привлечены японские офицеры в отставке. В начале 1906 г. правление послало указание всем провинциальным комитетам Лиги начать подготовку восстания.
С 1906 по 1910 г. Лига организовала девять крупных вооруженных восстаний. Эти выступления с точки зрения главных движущих сил можно разбить на три типа. К первому (мы относим пинсянское восстание 1906 г. — первое восстание, одной из главных движущих сил которого был молодой рабочий класс; ко второму — восстания 1907 г., основной движущей силой которых было крестьянство. Все последующие выступления, участниками которых быи или военнослужащие «новых войск», или небольшие группы революционеров-волонтеров, специально прибывших из-за рубежа, можно отнести к третьему типу.
Пиисянское восстание
После неудачного восстания 1904 г. в Хунани, проходившего под руководством «Союза китайского предпринимательства», революционное брожение в этой провинции не прекратилось. Казнь в 1906 г. одного из руководителей восстания, лидера хунаньской организации тайного «Общества старшего брата», любимца широких слоев населения этой провинции Ма Фу-и, еще более усилила ненависть народных масс к маньчжурским властям [200].
Летом 1905 г. в Хунань возвратилась из Токио группа членов Лиги, которая создала хунаньский комитет партии во главе с Цай Шао-наном. Комитет развернул энергичную подготовку к вооруженному выступлению. По пану, составленному Хуан Сином [201], основной движущей силой восстания должны были стать китайские воинские части, находившиеся в Хунани и соседней провинции Цзянсч. Поэтому главный упор делался на работу среди войск. Одновременно и параллельно с комитетом Лиги готовили выступление руководители «Общества старшего братл» Су Кэ-чан и Ли Цзинь-цэн, опиравшиеся в основном на крестьянство[202]. Однако восстание началось стихийным выступлением горнорабочих пинсянских угольных копей (провинция Цзянси). Восстание началось 16 ноября 1906 г. Непосредственным поводом послужило увольнение двух третей горняков в связи с сокращением производства, а также арест одного из членов «Общества старшего брата» [203]. Шесть тысяч пинсянских углекопов захватили шахты. разоружили местную стражу и заняли поселки Гао- нзягоу, Шаньлиши, Тунму. После этого они направились в уезд Люян провинции Хунань и овладели городами Мо- ши и Цзинаньгоу. Через несколько дней в уездах Пин- сян, Люян и Лилин (провинция Хунань) к восставшим примкнули солдаты местных войск и крестьяне. К концу октября армия восставших насчитывала в своих рядах уже 30 тыс. человек [204].
Силы повстанцев были разделены на три колонны: пер- пая, действовавшая в уезде Пинсян, состояла в основном из рабочих-углекопов; вторая, — в уезде Лилии, — из восставших солдат местных охранных войск; третья, в уезде Люян, — из крестьян — членов «Общества старшего брата» |4. Наиболее сильной была третья колонна, поэтому центр по руководству восстанием вскоре переместился в Люян [205].
Сунь Ят-сен, узнав о выступлении углекопов, послал а провинции Хэнань, Хубэй и Цзянси членов правления Лиги Ху Ина, Нин Дяо-юаня и Ян Цао-лина, которые должны были поднять восстание в правительственных войсках указанных провинций и объединиться с пинсянскими повстанцами [206].
В соответствии с планом, разработанным комитетом Лиги, восставшие войска должны были наступать по трем направлениям: из уезда Люян на главный город Хунани Чайша; из Пинсяна на Аньюань; из города Ванцзянь (Северная Хунань) на восток, в направлении городов Чжучжоу и Наньчан и далее до выхода на Янцзы [207].
Однако этот план был вскоре раскрыт. Начались аресты присланных Сунь Ят-сеном членов правления и офицеров, связанных с Лигой. Таким образом, восстание сразу же оказалось обезглавленным [208]. В этих условиях руководство всецело перешло в руки местного «Общества старшего брата». 23 ноября оно назначило командующим армией восставших одного из рабочих пинсянских угольных копей, члена общества Гун Чунь-тая [209].
24 ноября Гун Чунь-тай выпустил обращение к народу, в котором изложил основные задачи революции. «Перед каждым из наших соотечественников,— писал он,— независимо от того, молод он или стар, мужчина или женщина, перед каждым рабочим, крестьянином, торговцем и солдатом стоит священная задача—уничтожить маньчжурское иго... Нашими задачами являются не только уничтожение маньчжурского ига... но и ликвидация всей абсолютистской политической системы, на протяжении тысяче е- тий господствовавшей в Китае; нельзя допускать, чтобы император имел верховную власть, необходимо создать народную республику и предоставить 400 миллионам соотечественников равные права, свободную и счастливую жизнь. Что же касается социальных проблем, то необходимо продумать новые методы их разрешения, необходимо предоставить народу равные права на пользование землей и не допускать, чтобы богатые стали еще богаче и создали неравноправное общество» [210].
Из анализа обращения видно, что в основу требований восставших была положена программа Лиги, но большинство положений ее трактовалось более радикально, чем в «Плане революции». Например, выдвигалось требование установить не просто респубику, а «народную республику». Все это объяснялось тем, что участие в восстании рабочих наложило свой отпечаток на требования повстанцев.
Восстание росло и к началу декабря охватило значительную часть провинций Хунань и Цзянси. Оно проходило довольно организованно: были созданы народные суды, которые судили маньчжурских чиновников и предателей, организована выдача продуктов населению с захваченных восставшими правительственных продовольственных складов; рабочие сумели наладить производство оружия.
Первые карательные отряды были разгромлены повстанцами. Перепуганное пекинское правительство срочно стягивало отборные войска к Пинсяну. На подавление восстания была брошена одна из дивизий столичной армии во главе с Юань Ши-каем[211]. Сконцентрировав 50 солдат, цин- ское правительство в конце декабря подавило восстание [212].
Причины поражения пинсянского восстания надо искать прежде всего в недостатках деятельности Лиги. Руководство ее находилось далеко, в Японии, связь между провинциальными комитетами не была налажена. Поэтому, когда в Хунани и Цзянси вспыхнуло восстание, его не поддержали организации Лиги в других провинциях.
Сунь Ят-сен по существу признавал этот недостаток, но объяснял его тем, что руководству Лиги в Токио стало известно о выступлении слишком поздно. «К сожалению,— писал он, — о выступлении в Пинли (Пинсян--Лилин. —
В. Д.) мы не были заблаговременно уведомлены и не успели к нему подготовиться» [213].
Восстание проходило в обстановке, когда Лига только что приступила к развертыванию вооруженной борьбы и еще не создала необходимого аппарата для рукозодства восстаниями и координации вооруженных выступлений в различных провинциях. Работа Лиги в войсках только началась, поэтому правительство еще могло рассчитывать на преданность большинства солдат. На исходе выступления не могло не сказаться отсутствие у руководителей Лиги единства взглядов по вопросам тактики и отношения к народным массам.
Таковы, как нам кажется, обстоятельства, облегчившие маньчжурскому правительству подавление пинсянского восстания. Однако оно не прошло бесследно. Восстание продемонстрировало силу поднимающегося на борьбу народа, явилось вдохновляющим примером для последующих вооруженных антиманьчжурских выступлений.
Представители иностранных государств были напуганы участием в восстании широких народных масс. Российский консул в Ханькоу Островерхое в донесении царскому правительству писал: «Из показаний захваченных мятежников выяснилось, что сочувствующие революционному движению находятся во всех классах общества, таковые были обнаружены в местных войсках, среди рабочих Хань- яньского арсенала, среди чиновничества, среди купцов и главным образом среди учащейся молодежи» [214].
Вооруженные восстания под руководством Лиги в 1907 г.
Когда в Токио было получено сообщение о поражении пинсянского восстания, Сунь Ят-сен созвал правление Ли- ш, которое избрало специальный комитет во главе с Сунь Ят-сеном для руководства вооруженной борьбой против маньчжурской династии[215]. Комитет должен был осущест* влять подготовку восстаний ча территории Китая, руководить ими, а также собирать средства среди китайской эмиграции для нужд вооруженной борьбы. На него также возлагались задачи нелегальной доставки в Китай оружия [216]. В качестве базы восстания предполагалось использовать провинции Гуа«дун, Гуанси и Юньнань[217].
Прежде чем приступить к выполнению возложенных на него обязанностей комитету необходимо было решить некоторые тактические вопросы. К сожалению, мы располагаем лишь одним источником, в котором изложены решения комитета по тактическим вопросам — книгой Тан Лин- ли. Однако отсутствие у этого автора каких-либо ссылок на документы дает нам основание отнестись к изложению им некоторых решений Лиги с известной осторожностью.
Тан Лин-ли указывает, что при обсуждении главного вопроса, на кого в первую очередь должна опираться Лига в сооруженной борьбе против цинского правительства, специальный комитет исходил из того, что тайные общества не могут являться основной силой восстания, ибо они плохо организованы, а их члены невежественны, и в лучшем случае могут быть использованы в качестве вспомогательной силы. Главную роль в восстаниях должна сыграть «новая армия», большинство офицеров которой получило образование в Японии, где они поддерживали тесные связи с китайскими революционерами, а значительная часть солдат до службы состояла в тайных обществах. При этом комитет решил работать в первую очередь среди офицеров и лишь через них влиять на солдатскую массу[218].
Решение специального комитета Лиги обратить внимание на работу в армии безусловно правильно. Анализ статей «Минь бао», посвященных русской революции 1905— 1907 гг., дает основание гголагать, что это решение было принято в какой-то степени и под влиянием русской революции. Но работа в армии велась за счет ослабления деятельности среди народных масс и в первую очередь крестьянства. Умаление роли тайных обществ, членами которых были главным образом крестьяне, может рассматриваться как отказ руководства Лиги от опоры на широкие народные массы.
Однако правильность изложения Тан Лин-ли взглядов специального комитета вызывает серьезные сомнения. Если комитет еще в январе 1907 г. решил отказаться от опоры на тайные общества, то чем же можно объяснить, что восстания, организованные Лигой непосредственно под руководством Сунь Ят-сена в 1907 г., имели массовый характер, и основной движущей силой их были крестьяне? По^видимому, указанной точки зрения придерживались не все члены специального комитета, а лишь часть из них.
В январе 1907 г. цинское правительство послало японскому правительству ноту, в которой просило принять меры против находившегося в Токио «штаба китайских революционеров» (правления Лиги) [219]. Учитывая это обстоятельство, Сунь Ят-сен решил перенести местонахождение специального комитета в Ханой, куда он вместе с Ху Хань-мином и Ван Цзин-вэем прибыл в феврале 1907 г.[220].
По прибытии в Ханой специальный комитет сразу же приступил к подготовке вооруженных» восстаний, причем Сунь Ят-сен в основном рассчитывал использовать массовое народное движение. Одновременно он развернул активную деятельность среди китайцев-эмигрантов, проживавших в Индокитае.
Весной 1907 г. в округе Чаочжоу провинции Гуандун начались массовые стихийные выступления крестьян, вызванные непосильными налогами, и волнения городской бедноты, возмущенной ростом цен на рис. Специальный комитет решил использовать это стихийное движение для организации вооруженного восстания. Из Ханоя в округ Чаочжоу был послан специальный представитель Лиги Сюй Сюэ-сю, который установил связь с местной организацией тайного общества «Триада» и возглавил подготовку к вооруженному выступлению[221].
Восстание началось 25 мая 1907 г. в городке Шаоши. Крестьяне и городская беднота под руководством Сюи Сюэ-сю захватили город, освободили арестованных, разоружили местную полицию и двинулись к г. Хуанган. На следующий день восставшие овладели Хуанганом, в котором находился крупный арсенал, что дало возможность вооружить новых повстанцев [222]. В Хуангане был налажен выпуск листовок, излагавших цели и задачи Лиги [223].
Вскоре восставшие взяли уездный город Чжайчэн. Сюн Сюэ-сю создал руководящий комитет, который начал организовывать местные органы власти. В соответствии с программными документами Лиги в органы власти были привлечены шэньши, которые стали мешать дальнейшему развитию восстания[224].
После занятия Чжайчэна было принято решение наступать на Цзинчжоу — главный город округа Чаочжоу. Однако к Цзинчжоу были стянуты многочисленные правительственные войска. Потерпев на подступах к Цзинчжоу первое поражение, восставшие вынуждены были отступить к г. Чаочжоу. Правительственные войска, окружив Чаочжоу, пустили в ход артиллерию. 1 июня повстанцы попытались вырваться из окружения. Большая часть их погибла и лишь отдельным мелким группам удалось прорваться на север. К концу июня руководство Лиги решило распустить оставшиеся небольшие отряды[225].
В это время Сунь Ят-сен послал в округ Хуэйчжоу (провинция Гуандун) другого представителя Лиги Дэн Цзы-юя, который, установив связь с членами общества «Триада», 2 июня 1907 г. поднял восстание. Через несколько дней оно перекинулось в соседний уезд Болосянь. Повстанцы испытывали большую нехватку оружия и боеприпасов. Посланное Сунь Ят-сеном из Ханоя оружие было перехвачено правительственными войсками. К концу июня это восстание было также подавлено [226].
Весной 1907 г. начались волнения в округе Ляньчжоу (провинция Гуандун), вызванные непосильными налогами. Жители волости Саньна направили специальную делегацию в окружное управление просить об уменьшении налогов. Окружной начальник не только отказался выполнить эту просьбу, но приказал арестовать всех делегатов. Это усилило возмущение крестьян. Для борьбы против местных властей они создали свою организацию, назвав ее «Союз десяти тысяч человек». Руководителем союза стал крестьянин Лю Энь-гу призвавший население округа уклоняться от уплаты налогов и создавать дружины самообороны. Примеру крестьян Ляньчжоу последовали крестьяне соседнего округа Циньчжоу, во главе которых стоял Чжан Дэ-дин [227].
Специальный комитет Лиги послал своих представителей для связи с Лю Энь-гу и Чжан Дэ-днном. Центром выступления решено было сделать округ Циньчжоу. Восстание началось 16 августа 1907 г. Повстанцы захватили деревню Ваньгуаньшань и начали наступление на г. Фань- чэн округа Ляньчжоу; к вечеру того же дня город был взят.
После этого восставшие направились к Наньнину. Наместник провинций Гуандун и Гуанси двинул против них войска обеих провинций. Местными охранными частями командовал Го Жэнь-чжан, а частями «новой армии» — Чжао Бо-сянь, которые во время обучения в Японии были связаны с революционерами. Сунь Ят-сен, зная об этом, послал к Го Жэнь-чжану Хуан Сина, а к Чжао Бо-сяню другого члена правления Лиги — Ху И-шэна. Представителям Лиги удалось договориться с офицерами о том. что когда восстание разрастется, они перейдут вместе со своими войсками на сторону повстанцев[228]. Специальным комитет дал указание своим представителям в Японии закупить оружие. Число восставших достигло 6 тыс. Отряды, возглавляемые Го Жэнь-чжаном и Чжао bo-сянем, тоже насчитывали около 6 тыс. человек. Сунь Ят- сен начал в Ханое вербовку проживавших гам китайцев в специальный легион, во главе которого он собирался выступить на помощь повстанцам[229]. Специальный комитет полагал, что ему удастся создать сильную революционную армию, овладеть провинциями Гуандун и Гуанси, затем привлечь на свою сторону войска «новой армии», дислоцированные в Нанкине и Учане, и объединеиными силами двинуться на Пекин[230]. Однако руководителям Лиги не удалось осуществить этот план.
У восставших не хватало оружия и боеприпасов. Рассчитывая на поддержку войск Го Жэнь-чжана, они двинулись в сторону Циньчжоу (главный город округа Циньчжоу), но Го Жэнь-чжан, видя, что повстанцы плохо вооружены и могут потерпеть поражение, отказался перейти на их сторону. Так же поступил и Чжао Бо-сянь [231].
К началу сентября маньчжурское правительство, сконцентрировав крупные силы, вынудило повстанцев оставить г. Фаньчэн и отступить в горный район Шивань- дашань на северо-востоке Гуанси. Хуан Син возвратился в Ханой[232]. Так потерпело поражение четвертое восстание, организованное Лигой.
После того как остатки отрядов восставших отошли в Шиваньдашань, Сунь Ят-сен собрал в Ханое совещание специального комитета, которое выработало новый план действий. Было решено овладеть провинцией Гуанси, соединиться с остатками повстанческих отрядов в Шивань- дашане и объединенными силами наступать на север[233].
В ноябре 1907 г. Сунь Ят-сен и Хуан Син выступили с территории Индокитая во главе отряда, насчитывающего несколько сот человек ,5. Предварительно Сунь Ят-сен связался с действовавшими на юге Гуанси крестьянскими партизанскими отрядами, которые захватили на китайской границе горный проход Чжэньнань и обеспечили продвижение через него отрядов Сунь Ят-сена. Но отряд прибыл в район Чжэньнань, когда правительство начало уже стягивать туда войска. Вышедшие на соединение с ним из района Шиваньдашань восставшие крестьяне были разбиты. Небольшому отряду Сунь Ят-сена пришлось в течение семи суток отражать наступление двух тысяч солдат правительственных войск. Сунь Ят-сен сделал попытку ск о- нить на свою сторону наступавшие войска, послав к их командирам своих представителей, однако офицеры отказались примкнуть к восставшим [234]. На девятый день боев ввиду явного превосходства противника Сунь Ят-сен принял решение отступить на территорию Индокитая [235].
Так закончилось еще одно вооруженное выступление под руководством Лиги. Этим восстанием завершился це- май этап деятельности Аиги — этап использования стихийного антиманьчжурского народного движения. В дальнейшем, как мы увидим, тактика Лиги изменилась.
Первый раскол в Лиге. Создание «Союза всеобщего прогресса»
Как уже неоднократно подчеркивалось, состав Лиги был неоднороден, что привело к обострению внутрипартийной борьбы и в конечном счете к расколу. Первый раскол произошел в 1907 г., когда из Лиги вышли представители тайных обществ, создавшие новую организацию «Союз всеобщего прогресса» («Гунцзиньхуэй»).
Следует отметить, что хотя при правлении Лиги был создан специальный отдел по установлению связей с тайными обществами (во главе с Цзяо Да-фэном 18), руководство Лиги не ставило своей задачей работу среди рядовых членов этих обществ, ограничиваясь вовлечением ■ Лигу их руководителей.
Как уже говорилось, эти общества состояли преимущественно из крестьян, большинство же их руководителей были мелкими помещиками, которые стремились направить крестьянское^ движение в нужное им русло и помешатв ему выйти за рамки антиманьчжурской борьбы.
В 1906 г. многие лидеры тайных обществ (Лю Чжун- вэнь, Лю Гун, Сунь У, Цзюй Чжан и др.[236]), находившиеся в Токио, стали активными членами Лиги. В начале 1907 г., после отъезда Сунь Ят-сена в Индокитай, по существу руководителем правления стал Хуан Син, выступавший .против опоры на тайные общества [237].
Недооценка тайных обществ вызвала недовольство их руководителей, входивших в Лигу. Весной 1907 г. они решили создать самостоятельную организацию. В мае того же года был созван учредительный съезд, на котором присутствовало 19 человек. Съезд назвал новую организацию «Союз всеобщего прогресса», избрал правление во главе с председателем Чжан Бо-сянем и его заместителями — Цзяо Да-фэном и Лю Чжун-вэнем [238]. В принятой декларации говорилось, что цель Союза — опираясь на тайные общества, свергнуть маньчжурскую династию и провозгласить республику[239]. По предложению Чжан Босния было решено заменить принцип «уравнения прав на землю» принципом «уравнения прав людей», что, по мнению Чжан Бо-сяня, должно было заинтересовать всех членов тайных обществ — чиновников, шэньши, крестьян, рабочих, торговцев[240]. Однако, на наш взгляд, это означало отказ от аграрной программы Лиги, отражавший нежелание некоторых руководителей тайных обществ (преимущественно помещиков) пойти на какие-либо аграрные преобразования.
В «Союзе всеобщего прогресса» имелось и левое крыло, возглавляемое Цзяо Да-фэном. Именно по его настоянию было принято решение считать общим вождем революции в Китае Сунь Ят-сена. В связи с этим было решено, что руководитель «Союза всеобщего прогресса» будет называться не президентом, а председателем, президентом же по-прежнему будут именовать только Сунь Ят-сена [241].
В сентябре 1908 г. общее собрание «Союза всеобщего прогресса» в Токио постановило, что большая часть его членов должна выехать в Китай для подготовки вооруженных восстаний против цинского правительства. В декабре того же года Цзяо Да-фэн и Сунь У создали в Ханькоу комитет по руководству деятельностью Союза в Китае [242]. Хотя в дальнейшем, на первом этапе революции 1911—1912 гг., «Союз всеобщего прогресса» и сыграл некоторую положительную роль, однако в целом создание новой организации, отказавшейся от аграрной программы Лиги ы порвавшей на некоторое время непосредственную связь с ее руководством, ослабило революционный лагерь в Китае. Создание «Союза всеобщего прогресса» явилось первым предвестником приближающегося кризиса Лиги.
Деятельность «Союза восстановления суверенитета».
Восстание в Аньцнне под руководством Сюй Си-линя
ХВ районе нижнего течения Янцзы (в Шанхае, провинциях Аньхуэй, Чжэцзян и Цзянси) революционным движением руководил «Союз восстановления суверенитета». Как уже говорилось, в то время как в Шанхае и Цзянсн организации Союза вступили в Лигу и действовали от её имени, в провинциях Чжэцзян и Аньхуэй группа, возглавляемая Сюй Си-линем, сохраняла самостоятельность и старое название[243]. «Союз восстановления суверенитета» вел революционную работу главным образом среди членов тайных антиманьчжурских обществ (крестьян, мелкой буржуазии города, рабочих и городской бедноты). Наибольшим влиянием он пользовался ср^ди членов общества «Лунхуа» в Шанхае и «Шуанлун» в провинциях Чжэцзян и Аньхуэй [244].
После того как в конце 1906 г. был создан специальный комитет для руководства вооруженной борьбой против маньчжурской династии, в который не вошли представители «Союза восстановления», последний стал действовать еще более самостоятельно. В 1907 г. он приступил к подготовке вооруженного восстания в провинциях Чжэцзян, Аньхуэй и Цзянси, не поставив в известность правление Лиги и специальный комитет[245]. Руководителем восстания был один из основателей Союза Сюй Си-линь. Он происходил из семьи обедневшего шэньши, в 1902 г. был послан на казенный счет в Японию для изучения полицейского дела. Там он познакомился с Тао Чэн-чжаном и по возвращении в 1903 г. на родину стал одним из основателей «Союза восстановления» [246]. Губернатор провинции Аньхуэй Энь Мин, не зная об участии Сюй Си-линя в революционной организации, назначил его сначала агентом по сбору налогов, а в 1904 г. — инспектором полиции и по совместительству начальником полицейской школы. Полностью доверяя Сюй Си-линю, губернатор даже поручил ему наблюдение за деятельностью революционеров в провинции [247]. Находясь под «наблюдением» Сюй Си-линя, революционеры чувствовали себя в Аньцине в безопасности.
К концу 1906 г. созрел план вооруженного выступления войск и членов тайных обществ. Восстание предп^*^
1 алось начать в конце 1907 г. Повстанцы должны бы#., захватить все нижнее течение Янцзы и овладеть Шанхаем, ■после чего начать поход на север[248]. Руководить восстанием должен был Сюй Си-линь, связь с тайными обществами осуществлял Цай Юань-пэй, работу среди войск вел член «Союза восстановления», командир одного ив артиллерийских дивизионов «новой армии» Сюн Чэн-цзи. Среди местного гражданского населения, чиновничества и интеллигенции работа осуществлялась под руководством поэтессы Цю Цзинь. При содействии Цай Юань-пэя она организовала в Шанхае выпуск первой в Китае газеты для женщин «Чжунго нюй бао» («Китайская женщина»). Ею же был создан «Союз патриотов», который, будучл полулегальной организацией, имел еще и официальное название — «Спортивный союз» °[249].
Итак, «Союз восстановления суверенитета» вел всестороннюю подготовку восстания, стремясь охватить своей работой все слои общества, выступающие против маньчжурской династии (буржуазию, рабочих, крестьян, интеллигенцию, офицеров и солдат «новой армии»).
Для осуществления восстания и борьбы против цин- ских войск предполагалось организовать «армию возрождения Китая»; командующим ее революционеры решили назначить Сюй Си-линя. В начале 1907 г. Сюй Си-линь и Цай Юань-пэй написали обращение «армии возрождения Китая» [250], в котором решительно выступали против введения конституционно-монархического образа правления и сохранения цинской династии. «То, что в последнее время стало называться введением конституции, — говорилось в обращении, — на самом деле означает по-прежнему сосредоточение всей полноты власти в центре, что дает возможность правительству играть нашей судьбой во своему усмотрению и попирать свободу». Обращение призывало всех патриотов подняться на священную борьбу за свержение цинскои монархии, за установление республиканского строя. Оно заканчивалось словами: «Смерть маньчжурам, смерть предателям китайского народа! Смерть всем, кто не будет выполнять наших приказов! Смерть дезертирам! Смерть уголовным преступникам, грабящим наш народ! Неприкосновенность жизни китайских чиновников, учащихся, солдат!»
Однако в обращении не говорилось о социальных преобразованиях. Это объяснялось, на наш взгляд, нежеланием руководителей восстания отпугнуть от себя верхние слои буржуазии и антиманьчжурски настроенных помещиков. Отсутствие социальных лозунгов и в первую очередь обещания решить аграрный вопрос затрудняло привлечение к борьбе крестьянства.
Руководство «Союза восстановления' суверенитета» предлагало начать выступление осенью 1907 г. Однако в июне в провинциях Цзянсу и Цзянси были арестованы некоторые руководители подготавливаемого восстания. Сюй Си-линь, испугавшись провала революционных групп, принял решение перенести сроки выступления на 23 июня — день выпуска курсантов полицейской школы, начальником которой он являлся. Он пригласил на церемонию выпуска губернатора Энь Мина и всех наиболее важных чиновников, рассчитывая уничтожить их одновременно. Когда приглашенные гости прибыли, Сюй Си-линь выстрелом из пистолета убил Энь Мина, а курсанты открыли огонь по чиновникам ьА. Восстание началось. Однако войска в провинции Аньхуэй еще не были полностью распропагандированы, поэтому оставшийся в живых вице-губернатор сумел направить их против восставших. Тайные общества, созданные «Союзом восстановления суверенитета», не были оповещены об изменении сроков выступления и поэтому не могли оказать поддержку. К вечеру 24 июня восстание было подавлено °5. Сюй Си-линь был арестован и казнен. Вскоре была арестована и Цю Цзинь. Вопреки протестам общественности Цю Цзинь была казнена [251].
Большинство арестованных вело себя на следствии мужественно. Так, один из повстанцев Сунь И-куан заявил; «Нам нужно перевернуть весь государственный строй Нзерх дном, иначе нас ожидает участь Индии и Кореи. М» будет порабощены иностранными державами и наша страна будет разделена между ними... Вот я теперь заключен ; а тюрьму, и меня ждет смертная казнь, но я не боюсь ее, Потому что знаю, что сотни и тысячи других последуют flo моим стопам и чем больше будет казней и мучений, тем гуще станут ряды наших братьев. Мне жаль не себя, а китайский народ, который будет скоро бев ! отчизны»6'. |
Хотя и это восстание потерпело поражение, борьба нр$- [ тив маньчжурской династии не прекратилась.
Деятельность лиги в 1908—1910 гг. j
В 1908 г. Лига продолжала организовывать вооружен- [ ные выступления, но они по своему характеру отличались! от выступлений 1906—1907 гг., которые опирались па массовое народное движение. Основной движущей силой вол-1 станий 1908—1910 гг. были войска «новой армии» и сне*- циальные отряды китайских добровольцев главным U5р#-1 зом из числа революционной интеллигенции. !
Изменение характера вооруженных выступлении вель-! зя объяснить спадом стихийного народного движения, тай | как в указанные годы борьба населения Китая nporni маньчжурских властей и против помещиков-феодалов ycif* лилась. По-видимому, изменение тактики Лиги произошло в связи с тем, что в специальном комитете победили сторонники отказа от опоры на массовое, стихийное народное движение. Еще в декабре 1907 г. Сунь Ят-сен по требова- I нию французских властей был вынужден покинуть Индо- i китай. Руководство в специальном комитете перешло К Хуан Сину08, который, как уже говорилось, выступал против опоры на крестьянские массы.
В феврале 1908 г. Хуан Син во главе отряда из 200 человек совершил поход из Индокитая в Гуанси и Гуандун. Он провел несколько удачных боев с частями маньчжурских войск, но его отряд, истратив боеприпасы и понеся значительные потери, вынужден был возвратиться яа территорию Индокитая 60.
26 апреля 1908 г. отряд китайских добровольцев под командованием члена правления Лиги Хуан Мин-т^на пересек границу Индокитая и вступил на территорию провинции Юньнань70. В отряде было немногим более 100 человек, но при его приближении к Хэкоу на сторону революционеров перешло 500 солдат местных охранных войск. Заняв Хэкоу, повстанцы начали переговоры о совместных действиях с командирами других воинских частей.
Сунь Ят-сен, находившийся в это время на Филиппинах, получив известие о восстании, дал телеграмму Хуан Сину немедленно направиться в Хэкоу и взять на себя руководство восставшими. Однако на границе Хуан Син был задержан французскими пограничниками, ошибочно принявшими его за японца и заподозрившими в шпионаже в Пользу Японии. Повстанцы, ожидая прибытия Хуан Сина, Be начинали продвижения в глубь Юньнани, что дало возможность губернатору провинции сконцентрировать войска и перейти в наступление.
Восставшие в течение шести недель оказывали сопротивление правительственным войскам. Помощи ожидать было неоткуда, так как связь с местным населением отсутствовала. В конце июня Хуан Мин-тан прекратил оборону Хэкоу и с небольшой группой пробился на территорию Индокитая, где они были интернированы французскими войсками. Остальные участники восстания были истребле ны или рассеяны71.
В ноябре 1908 г. вновь произошло выступление в главном городе провинции Аньхуэй — Аньцине. Руководителями его были командир артиллерийского дивизиона Сюн Чэн-цзи (один из руководителей «Союза восстановления суверенитета») и офицеры Сун Юи-лин, Чжан Цюй-шань, Лю Ци-цюй, Юй Лэй-лунь и Ши Дэ-дин 72.
Сюн Чэн-цзи хотел приурочить выступление к большим осенним маневрам, подготавливаемым цинским правительством в районе Тайху (юг провинции Аньхуэй).
89 Цзоу Лу, История китайского гоминдана, т. 2, стр. 755.
70 «Материалы по истории революции 1911 года», т. 3, стр. 259.
71 См : Цзоу Лу, История китайского гоминдана, т. стр.
756—762.
72 См.- Бэй Хуа, История китайской революции, стр. М.
В это время почти одновременно умерли император Цзай Тянь и императрица-регентша Цыси. В правящем лагере началось смятение. Сюн Чэн-цзи решил воспользоваться этим и поднять восстание. Он назначил выступление на 18 ноября 1908 г., не согласовав свои планы ни со специальным комитетом, ни с руководителями «Союза восстановления суверенитета». Накануне восстания один из его участников — командир роты Сюн Чжи сообщил о готовящемся выступлении губернатору. Последний при- квзал привести в боевую готовность полицейскую охрану •и запереть ворота города.
В ночь с 18 на 19 ноября восстали два дивизиона тяжелой артиллерии, рота пехоты и два эскадрона кавалерии. Повстанцы выступилл из казарм, находившихся за городом, и направились в Аньцин. Однако ворота города были закрыты, а местные полицейские части оказали восставшим -серьезное сопротивление у городской стены. Тогда Сюн Чэн-цзи приказал открыть артиллерийский огонь по городу, ожидая подхода других частей из района маневров. Но предупрежденный предателем Сюн Чжи губернатор провинции сообщил имена участников восстания командованию войск, н они были арестованы.
К утру 20 ноября 1908 г. правительство стянуло к Аньцину военные корабли, отряды полиции и надежные воинские части. 21 ноября Сюн Чэн-цзи дал указание восставшим начать отступление на север. К 24 ноября выстул* ление было жестоко подавлено. Сюн Чэн-цзи удалось скрыться в провинцию Шаньдун, откуда он перебрался в Маньчжурию. В январе 1909 г. он совершил в Харбине покушение на принца Цзай Тао, был арестован и казнен. Восстание Сюн Чэн-цзи было последним революционным выступлением, организованным членами «Союза восстановления суверенитета Китая».
Выехав из Индокитая, Сунь Ят-сен решил усилить работу отделений Лиги в странах Европы и в США. В мае
1909 г. он направился в США, чтобы изыскать там денежные средства для продолжения революционной деятельности в Китае. Летом 1909 г. он выступи перед членами Лиги в Сан-Франциско с проектом нового устава партии. В предложенном им проекте предусматривалось заменить принцип «уравнения прав на землю» принципом «народного благоденствия» (что, по-мнению Сунь Ят-сена, расширяло социальные задачи Лиги), а также изменить название партии и впредь именовать ее «Революционная! партии Китая» («Чжунхуа гэминдан»). Однако хотя предложение Сунь Ят-сена и было одобрено членами Лиги в США, оно не утверждалось правлением и оставалось только проектом[252].
Летом 1909 г. Хуан Син выехал в Токио. Положение там было очень серьезным. В это время противоречия между отдельными деятелями Лиги углубились еще более. В Лиге имелось по существу два руководящих центра: в Ханое, где действовал специальный комитет во главе с Сунь Ят-сеном, Хуан Сином, Ху Ханымином и др., и в Токио, где официально продолжала находиться главная штаб-квартира правления и издавался журнал «Минь бао». Главный редактор «Минь бао» Чжан Бин-линь и Тао Чэн- чжан — оба из «Союза восстановления суверенитета»—выступали с нападками на Сунь Ят-сена и. его соратников, упрекая Сунь Ят-сена в том, что он якобы прекратил финансирование «Минь бао». Еще в июле 1907 г. японское правитеьство закрыло журнал (всего вышло 24 номера), а правление Лиги по существу бездействовало [253]. Хуан Син попытался уладить отношения с Чжан Бин-линем и предложил ему совместно с Сун Цзяо-жэнем вновь наладить выпуск «Минь бао» (нелегально в Японии или легальн* в США). Однако Чжан Бин-линь не пошел на примирение с руководством Лиги. В начале 1910 г. в Токио был официально создан'главный комитет «Союза восстановления суверенитета» во главе с Тао Чэн-чжаном и Чжан Бин- линем. С этого момента руководство союза фактически порвало всякие связи с Лигой. Официально о своем выходе из Лиги Чжан Бин-линь заявил тоько в январе 1912 г. . Разногласия с Чжан Бин-линем, а также испытываемые Лигой финансовые затруднения помешали Хуан Сину восстановить издание «Минь бао».
В это время Ху Хань-мин перевел специальный комитет из Ханоя в Сянган и приступил к подготовке нового вооруженного восстания. Основной силои его должны были стать части «новой армии» провинции Гуандун. Для работы среди войск многие члены специального комитета вступали в ряды «новой армии». Работой среди офицеров и солдат «новой армии» в Гуанчжоу по поручению специального комитета руководил один из активных членов Лиги, талантливый организатор, участник многих «предыдущих восстаний Ни Ин-дянь7в. К началу 1910 г. подавляющее большинство «новых войск» в Гуанчжоу было распропагандировано. Восстание намечалось на март 1910 г.
В ночь под китайский новый год (9 февраля 1910 г.) Произошла драка между солдатами 1-го батальона и полицейскими. Арест нескольких солдат вызвал возмущение всего батальона. Ни Ин-дянь решил воспользоваться случаем и начать выступление. В первый день китайского нового года солдаты 1-го батальона, возглавляемые Ни Ин-дянем, захватили на складе оружие и восстали 71.
Повстанцы, заняв Шахэ, двинулись к Гуанчжоу. Однако командир батальона, отказавшийся участвовать в восстании, сообщил губернатору провинции Гуандун о случившемся. Когда повстанцы подошли к стенам города, ворота оказались запертыми, а находившиеся на стене маньчжурские знаменные войска открыли артиллерийский и ружейный огонь. При первой же попытке штурма городских стен восставшие понесли значительные потери. Артиллерийским снарядам был убит Ни Ин-дянь. Только он имел связь с другими войсковыми частями и специальным комитетом в Сянгане. Поэтому с его гибелью восставшие оказались изолированными от остальных революционных групп.
Специальный комитет узнал о начавшемся выступлении с опозданием и поэтому не смог оказать ему поддержку. Члены Лиги в других частях «новой армии», не имея указаний специального комитета, не пришли на помощь восставшему батальону. Полиция и маньчжурские войска начали теснить повстанцев. Через два дня им удалось вернуть Шахэ. На четвертый день восстание было подавлено.
Потерпело поражение и выступление, организованное »
1909 г. сычуаньским комитетом во главе с У Юй-чжаном 7в, Се Даем и Хуан Фу-шэном 7®.
Некоторые члены Лиги в эти годы вступили на путь индивидуального террора. В этом вопросе у руководства Лиги также не было единого мнения. Сунь Ят-сен был ■ротивником террора, но другие лидеры (Хуан Син, Чэв Тянь-хуа), а также руководители «Союза восстановления суверенитета» рассматривали его как вспомогательную форму борьбы против правительства 80.
Первый террористический акт был совершен Ван Цзин- вэем. В 1909 г. он с группой членов Лиги направился в Пекин, где пытался убить принца-регента Цзая. Покушение не удалось. Ван Цзин-вэй был арестован и пробыл в тюрьме до 1912 г.81.
Террористическая деятельность членов Лиги активизировалась в 1910 г., после поражения восстания в Гуанчжоу. Весной 1910 г. в Гуанчжоу была организована «террористическая группа Китая». В марте 1910 г. один из руководите ей этой группы Вэнь Шэн-цай выстрелом из *>евольвера убил командующего гарнизоном генерала Фу Ци. Вэнь Шэн-цай был арестован и казнен82. Конечно, террористические акты не могли разрешить стоящих перед революцией задач, они приводили только к распылению сил « потере многих активных членов Лиги.
Каковы причины, обусловившие поражение восстаний, организованных Лигой в 1906—1910 гг.? Сунь Ят- сен на заседании правления Лиги, состоявшемся в конце
1910 г.. указывал, что они потерпели поражение из-за слабой организации, недостаточно продуманных планов, плохой конспирации и сравнительно малого числа участников. Но этим не исчерпываются причины поражения. Следует учитывать также разрозненность восстаний, слабую работу среди народных масс в 1906—1907 гг. и полный отказ от бпоры на массы в последующие годы. Характерно, что и Ч армии Лига основной упор делала на офииерскин состав»
У Ю й-ч ж а н — член правления Лиги, один из активных ее деятелей, верный соратник Сунь Ят-сена. В 1923 г. вступил в КПК. В настоящее воемя член ЦК КПК, председатель Комитета по реформе китайской письменности.
г§ Чэнь Сюй-лу, Революция 1911 года, стр. 45. w Там же, стр. 46.
Сунь Ят-сен, Избранные произведения, т. I, СТР- ** Бвй Хуа, История китайской революции, стр. 40 41.
уделяя мало внимания пропагандистско-аг итационной ра- ёоте среди солдат.
Несмотря на поражение восстаний 1906—1910 гг., они н« прошли бесследно для Китая. Эти восстания показали твердую решимость китайских патриотов вести беспощадную борьбу против цинской монархии, за восстановление суверенитета Китая, за создание демократической республики. Они показали, что при правильной организации и лучшей подготовке, при участии широких народных масс победа революции в Китае была бы обеспечена.
РОЛЬ «ОБЪЕДИНЕННОЙ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЛИГИ» В ПОДГОТОВКЕ РЕВОЛЮЦИИ 1911-1912 гг.
Обостроение противоречии в Китае накануне революции
В 1908—1911 гг., накануне Синьхайской резолюции, еще более углубились противоречия китайского полуфеодального полуколониального общества. Основным источником этих противоречий было несоответствие между развивающимися производительными силами и сковывающими их рост производственными отношениями.
В рассматриваемый период продолжалось развитие (хотя и медленное) китайской национальной промышленности. С 1903 по 1908 г. министерством торговли и промышленности цинского правительства было зарегистрировано 127 новых предприятий «современного типа» [254] с общим капиталом 321 909 800 юаней, к 1911 г. число их увеличилось еще на 50 [255].
В 1911 г. в текстильной промышленности работали 32 фабрики, в шелковой — 48, в мукомольной промышленности действовало 16 паровых мельниц[256]. Большинство этих предприятий было собственностью частных лиц[257]. С 1901 по 1910 г. открылось 26 новых шахт; 23 из них принадлежали китайским предпринимателям, две — правительству и одна была создана на основе смешанного капитала . Все
это говорило о некотором росте отечественной промышленности, который, однако, происходил крайне медленно и к тому же односторонне и уродлива
Стремясь лишить Китай какой-либо экономической самостоятельности, иностранные империалисты всячески препятствовали развитию национальной промышленности и прежде всего тяжелой. Китайская шелковая и текстильная промышленность не могла конкурировать с более развитой и механизированной промышленностью империалистических держав. Китайские ткани вытеснялись более дешевыми иностранными тканями не только с внешнего, но и внутреннего рынка. Так, в 1905 г. из Китая было вывезено тканей на 13 562 905 лянов [258], а ввезено на 122 647 499 лянов, т. е. почти в десять раз больше 7.
Непрерывно росли иностранные капиталовложения в Китае, которые использовались для предоставления кабальных государственных и частных займов, для строительства иностранных предприятий, эксплуатации полезных ископаемых и т. д. В 1902 г. все иностранные капиталовложения в Китае составляли 800 млн. ам. долл., а в 1911 г. — 1500 млн., т. е. за девять лет возросли почти в два раза 8.
Необходимо подчеркнуть, что значительную часть этих капиталов империалисты получали непосредственно в Китае в виде взимавшейся с него после поражения восстания ихэтуаней контрибуции, процентов по ранее предоставленным займам, а также доходов от торговли и принадлежавших им в Китае предприятий.
Иностранные империалисты, осуществляя политику превращения Китая в свою колонию, опирались на помощь продажного «маньчжурского правительства. Естественно, что они стремились любыми средствами сохранить цин- скую династию и предотвратить революцию, в которой они видели главную опасность своему господству в Китае.
С приближением революции империалистические державы усилили попытки укрепить положение маньчжурской монархии, внести раскол в революционный лагерь и привлечь на свою сторону часть китайской буржуазии и буржуазной интеллигенции. Одновременно учитывая затруднительное положение цинского правительства, они стре-
6 Лян (таэль) — денежная единица в цинском Китае.
7 Чень Сюй-лу, Революция 1911 года, стр. 61.
•Там же.
долмсь вырвать у него новые уступки и расширить свои «сферы влияния» в Китае.
Наиболее коварную политику в отношении Китая проводили США. Наряду с экономическим и политическим вмешательством они усилили идеологическую агрессию. Еще в 1909 г. американское правительство официально предложило использовать контрибуцию, которую оно подучило по заключительному протоколу 1901 г., на «развитие просвещения в Китае» 9. В стране началось строительство школ и институтов, контролируемых американцами. Одновременно росло число студентов, обучающихся в США. На територии Китая стали выпускаться большим тиражом проамериканские газеты, появились переводы американской пропагандистской литературы,0. Американская пропаганда стремилась внушить китайцам, что политика США резко отлична от политики других держат, что •ни стоят за целостность Китая, за развитие его экономики и т. д. Это был хитрый план, рассчитанный на то, что- #ы усыпить бдительность китайской общественности, создать в стране свою агентуру, внести раскол в национальное движение и подготовить в дальнейшем превращение Китая в свою колонию.
Более замаскированной становится и политика Англии. Если в 1904—1905 гг. она осуществляла открытую интервенцию в Тибете, то в 1908—1910 гг. пытается решить тибетский вопрос иными средствами. Заключив в 1907 г. Соглашение с царским правительством о разделе «сфер влияния», Англия в конце 1908 г. организовала через свою агентуру сепаратистское движение среди тибетских феодалов. Оказывая финансовую, дипломатическую и военную поддержку, она обеспечила приход к власти сепаратистов, которые в январе 1910 г. развязали военные действия против китайских войск в районе г. Гандо. Однако население не поддержало сепаратистов и в феврале 1910 г. главари этого движения вынуждены были бежать в Индию под защиту своих английских хозяев п.
4 июля 1910 г. было подписано русско-японское соглашение, секретные статьи которого предусматривали строгое
® Лю Да-нянь, История американской агрессии в Китае. М.,
*953, стр. 129.
,в Там же, стр. 126—133.
В. П. Леонтьев, Иностранная экспансия в 1 идете (юоо
919l М., 1956, стр. 122—144.
это говорило о некотором росте отечественной промышленности, который, однако, происходил крайне медленно и к тому же односторонне и уродлив:».
Стремясь лишить Китай какой-либо экономической самостоятельности, иностранные империалисты всячески препятствовали развитию национальной промышленности и прежде всего тяжелой. Китайская шелковая и текстильная промышленность не могла конкурировать с более развитой и механизированной промышленностью империалистических держав. Китайские ткани вытеснялись более дешевыми иностранными тканями не только с внешнего, но и внутреннего рынка. Так, в 1905 г. из Китая было вывезено тканей на 13 562905 лянов а ввезено на 122 647 499 лянов, т. е. почти в десять раз больше 1.
Непрерывно росли иностранные капиталовложения в Китае, которые использовались для предоставления кабальных государственных и частных займов, для строительства иностранных предприятий, эксплуатации полезных ископаемых и т. д. В 1902 г. все иностранные капиталовложения в Китае составляли 800 млн. ам. долл., а в
1911 г. — 1500 млн., т. е. за девять лет возросли почти в два раза 8.
Необходимо подчеркнуть, что значительную часть этих капиталов империалисты получали непосредственно в Китае в виде взимавшейся с него после поражения восстания ихэтуаней контрибуции, процентов по ранее предоставленным займам, а также доходов от торговли и принадлежавших им в Китае предприятий.
Иностранные империалисты, осуществляя политику превращения Китая в свою колонию, опирались на помощь продажного (маньчжурского правительства. Естественно, что они стремились любыми средствами сохранить цин- скую династию и предотвратить революцию, в которой они видели главную опасность своему господству в Китае.
С приближением революции империалистические державы усилили попытки укрепить положение маньчжурской монархии, внести раскол в революционный лагерь и привлечь на свою сторону часть китайской буржуазии и буржуазной интеллигенции. Одновременно учитывая затруднительное положение цинского правительства, они стре-
6 Лян (та» ль) — денежная единица в цинском Китае.
7 Чэнь Сюй-лу, Революция 1911 года, стр. 61.
6 Там же.
долмсь вырвать у него новые уступки и расширить свои «сферы влияния» в Китае.
Наиболее коварную политику в отношении Китая проводили США. Наряду с экономическим и политическим вмешательством они усилили идеологическую агрессию. Еще в 1909 г. американское правительство официально предложило использовать контрибуцию, которую оно подучило по заключительному протоколу 1901 г., на «развитие просвещения в Китае» 9. В стране началось строительство школ и институтов, контролируемых американцами. Одновременно росло число студентов, обучающихся в США. На територии Китая стали выпускаться большим тиражом проамериканские газеты, появились переводы американской пропагандистской литературы,0. Американская пропаганда стремилась внушить китайцам, что политика США резко отлична от политики других держач, что •ни стоят за целостность Китая, за развитие его экономики и т. д. Это был хитрый план, рассчитанный на то, что- #ы усыпить бдительность китайской общественности, создать в стране свою агентуру, внести раскол в национальное движение и подготовить в дальнейшем превращение Китая в свою колонию.
Более замаскированной становится и политика Англии. Если в 1904—1905 гг. она осуществляла открытую интервенцию в Тибете, то в 1908—1910 гг. пытается решить тибетский вопрос иными средствами. Заключив в 1907 г. Соглашение с царским правительством о разделе «сфер влияния», Англия в конце 1908 г. организовала через свою агентуру сепаратистское движение среди тибетских феодалов. Оказывая финансовую, дипломатическую и военную ооддержку, она обеспечила приход к власти сепаратистов, Которые в январе 1910 г. развязали военные действия против китайских войск в районе г. Гандо. Однако население Не поддержало сепаратистов и в феврале 1910 г. главари этого движения вынуждены были бежать в Индию под защиту своих английских хозяев п.
4 июля 1910 г. было подписано руссхо-японское соглашение, секретные статьи которого предусматривали строгое разграничение «сфер влияния» между Японией и царской Россией в Северо-Восточном Китае (Маньчжурии), а также принятие совместных мер в случае угрозы интересам одной из договаривающихся сторон в указанных сферах ,2. Этим соглашением империалисты России и Японии могли воспользоваться для подавления народного движения в. Маньчжурии, расценив его как угрозу своим интересам в этом районе.
Приближение революции в Китае привело также к усилению англо-японского сотрудничества, которое, в частности, было направлено против китайской революции. Еще d мае 1909 г. министр иностранных дел Японии Ито в беседе с английским послом Макдональдом предсказывал неизбежность революции в Китае в течение трех лет. Он полагал, что «мир на Дальнем Востоке, который может быть нарушен событиями в Китае, обеспечен лишь до того времени, пока существует англо-японский союз» ,3. Соглашение, заключенное Англией и Японией в 1910 г., предусматривало взаимное обеспечение интересов обоих государств на Дальнем Востоке и в Индии и совместное подавление любого революционного движения з этих районах. После заключения японо-русского и японо-французского соглашений отпали последние препятствия к открытому захвату японскими империалистами Кореи. (Англия дала свое согласие еще в 1905 г.) Надо учесть, что державы соглашались на захват Кореи не потому, что противоречия между ними и Японией сгладились. Япония нужна была им как жандарм, как страж их интересов на Дальнем Востоке, как основная сила против нарастающей революции в Китае. Державы Антанты в обстановке усилившейся угрозы столкновения с Германией не могли выделить достаточно сил на Дальний Восток. Не встречая возражений со стороны царской России, Англии и Франции, Япония в августе 1910 г. официально аннексировала
Корею, превратив ее в генерал-губернаторство. Это еще более ухудшило положение Китая. Отныне японская армия находилась не только на Квантунском полуострове» яо и на северных границах соседней с Китаем Кореи [259].
Затруднительным положением цинскэго правительства спешили воспользоваться и Другие державы, начавшие новый раздел Китая. 16 февраля 1911 г. русский царизм потребовал новых привилегий в Западном Китае и Внешней Монголии. Цинское правительство согласилось удовлетворить все требования царской России, которая прочно обосновалась во Внешней Монголии и в Синьцзяне. Месяцем позже Англия оккупировала район Пяньма в провинции Юньнань, куда одновременно вступили и французские войска. Раздел Китая империалистическими державами продолжался. Но иностранные империалисты отнюдь не хотели крушения цинского правительства. Оно было необходимо им для подавления нарастающей революции. Вот почему они, с одной стороны, стремились укрепить свои позиции, расширить «сферы влияния» и помешать развитию капитализма в Китае, а с другой — были готовы помочь цинскому правительству в подавлении революции и в укреплении его положения.
В рассматриваемые годы продолжалось разложение правящей верхушки Китая. Побле почти одновременной смерти Цзай Тяня и Цыси среди членов императорской фамилии и придворной знати усилилась грызня за лучшие места, за большее влияние на политику государства. В результате дворцовой борьбы на престол был возведен трехлетний племянник Цзай Тяня Пу И. В регентский совет вошли отец Пу И — принц Дай Ли, принцы Чунь и Цзай Фэн. а также вдова Цзай Тяня — Лун Ю [260]. Цзай Фэн был назначен также премьер-министром.
Приход к управлению страной клики Цзай Фэна — Дай Ли ознаменовал собой некоторые изменения в политике. Цыси в последние годы своей жизни в значительной мере опиралась на крупных китайских чиновников (Чжан Чжи- дун, Юань Ши-кай и другие), которые, предавая интересы китайского народа, верно служили маньчжурскому двору. Глава регентского совета Дай Ли, напротив, стремился укрепить несколько пошатнувшееся положение маньчжурской знати. Он начал заменять китайцев-чиновников маньчжурами. В сентябре 1909 г. был уволен с государственной службы Юань Ши-кай. Вслед за ним с правительственных постов были сняты или переведены с понижением в провинцию ряд других крупных сановников-китайцев. Налаживавшееся после разгрома тайпинского восстания сотрудничество между маньчжурской династией и верх>ш- кой китайских феодалов-помещиков было нарушено.
Укрепляя в правительстве позиции маньчжурской зна^ ти, Дай Ли все же продолжал начатую еще при Цыси подготовку к введению конституции. В сентябре 1908 г. были> •публикованы основные тезисы проекта конституции, которая очень напоминала японскую: из 23 тезисов 14 были посвящены власти императора. За императором сохранялась высшая законодательная и исполнительная власть. Парламенту предоставлялось лишь право обсуждать и разрабатывать новые законы, которые могли быть введено1 в действие только после утверждения их императором. Правительство назначалось императором и было ответственна перед ним [261]. Что же касается народа, то он обязан был «служить в армии, платить налоги и подчиняться властям». В проекте конституции 'Провозглашалась свободе слова, печати, создания организаций, но соответствующие оговорки по существу сводили их на нет. Так, провозглашая свободу создания организаций, проект подчеркивал, что они не должны «выступать против данной конституции» (т. е. против императорской власти). Предлагаема* цинами конституция должна была укрепить центральную власть императора и не вносила никаких существенных изменений в положение народных масс. Но даже эту куцую конституцию предполагалось ввести лишь через девять лет (в 1917 г.).
Вытеснение китайских чиновников из правительства и затяжка с введением конституции вызывали недовольство среди приверженцев либерально-монархического лагеря и значительной части чиновников-китайцев. Они боялись, что затяжка с введением конституции усилит революционный лагерь и ускорит революцию, которая угрожала не только господству цинской династии, но и всем феода ь- ным силам Китая.
Маньчжурское правительство, учитывая сложившуюся в стране обстановку, вновь делает попытку заручиться поддержкой либерально-монархического лагеря. С этой целью в октябре 1909 г. оно объявляет о созыве «совещательных комитетов» в каждой провинции и «совещательной палаты» при императорском правительстве в Пекине. Пра? во избирать и быть избранным в «совещательные комитет ты» предоставлялось коренным жителям данной лровин- ции, имеющим среднее или высшее образование и недвижимое имущество стоимостью не менее чем 5 тыс. юаней |Г. «Совещательная палата» при императоре должна была состоять из 200 советников, часть из которых назначалась императором из маньчжурских князей и крупных чиновников министерств, а другая часть — из представителен «совещательных комитетов». Такая система обеспечила преобладание в этих совещательных органах крупных чн* Новников, помещиков и компрадорской буржуазии [262]. Руководство в «совещательных комитетах» захватили в основ*- ном местные либеральные помещики. Так, председателем «совещательного комитета» провинции Цзянсу был избрая известный лидер либералов, крупный помещик и владелец нескольких мельниц и текстильной фабрики Чжан Цзян.
Но даже подобные «совещательные комитеты», чувствуя приближение революции, требовали ускорить введение конституции. Тот же Чжан Цзян на открытии «совещательного комитета» в Цзянсу в декабре 1909 г. заявил: «Иностранная агрессия еще более усилилась, крупные сановники продолжают проводить ошибочную политику, народ дошел до крайности, обстановка в стране с каждым днем становится все более напряженной, спасти страну можно лишь немедленным созывом парламента и созданием ответственного перед ним правительства» ,9. Чжан Цзян обратился к другим «совещательным комитетам» с предложением послать своих представителей в Шанхай и обсудить создавшееся положение. Собравшиеся в феврале 1910 г. председатели «совещательных комитетов» решили создать «Союз единомышленников в борьбе за созыв парламента» («Гохуэй цинъюань тунчжихуэй»).
В феврале 1910 г. была начата первая петиционная кампания за введение конституции. Правительство, боясь лишиться поддержки либерально настроенных помещиков и этим усилить лагерь революции, пошло на некоторые уступки. Оно заявило, что конституция будет введена в 1913 г.[263]. Однако основные положения проекта конституции оставались без изменений. Тогда либералы начали в конце 1910 г. новую петиционную кампанию, требуя немедленного введения конституции и включения в нее статьи об ответственности правительства перед парламентом [264].
Цинская монархия отказалась удовлетворить требования либералов и начала против них репрессии. Были закрыты все газеты либерального направления. Возобновилась чистка государственного аппарата. С июня 1910 г. по февраль 1911 г. было уволено и заменено маньчжурами десять министров-китайцев [265].
В апреле 1911 г. было официально заявлено о создании «императорского кабинета» (т. е. правительства), в котором все министерские посты были заняты членами императорской фамилии. «Союз единомышленников в борьбе за созыв парламента» вновь собрал совещание в Шанхае, на котором принял решение обратиться к регенту с протестом. «Создание кабинета, состоящего только из членов императорской фамилии, — говорилось в обращении, — не соответствует духу монархическо-конституционного режима; мы просим Вас создать новый кабинет из числа наиболее способных чиновников» [266]. В ответ на это требование правительство усилило репрессии против либералов. Многие деятели конституционной партии были арестованы.
Таким образом, разговоры о конституции нужны были цинам только для ослабления революционного лагеря и отвлечения от революционной борьбы части буржуазии и интеллигенции. По существу цинская монархия не только не собиралась делить власть с либеральными помещиками и крупной буржуазией, но, напротив, стремилась сосредоточить всю полноту власти в своих руках, разгромить лагерь революции, а вслед за тем покончить и с конституционно- либеральным движением. Такая политика не могла усилить позиции цинской монархии, — напротив даже среди представителей либерально-монархического лагеря появились сторонники ликвидации маньчжурской династии.
Выплата контрибуции и процентов по иностранным займам, расточительство двора, а также непрерывно растущие расходы на осуществление «новой политики» (формирование и вооружение «новой армии», расширение чиновничьего аппарата, строительство различных школ по подготовке офицеров и чиновников, посылка за государственный счет студентов за границу и т. д.) — все это вызывало увеличение податей и налогов и приводило к ухудшению жизни народных масс. Особенно тяжелым было положение крестьян. Поэтому борьба крестьян против непосильных налогов и податей не прекращалась. Только в 1910 г. было зарегистрировано 80 крупных вооруженных восстаний[267].
Стихийные народные выступления этих лет можно разделить на два вида: голодные бунты городской бедноты против повышения^цен на рис и восстания крестьян против высоких податей, налогов и арендной платы.
Наиболее крупные выступления крестьян наблюдались в 1910 г. в округе Чжаотун провинции Юньнань и в Синьцзяне [268]. Но самым крупным народным выступлением того времени был голодный бунт в Чанша, переросший в восстание [269].
В 1909 г. в результате наводнения погиб весь урожай в провинции Хунань. Однако местные власти и помещики по-прежнему собирали подати и налоги, отбирая у крестьян последнее. Весной 1910 г. голодающие крестьяне в поисках пищи стали собираться в Чанша. Купцы, помещики и иностранные торговцы, воспользовавшись создавшимся положением, стали продавать рис по спекулятивным ценам. Если в обычное время цена одного даня [270] была не свыше 2 тыс. чохов [271], то к весне 1910 г. она возросла до 8—9 тыс. чохов[272] (т. е. в четыре—четыре с половиной раза). Конечно, основная масса населения покупать рис по таким высоким ценам не могла. Это и явилось причиной начавшегося 12 апреля стихийного восстания, в котором приняли участие более 20 тыс. человек. 14 апреля повстанцы полностью овладели городом. Но они не имели единого руководства, не смогли установить связь с солдатами воинских частей, находившихся в окрестностях Чанша, и привлечь их на свою сторону. В Хунани в то время не было комитета Лиги, а местная революционная организация «Союз всеобщего прогресса» ограничилась лишь распространением среди восставших революционных листовок[273]. Поэтому правительственным войскам удалось к вечеру 15 апреля подавить восстание[274].
Месяц спустя начались крупные вооруженные выступления крестьян против непосильных налогов б провинции Шаньдун. В уезде Лаян местные власти под предлогом проведения «новой политики» увеличили налоги [275], несмотря на то что в результате заморозков в уезде погиб весь урожай. Из десяти крестьянских дворов девяти не хватало продовольствия [276].
Цюй Ши-вэнь, руководитель существовавшей в Лаяне организации крестьянской самообороны — «Союза объединения поселков» («Ляньчжуанхуэй»), призвал население отказаться от уплаты налогов. Его призыв нашел горячую поддержку большинства крестьян.
21 мая 1910 г. несколько тысяч крестьян направились в уездный город, чтобы потребовать от местных властей прекратить взимание налогов в связи с неурожайным годом, а также выдать голодающим крестьянам рис из имеющихся запасов. Начальник уезда, узнав о приближении крестьян, бежал. К 10 июня число восставших достигло уже нескольких десятков тысяч (к ним присоединялись не только крестьяне окрестных деревень, но и городские ремесленники, мелкие торговцы и даже часть мелких помещиков). Весь уезд оказался в руках повстанцев. Восстание продолжалось почти два месяца. Лишь в конце июля правительственным войскам удалось его подавить м.
Подобные выступления наблюдались во многих районах Китая, и цинскому правительству все труднее становилось бороться с народным движением.
Таким образом, в рассматриваемое время в Китае происходило дальнейшее обострение всех внешних и внутренних противоречий. Страна все больше и больше попадала в зависимость от империалистических держав, а цинское правительство продолжало вести свою предательскую капитулянтскую политику. Углублялся конфликт между растущими производительными силами и тормозившими их развитие производственными отношениями полуфеодального, полуколониального китайского общества. Проявлением этого конфликта явилось обострение классовой и национально-освободительной борьбы в Китае. «Низы» (крестьяне, рабочие, мелкая и национальная буржуазия) не желали жить по-старому и все решительнее вступали в борьбу с маньчжурской династией, а «зерхи» (правящая маньчжурская династия) уже не могли управлять страной по-прежнему. Усиливая репрессии против участников революционных выступлений, они в то же время стремились путем некоторых реформ, обещаний конституции и т. д. ослабить революционную борьбу и укрепить старую государственную машину. Но цинское правительство постепенно теряло поддержку даже среди помещиков и китайских чиновников, недовольных дискриминацией по отношению к ним клики Дай Ли и опасавшихся, что цины не в силах будут противостоять напору народных <масс, что монархия не сможет защитить их интересы. В Китае сложились условия для свержения маньчжурской династии.
Совещание правления Лиги на о. Пенанг. Курс на дальнейшее развитие вооруженной борьбы против цинской династии. Гуанчжоуское восстание 1911 г.
Какую же позицию в условиях приближающейся резолюции занимала революционная партия китайской национальной буржуазии? Среди членов Лиги не было в это время единого мнения в оценке обстановки и планах на будущее, многие из них были обескуражены поражением предыдущих восстаний. В таких условиях Ят-сен 10 декабря 1910 г. собрал на о. Пенанг (Малайский архипелаг) правление Лиги. Это было самое многочисленное после учредительного съезда заседание Лиги. На нем присутствовали почти все члены правления, представлявшие как внутрикитайские, так и заграничные отделения партии 35.
На заседании правления Сунь Ят-сен подверг глубокому анализу сложившуюся в стране обстановку, подчеркнув, что Китай стоит накануне революции. Он призвал усилить подготовку вооруженных выступлений и предложил вновь организовать восстание в провинции Гуандун30. 3 защиту предложения Сунь Ят-сена выступили Ху Хань- мин и Чжао Бо-сянь. Хуан Син же считал необходимым начать выступление в Юньнани, куда, по его мнению, было бы легче перебросить оружие (через Индокитай). После дискуссии правление. Лиги приняло единогласное решение начать подготовку вооруженного восстания в Гуанчжоу37.
По плану, выработанному правлением, предполагалось захватить Гуанчжоу и двинуться на север, на Нанкин, а затем на Пекин. Основной силой восстания должны были стать войска «новой армии» и члены Лиги, переброшенные в Гуанчжоу из-за границы. Правление Лиги считало, что это восстание послужит сигналом для вооруженных выступлений в других местах 33, что его поддержат части «новых войск» в провинции Гуанси, а также войска и тайные общества провинций Хунань и Хубэй. Для подготовки и руководства восстанием был создан специальный комитет (с местопребыванием в Сянгане) во главе с Хуан Сином.
Наиболее остро стоял вопрос о вооружении и денежных средствах. Правление обратилось к Сунь Ят-сену с просьбой сразу же после совещания выехать в США для сбора средств среди китайских эмигрантов. Были приняты меры для закупки оружия в Японии и США, началось изготовление ручных гранат в Сянгане.
Правление постановило поручить Ху Хань-мину и Ван Цзин-вэю возобновить выпуск «Минь бао». (В конце
1910— начале 1911 г. им удалось выпустить нелегально в Японии № 25 и 26 журнала.) Было также решено провести в Токио совещание руководителей провинциальных комитетов Лиги и усилить революционную работу на территории Китая.
В конце декабря 1910 г. в Токио собрались руководители 11 провинциальных комитетов Лиги. В совещании участвовали члены правления — Чжао Бо-сянь (Чжзо Шэн), Цзюй Чжэн, только что прибывшие с о. Пенанг, Тань Жэнь-фэн и Сун Цзяо-жэнь зэ. Оно обсудило уроки предыдущих восстаний и, согласившись в целом с данной Сунь Ят-сеном оценкой обстановки, постановило усилить работу на местах.
Было решено активизировать деятельность Лиги в бассейне реки Янцзы, что облегчило бы в случае успеха гуанчжоуского восстания наступление революционной армии на север [277]. Намечалось обратить особое внимание на провинции Хунань и Хубэй. В Хубэе после разгрома полицией отделения Лиги была создана в июле 1908 г. новая революционная организация «Военная объединенная лига». Ее основателями явились бывшие члены «Общества повседневных знаний» и «Объединенной революционной лиги», вступившие в свое время в армию и избежавшие репрессий [278].
После восстания в провинции Аньхуэй под руководством Сюн Чэн-цзи [279] правительство усилило полицейский контроль над армией. В целях конспирации «Военная объединенная лига» была переименована в декабре 1908 г. в «Общество изучения проблем народовластия». В 1910 г. некоторые члены этого общества принимали активное участие в рисовом бунте, происходившем в г. Чанша. Это стало известно наместнику Жуй Чэну. Чтобы избежать провала было решено переименовать «Общество изучения проблем народовластия» в «Общество изучения военных наук» («Чжэньу сюэшэ») [280], действовавшее также полулегально. В конце 1910 г. несколько офицеров находившейся в Ханькоу смешанной бригады были заподозрены в революционной деятельности. Начались аресты[281]. «Общество изучения военных наук» было вынуждено в январе 1911 г. объявить о самороспуске, а через несколько дней было официально создано «Литературное общество» («Вэньсюэ шэ») 4l. По существу «Литературное общество» являось преемником всех предшествовавших ему революционных организаций в провинциях Хубэй и Хунань. Руководителями его были офицеры «новой армии» Цзян И-у и Чжан Юй-кунь. Общество развернуло активную пропагандистскую деятельность среди солдат и офицеров «новой армии» [282].
Имеющиеся у нас материалы, к сожалению, не дают четкого представления о политической программе «Литературного общества» и его предшественников. В силу полулегального положения этих организаций в их официальных программных документах говорится лишь о необходимости «изучать принципы самоуправления», «военные знания», «литературу» и т. д. Вполне понятно, что в уставах этих обществ мало сказано об их революционных задачах.
Но такое положение объясняется не только условиями конспирации. По-видимому, члены этих организаций, будучи выходцами из различных слоев населения и занимая различное служебное положение (от рядовых до старших офицеров), имели различные взгляды на будущее Китая. Их объединяла общая ненависть к маньчжурской династии, твердая решимость покончить с монархическим строем и установить республику. Что касается их пропаганды в газетах и листовках, то она в основном заключалась в разъяснении основных программных документов Лиги, хотя с 1908 по 1911 г. «Военная объединенная лига» и ее преемники никаких непосредственных организационных связей с правлением Лиги не поддерживали [283].
Кроме «Литературного общества» в провинциях Хунань и Хубэй с 1908 г., как указывалось выше, дейсгвоза- ла еще одна буржуазная революционная организация — «Союз всеобщего прогресса» [284]. Руководителем отделения Союза в Хубэе был Сунь У, в Хунани — Цзяо Да-фэн [285].
Весной 1910 г. «Союз всеобщего прогресса» пытался воспользоваться рисовым бунтом в Чанша и поднять восстание. Однако поражение массового движения и начавшиеся аресты членов Союза помешали осуществлению этих планов.
В условиях репрессий «Союз всеобщего прогресса» бы вынужден временно ослабить свою деятельность. Летом
1910 г. в провинцию Хубэй прибыли председатель правления Союза в Токио Люй Гун (Люй Чжун-вэнь) и член правления Лиги Ян Ши-цзе, которые начали подготовку восстания. На совещании с руководителями местного отделения «Союза всеобщего прогресса» Ян Ши-цзе заявил: «Революционное движение развивается очень быстро, можно надеяться, что революция в Китае вскоре одержит победу. Однако за последние годы Сунь Ят-сен и Хуан Син развертывали свою деятельность преимущественно в прибрежных районах Южного Китая. Они опирались лишь на членов Лиги, имели мало оружия и поэтому организованные ими восстания потерпели поражение...
Мы, уроженцы провинции Хубэй, считаем, что надо подготовить вооруженное восстание здесь. Сунь Ят-сен и Хуан Син не особенно верят в наши силы. Я и Люй Гун как раз и возвратились в провинцию Хубэй, чтобы помочь организовать вооруженное восстание» [286]. Вскоре в Ханькоу был создан специальный орган по подготовке вооруженного выступления.
Такова была обстановка в Хубэе и Хунани, когда Лига приступила к налаживанию тесной связи с революционерами этих провинций.
Сразу же после совещания в Токио Тань Жэнь-фэн, Сун Цзяо-жэнь и Цзюй Чжэн[287] направились в Шанхай, 1де совместно с руководителями шанхайского отделения Лиги создали комитет Лиги Центрального Китая. Он разместился в редакции газеты «Миньли бао», которая издавалась на территории иностранного сеттльмента и в завуалированной форме пропагандировал идеи Лиги
Чтобы установить связи с хунаньскими и хубэйскими революционерами, 23 февраля 1911 г. Тань Жэнь-фэн прибыл в Ханькоу. Он заявил руководителям местного отделения «Союза всеобщего прогресса»: «...Весной этого года должно начаться восстание в Гуанчжоу. Нами уже установлена связь с революционерами в Нанкине и Цзюцзяне. Хубэй и Хунань являются очень важными районами. Мы надеемся, что вы откликнетесь на восстание в Гуанчжоу и поможете нам» [288]. В Учане Тань Жэнь-фэн встретился с руководителями «Литературного общества» [289].
Лидеры «Союза всеобщего прогресса» и «Литературного общества» обещали поддержать восстание в Гуанчжоу. Цзюй Чжэну было поручено поддерживать связь с обеими организациями. Тань Жэнь-фэн передал ему для финансирования революционной деятельности в провинции Хубэй 800 юаней [290].
Таким образом, в начале 1911 г. Лиге удалось договориться о совместных действиях с другими революционными организациями Китая.
Специальный комитет, организованный в Сянгане, развернул активную деятельность по подготовке восстания в Гуанчжоу. Был укомплектован отряд из наиболее преданных членов Лиги, который должен был явиться зачинщиком восстания, создан конспиративный штаб по руководству восстанием. Председатель комитета по подготовке восстания Хуан Син стал одновременно начальником отдела штаба по связям с воинскими частями в Гуанчжоу, его заместителем был избран Чжао Шэн, Ху И-шэн возглавил отдел по закупке и доставки оружия и боеприпасов, Чэнь Цзюнь-мин — издательско-пропагандистский отдел, а Ли Хай-юнь — финансовый отдел Ь6. Ху Хань-мина э7 назначили начальником секретариата комитета по подготовке восстания, на него была возложена обязанность руководить партийной работой и поддерживать связи с комитетом Лиги в Токио и с Сунь Ят-сеном.
Согласно выработанному плану, восставшие должны были овладеть Гуанчжоу, после чего одна колонна под руководством Хуан Сина будет наступать на Хунань и Хубэй, а другая под руководством Чжао Шэна — на Цзянси. Часть восставших войск предполагалось оставить в Гуанчжоу в качестве резерва[291]. Основной удар должны были нанести расквартированные в Гуанчжоу войска «новой армии». Однако после восстания 1910 г. онц находились под строгим надзором на территории своих военных городков и не имели боеприпасов. Поэтому было решено, что восстание начнет переброшенный из Сянгана удзрный отряд, который насчитывал несколько сотен членов Лиги и был разделен на группы. Группа Хуан Сина должна была захватить резиденцию наместника провинций Гуандун и и Гуанси; группа Чжао Шэна — занять управление начальника мошкой полиции; группа Яо Юй-пииа — овладеть арсеналом и Малыми северными воротами, через которые в город вступят войска «новой армии». Кроме тоге, было сформировано еще шесть мелких групп для занятия менее важных объектов. Отличительным знаком участникам восстания служил белый шерстяной платок [292].
Выступление было назначено на 13 апреля, однако оружие, закупленное в Индокитае и Японии, к этому времени еще не прибыло. Поэтому срок восстания был перенесен на 23 апреля ь0. С 18 апреля члены ударного отряда стали нелегально приезжать в Гуанчжоу. 19 апреля для общего руководства восстанием в город прибыл Хуан Син[293].
Однако сроки и планы выступления были выданы полиции одним из членов Лиги — Чэн Цзин-биС2. Наместник Чжан Мин-ци предпринял соответствующие меры. 20 апреля по его вызову из Гуанси прибыли два батальона знаменных войск. С их помощью удалось полностью обезоружить части «новой армии» и блокировать их в казармах. Вечером 22 апреля начались аресты революционеров[294].
23 апреля на конспиративной квартире Хуан Сина состоялось совещание руководителей восстания. Хуан Син предложил еще раз отложить срок выступления. Но в этот момент явился связной, который сообщил, что по всему городу идут аресты и полиция перекрыла дороги, ведущие в Сянган. Тогда Хуан Син решил выступать немедленно и повел свой отряд в наступление на резиденцию наместника. К утру 24 апреля резиденция была занята, но наместнику удалось бежать в расположение знаменных войск. Части знаменных войск, обладавшие численным превосходством.
начали повсюду теснить восставших. Несмотря на героическое сопротивление, к 26 апреля основные силы повстанцев были разбиты. Хуан Син бежал в Сянган [295]. Еще одно выступление под руководством Лиги потерпело поражение.
Причиной поражения восстания в Гуанчжоу гоминдановские историки считают разглашение планов восстания одним из членов Лиги, а также нехватку оружия. В этом есть определенная доля правды. Но главной причиной поражения, на наш взгляд, явился отказ буржуазных революционеров от непосредственной работы среди народных масс. Работа велась лишь среди войск, в основном ср?ди офицерского состава. Поэтому разоружение частей «новой армии» лишило революционеров их главной силы. Население Гуанчжоу не принимало участия в восстании. Руководители Лиги игнорировали возможность привлечь на свою сторону крестьян провинции Гуандун.
Однако восстание в Гуанчжоу не прошло бесследно. Отзвуки его облетели всю страну и воодушевили широкие массы китайского народа На борьбу с ненавистной цинской монархией. Сунь Ят-сен, давая оценку этому восстанию, писал: «...И хотя мы опять здесь потерпели поражение, но славные деяния 72 героев прогремели на весь мир» [296].
Антиманьчжурское, антиимпериалистическое движение в Сычуани (1911 г.)
Ярким проявлением дальнейшего обострения всех основных противоречий в Китае, показателем возросшей сознательности и активности различных слоев населения явилась борьба китайского народа против нового кабального империалистического займа, имевшего целью захват Ху- гуанской железной дороги [297], которая должна была пройти через наиболее богатые районы Китая и соединить глу- бннную провинцию Сычуань с портами на реке Янцзы (Ханькоу) и на побережье (Гуанчжоу).
Строительство Хугуанской дороги было начато еще в конце XIX в. американской компанией «Америкам Чайна девелопмент». Однако в результате развернувшегося мощного патриотического движения за возвращение Китаю прав, узурпированных иностранцами, американская фирма согласилась продать право на строительство дороги китайской стороне08. В 1905 г. было создано специальное «Акционерное общество по строительству Хугуанской железной дороги». Часть капитала в нем принадлежала правительству, а часть была создана за счет продажи акций частным лицам. Основными владельцами акций являлись купцы, молодая промышленная буржуазия и некоторые помещики G0. Для строительства железной дороги использовались также средства крестьян и городской бедноты. В этих целях в 1909—1910 гг. были выпущены специальные «рисовые акции» стоимостью в 1—2 даня риса, введены специальные местные налоги на строительство дороги, причем вносящим этот налог тоже выдавались соответствующие акции («рисовые акции», «соляные акции», «подворные акции» и т. д.). Таким образом, пайщиками акционерного общества стало большинство населения провинций Гуандун, Хубэй, Хунань, Сычуань. ^
Создание этого общества было несомненным успехом национальной буржуазии. Однако этот успех был кратковременным. Империалисты не прекращали оказывать давление на цинское правительство и стремились установить свой полный контроль над железными дорогами Китая.
Весной 1911 г. банковский консорциум, в который в
1910 г. вступили и США[298], предложил маньчжурскому правительству заем для покупки Хугуанской железной дороги и превращения ее в государственную. Таким путем консорциум рассчитывал нанести удар развивающейся национальной буржуазии, укрепить финансовое положение цинской династии в условиях назревающей революции и в дальнейшем вынудить ее передать строительство и управление этой дорогой консорциуму.
Маньчжурское правительство, нуждаясь в финансовой помощи со стороны империалистов и рассчитывая на их поддержку в подавлении революции, охотно пошло на этот новый предательский шаг. 13 мая 1911 г. было подписано соглашение о предоставлении цинскому правительству займа на сумму 4 млн. ф. ст., кроме того, ему был обещан после покупки железной дороги валютный заем на сумму
10 млн. ф. ст. якобы для оздоровления финансов, а по существу для борьбы против надвигающейся революции [299]. В свою очередь консорциум получал право принимать активное участие в строительстве промышленных и жеез- нодорожных объектов на всей территории Китая. «Если китайское правительство, — указывалось в соглашении, — пожелает пригласить иностранных предпринимателей принять участие в развитии китайской промышленности, то оно должно в первую очередь пригласить банковский консорциум» [300]. Заем предоставленный из расчета 5% годовых, сулил немалую прибыль членам консорциума.
Подписание соглашения еще более укрепляло экономические позиции империалистических держав в Китае и одновременно наносило удар по интересам национальной буржуазии.
19 мая 1911 г. маньчжурское правительство опубликовало указ о национализации Хугуанской железной дороги. В нем говорилось: «Указанные дороги все подлежат национализации, такова наша политика. Все строящиеся железные дороги, основанные на паевом акционерном капитале, подлежат возврату государству, все указы, ранее опубликованные по этому вопросу, теряют силу... Если найдутся лица, не согласные с таким решением, которые намеренно будут стремиться помешать управлению железными дорогами или окажут сопротивление, то они подлежат суровому наказанию» [301].
В выпущенной 19 мая министерством почт[302] инструкции о проведении национализации железных дорог говорилось, что правительство выкупает акции по номинальной их стоимости, причем выкупает в первую очерздь акции крупных пайщиков. Мелкие «рисовые», «подворные» и другие акции, владельцами которых являлись крестьянство и мелкая буржуазия города, полностью теряли свою силу 75.
Маньчжурское правительство, стремясь помешать объединению действий населения различных провинций, устанавливало для них различные правила выкупа акций. Так, в провинции Гуандун немедленной оплате подлежало 60% акций, а 40 % менялось на облигации беспроцентного займа, подлежащего погашению в течение десяти лет. В Хучани и Хубэе акции выкупались полностью. Наиболее суровые условия предусматривались для провинции Сычуань, где 60% акций обменивались на облигации 6%-ного государственного займа, подлежащего погашению в течение
20 лет, а 40% аннулировались без всякой компенсации76.
Действия цинского правительства объективно мешали китайской буржуазии использовать освобождающиеся средства для развития национальной промышленности.
Мероприятия правительства вызвали глубокое возмущение широких слоев китайского народа. В стране началось движение в защиту железных дорог, но руководство этим движением попало в руки реформаторов-либералов, которые постарались придать ему форму петиционных кампаний, возглавляемых «совещательными комитетами».
Раньше чем в других провинциях начались выступлений в Хубэе и Хунани. В июле к ним присоединилось население Гуандуна. Однако наиболее активная, острая борьба развернулась в провинции Сычуань. Это было не случайно. Сычуань являлась одним из центров развивающейся национальной промышленности. С 1909 по 1911 г. здесь было открыто 24 частно-капиталистических промышленных Предприятия (текстильные, шелкомотальные и бумажные фабрики, стекольные, кирпичные и механические заводы). Капитал некоторых из них достигал 30 тыс. юаней 77. В провинции имелась довольно многочисленная буржуазия и быстро растущий молодой рабочий класс. К тому жз
75 Архив внешней политики России, Кит. стол, д. 135, л. 21 (далее — АВПР).
76 «Дальневосточное обозрение», 1912, № 1 (16), стр. 67.
77 faffif"-» с«фйш;в
= Ш— Ш.1954^ ) ,153К (далее — Хэ Чжун-жэнь,
Переход Сычуани в период революции 1911 года от движения в за- Щиту железных дорог к борьбе за самостоятельность).
правительственная инструкция о выкупе акций ставила акционеров Сычуани в наиболее невыгодное положение.
17 июня в Чэнду состоялось собрание пайщиков дороги. Конституционисты, стремясь отвлечь народные массы от революции, пытались убедить их, что виновато в случившемся не цинское правительство в целом, а министр почт и путей сообщений Шэн Сюань-хуай, который де явился инициатором хугуанского займа и выкупа железных дорог. Поэтому собрание прошло под лозунгом «долой предателя, раба империализма Шэн Сюань-хуая, долой орган предателей—(министерство почт»[303]. На собрании был создан «Союз единомышленников по охране железных дорог» («Баолу тунчжихуэй»), отделения которого были образованы во всех городах и уездах Сычуани [304]. Руководителями союза стали Пу Дянь-цзюнь, Ло Лунь, Дэн Сяо-хэ и Янь Кай. Пу Дянь-цзюнь и Ло Лунь были шэньши и являлись заместителями председателя «совещательного комитета» провинции Сычуань. Дэн Сяо-хэ и Янь Кай были местными крупными купцами и одновременно владельцами двух текстильных фабрик[305]. Эти либералы, с одной стороны, боялись народных масс, а с другой — стремились использовать их для давления на маньчжурское правительство. Поэтому они решили установить связь с «Обществом старшего брата» и привлечь его лидеров в руководящие органы «Союза единомышленников по охране железных дорог». Многие из руководителей «Общества старшего брата» были членами Лиги, и через них Лига получила возможность вести революционную работу в Союзе[306]. Сычуаньское отделение Лиги взяло курс на перерастание движения в защиту железных дорог в вооруженное восстание против цинского правительства.
В начале июля управляющий иманским отделением железной дороги Ли Цзи-сюнь вопреки решению местного отделения союза, подписал соглашение с министерством почт о передаче указанного участка железной дороги правительству. Цинские власти, вдохновленные этим ттреда- тельским актом, решили усилить давление на население Сычуани[307]. Губернатору провинции была послана телеграмма с приказанием потребовать от акционеров немедленного принятия условий выкупа акций: в случае отказа правительство угрожало безвозмездным аннулированием всех акций [308].
Угрозы только усилили возмущение населения Сычуани. Вопреки желанию руководства «Союза единомышленников по охране железных дорог» рос боевой дух народных масс. В провинции прокатилась волна забастовок студентов, преподавателей, торговцев. В уездах стали создаваться народные дружины по охране железных дорог [309]. Движение начинало выходить за рамки, которые ему хотели придать реформаторы.
Конституционно настроенные шэньши и помещики боялись, что движение в защиту железных дорог может перейти в борьбу против феодальных устоев общества и явится началом революции. 18 июля «совещательный комитет» Сычуани обратился к населению с призывом: «1) прекратить демонстрации, массовые митинги; 2) не бунтовать;
3) не разрушать принадлежащие иностранцам церкви;
4) не обижать чиновников; 5) немедленно восстановить торговлю в керосиновых, соляных, спичечных и рисовых лавках» [310]. Однако эти увещания реформаторов уже не могли помешать нарастанию народного гнева. В местных отделениях (уездных и городских) «Союза единомышленников по охране железных дорог» члены Лиги и тайных обществ начинают вытеснять реформаторов из руководящих органов и призывать народные массы к революционной борьбе.
Маньчжурское правительство, готовясь к подавлению волнений в Сычуани, стягивало к Чэнду войска из Хунани и Хубэя. 7 сентября губернатор Чжао Эр-фэн, решив, что наступило время действовать, послал своего представителя сообщить комитету Союза, что из Пекина получено благоприятное известие, и предложить руководителям Союза немедленно явиться для переговоров к губернатору. Когда же лидеры прибыли в ямэнь (управление) к губернатору, они были арестованы. Одновременно Чжао Эр-фэн дал указание разогнать Союз и закрыть акционерное общество [311].
Такими действиями губернатор рассчитывал обезглавить народные массы и подавить сопротивление. Но он просчитался. Руководство движением в уездах уже перешло к местным комитетам Лиги и тайным обществам. Как только население Чэнду узнало о вероломных действиях Чжао Эр-фэна, оно двинулось к резиденции губернатора. Чжао Эр-фэн приказал полиции открыть по толпе огонь. 32 человека были убиты и несколько сотен ранено. В ответ на эти действия по призыву местных организаций Лиги народ стал вооружаться. В городе прекратилась всякая торговля, закрылись школы. Началось вооруженное восстание.
Переход от петиционных кампаний к открытой вооруженной борьбе явился результатом работы сычуаньского отделения Лиги, возглавляемого такими известными деятелями, как Цюй Чжан, Лун Ман-цзянь, Ван Тянь- цзэ и Чэнь Гун-бо. Развернув широкую пропагандистскую кампанию, они разъясняли народным массам, что не следует просить уступок у цинской монархии, а надо добиваться свержения маньчжурского правительства, предающего интересы китайского народа [312].
Восстание перекинулось на примыкающие к Чэнду уезды. Первым поднялось на борьбу население г. Синь- цзинь, возглавляемое членами Лиги — Лун Ман-цзянем и Ван Тянь-цзэ[313]. Вскоре Синьцзинь стал центром восстания.
Чжао Эр-фэн послал против повстанцев прибывшие из провинций Хунань и Хубэй войска «новой армии», но последние отказались воевать, а часть их перешла на сторону восставших. Одновременно в уездах Сунсянь и Цзы- чжоу началось выступление под руководством «Общества ^старшего брата»[314]. Восставшие со всех сторон подходили к Чэнду и вскоре окружили город. В сентябре 1911 г. наместник провинций Хубэй, Хунань и Сычуань в телеграмме из Уханя сообщал цинскому правительству: «В окрестностях центра провинции Сычуань г. Чэнду собрались банды в количестве нескольких десятков тысяч человек и с четырех сторон наступают на город. Обстановка становится критической, телеграфная связь с Чэнду уже несколько дней прервана. В прилегающих к Чэнду округах безответственные элементы по-прежнему призывают к беспорядкам» J0. К концу сентября почти вся провинция Сычуань оказалась в руках повстанцев 9|.
26 сентября из Шанхая в Сычуань прибыл руководитель сычуаньского отделения Лиги У Юй-чжан, который поднял восстание в уезде Жуйсянь и создал там временное революционное правительство[315]. Революционное движение в Сычуани продолжало расти.
События в Сычуани обнажили всю гнилость и продажность цинского правительства, показали, что единственный выход для китайского народа — в свержении маньчжурской монархии. Вот почему после событий в Сычуани даже многие представители либерально-монархического лагеря пришли к мысли о необходимости свержения цин- скон династии.
Движение в Сычуани укрепило авторитет Лиги, вызвало быстрый рост ее рядов. Но оно в то же время показало ее организационную и тактическую слабость — руководство Лиги не сумело полностью возглавить движение в Сычуани, не смогло организовать выступлений в других провинциях. Хотя с сентября 1911 г. в большинстве уездов Сычуани руководство движением и перешло к членам Лиги, но они действовали вразброд.
Восстание в Сычуани вызвало отклик по всей стране, усилило революционные настроения, деморализовало "цин- ские власти. Все это облегчило победу учанского восстания и дальнейшее развитие революции. «Если бы не было организованного „Союзом единомышленников по охране железных дорог" восстания, — писал Сунь Ят-сен, — революции в Учане или не было бы совсем, или она бы задержалась на два — два с половиной года» [316].
Учанское восстание — начало Синьхайской революции
Обострение всех внутренних противоречий в Китае, рост массового революционного движения создавали реальные условия для начала революции в стране. В сложнейшей обстановке необходимо было подготовить и нанести решающий удар по прогнившей цинской монархии. Осуществить эту задачу должна была всекитайская революционная буржуазная партия — «Объединенная революционная лига».
Однако руководители Лиги не имели единого мнения по вопросу о времени и месте решающего удара. Правление Лиги и южный комитет в Сянгане, возглавляемый Хуан Сином, по-прежнему считали, что главным районом восстания должна стать провинция Гуандун. Лишь захватив ее, можно идти «дорогой тайпинов» на север через Гуанси, Хунань, Хубэй, Хэнань, Аньхуэй, Цзянси и далее на Пекин (J4. При этом Хуан Син и его сторонники исходили из того, что в районе Гуанчжоу Лига пользуется наибольшим влиянием и что в случае успеха восстания легче было бы организовать снабжение повстанцев оружием и боеприпасами через Сянган и Индокитай.
Иней позиции придерживался главный комитет Лиги в Центральном Китае (в Шанхае), возглавляемый Сун Цзяо-жэнем, Чэнь Ци-мэем и Тань Жэнь-фэном. Он настаивал на том, что решающий удар следует нанести в Центральном Китае, в бассейне реки Янцзы, поскольку этот райбн ближе к Пекину и здесь сосредоточены наиболее важные и крупные города. Кроме того, в провинциях Хунань и Хубэй действуют хорошо законспирированныг и пользующиеся большим влиянием среди войск и населения революционные организации — «Литературное общество» и «Союз всеобщего прогресса». С началом событий в Сычуани между руководителями главного комитета Лиги в Центральном Китае в свою очередь возникли разногласия: Сун Цзяо-жэнь стал настаивать, чтобы в качестве главной базы для развертывания революции была использована Сычуань, а Чэнь Ци-мэй и Тань Жэнь-фэн по-прежнему полагали, что основной базой революции должен стать район Уханя и Шанхая[317].
Необходимо учесть, что главный комитет Лиги Центрального Китая признавал только часть программы партии. В утвержденной им летом 1911 г. декларации выдвигалось лишь требование «свергнуть маньчжурскую династию» и совершенно игнорировались другие программные положения Лиги и прежде всего принцип «уравнения прав на землю»[318]. Это определялось, по-видимому, не только тактическими соображениями (стремлением добиться единства всех антиманьчжурских сил), но и отражало позицию крупной национальной буржуазии, вышедшей из среды помещиков и не желавшей проведения земельной реформы.
На более правильных позициях, чем другие руководители Лиги, стоял Сунь Ят-сен, который находился в то время в Америке. Он считал необходимым укрепить организации Лиги во всех провинциях, создать единый революционный центр по руководству восстанием и подготовить одновременно выступление в большинстве районов страны[319]. Но Сунь Ят-сен, находясь далеко от Китая, большого влияния на решение шанхайского и сянганского комитетов Лиги иметь не мог.
После поражения гуанчжоуского восстания руководство «Союза всеобщего прогресса» в Ханькоу развернуло энергичную подготовку к немедленному выступлению. Было созвано совещание наиболее активных членов Союза.
Большинство выступавших подчеркивало, что а создавшихся условиях центр революционной деятельности должен переместиться в провинции Хубэй и Хунань. «А если бы в Китае не было Гуанчжоу, — заявил руководитель ,.Союза всеобщего прогресса" в провинции Хунань Цзяо Да-фэн, — разве в Китае не было бы революции? Если Хуан Син погиб °8, значит ли это, что мы не можем совершить революцию? Отныне мы должны начать действовать в провинциях Хунань и Хубэй»". Член комитета «Союза всеобщего прогресса» в провинции Хубэй Лю Чэн-шу сказал: «В Шанхае создан комитет Лиги Центрального Китая, который и раньше возлагал надежды на восстание в бассейне реки Янцзы. В революционном движении в районе Янцзы главными являются наши провинции. Мы должны действовать» 10°.
По предложению Цзюй Чжэна было принято решение, в котором подчеркивалось, что «главными центрами китайской революции следует считать Хубэй и Хунань. Если провинция Хубэй выступит первой, Хунань должна ей оказать немедленную помощь, и наоборот. Самое лучшее, если обе провинции выступят одновременно» П|. Основной силой восстания было решено считать «новую армию», если же первыми выступят тайные общества, то армия должна оказать им поддержку.
Учитывая, что большим влиянием среди солдат и офицеров «новой армии» пользуется «Литературное общество», совеи.ание поручило Ян Юй-жу и Ян Шу-у начать с ним переговоры о единстве действий [320]. 11 мая 1911 г. в Ханькоу состоялась конференция представителей обеих организаций. «Литературное общество» было представлено Лю Яо-ченом, Ван Шоу-сюем, Цай Да-фу, делегация «Союза всеобщего прогресса» состояла из Ян Юй-жу, Ян Ши-цзэ и Ли Цзо-дуна. На конференции было решено объединить усилия в подготовке нового вооруженного восстания. Однако руководители «Литературного общества» отказались от организационного объединения с «Союзом всеобщего прогресса», сославшись на то, что каждая организация имеет свою историю и традиции, свою структуру и своих руководителей [321]. После совещания началась энергичная подготовка к вооруженному восстанию. Особенно большая работа развернулась в частях «новой армии» [322].
Шанхайский комитет Лиги все это время поддерживал связь с революционерами Хубэя и Хунани и через Цзюй Чжэна оказывал влияние на подготовку восстания.
С приближением восстания встал вопрос о создании единого руководящего центра[323]. 14 июня 1911 г. состоялось совещание представителей обеих организаций, принявшее решение отложить обсуждение теоретическо-программных вопросов и немедленно объединиться в единю организацию «Революционная партия» («Гэминдан») ,06.
Оживленную дискуссию вызвал вопрос о том, кто должен возглавить эту организацию. Каждый выступавший предлагал своего представителя. Однако Цзюй Чжэн, подчеркнув, что общую ответственность за руководстро революцией в Китае несет «Объединенная лига», предложил обратиться к правлению с просьбой назначить руководителем Хуан Сина, Тань Жэнь-фэна или Сун Цзяэ- жэня [324]. Предложение Цзюй Чжэна было принято. Решили в качестве делегатов для переговоров с руководством Лиги послать Цзюй Чжэна и Ян Юй-жу ,08-
17 сентября 1911 г. делегаты прибыли в Шанхай и доложили об обстановке в провинциях Хубэй и Хунань. На другой день состоялось расширенное заседание главного комитета Лиги Центрального Китая, на котором присутствовали представители отделений Лиги провинций Цзянси, Цзянсу, Шаньдун, Шэньси, Юньнань, Гуандун, Сычуань и Гуанси. Было решено начать восстание одновременно в Учане, Нанкине и Шэньси, остальные центры должны были выступить вслед за ними [325]. События в Сычуани заставили учанских революционеров ускорить п;>д- готовку восстания. Учитывая, что цинское правительство намерено перебросить из провинций Хубэй и Хунань части «новой армии» для подавления восстания в Сы- чуани[326], и что губернатор провинции Хубэй уже знает о революционных настроениях среди солдат и офицеров и готовится принять соответствующие меры, революционеры решили пересмотреть сроки восстания 1,1.
24 сентября 1911 г. состоялось совещание объединенного комитета «Литературного общества» и «Союза всеобщего прогресса», на котором присутствовало более 30 человек, в том числе представители «новой армии» провинции Хубэй. Председательствовавший на совещании один из руководителей «Союза всеобщего прогресса» Сунь У заявил, что в создавшихся условиях медлить нельзя и поскольку неизвестно, когда прибудут Хуан Син, Сун Цзяо- жэнь и Тань Жэнь-фэн, надо принимать решение самостоятельно И2. Было решено начать восстание 6 октября. Совещание выработало подробный план выступления, наметило ооъекты, которые должна занять каждая рота, создало специальный штаб восстания. По предложению Сунь У, командующим революционными силами провинции Хубэй ста руководитель «Литературного общества» Цзян И-у11?.
Решение совещания сразу же было передано Хуан Си- ну л через него Сунь Ят-сену. Последний предлагал отсрочить выступление до конца октября — начала ноября.
3 октября в Учане вновь состоялось совещание объединенного комитета, теперь уже под председательством Цзян И-у. Учитывая, что подготовка восстания еще не была закончена, Цзян И-у предложил перенести срок на десять дней и начать выступление 16 октября. Он отклонил предложение Сунь У, который, согласно просьбе Сунь Ят- сена, хотел отложить восстание на конец месяца. Совещание постановило начать выступление 16 октября
1911 г.[327].
Все члены комитета были распределены по воинским подразделениям. Сигнал к восстанию должен был дать артиллерийский дивизион, открыв огонь по резиденции губернатора. В Шанхай была послана телеграмма, в которой Цзюй Чжэна и Ян Юй-жу просили немедленно возвратиться в Хубэй и5.
9 октября расчеты руководителей подготовки к восстанию были нарушены чрезвычайным происшествием: на конспиративной квартире Сунь У, находившейся на территории русской концессии в Ханькоу, взорвалась бомба. Возник пожар, в дом прибыла русская полиция. Сунь У удалось бежать, но полиция обнаружила на квартире оружие, боеприпасы, а главное — списки участников восстания, которые сразу же были переданы губернатору. Начались аресты. 9 октября в 5 часов вечера Ц^ян И-у собрал в помещении главного штаба небольшое совещание руководителей, На котором было решено начато восстание в ночь с 9 на 10 октября. Однако разослать это указание по воинским частям революционеры не успели, так как через час после закрытия совещания поиция разгромила главный штаб восстания. Были арестованы члены штаба: Ли Фу-цзи, Пэн Чунь-фань и Ян Ху-шэн. Утром 10 октября они были казнены. Таким образом, часть рукочо- водитеей восстания была арестована и казнена, часть вы- ьуждена скрыться. Казалось, что правительству удалось выиграть еще один бой с революционерами.
Но события в Учане развернулиь в то время, когда войска и большая часть населения явно сочувствовали революции. Достаточно было искры, чтобы зажечь пламя восстания. Такой игкрой явилось выступление S-ro инженерного батальона Инициативу прэяяпл ч^ен «Литературного общества» командир отделения Сюн Бин-кунь. Узнав с начагшихся арестах и не получая указания от штаба, он в 9 часов вечера 10 октября решил самостоятельно начать выступление. По его призыву солдаты разтбрали оружие, атаковали роту знаменных войск, захватили склад боеприпасов и пополнили с’зой запас п-атронов.
Через 2 часа, узнав о начавшемся восстании, к нему примкнули солдаты и офицеры 15-го батальона. Объединенными силам:: восставшим удалось еще 10 октября занять резиденцию губернатора и полицейское управление. Г убернатор Жуй Чжэн и командующий 8-й дивизией Чжан Ьянь бежали. Все воинские части перешли на сторону повстанцев мб.
12 октября восставшие заняли Ханьян и ханьянский арсенал, 13 октября они освободили Ханькоу. Таким образом, в течение трех дней весь район Уханя оказался в их руках [328].
Учанское восстание в основном было совершено частями «новой армии», которые сразу жз получили активную поддержку крестьян окрестных деревень и населения тетродов, особенно рабочих ханьянского арсенала; последние не только помогли войскам захватить арсенал, но и обеспечили его бесперебойную работу в интересах революционной армии[329]. «Центральный Китай, — говорилось в одном из сообщений русского корреспондента Петрова, —. объят мужицкой революцией. В города стекаются сельские землепашцы, вооруженные мотыгами, свозят припасы революционерам, присоединяются к отрядам, д^ют лошадей и арбы для передвижения. Арсеналы мелких юродов опустошены, оружие роздано населению» ,|9.
Быстрая победа восстания объяснялась гнилостью цинской монархии и глубоким недовольством широких ьарод- ны масс. Большое значение имела также пропагандистская работа революционерок.
Весьма важно уяснить вопрос о роли Лиги в учанском восстании. Мы считаем, что анализ приведенных выше материалов дает право установить следующее.
Во-первых, все революционные организации провинций Хунань и Хубэй возникли под непосредственным влиянием Лиги.
Во-вторых, успех учанского восстания в значительной мере объяснялся единством действий двух имевшихся в этих провинциях революционных организаций. Это объединение произошло по инициативе шанхайского комитета Лиги.
В-третьих, большое значение имели решения правления Лиги в 1910 г., совещания руководителей провинциальных отделений Лиги в январе 1911 г. и, наконец, решения главного комитета Лиги Центрального Китая в сентябре
1911 г. Не случайно, что именно на основе этих решений указанные организации и приступили в 1911 г. к непосредственной подготовке вооруженного восстания. Учанские революционеры и сам*и искали более тесных связей с Лигой, все время запрашивали ее мнение по принимаемым ими решениям, т. е. признавали за ней роль руководителя революции в масштабе всей страны.
В-четвертых, победа учанского восстания быа бы невозможна без длительной упорной вооруженной борьбы китайского народа до 1911 г., без многочисленных восстаний, организованных Лигой в период 1906—1910 гг. Эти восстания укрепили веру китайского народа в возможность победы над маньчжурской династией, расшатали и сслабили власть цинского правительства, обогатили китайских революционеров боевым опытом.
Все это дает право считать, что Синьхайская революция (еси рассматривать только ее субъективные факторы) с самого ее начала явилась в значительней мере ре* зультатом деятельности первой буржуазном революционной всекитайской партии — «Объединенной революционной лиги». Это, конечно, не означает, что мы игнорируем тот факт, что учанское восстание протекало без непосредственного руководства со стороны Лиги. Это было отрицательным фактом, болезненно сказавшимся на всем последующем ходе революции и ее результатах.
«ОБЪЕДИНЕННАЯ РЕВОЛЮЦИОННАЯ ЛИГА» В ПЕРИОД РЕВОЛЮЦИИ
1911— 1912 гг.[330]
Формирование органов новой власти в Ухани
После победы восстания в Ухани встал вопрос об организации местного временного революционного правительства. В этот ответственный момент революционеры оказались без руководства: Цзян И-у, как уже говорилось, еще накануне выступления вынужден был скрыться, Сунь У был ранен, три наиболее влиятельных члена штаба восстания были казнены, а представители правления Лиги еще не прибыли на место восстания. В таких условиях
11 октября вечером в помещении «совещательного комитета» провинции Хубэй открылось собрание представителей повстанцев (в основном командиров воинских частей) и членов «совещательного комитета» во главе с председателем Тан Хуа-луном [331]. На совещании присутствовал также бывший командир смешанной бршады полковник Ли Юань-хун, утром 11 октября избранный командующим революционными войсками Учана. Ли Юань-хун в прешюм не тслько никогда не был связан с революционерами, но, наоборот, проявил себя как преданный слуга цинского правительства, жестоко расправлявшийся с революционным движением. После начала восстания, когда старшие офицеры бежали, Ли Юань-хун не успел этого сделать. Повстанцы, оказавшись без руководства, утром 11 октября явились в дом Ли Юань-хуна и потребовали, чтобы он принял пост главнокомандующего революционной армией. Ли Юань-хун, боясь за свою жизнь, вынужден был согласиться.
На совещании 12 октября было решено создать временное революционное правительство. Состав этого правительства и содержание изданной им декларации свидетельствуют о больших уступках либералам со стороны учанских революционеров. Военным губернатором (по существу главой временного правительства) был избран Ли Юань-хун, комиссаром по гражданским делам — Тан Хуа- лун. Таким образом, ни на один из видных руководящих постов не были выдвинуты революционеры.
На наш взгляд, такое положение объяснялось тем, что основным лозунгом своей программы революционеры считали свержение цинской династии и провозглашение республики (что отвечало интересам и правых элементов, которые на этом хотели остановиться, и левых, которые питали иллюзии, что после свержения маньчжурского правительства последующие задачи революции, в том чисде и земельная реформа, будут решены мирным законодательным путем). Только этот общий лозунг по существу и объединял буржуазных революционеров. Поскольку либералы признали необходимость ликвидации цинской династии и создания китайской республики, революционеры считали возможным идти с ними на соглашение. В этом, несомненно, сыграл свою роль пропагандируемый Лигой на протяжении многих лет принцип: «Все китайцы без различия их положения должны объединиться. У китайцев должно быть одно сердце и одна мораль». Такая позиция китайских буржуазных революционеров члсто заставляла их идти на серьезные уступки представителям помещичье-чиновничьих кругов, лишь бы добьгься «единства».
Болезненно сказывалось на развитии событий в Учане также отсутствие в первые дни после победы восстания представителей правления Лиги и руководителей «^,оюза всеобщего прогресса» и «Литературного общества*. Вот те причины, которые обусловили уступки (а по существу капитуляцию) повстанцев перед либералами.
Что же касается назначения на пост командующего Ли Юань-хуна, то следует учитывать, что многие офицеры «новой армии» были выходцами из помещичьих кругов, боявшимися развертывания народной революции. Они считали, что избрание главнокомандующим Ли Юан*>- хуна -придаст движению умеренный характер. Другая часть революционеров не доверяла Ли Юань-хуну, но полагала, что можно будет использовать ею имя для привлечения на свою сторону старших офицеров правительственных войск. Немалое значение имело и то, что восставшие, понимая неизбежность серьезных боев с правительственными войсками, хотели доверить свою армию командиру, грамотному в военном отношении.
Чем же объясняется в свою очередь согласие хубэйских либераов сотрудничать с революционерами и их отказ от поддержки монархического строя? В последние годы накануне учанского восстания представители либерального лагеря, выражавшего интересы верхних слоев буржуазии, обуржуазившихся помещиков, некоторых гр>па ьомиоадорской буржуазии и части китайского чиновничества, нее больше убеждались в том, что прогнившая мл:ь- чжурская династия не собирается делить с ними власть, хотя сама она не в силах оградить интересы имущих классов ог поднимающихся на борьбу народных масс. Эю приводи о многих либералов к мысли о необходимости замены цинской династии другой, более прочной властью, способной защищать их интересы. Вот почему во время учанского восстания они решили воспользоваться удобным случаем и попытаться направить революцию в нужное мм русло. Во имя этих целей они согласились сменить одежды конституционных монархистов на одежды либералов- республиканцев, отказаться от поддержки цинской монархии и согласиться на провозглашение китайской республики.
Дальнейшее развитие революции
Успех учанского восстания, как уже говорилось, еще не означал победы революции во всем Китае. Дальнейшее ее раззитие всецело зависело от выступлений в других про- бинциях. Решающую роль в распространении пламени революции на всю территорию страны сыгр.)<> Лига и находившиеся под ее влиянием организации.
Первой откликнулась ча восстание в Учане провинция Хунань, где, как известно, активно действовало отделение «Союза всеобщего прогресса» во глазе с Цзяо Ал‘ фэном. После того как между «Союзом всеобщего процесса» и «Литературным обществом» была достигнута договоренность о совместных действиях, в Чанша был создан объединенный комитет по подготjbkc восстания в про- ринции Хунань[332]. Руководитеем комитета был назначен Цзяо Да-фэн, его заместителем — лидер местной организации «Литературного общества» Чэнь Цзо-синь. Такой же комитет был ранее создан в Хубэе. Комитеты Хунани у, А>6эя д м сворились, что в случае восстания в однсй из провинций другая окажет ей помощь не позднее, чем через десять дней [333].
Ка к только в Чанша были получены первые известия
о восстании в Учане, хунаньские революционеры немедленно приступили к подготовке выступления. Утром 22 октября части «новой аргии» (400 человек) вступили в Чанша [334]. Одновременно началось восстание городской бедноты, крестьян окрестных деревень, учащихся. К вечеру
22 октября объединенные силы повстанцев овладзи резиденцией губернатора, разгромили местные охранные войска и полицию, убили командующего войсками Юй Чэн-хао. К утру 23 октября город полностью сказался в руках восставших, а в течение последующих трех дней они овладели всей провинцией Хунань в.
Утром 23 октября повстанцы создали временное революционное правительство во главе с Цзяо Да-фэном; его заместителем бы избран Чэнь Цзо-синь. Большинство «мест в правительстве заняли представители «Союза всеобщего прогресса» и «Литературного общества», посты министров земледелия и внутренних дел были отданы членам «Общества старшего брата» 7.
Народные массы приветствовали создание революционного правительства. Всюду формировались доброволь ie- ские отряды. 24 октября из Чанша для помощи учанским революционерам был послан пятитысячный отряд.
Революция в Хунани развивалась при активном участии народных масс, что, конечно, не могло не напугать представителей конституционно-либерального лагеря. Обуржуазившиеся помещики и компрадоры боялись, что революция выйдет за антиманьчжурские рамки. Их явно беспокоила более самостоятельная и решительная позиция хунаньских революционеров и особенно крепнувшие связи хунаньского «Союза всеобщего прогресса» с тайными обществами. Поэтому сразу же после победы восстания в Чанша либералы перешли в наступление, сняв при этом свои конституционно-монархические лозунги. 25 октября <совеща гелъный комитет» Хунани высказался за ликвидацию цинской династии и установление республиканского строя и одновременно обвинил революционеров в том,
1 гто они своим «однопартийным правительством мешают объединению всех антиманьчжурских сил». Либер1лы прибывали брать пример с учанского правительства и настаивали на разделении военной и гражданской власти.
26 октября революционеры Хунани, боясь распада в антиманьчжурском лагере, пошли на первую уступку, отделив военную власть от гражданской. Гражданским губернатором был назначен председатель «совещательного комитета» Тань Янь-кай (крупный помещик и одновременно владелец четырех паровых мельниц, в прошом ярый сторонник конституционно-монархического лагеря), военным губернатором — Цзяо Да-фэн.
Однако Тань Янь-кай пытался подчинить себе и армию. Цзяо Да-фэн, видя опасность со стороны либералов,
26 октября объявил о массовом наборе в «народную армию», куда сразу же стали записываться крес+ьяне, ремесленники, городская беднота. Это встревожило представителей конституционно-либерального ла1еря.
Стремясь не допустить развития революции, лмбералм
27 октября пустились на новый трюк: кооптировав в «совещательный комитет» нескольких революционеров (но оставив за собой большинство мест), они объявили о преобразовании его во временный парламент провинции Хунань [335]. Соглашаясь на это преобразование, революционеры проявили явную недальновидность.
28 октября временный парламент Хунани потребовал, чтобы вся деятельность военного губернатора провинции была подконтрольна ему. Одновременно было принято постановление о прекращении набора в «народную армию». В ответ на это 30 октября объединенный комитет «Союза всеобщего прогресса» и «Литературного общества» вынес решение продолжать набор в «народную армию» и распустить незаконно созданный парламент[336]. 31 октября Тань
Янь-кай, перетянув на свою сторону большинство офицеров «новой армии», поднял военный мятеж, арестовал и убил Цзяо Да-фэна и Чэнь Цзо-синя и объявил себя военным и гражданским губернатором. Характерно, что все это Делалось под демагогическим лозунгом «защиты демократии, против мятежников Цзяо Да-фэна и Чэнь Цзо- синя» [337].
Успех контрреволюционного мятежа отчасти объяснялся тем, что наиболее преданные революции отряды были посланы на поддержку Учана. В городе осталось несколько небольших подразделений «новой армии», влияние революционеров в которых было незначительным. «Народная армия» еще не была сформирована. Безусловно, сказалось и то, что Цзяо Да-фэн не выдвинул лозунга «равных прав на землю», чем в значительной мере ослабил активность крестьянства.
1 ноября Тань Янь-кай заявил о свэей полной солидарности с учанским правительством[338].
22 октября началось восстание в провинции Шэньси, где на протяжении нескольких лет активно действовала организация Лиги под руководством Цзин Мэй-цзю, Ли Чжун-дая и Цэинь У-тана, успешно сочетавших работу в частях «новой армии» с деятельностью в тайных обществах. Летом 1911 г. они установили непосредственную связь с начальником штаба «нозой армии» бывшим членом Лиги Чжан Фэн-хуэем, который согласился вновь участвовать в деятельности партии.
Получив сообщение о событиях в Учане, местный комитет Лиги в Сиани принял решение о восстании. Вначале предполагалось начать выступление 29 октября. Однако, боясь раскрытия революционных организаций, комитет перенес срок на 22 октября [339].
Восстание началось выступлением пехотного батальона, трех артиллерийских батарей и саперной роты. После захвата повстанцами резиденции губернатора к ним присоединились другие части «новой армии». Одновременно в окрестностях Сиани и во всех сельских районах вспыхнуло восстание, организованное «Обществом старшего брата»г руководитель которого Чжан Юнь-шань был членом местного комитета Лиги. В течение трех дней вся провинция оказалась в руках повстанцев.
25 октября было создано временное революционное правительство Шэньси. Главой его был назначен Чжан Фэн-хуэй, его помощником — Чжан Юнь-шань. Все правительство по существу состояло из членов Лиги. Это позволило в первые же дни приступить к созданию «народной армии» и демократизации местных органов власти ,3. Однако вскоре началась борьба между Чжан Юнь-шанем — представителем левого крыло Лиги, требовавшим углубления революции, и Чжан Фэн-хуэем, отражавшим взгляды лравого крыла и выступавшим за ограничение революции задачей свержения маньчжурской династии и установления республики.
Эти противоречия привели к раздорам в лагере восставших: Сиань оказался в руках Чжан Фэн-хуэя и его группы, г сельские районы в руках восставших крестьян — членов «Общества старшего брата». Такое положение сохранялось до конца 1911 г.
Напуганный восстанием в Шэньси, губернатор соседней провинции Шаньси Лу Чжуп-ци приказал войскам «новой армии» направиться в горный прохид Туигуань, чтобы воспрепятствовать проникновению повстанцев на территорию провинции. Солдатам были выданы оружие и боеприпасы. Находившиеся в войсках члены Лиги решили воспользоваться этим случаем и организовать выступление. Они договорились с командующим войсками генералом Янь Си-шанем и начали восстание. Из солдат — членов Лиги был создан «отряд смертников», насчитывающий 800 человек. 450 из них начали наступление на казармы охранных маньчжурских войск, а 350 атаковали полицейское управление. К вечеру 29 октября главный юрод провинции — Тайюань был в руках повстанцев. Но многие члены Лиги погибли в бою и восставшие оказались без руководства. Этим воспользовался генерал Янь Си- шань, который объявил себя военным и гражданским губернатором |4.
23 октября вспыхнуло восстание 53-го пэхка «новой армии», расквартированного в г. Цзюцзяне (провинция
Цзянси). Выступление возглавили пять членов Лиги и командир полка Ма Юй-бяо. Было создано военно-рево- лоционное правительство Цзюцзяна во главе с Ма Юй- £яо. 24 октября началось выступение войск «новоЯ ар- %?ии>' в Наньчане (главный город Цзянси). Революционеры не смогли взять руководство в свои руки, и во главе движения встал командир полка У Цзэ-чжан, который и был назначен руководителем революционного правительства. Его заместителем стал руководитель цзянсийского комитета Лиги Лю Фэн-ци [340].
Откликнулась на события в Учане и провинция Юньнань. 27 октября член местного комитета Лиги Чжан Вэнь- гуань поднял восстание в г. Тэнчун. Основной силой движения явились городские жители. После захвата Тэнчуна отряды повстанцев начали наступление на сег.ер и в течение двух дней заняли города Юнчан и Лунлу. Чтобы предотвратить выступление в Куньмине губернатор провинции Юньнань решил вывести из города ненадежные войска < новой армии», предварительно их разоружив. В ответ г.а это руководитель юньнаньского комитета Лиги Ли Гэнь-юань призвал командира полка «новой армии» Цай Э (который в 1905 г., обучаясь в Японии, был членом Лиги) и командира батальона Ло Фэн-цзиня немедленно организовать восстание. Выступ ение началось 30 октября. К вечеру повстанцы захватили Куньмин и создали рево- юуионное правительство во главе с Цай Э. Его заместителем стал Ли Гэнь-гсань. Цай Э, начав восстание, заявич
о своем восстановлении в Лиге. Таким образом, власть в Юньнани оказалась полностью в руках членов Лиги.
2 ноября началось восстание в Шанхае. Им руково- *или член шанхайского комитета Лиги Чэнь Ци-мэй и активный деятель «Союза восстановления суверенитета» Ли Тань-хэ, участниками движения были рабочие, учащиеся, мелкие торговцы, а также войска «новой армии». К утру 3 ноября повстанцы овладели Шанхаем и создали правительство во главе с Чэнь Ци-мэем. Его помощником и гражданским губернатором был назначен Ли Пин-шу — заместитель председателя «совещательного комитета» провинции Цзянсу, один из сторонников конституционно-либерального лагеря, крупный торговец, который в день восстания заявил о своем вступлении в Лигу. Безусловно, вступление в нее таких «деятелей» не могло способствовать укреплению революционного лагеря. 4 ноября в Усуне также было сформировано революционное правительств > во главе с Ли Тань-хэ. К 6 ноября в руках восставших оказалась вся провинция Цзянсу, за исключением Нанкина ,6.
3 ноября 1911 г. вспыхнуло восстание чгстей «новой армии» в Ханчжоу (провинция Чжэцзян) |?. Повстанцам оказал поддержку отряд революционных войсч, прибыз- ший из Шанхая, и 5 ноября восстание победило. Однак> ьз-за противоречий и распрей в лагере революционеров главой правительства стал сторонник конституционно-либерального лагеря, председатель «совещательного комитета» провинции Тан Шоу-цянь [341].
2 ноября восстали части «новой армии» в Ань- цине (провинция Аньхуэй). Однако правительственные войска заставили их отступить. Обстановка продолжала накаляться, в городе назревало восстание. Тогда «совещательный комитет» принял решение объявить Аньхуэй «самостоятельной провинцией» и просил губернатора Чжоу Цзяо-бао принять на себя пост главы правительства 1Э. Чжоу Цзяо-бао, заявив о своем согласии, не перестал поддерживать тайные связи с Пекином. Вскоре в Аньцчн прибы представитель Лиги Сун Люй-цзе, который восстановил организацию партии, разоблачил Чжоу Цзяо-бао к вынудил его уйти в отставку. В начале декабря под давлением населения главой правительства был назначен Сун Люй-цзе. Таким образом, и в этой провинции к власти пришли представители Лиги [342].
6 ноября власть цинов была свергнута в провинции Гуанси. В этот день «совещательный комитет» объяви разрыве с пекинским правительством. Он предложил губернатору Шэнь Бин-куню провозгласить самостоятельность провинции, но тот категорически отказался. Тогда «совещательный комитет» установил связь с командиром батальона «новой армии» Ван Чжи-сяном, который перестал подчиняться губернатору и 7 ноября вывел свое подразделение на улицы города с лозунгом «Долой маньчжуров, да здравствует самостоятельность!». Губернатор вынужден был бежать[343]. 8 ноября ^совещательный комитет» создал провинциальное правительство во главе с Ван Чжи-сяном, заместителем которого был назначен председатель «совещательного комитета» -Лу Сунь-янь. Местное отделение Аиги пользовалось в провинции небольшим влиянием и поэтому не принимало участие в событиях [344].
Иначе развивались события в провинции Гуандун. После поражения восстания в апреле 1911 г. Лига понесла большие потери, а ее наиболее активные члены вынуждены были скрываться в Сянгане[345]. Однако с июня 1911 г. она вновь стала активизировать свою деятельность, особенно в уездах. Либералы, видя, что революционеры начинают подготовку к вооруженному восстанию, решили опередить их и взять инициативу в свои руки. 8 и 9 ноября они провели в Гуанчжоу совместное заседание «Главного торгово- ю союза» [346] и «совещательного комитета», на котором бы о принято решение объявить провинцию Гуандун самостоятельной и создать местное правительство ьо главе с губернатором Чжан Мин-цы [347].
Это решение вызвало недовольство большей части населения. 11 ноября под руководством членов Лиги Ван Хэ-шуня и Чэнь Цзюн-мина 2h началось восстание в г. Хуэйчжоу. Основными участниками его были крестьяне Повстанцы быстро приближались к Гуанчжоу, где готовилось выступление частей «новой армии». 23 ноября Чжан Мин-цы бежал из Гуанчжоу в Сянган. «Совещательный комитет» был вынужден заявить о своем признании учанского правительства, как руководителя борьбы против цинской династии, и избрать председателем провинциального правительства члена правления Лиги Ху Хань- мина [348].
В ноябре 1911 г. власть цинской династии была свергнута и в провинции Фуцзянь. В это время в провинции находилась 8-тысячная армия знаменных маньчжурских ьойск под командованием генерала Пу Шоу, части же новой армии» насчитывали не более 5 тыс., к тому же местные власти, не доверяя нм, еще в апреле 1911 г. отобрали у солдат оружие и боеприпасы. Руководители Лиги, готовя восстание, создали в провинции «Союз молодежи» («Цинняньхуэй»), членами которого были учащиеся различных школ, а также (молодые крестьяне, мелкие чиновники и городская беднота. Командующим революционными силами был назначен командир одного из батальоноя новой армии» Сюй Чун-чжи1*8.
8 ноября комитет Лиги послал губернатору Сун Шоу и генералу Пу Шоу ультиматум, требуя от них провозглашения независимости провинции. Сун Шоу, рассчитывая на численное превосходство маньчжурских войск, отклонил ультиматум. 9 ноября Сюй Чун-чжи дал приказ начать восстание. Первыми выступили вооруженные отряды «Союза молодежи». Они захватили склад, где хранилось оружие «новой армии», и вместе с уже вооружившимися частями выступили против знаменных войск. 11 ноября главный город провинции Фуцзянь — Фучжоу был занят восставшими. В Фуцзяни к власти тоже пришла Лига 2*.
В начале ноября члены Лиги в провинции Шаньдун совместно с «совещательным комитетом» заставили губернатора Сунь Бао-ци провозгласить самостоятельность пре- винции. Однако Сунь Бао-ци, верный защитник монархии, в конце ноября, когда революционные войска потерпели временные неудачи в (Провинции Хубэй, вновь заявил в своей преданности маньчжурской династии. В ответ на этв члены Лиги подняли вооруженное восстание в Яньтае, которое вскоре распространилось на всю провинцию. Сунь Бао-ци был вынужден опять провозгласить самостоятельность, однако его власть не распространялась дальше Цзинани, на остальной территории провинции власть была
з руках Лиги. Такое положение существовало до падения маньчжурской династии.
Сложной была обстановка и в Сычуани. Хотя ее население поднялось на борьбу против уинов еще до учанского восстания, провозглашение самостоятельности провинции затянулось. Это объяснялось тем, что руководите и «Союза единомышленников по охране железных дорог» в Чэнду являлись представителями конституционно- монархического лагеря и, выступая против национализации железных дорог, были в то же время противниками революции. Поэтому в крупных городах провинции — Чэнду, Чунцине и других, где руководство движением оставалось в руках реформаторов, сохранялось господстзо цинских властей.
22 ноября 1911 г. руководители сычуаньского комитета Лиги Чжан Пэй-цзюэ, Ян Цан-бай, Ши Тан-ли, У Юй- чжан и Се Дай, установив связи с частями «новой армии^ в Чунцине, которыми командовал Ся Чжи-ши, создали там временное революционное правительство. Председателем правительства был назначен Чжан Пэй-цзюэ, его заме* стителем — Ся Чжи-ши зс.
Либералы в Чэнду поспешили изменить свсю позицию.
27 ноября они объявили Сычуань самостоятельной провинцией и назначили председателя «совещательного комитета» Пу Дянь-цзюэ руководителем временного правительства, а командующего войсками «новой армии» в Чэнду Чжу Цин-ляня — заместителем.-
Таким образом, в Сычуани возникло два правительства: правительство в Чэнду, руководимое либералами, и правительство в Чунцине, руководимое Лигой. Между ними разгорелась борьба. 22 декабря части «новой армии» в Чэнду под влиянием пропаганды Лиги восстали, разогнали правительство, казнили бывшего губернатора Чжао Эр- фзна, находившегося под домашним арестом, и признали власть чунцинского правительства, которое вскоре переехало в Чэчду. Власть в Сычуани также попала под контроль Лиги31.
Итак, в течение немногим более двух месяцев революция одержала победу в 14 провинциях Внутреннего Китая. Под контролем цинского правительства остались только Чжили, Хэнань и Ганьсу. В большинстве районов победа была одержана под руководством местных организаций
80 гаве, £'шщ с
ЙОТЗДЯЩНЙШТЯ'.Ж-Я!» 4ЪЖ, 19э4ЧО, 174-176Я-
31 Там же, стр. 180.
Лиги. Только в двух провинциях (Чжэцзян и Гуанси) Лига не принимала участия в событиях и объявление самостоятельности произошло под руководством либералов. Главной силой восстаний явилась «новая армия», основную солдатскую массу которой составляло крестьянство. Офицерский состав этих войск был неоднороден: низшие слои являлись представителями новой буржуазной интеллигенции, мелкой и средней буржуазии, высшие — выходцами из старой бюрократии и помещиков. Поскольку в революции участвовали главным образом солдаты и низшее офицерство, можно сказать, что она была совершеча в основном силами крестьянства, мелкой и национдьной буржуазии. В ряде провинций крестьяне, рабочие и городская беднота принимали непосредственное участке в восстаниях.
Быстрые темпы развития революции, нарастающая активность народных масс, рост влияния Лиги среди различных слоев китайского народа — все это создавао благоприятные условия для гегемонии Лиги в ревоюции и полную объективную возможность для доведения антифеодальной, антиимпериалистической борьбы до победного конца. О большом влиянии Лиги свидетельствует тот факт, что из 14 провинций, провозгласивших самостоятельности, в 7 были созданы правительства, состоящие только из членов Лиги, в 5 они поделили власть с либералами и лишь в 2 провинциях либералам удалось полностью устранить представителей Лиги от участия в правительствах.
С другой стороны, либералы, опираясь на свою финансовую мощь, влияние среди высшего офицерства «новой армии» и чиновничества, стремились воспользоваться плодами революции и захватить васть в свои руки. Это облегчалось тем обстоятельством, что либералы имели 6oad- шинство мест в «совещательных комитетах», которые бр»- ли на себя инициативу по организации правительств.
Таково было положение, сложившееся в революционном лагере через полтора — два месяца после начала революции.
Борьба Лиги за победу революции во всем Китае.
Деятельность других революционных партий и групп
После того как провинции провозгласили независимость и создали свои органы власти, встал вопрос об организации всекитаиского республиканского правительства.
Эту задачу необходимо было решить как можно скорее, так как цины продолжали оказывать упорное сопоо- тивление, стремились расколоть лагерь революции, ослабить его и тем самым обеспечить сохранение монархии. Кая только в Пекине стало известно об успешном восстании в Учане, правительство начало стягивать к границам провинции Хубэй преданные ему войска. Одновременно оно начало переговоры с Юань Ши-каем, предложив ему пост главнокомандующего маньчжурской армии. Однако хитрый политикан отказался от этого предложения, надеясь выторговать у цинов большие уступки. 2 ноября 1911 г. маньчжурский двор назначил Юань Ши-кая премьер-министром и главнокомандующим всеми вооруженными силами [349]. Юань Ши-кай согласился занять предложенные посты при условии, что ему будет передана веч политическая и гражданская власть в стране и право назначать членов правительства. Цинской монархии ничего не оставалось, как выполнить и это требование Юань Ши-кая. 26 ноября 1911 г. было провозглашено введение конституционного строя, и регент принял присягу на верность конституции.
Назначение Юань Ши-кая премьер-министром было встречено с одобрением иностранными державами (особенно Англией и Японией), Kojopbie рассматривали его как преданного им человека «сильной рукп». Они верили, что Юань Ши-кай сумеет обуздать революцию и обеспечить охрану интересов империалистов в Китае.
Укрепив свое положение в правительстве и заручившись поддержкой иностранных держав, Юань Ши-кай
26 ноября начал наступление на юг и 27 ноября овладел Ханьяном и Ханькоу. Однако дальнейшее продвижение его армии было приостановлено революционными войсками Хубэя и пришедшими к ним на помощь отрядами революционеров-волонтеров[350]. На других же участках фронта революционные войска вели успешные бои и 3 декабря овладели Нанкином[351]. Эта победа имела большое политическое и стратегическое значение, поскольку освобождение Нанкина, который в прошлом неоднократно был столицей Китая, создало более благоприятные условия для формирования всекитайского республиканского правительства, позволило соединить революционные силы Шанхая и других прибрежных районов с революционными войсками Хубэя, Хунани и Сычуани. После взятия Нанкина между представителями ряда провинций начались переговоры о создании республиканского правительства.
В процессе этих переговоров разгорелась ожесточенная борьба не только между либералами и членами Лиги, но и между отдельными группами внутри Лиги. Это объяснялось тем, что состав Лиги заметно изменился: в нее вступили многие представите mi либерального лагеря. Болезненно сказывалось отсутствие единства в программных и организационных вопросах, отсутствие единого руководства. По-прежнему существовало три руководящих центра: гуанчжоуский во главе с Ху Хань-мином, учанский в» главе с Хуан Сином (Хуан Син прибыл в Учан 23 октября и 2 ноября был назначен главнокомандущим революционными войсками провинции Хубэй) и шанхайский вэ главе с Чэнь Ци-мэем [352].
Кроме того, после победы учанского восстания возникло множество различных партий, союзов и групп, которые вступили в борьбу за посты и влияние в создаваемом правительстве. Так, еще в конце октября в Учане было создано «Народное общество» («Миньшэ»). Его органчза- торами явились сторонники Ли Юань-хуна и его родственники Чжан Бо-ле, Сунь Фа-сюй, члены «Союза всеобщего прогресса» Лю Чэн-юй, Ван Чжэн-тин и Сунь У, а также гражданский губернатор Хунани, председатель «совещательного комитета» Тань Янь-кай[353].
Это был беспринципный блок противников Лиги. «Народное общество» сразу же приступило к изданию в Шанхае своего органа «Миньшэн жибао» («Голос народа»), на страницах которого в демагогических целях говорилось о необходимости прогресса [354]. Однако фактически союз, отражавший интересы хубэйской и частично хунаньской крупной буржуазии, чиновничества, высшего офицерства и обуржуазившихся помещиков, стремился лишь обеспечить руководящую роль учанской группировки в формировании центрального правительства и превращение Учана в столицу Китая.
В Шанхае возйик «Единый республиканский союз» («Гунхэ тунъихуэй»). Его организаторами были члены Лиги: руководитель шанхайского комитета Лиги и глава шанхайского правительства Чэнь Ци-мэй, Ван Цзин-вэй, У Тин-фан, Ван Чун-хуэй, Ню Юн-цзянь, один из лидеров бывшей конституционной партии Чжан Цзян и его сторонники Тань Вэнь-чжи, Вэн Цзун-яо и Цзин Яо-юэ[355]. В декларации, опубликованной в ноябре 1911 г., этог Союз провозглашал своей целью достижение единства армии и государства; объединения Севера и Юга; единства мнений в штабе революции; единства гражданских властей на местах; единства в основных вопросах государственной политики и политического строя; единства территории; единства общественного мнения[356]. В целом Союз выражал интересы крупной промышленной и торговой буржуазии Шанхая, которая была экономически сильнее и политически опытнее, чем буржуазия других провинций. Шанхайская буржуазия хотела воспользоваться плодами победы, чтобы обеспечить дальнейшее развитие капитализма; для этого ей нужно было добиться единства страны. Она спешила установи 1ь централизованную твердую власть и дч подавления растущего революционного движения народных масс. Все это и определило общность интересов руководителя правого крыла Лиги Чэн Ци-мэя и лидера бывших конституционных монархистов, а ныне республиканцев- либералов, крупного помещика и капиталиста Чжан Цзяна.
После учанского восстания часть бывших сторонников конституционно-реформаторского лагеря организовала «Национальный союз» («Миньго гунхуэй»). В декларации Союза говорилось о необходимости объединения страны и создания парламентского сгроя. Печатными его органами были шанхайская газета «Минь бао» и фучжоуская газета «Миньшэн жибао» [357].
Кроме этих более крупных организаций, появились и мелкие, как, например, «Республиканско-прогрессивный союз» («Гунхэ шицзиньхуэй»), «Национально-прогрессивный союз» («Гоминь гунцзиньхуэй»), «Либеральная партия» («Цзыю дан») и др. Все они в основном состояли из либералов, хотя в их ряды попали некоторые неустойчивые члены Лиги [358].
Что же касается Лиги, то в ней шли два параллельных процесса: с одной стороны, в нее вступали новые члены (например, летом 1912 г. «Литературное общество» официально объявило о своем вступлении в Лигу), а с другой стороны, многие ее старые члены заявляли о своем уходе из партии. С декабря 1911 г. начался распад Лиги. Первыми официально заявили о своем выходе из нее лидеры «Союза восстановления суверенитета» Чжан Бин-линь и Цай Юань-пэй, которые еще весной 1910 г. в Токио официально воссоздали свой Союз и его главный комитет. В конце декабря 1911 г. они открыто заявили о своем полном разрыве с Лигой [359] и организовали «Объединенный союз Китайской республики» («Чжунхуа миньго ляньхэ хуэй»), который так и не выработал своей программы. С конца 1911 до середины 1912 г. он в демагогических целях атаковывал Лигу «слева», обвиняя ее лидеров в отходе от прежней программы, перерождении и даже разложении. Летом 1912 г. «Объединенный союз», слившись с «Союзом подготовки конституции» («Юйбэй лисянь гунхуэй»), созданным в феврале 1912 г. Чжан Цзяном, образовал «Партию единства» («Тунъидан») и стал открыто поддерживать Юань 'Ши-кая на выборах в парламент против Сунь Ят-сена[360]. Такие колебания лидеров < Союза восстановления суверенитета», выражавших интересы мелкой буржуазии, не являются случайными. Классики марксизма- ленинизма неоднократно указывали, что мелкой буржуазии свойственно скатывание с крайне левых позиций на ультраправые, а руководителям мелкой буржуазии подчас свойственно политическое хамелеонство и переход на позиции тех, кто оказывается на данном этапе революции более сильным.
Такова была внутриполитическая обстановка, в которой политические партии и группы приступили к переговорам о создании единого республиканского правительства.
В основном борьба за руководящее положение в правительстве развернулась между двумя группами — шанхайским «Единым республиканским союзом» и учанским «Народным обществом». Остальные организации объединялись вокруг этих центров. «Единый республиканский союз» представлял в этой борьбе относительно прогрессивные силы, поскольку подавляющее большинство его членов одновременно являлось членами Лиги.
Первым проявило инициативу учанское правительство.
9 ноября Ли Юань-хун разослал телеграммы ьо все поо- винции, провозгласившие независимость, с предложением послать своих представителей в Учан для обсуждения вопроса о создании единого центрального правительства.
11 ноября 1911 г. главы правительств Цзянсу (Чэн Дэ- цюань) и Чжэцзяна (Тан Шоу-цянь), согласовав свое решение с Чэнь Ци-мэем, также послали во все провинции приглашение прислать своих делегатов на совещание — но уже в Шанхай [361].
15 ноября представители провинций прибыли в Шанхай. Приезд делегатов именно в Шанхай, а не в ^чан говорил о том, что шанхайская группа была очень влиятельной. Это в значительной мере объяснялось все еще большим автооитетом Лиги, от имени которой действовали шанхайские руководители.
Большинство среди приехавших представителей провинций составляли либералы, поскольку многие делегаты избирались «совещательными комитетами». Это в значительной мере определило характер решений по многим вопросам. Совещание постановило начать переговоры с Юань Ши-каем и поручило вести эти переговоры У Тин-фану и Вэнь Цзун-яо.
Первые столкновения членов Лиги с либералами произошли при обсуждении вопроса о центральном правительстве. Либералы предложили признать в качестве временного центрального правительства учанское правительстве, возглавляемое Ли Юань-хуном. Чг»нь Ци-мэй вначале настаивал на немедленной организации центрального правительства в Шанхае, однако, видя, что большинство делегатов его не поддержит, вынужден был уступить. 16 ноября совещание приняло единогласное решение признать учанское правительство в качестве временного центрального национального правительства и поручить губернатору провинции Хубэй (Ли Юань-хуну) осуществлять центральную власть.
Но такое решение не удовлетвори о Ли Юань-хуна. Видя поддержку со стороны либералов, перед которыми ка- питулировалч революционеры, и доброжелательное отношение со стороны иностранных держав, он потребовал, чтобы совещание немедленно перенесло свою работу в Учан. 24 ноября это требование Ли Юань-хуна было принято. Однако часть делегатов осталась в Шанхае.
В связи с тем, что революционная армия потерпела поражение под Ханьяном и положение Учана стало очен» тяжелым, место пребывания совещания решили перенести на территорию английской концессии в Ханькоу. 6 декабря в Ханькоу представители провинций приняли решение переехать в только что освобожденный революционной армией Нанкин и там продолжать свою работу[362].
В это время Чэнь Ци-мэй собрал оставшихся в Шанхае делегатов, которые избрали Хуан Скна главнокомандующим всех революционных войск, а Ли Юань-хуна — его заместителем. Хуан Сину одновременно поручалось создать временное правительство с резиденцией в Нанкине 4ь.
13 декабря делегаты из Ханькоу и Шанхая собрались на объединенное заседание в Нанкине. Совещание подтвердило принятое в Шанхае решение о назначении Хуан Сина главнокомандующим и главой временного правительства (до избрания временного президента)[363]. Но либералы все-таки не хотели отдавать Лиге руководящзго поста. Опасаясь выступить открыто против кандидатуры Хуан Сина, они спровоцировали на это представителей высшего офицерства. 17 декабря группа военачальников из уханьской группировки прислала совещанию протест против назначения Хуан Сина главнокомандующим, мотивируя^ это отсутствием у него соответствующих военных знаний и организационных способностей и возлагая на него вину за поражение под Ханькоу [364].
Совещание вынуждено было вновь обсудить этот вопрос и решило: «Учитывая просьбу военных начальников, назначить главнокомандующим Ли Юань-хуна, а его заместителем Хуан Сина». Руководство шанхайского комитета Лиги, выступив против этого решения, предложило Хуан Сину отказаться от предложенного ему поста.
Начало переговоров революционеров с Юань Ши-каем
Став премьер-министром маньчжурского правительства, Юань Ши-кай начал наступление против революционных войск, одновременно зондируя почву для переговоров. Ещ; ■ начале ноября он послал своих доверенных лиц Лю Чэн- чжи и Цай Тин-ганя к Ли Юань-хуну, предлагая ему заключить мир на условиях немедленного введения в Китае конституционной монархии. Однако Ли Юань-хун, учитывая рост революционного движения в стране, не решился ирннять это предложение [365].
Начатое Юань Ши-каем наступление вскоре было приостановлено. После взятия ' революционными войсками Нанкина Юань Ши-кай поспешил заключить перемирие
о революционным лагерем. 3 декабря соглашение о перемирии было подписано. Вскоре в Шанхае открылась мирная конференция представителей обеих сторон.
Юань Ши-кай и представляемые им компрадоры, китайские помещики и крупная торговая буржуазия Севера боялись, что революция может выйти за рамки борьбы с цинской монархией и похоронить под ее обломками весь феодальный строй. Идя на переговоры, они надеялись, что им удастся договориться с близкими им по классовым интересам либералами Юга и ограничиться введением конституционно-монархического строя. С другой стороны, они не желали полного разгрома революционного лагеря на Юге. Они понимали, что если бы южане потерпели поражение, то маньчжурский двор попытался бы ликвидировать все свои уступки и восстановить неограниченную монархическую власть. 6 декабря в беседе с российским посланником Юань Ши-кай говорил: «Подавление мятежа вооруженной силой может затянуться, а посему нужно искать компромисса с восставшими путем удовлетворенна их разумных требований» [366].
Почти аналогичными мотивами руководствовались либералы Юга. Они боялись, что если революция затянется, сни будут оттеснены на задний план, руководство перейдет полностью в руки революционеров, а сама революция выйдет за рамки борьбы с цинской династией. К тому же кандидатура Юань Ши-кая их вполне устраивала, они лишь стремились выторговать для себя побольше «теплых местечек» в его правительстве.
Но решающее значение имела позиция партии буржуазных революционеров — «Объединенной лиги». Ее руководители не могли не видеть, что революция продолжает развиваться, а активность народных масс нарастает. Они понимали, что имеют возможность одержать окончательную победу не только над монархией, но и над Юань Ши-каем. Однако для этого надо было опереться на народ, в первую очередь на крестьянство, что противоречило интересам верхушки национальной буржуазии, на позициях которой стояли представители правого крыла Лиги.
Руководство Лиги, в то время находившееся в руках правых, считало вполне допустимым компромисс с Юань Ши-каем и даже разделение с ним власти при условии ликвидации монархического строя. Взгляды этих правых деятелей Лиги хорошо иллюстрирует письмо Хуан Сина Юань Ши-каю, посланное в начале декабря 1911 г. Заискивая перед Юань Ши-каем, Хуан Син просил его помочь свергнуть маньчжурскую монархию. «При этом условии, — писал он, — не только население Хунани и Хубэя, но и все провинции Севера и Юга будут считать Вас китайским Наполеоном и Вашингтоном и преклоняться перед Вами»[367]. Таким образом, начало переговоров с Юань Ши-каем было встречено с одобрением как либералами, так и многими руководителями Лиги.
18 декабря в Шанхае начались переговоры между Тан Шао-и, уполномоченным Юань Ши-кая, и представителем революционной армии У Тин-фаном. У Тин-фан на первом же заседании выдвинул следующие условия, на базе которых, по его мнению, могло быть достигнуто соглашение: ликвидация маньчжурской монархии и провозглашение республики. Тан Шао-и, согласившись на ликвидацию цинской монархии, предложил передать вопрос
о форме власти на решение национальной конференции представителей провинции (по три делегата от каждой провинции). У Тин-фан согласился с этим предложением, и 23 декабря было подписано соглашение о полном прекращении военных действий.
Ход и результаты первого этапа переговоров еще раз подтверждают вывод, что руководство Лиги охотно шо на соглашение с Юань Ши-каем, выдвигая при этом единственное условие — ликвидацию маньчжурской династии.
Возвращение в Китай Сунь Ят-сена.
Провозглашение республики
25 декабря 1911 г. из эмиграции на родину вернулся Сунь Ят-сен. Когда началось учанское восстание, он получил телеграммы от сянганского и шанхайского комитетов Лиги с просьбой немедленно прибыть в Китай дя руководства начавшейся революцией. Однако Сунь Ят-сен решил прежде посетить ряд стран Европы и подготовить почву для признания китайской республики иностранными державами. Кроме того, он рассчитывал получить частный заем для финансирования революции[368].
Его поездка и переговоры не дали ожидаемых результатов. Иностранные правительства, а также частные лица категорически отказались предоставить реполюционерам заем. Единственное, чего он добился, — это обещания США, Англии и Франции не вмешиваться во внутренние дела Китая и воздержаться от предоставления займов маньчжурскому правительству ’3.
Как известно, этот нейтралитет был весьма относительным и временным. Что же касается обещания не предоставлять маньчжурскому правительству займов, то эт« определялось не какими-либо «симпатиями к революции», а простым расчетом: империалисты не хотели рисковать, предоставляя займы правительству, падение которого было несомненно.
Сунь Ят-сен был восторженно встречен в Китае. Народные массы верили, что с его приездом революционеры приступят, наконец, к осуществлению программы Лиги. Либералы, конечно, не были воодушевлены приездом Сунь Ят-сена, но в условиях революционного подъема оказались вынужденными присоединить свой голос к приветствиям в его честь.
Давая в Шанхае интервью корреспондентам китайских и иностранных газет, Сунь Ят-сен заявил: «Я не привез денег, я привез с собой только революционный дух; цели, которые мы ставили перед собой, революцией еще не достигнуты. И вопрос здесь отнюдь не только в успехе или неуспехе мирных переговоров Севера и Юга»[369]. Это заявление было воспринято как выражение решимости Сунь Ят-сена осуществить полностью программу Лиги.
29 декабря делегаты провинций, вновь собравшиеся в Нанкине, единодушно избрали Сунь Ят-сена временным президентом республики (против голосовал лишь представитель Чжэцзяна). Ли Юань-хун был избран вице-президентом [370].
1 января 1912 г. состоялся торжественный акт принятия Сунь Ят-сеном обязанностей временного президента. В присутствии всех делегатов провинций Сунь Ят-сен зачитал им самим составленный текст присяги: <Я клянусь свергнуть маньчжурское самодержавное правительство, укрепить китайскую республику, заботиться о счастье н благоденствии народа, руководствоваться общественным мнением народа. Обязуюсь быть преданным интересам нашей страны и всегда служить народу.
Когда самодержавное правительство будет свергнуто, когда внутри страны не будет больше смуты, когда китайская республика займет подобающее ей место среди других государств и будет признана ими, тогда я сложу с еебя свои полномочия. Торжественно клянусь в этом народу» [371].
Последняя часть присяги была связана с требованием либералов поставить в известность Юань Ши-кая, что как только мирные переговоры будут успешно завершены, Сунь Ят-сен откажется от своего поста[372]. Однако, как видно из присяги, Сунь Ят-сен, хотя и обещал уйти в отставку, но обусловливал это не только успешным окончанием переговоров, но и установлением республиканского строя на всей территории Китая, а также укреплением международного положения страны. Было бы неправильным считать, что Сунь Ят-сен уже тогда согласился на передачу своего поста Юань Ши-каю.
В тот же день Сунь Ят-сен опубликовал декарацию, в которой подробно излагал свой взгляд на сложившееся в Китае положение и программу деятельности правительства, к формированию которого он приступил. В декларации подчеркивалось, что хотя революция и одержала крупные успехи, но она еще не завершена. Сунь Ят-сен заверял, что формируемое им правительство приложит все силы, чтобы «искоренить остатки яда самодержавия, установить республику и действовать в интересах народного благосостояния и этим самым достичь главной и конечной цели революции и выполнить все стремления и чаяния народа» 5S. Он призывал установить равноправные отношения между всеми народностями, населяющими Китаи, в рамках единого государства; расширить права провинций и объединить их в единую китайскую федерацию; объединить все вооруженные силы республики под единым командованием. Что же касается улучшения жизни народных масс, то Сунь Ят-сен ограничивался общим обещанием «улучшить социальный строй и обеспечить народу радостную и счастливую жизнь»[373].
В декларации ни слопа не говорилось о борьбе против империалистического гнета. Более того, Сунь Ят-сен призывал «ликвидировать явление, позорящее нашу страну — стремление к изгнанию иностранцев» ulJ. Иными словами, он отказывался от каких-либо антиимпериалистических лозунгов.
Следует отметить, что главная ошибка буржуазных революционеров заключалась не в том, что они являлись противниками актов насилия над иностранцами, выступали за охрану их собственности и т. д. Национально-освободительная революция не обязательно должна сразу же ставить вопрос об экспроприации предприятий, принадлежащих иностранцам. Порочность политики китайских буржуазных революционеров состоит в том, что они дезориен- тнрова и народные массы, заявляя что империалистические государства «помогут революционному Китаю» ь,г что они, как писалось в послании Сунь Ят-сена державам, «помогут нам привести в исполнение наши широкие планы, которые мы наметили и к которым они уже давно хотели направить наш народ»*'2. Такое отношение к империалистическим державам сыграло в дальнейшем отрицательную роль и в значительной мере облегчило приход к власти Юань Ши-кая.
Декларация Сунь Ят-сена не могла не разочаровать широкие слои китайского народа и в первую очередь кре- стьянство. В ней Сунь Ят-сен отходил и от программы Лиги, и от ряда положений, высказанных в речи в 1906 г. в Токио. Конечно, следует иметь в виду, что в данном случае он выступал не в качестве руководителя Лиги, а как временный президент, и поэтому при составлении декларации вынужден был -считаться с либералами. (Весьма характерно, что через несколько дней после этого, выступая на собрании членов Лиги, Сунь Ят-сен требовал осуществления всей программы Лиги, включая и принцип «уравнения прав на землю»63.)
1 января 1912 г. одновременно с принятием Сунь Ят- сеном поста президента было торжественно провозглашено создание Китайской республики (Чжунхуа гунхэго). Этот день был объявлен началом нового летосчисления 6*.
1 января Сунь Ят-сен огласил список назначенных им членов временного правительства: военный (министр — Хуан Син (вице-президент правления Лиги); морской министр — Хуан Чжун-ин (один из старых чиновников штаба военно-морских сил маньчжурского правительства,, в ноябре 1911 г. официально заявил о вступлении в Лигу);
министр юстиции — У Тин-фан (чиновник маньчжурского правительства, в 1911 г. вступил в Лигу); министр иностранных дел — Ван Чун-хуэй (в прошлом — член «Союза возрождения» и Лиги, в правительстве представлял «Союз всеобщего прогресса»); министр внутренних дел — Чэн Дэ-цюань (до учанского восстания — один из крупнейших полицейских чиновников в Гуанчжоу, в ноябре 1911 г. вступил в Лигу); министр просвещения — Цай Юань-пэй (лидер «Союза восстановления суверенитета»); министр промышленности и торговли — Чжан Цзян (либерал); министр связи и коммуникаций—Тан Шоу-цянь (либерал); (министр финансов — Чэн Цзин-тао (либерал)[374].
Гоминдановские историки обычно подчеркивают, что» большинство лиц, входивших в правительство, являлись членами Лиги [375], но при этом они игнорируют следующие обстоятельства: во-первых, Цай Юань-пэй в то время уже не являлся членом Лиги, хотя по ряду вопросов и поддерживал Сунь Ят-сена; во-вторых, Хуан Чжун-ин, У Тин- фан и Чэн Дэ-цюань вступили в Лигу лишь после учанского восстания; это были ненадежные союзники; в-третьих, из старых членов Лиги в правительстве были лишь сам Сунь Ят-сен и Хуан Син, причем последний, как мы знаем, всегда придерживался в программных вопросах умеренных взглядов. Таким образом, сформированное Сунь Ят-сеном правительство представляло собой блок либералов и членов Лиги, в котором последовательные члены партии были представлены лишь одним Сунь Ят-сеном.
Создание республиканского правительства явилось крупным успехом китайской революции. Впервые б истории страны была провозглашена республика и создано единое всекитайское республиканское правительство, власть которого распространялась на большую часть страны. Весьма важным было и то обстоятельство, что это правительство возглавил великий китайский патриот Сунь Ят-сен.
Первые успехи революции в Китае, провозглашение республики и создание республиканского правительства — все это в значительной мере явилось результатом многолетней деятельности Лиги, отражало ее влияние и авторитет среди широких слоев населения Китая. Лига по-прежнему оставалась наиболее влиятельной организацией революционного лагеря.
ПОРАЖЕНИЕ РЕВОЛЮЦИИ. КРИЗИС ЛИГИ И СОЗДАНИЕ ГОМИНДАНА
Деятельность Лигп после провоз! лашения республики.
Отказ Сунь Ят-сена от президентского поста
После провозглашения республики и создания временного правительства дальнейшее развитие китайской революции во многом зависело от деятельности Лиги. В. И. Ленин писал в то время о перспективах революции в Китае: «Китайская свобода завоевана союзом крестьянской демократии и либеральной буржуазии. Сумеют ли крестьяне, не руководимые партией пролетариата, удержать свою демократическую позицию против либералов, которые только ждут удобного момента, чтобы перекинуться направо, — это покажет недалекое будущее»
На второй день после возвращения в Китай Сунь Ят- сен собрал совещание правления совместно с членами Лиги, находившимися в Шанхае [376], которое обсудило вопрос о задачах партии на данном этапе, изменении ее устава и избрало бюро правления Лиги[377]. Комитеты в Токио, Шанхае и Гуанчжоу были ликвидированы.
В решении, принятом совещанием, указывалось, что основная программа Лиги еще не проведена в жизнь и перед революционерами стоит задача «завершить осуществление принципа национализма, осуществить принцип демократизма и приступить к подготовке осуществления принципа народного благоденствия» [378]. Для этого необходимо было укрепить партию. «Имеют место разговоры,—
говорилось в решении, — что раз восстание одержало победу, партию нужно ликвидировать. Подобные зывсния публиковались уже в газете. Это не только может пэсре- дить делу революции, но и противоречит всем идеям нашей партии. Партия выполнит свои задачи и сможет быть распущена лишь тогда, когда будут осуществлены все три народных принципа» [379]. Совещание призвало усилить внутрипартийную работу, обратить серьезное внимание на пропагандистскую деятельность в революционных войсках и начать реорганизацию Лиги применительно к легальным условиям.
Был принят новый устав «Объединенной лиги», в котором подчеркивалось, что главной целью партии является укрепление китайской республики и осуществление принципа «народного благоденствия» ь.
Принятые правлением решения и новый устав показывают, что Сунь Ят-сен пытался усилить боевой дух Лиги и направить деятельность ее членов на борьбу за осуществление «трех народных принципов». Однако в этих документах не были указаны конкретные мероприятия, необходимые для осуществления намеченной программы, что, несомненно, явилось результатом отсутствия единства взглядов по этим вопросам в руководстве партии. Еще накануне заседания правления Сунь Ят-сен совещался с Ху Хань-мином, Хуан Сином, Чэнь Ци-мэем и Сун Цзяо- жэнем. Он заявил им, что хочет поставить вопрос о создании однопартийного революционного правительства и введении системы «военной опеки», которая должна будет существовать до окончательного разгрома сил реакции, искоренения всех последствий господства маньчжурской династии и осуществления программы Лиги. Предложение «Сунь Ят-сена находилось в полном соответствии с «Декларацией военного правительства», принятой в свое время .Лигой. Однако его собеседники высказались против этого предложения и потребовали немедленного введения парламентарной системы[380]. По существу они отказались от программы Лиги, когда-то ими одобренной.
Правление избрало бюро, в которое вошли Сунь Ят- сен, Хуан Син, Сун Цзяо-жэнь, Чэнь Ци-мэй, Ху Хань- мин, Ляо Чжун-кай, Бо У-и, Ван Цзин-вэй. Ответственным секретарем бюро был назначен Сун Цзяо-жэнь [381]. Сунь Ят- сен по-прежнему оставался президентам Лиги, а Хуан Син — вице-президентом (после избрания Сунь Ят-сена временным президентом республики пост президента Лиги временно перешел к Ван Цзин-вэю) [382]. Правление поручило бюро выработать новую программу.
После заседания правления деятельность Лиги на территории всей страны заметно усилилась. Выросло число ее членов. Особенно крупной <*тала организация Лиги в провинции Гуандун, где к началу февраля она насчитывала 108 тыс. человек [383].
Хотя революционеры по-прежнему сталкивались с немалыми трудностями, в целом обстановка еще благоприятствовала развитию революции, поскольку народное анти- маньчжурское, антиимпериалистическое движение продолжало расти. Основным классом, активно участвовавшим в революции, было крестьянство. После создания республиканского правительства активность крестьянских масс отнюдь не спала. Более того, крестьяне стали переходить от «борьбы против цинских властей к борьбе за свои непосредственные интересы: за снижение налогов и арендной платы, за землю, против феодалов-помещиков. Так, с конца января разгорелась борьба против непосильных налогов в провинции Шаньси. Крестьяне изгоняли старых чиновников, сжигали налоговые управления. Народные массы Шаньси уже тогда распознали истинное лицо примазавшегося к революции Янь Си-шаня и выдвинули лозунг «Долой губернатора Янь Си-шаня, пусть нами правит человек из народа» п. В провинции Хунань под руководством «Общества старшего брата» началась борьба за снижение арендной платы. Мощное аграрное движение охватило всю провинции Гуандун. Здесь крестьяне выступали под лозунгом «Осуществим принцип Лиги — равные права на землю», причем они трактовали этот принцип по-своему, ■по-крестьянски, как раздел помещичьей ьемли среди крестьян: «землю тем, кто ее обрабатывает» [384].
Первые шаги, хотя еще и робкие, делал рабочий класс Китая. Уже в ходе вооруженных восстаний весьма существенную роль сыграли рабочие Шанхая, Гуанчжоу, Ханьяна и других городов. В январе 1912 г. в Шанхае была создана первая профсоюзная организация «Федерация механиков» [385].
Таким образом, у революционеров и их партии была полная возможность опереться на народное движение. Однако буржуазные революционеры не только отказались это сделать, но, напротив, боясь отпугнуть от себя либералов, приняли меры к подавлению выступлений крестьян и рабочих. Так, губернатор провинции Гуандун Ху Хань- мин, который считался одним из самых последовательных сторонников Сунь Ят-сена и в свое время был горячим поборником его «трех принципов», использовал карательные отряды для подавления крестьянского движения в провинции. Вице-президент Лиги и военный министр республиканского правительства Хуан Син по просьбе Янь Си-шаня направил войска для разгрома крестьянских восстаний в Шаньси.
Губернатор Шанхая Чэнь Ци-мэй в апреле 1912 г. издал приказ о роспуске профсоюза механиков, в котором писал: «Недавно сообщалось, что механики арсенала образовали „Федерацию механиков*', имеющую более 200 членов... В своих выступлениях они выражали солидарность с остальными рабочими и даже утверждали, что пролетариат должен освободить себя от капиталистической эксплуатации... Намерением рабочих — членов федерации является агитация среди солдат. Более того, они выдвигают непомерные требования и угрожают забастовкой. Гак как арсенал является очень важным объектом, то „свободные союзы" и свободная пропаганда в нем должны быть запрещены» [386]. Как видно из цитируемого приказа, рост классового сознания китайского пролетариата испугал Чэнь Ци- мэя, представителя национальной буржуазии Шанхая.
С конца января руководители Лиги начали открыто выступать против деятельности тайных общестз, возглавлявших в то время борьбу крестьян. Это одновременно наносило удар левому крылу Лиги, в состав которого входили некоторые руководители тайных обществ. Так, в начале февраля Сунь Ят-сеном был издан специальный указ, запрещающий деятельность тайного общества «Красное братство» («Хунмэнтан»)—ответвления «Общества старшего брата». Свой приказ о роспуске этого общества он мотивировал тем, что «отиыне в Китае нет необходимости в нелегальной революционной деятельности, поскольку существуют различные легальные партии» [387]. Вообще выступ е- ния лидеров Лиги против крестьянского и рабочего движения проходили под лозунгами «соблюдения законности», «охраны порядка», «поддержания демократических основ государства» [388]. Истинные же мотивы таких действий у различных руководителей Лиги были неодинаковы. Правые, безусловно, боялись народных масс, что же касается Сунь Ят-сена и его ближайших соратников, то они, по-видимому, опасались, что массовое народное движение отпугнет либералов, и верили, что в Китае создается идеальный демократический строй, при котором все вопросы могут быть решены «законным демократическим путем». Как известно, Сунь Ят-сен до Октябрьской революции не понимал, что только опора на рабочий класс и крестьянство может обеспечить победу антифеодальной, антиимпериалистической революции в Китае.
Деятельность руководителей Лиги, направленная на подавление народного движения, ослабляла позиции партии, лишала ее основной опоры—крестьянства и тем самым усиливала позиции Юань Ши-кая и либералов.
При всей непоследовательности правительства, возглавляемого Сунь Ят-сеном, оно все-таки не внушало доверия ни международному империализму, ни китайским либералам. Они боялись, что при определенных условиях левое крыло в Лиге сможет взять верх, и Сунь Ят-ссн поставит вопрос о последовательном осуществлении и дальнейшем развитии «трех народных принципов». Боыиие надежды они возлагали на Юань Ши-кая. Либералы надеялись, что он, с одной стороны, подавит народное движение и установит «твердую власть», а с другой—поставит во главе правительства представителей компрадорско-бюрократических групп, обуржуазившихся помещиков и> крупную торговую и промышленную буржуазию. Они боялись, что затяжка переговоров между Севером и Югом, а тем более возобновление военных действий вынудят руководство Лиги обратиться за помощью к массам, и тогда революция не ограничится ликвидацией (маньчжурской династии.
Юань Ши-кай мог также рассчитывать на поддержку высшего офицерства «новой армии» (как на Севере, так и на Юге). Он был известен как организатор «новой армии», как поборник выдвижения на офицерские должности китайцев. Высшее офицерство не без оснований рассчитывало, что, прийдя к власти, Юань Ши-кай предоставит ему возможность играть решающую роль в центральном правительстве и в провинциальных органах власти.
Империалистические державы тоже решительно выступали за объединение Юга и Севера и создание единого правительства под руководством Юань Ши-кая, который, как они полагали, покончит с антиимпериалистическим движением, подавит революцию и обеспечит безопасность интересов иностранных государств в Китае. 20 декабря 1911 г. представители шести держав (Англии, Германии, России, США, Франции и Японии) в Китае направили в Пекин и Нанкин идентичные ноты, в которых говорилось, «что продолжение ведущейся борьбы в Китае затрагивает не только саму эту страну, но и материальные интересы и безопасность иностранцев. Продолжая сохранять позицию абсолютного нейтралитета, занятую ими до сего времени, правительства считают необходимым официальным образом обратить внимание обеих делегаций на необходимость достигнуть скорейшего соглашения, способного положить конец настоящему конфликту, так как они убеждены, что эта точка зрения отвечает желанию обеих сторон» [389]. Одновременно империалистические державы давали понять, что они полностью поддерживают кандидатуру Юань Ши-кая на пост президента.
Вдохновленный поддержкой либералов и иностранных империалистов, Юань Ши-кай готовился узурпировать власть в стране. Но на пути осуществления этих замыслов стояла Лига. Она продолжала еще пользоваться немалым влиянием среди революционных войск, некоторой части крестьянства (хотя ее авторитет среди крестьян после принятия мер против тайных обществ и подавления антифеодальных выступлений значительно упал), буржуазной интеллигенции и национальной буржуазии.
В самой Лиге единого мнения по вопросу о переговорах с Юань Ши-каем не было. Большинство ее руководителей (Хуан Син, Чэнь Ци-мэй, У Тин-фан) стояли за немедлен- ное соглашение с Юань Ши-каем и передачу ему власти. Выдвигая нехитрые аргументы: «так «можно быстрее достичь мира», «остальные вопросы можно будет решить через парламент», «если не пойти на соглашение, то империалистические державы могут развязать интервенцию и тогда революция погибнет» |8, эти лидеры требовали немедленного подписания соглашения, обусловливая его лишь свержением маньчжурской династии. Особенно запугивали они революционеров угрозой иностранной интервенции. Так, в декларации «Единого республиканского союза», руководимого Чэнь Ци-мэем и У Тин-фаном, отмечалось: «Правда, в настоящий момент державы пока что не вмешивались в революцию, однако каждый разумный человек должен задуматься, можно ли считать прочным факт отсутствия интервенции в данный момент и долго ли продлится такое положение. Отсутствие интервенции в настоящий момент объясняется тем, что военные столкновения только начались... как только начнется интервенция, дело обернется плохо и для революционной армии, и для республиканского правительства» [390]-
За соглашение с Юань Ши-каем и передачу ему власти выступал также временный президент Лиги Ван Цзин- вэй. После того как в'конце 1911 г. Ван Цзин-вэй был освобожден из пекинской тюрьмы, он сразу же вступил в переговоры с Юань Ши-каем и в начале января 1912 г.
дал обещание поддержать его кандидатуру на пост прези-
20
дента .
Однако некоторые руководители Лиги, составлявшие меньшинство, выступали против соглашения с Юань Шикаем, считая, что только «упорной борьбой можно будет разрешить все стоящие перед революцией задачи» [391].
Весьма сложной и противоречивой была позиция Сунь
Ят-сена в этом вопросе. Как уже говорилось, на заседании правления Лиги после приезда в Шанхай он выступал за решение всех задач, стоящих перед революцией, и создание руководимого Лигой военно-революционного правительства. Более того, на этом заседании он прямо заявил: «Цели революции еще не достигнуты, поэтому нечего говорить о мирных переговорах» [392]. Однако после избрания его временным президентом Сунь Ят-сен под давлением других руководителей Лиги и входивших в правительство либералов вынужден был заявить, что как только маньчжурская династия будет ликвидирована, он откажется от президентского поста. Все же в конце января 1912 г., когда ему стало известно о намерениях Юань Ши-кая установить открытую единоличную диктатуру, он попытался занять более твердую позицию в переговорах.
22 января 1912 г. Сунь Ят-сен сделал следующее заявление: «Если упомянутый Юань Ши-кай порвет свои отношения с маньчжуро-цинским правительством и станет служить республике, должно поступать так, как определено в данной декларации. Настоящим предлагаю следующие меры во исполнение принципов декларации:
1. Как только цинский император объявит о своем отречении от .престола, Юань Ши-кай уведомляет об этом аккредитованных в Пекине послов с просьбой сообщить правительству республики и всем консулам в Шанхае о получении ими ноты.
2. Одновременно с этим Юань Ши-кай делает политическое заявление, в котором высказывает свое полное одобрение республиканским принципам.
3. Как только дипломатический корпус и консулы получат уведомление об отречении императора, я немедленно ухожу в отставку.
4. Собрание представителей избирает временным президентом Юань Ши-кая.
5. Как только Юань Ши-кай будет избран временным президентом, он дает присягу строго блюсти конституцию, принятую собранием представителей, после чего ему и передается фактическая власть.
Первое и второе условия имеют в виду согласие Юань Ши-кая порвать свои отношения с маньчжуро-цииским правительством и служить народу республики и являются окончательными условиями. Если Юань Ши-кай не примет их, т. е. не выскажет своего одобрения республике, это будет означать, что у него нет действительно искренних намерений для мирного разрешения вопроса... »[393].
Эта декларация является одним из доказательств всей противоречивости позиции Сунь Ят-сена. Он довольно прозорливо распознал истинные намерения Юань Ши-кая установить диктатуру и покончить с демократией и в то же время все свои надежды возлагал на принесение Юань Ши-каем присяги верности конституции. Условиями соглашения с ним Сунь Ят-сен выдвигал лишь отречение от власти цинской монархии и провозглашение республики.
Чем же объяснялась такая противоречивость взглядов Сунь Ят-сена? По-видимому, во многом это определялось тем, что он идеализировал нормы буржуазной демократии— ему казалось, что достаточно заставить Юань Ши-кая дать присягу на верность конституции, чтобы гарантировать проведение ее в жизнь. Кроме того, Сунь Ят-сену до Октябрьской революции было свойственно стремление сохранять единство своих сторонников ценой серьезных компромиссов. Так поступил он и в данном случае. Он хотел, чтобы его позиция в какой-то мере сочетала взгляды всех руководителей Лиги.
Юань Ши-кай пришел к выводу, что возникла благоприятная обстановка для захвата власти и подавления революции. 12 февраля 1912 г. Юань Ши-кай заставил вдовствующую императрицу Лун Ю (которая в то время уже не имела никакой реальной власти) издать указ об отречении Пу И от престола [394]. Указ предусматривал учреждение республики и поручал Юань Ши-каю дальнейшее решение «всех дел государства». За императором сохранялся его титул, на его содержание должно было ежегодно отпускаться правительством 4 млн. иен. Собственность императора оставалась неприкосновенной.
В этот же день Юань Ши-кай направил южному правительству телеграмму, в которой говорилось: «Лучшей формой государства сч11са*э республику... монархическому строю никогда болеете бывать в Китае» 2э.
Сунь Ят-сен видел, что подавляющее большинство руководителей Лиги стоит за соглашение с Юань Ши-каем, что страна находится в крайне тяжелом финансовом положении, а иностранные империалисты недвусмысленно заявили о своей поддержке Юань Ши-кая. При этих обстоятельствах отказ от соглашения с ним означал бы продол- жение гражданской войны, победа в которой была возможна лишь при условии решительной опоры буржуазных революционеров на массы, к чему ни Сунь Ят-сен, ни руководимая им Лига в то время готовы не были.
В этой обстановке Сунь Ят-сену ничего не оставалось,, как отказаться от президентского поста. В своем заявлении об отставке 14 февраля он писал: «Монархическая система отныне в Китае не существует, наша цель — создание республиканского образа правления — достигнута» [395]. 16 февраля «палата советников» единогласно избрала временным президентом республики Юань Ши-кая. С этого момента революция начинает терпеть поражение за поражением.
Члены Лиги встретили избрание Юань Ши-кая по-раз- ному. Правые приветствовали это событие, но многие рядовые члены были возмущены этим актом. «Сунь Ят-сен,— писала газета „Русское слово", — ежедневно получает тысячи телеграмм с протестом против избрания Юань Шикая президентом» 21. «В провинции Кантон, — сообщала „Новая жизнь", — беспокойство и беспорядки вследствие недовольства избранием Юань Ши-кая» [396].
Кризис Лиги
После того как монархический строй был ликвидирован. Лига вступила в период тяжелого кризиса, выйти из которого она уже не могла. Это было отнюдь не случайно. Как уже говорилось выше, входившие в нее группы и организации никогда не имели единых взглядов по вопросам программы и тактики, их объединяло лишь общее стремление покончить с цинской династией. Когда же задача революционного свержения маньчжурской монархии и установления республиканского строя была решена, временное единство Лиги было нарушено, и она стала распадаться на независимые, подчас противостоящие друг другу организации, группы, союзы и партии.
Этот процесс по существу начался еще в ноябре 1911 г., когда наметился успех революции. Как уже отмечалось, первыми порвали с Лигой бывшие руководители «Союза восстановления суверенитета» Чжан Бин-линь и Цай Юань-пэй. Почти в то же время правые деятели Лиги во главе с*Чэнь Ци-мэем, вступив в блок с шанхайской конституционно-либеральной группой, руководимой Чжан Цзяном, создали «Единый республиканский союз», который, хотя и объявил о своей принадлежности к Лиге после возвращения в Китай Сунь Ят-сена (после чего из него вышли сторонники Чжан Цзяна), но по существу оставался независимой организацией.
Процесс распада Лиги особенно ускорился после отречения от власти цинской династии и признания Юань Шикаем республиканской формы правления и временной конституции. Большинству руководителей Лиги казалось, что основная задача революции уже выполнена. Этой неверной точки зрения, к сожалению, придерживался в то время и сам Сунь Ят-сен. Так, выступая весной 1912 г. на собрании членов Лиги Шанхая и Нанкина, он заявил: «В настоящее время маньчжурская династия отреклась от престола, создана китайская республика, принципы демократизма и национализма (национальной независимости. — В. Д.) уже осуществлены. Не проведен еще в жизнь только принцип народного благоденствия, на осуществление которого мы и направим все свои усилия в дальнейшем» 2Э. Из этого заявления видно, что Сунь Ят-сен считал, будто отречение цинской династии от власти, а также выработка и утверждение временной конституции (в которой имелись упоминания об основных буржуазно-демократических свободах) обеспечивают демократическое развитие страны. При этом он отказался от выдвинутого им еще в 1907 г. положения — прочная демократия может быть создана «лишь после ликвидации всех пережитков старого» [397]. Это заявление говорило также о наивной вере Сунь Ят-сена в то, что Юань Ши-кай будет соблюдать конституцию.
Неправильным было и утверждение будто принцип «национализма» уже осуществлен. Такая трактовка означала полное игнорирование полуколониального положения
Китая, его зависимости от империализма, наличия империалистического гнета в стране и сводила принцип «национализма» лишь к ликвидации маньчжурской династии. Это тоже являлось некоторым отходом от первоначальных взглядов Лиги. Хотя в предыдущих выступлениях Сунь Ят-сена и его ближайших соратников и не было непосредственных призывов к борьбе с империализмом, однако они не раз признавали нарушение империалистическими державами суверенитета Китая.
Что же касается обещания Сунь Ят-сена направить все усилия на осуществление принципа «народного благоденствия», то оно в значительной мере обесценивалось его заявлением, что часть этого принципа («равные права на землю») «к сожалению, в настоящее время не может быть осуществлена» 31. Таким образом, руководство Лиги официально заявило о своем отказе от аграрных преобразований.
Тем не менее выступление Сунь Ят-сена вызвало недовольство правых руководителей Лиги (Чэнь Ци-мэя, Тан Шао-и и др.), которые по-прежнему утверждали, что «раз маньчжурское правительство свергнуто и установлена республика, значит Лига выполнила свою задачу и теперь она не нужна» 32. Правые боялись, что даже такое урезанное и лишенное конкретного содержания требование Сунь Ят- сена осуществить принцип «народного благоденствия» может напугать либералов.
Судьба Лиги вызывала серьезную тревогу у ее левых революционных элементов. Известный деятель партии Ляо Чжун-кай заявлял на одном из собраний членов Лиги летом 1912 г.: «Настоящее Лиги полно пессимизма, и нет просвета впереди. Если Вы (по-видимому, Сунь Ят-сен. — В. Д.) ее не реорганизуете и не очистите, она не сможет существовать дальше» 33.
В местных комитетах Лиги начинается борьба рядовых членов партии против правых руководителей. Особенно интенсивная борьба шла % шанхайской органнзании, которая в 1уюне по существу раскололась иа двз. группы: правую во главе с Чэнь Ци-мэем, выступавшим под лозунгом «развития промышленности и спасения государства», и левую во главе с Ляо Чжун-каем, требовавшую осуществления «равных прав на землю»34.
В некоторых районах Китая рядовые члены Лиги переходили от слов к делу и возглавляли борьбу крестьян за проведение в жизнь лозунга «равных прав на землю», трактуя его как право на раздел помещичьей земли. Так, корреспондент нанкинской газеты «Миньцзян бао» сообщал в начале июля из провинции Гуандун: «Во всех деревнях уезда Хайян идет борьба между восставшим населением, преимущественно крестьянами, и карательными отрядами. Восставшими руководят члены Лиги, карательные отряды посланы по указанию тоже членов Лиги Ху Хань- мина и Чэн Цзюн-мина» 3о. Таким образом, часть рядовых членов Лиги по-прежнему стояла за дальнейшее развитие революции, за разрешение ее антифеодальных и антиимпериалистических задач.
Своеобразную позицию в этих условиях занимал ответственный секретарь бюро правления Лиги Сун Цзяо- жэнь. В июле 1912 г. он выступил с предложением создать новую «Национальную партию» (гоминдан), которая объединила бы всех, кто борется за сохранение и укрепление республиканского строя. Он считал, что необходимость создания такой партии вызвана намерениями Юань Шикая установить реакционную диктатуруЗь. Чем же определялась позиция Сун Цзяо-жэня? По своим взглядам он никогда не был левым, он всегда считался умеренным и всегда был противником лозунга «равных прав на землю». Но Сун Цзяо-жэнь явился одним из наиболее дальновидных деятелей Лиги. Он раньше других разгадал намерение Юань Ши-кая установить открытую диктатуру, что, несомненно, повлекло бы за собой отстранение от власти национальной буржуазии, интересы которой как раз и защищал Сун Цзяо-жэнь. Все же и он считал, что, используя конституцию и парламентские выборы, новая партия сможет мирным парламентским путем воспрепятствовать установлению диктатуры и обеспечить развитие Китая по буржуазно-демократическому пути.
Первое предложение Сун Цзяо-жэня было отвергнуто. Сунь Ят-сен решил попытаться разработать новую про-
я4 «Миньцзян бао» (“.ficillfti" ), 1912, 2 июля.
31 «Миньцзян бао», 1912, 7 .июля.
3[398] Цзоу Лу, История китайского гоминдана, т. I, стр. 130.
грамму Лиги и оздоровить партию37. В июле 1912 г. он представил проект новой программы, который включал девять задач, стоявших, по его мнению, пеоед партией:
«1. Объединение административных органон и дальнейшее развитие местного самоуправления.
2. Ассимиляция всех народностей в Китае.
3. Осуществление идеи государственного социализма.
4. Всеобщее образование.
5. Уравнение прав полов (т. е. равноправие женщин).
6. Всеобщая воинская повинность.
7. Упорядочение финансов и пересмотр таможенных тарифов.
8. Равенство в сношениях с иностранными державами.
9. Переселение в окраинные районы, как средство разрешения аграрного вопроса»38.
Проект программы был составлен с расчетом привлечь на сторону Лиги самые различные слои китайского народа. Исходя из того, что основные задачи революции — свержение цинской династии и установление республиканского строя — уже решены, а все остальные цели могут быть достигнуты мирным путем, Сунь Ят-сен основное внимание в программе уделил укреплению государственного аппарата и правильному сочетанию принципа местного самоуправления с принципом централизации власти (пункт 1).
Принцип «национализма» нашел свое отражение а пунктах 2, 7, 8 программы. Пункт 2 не может рассматриваться иначе, как уступка ханьскому великодержавному шовинизму. В пункте 7 автор, по-видимому, имел в зиду создание более благоприятных условий для развития отечественной промышленности, но выразил эту мысль в слишком общей форме. Пункт 8 провозглашал равенство в сношениях с иностранными державами, но он в значительной мере обесценивался отсутствием какого-либо упоминания о необходимости аннулировать неравноправные договоры, закреплявшие полуколониальное положение Китая. Таким образом, борьба за восстановление суверенитета Китая и борьба с империализмом нашла в программе крайне бледное отражение.
Принцип «народного благоденствия» был представлен пунктами 3 и 9. В пункте 3 говорилось о необходимости осуществления «государственного социализма». Как видно из высказываний Сунь Ят-сена в более позднее время, под «государственным социализмом» он подразумевал создание государственной промышленности и железных дорог. Если учесть, чтс во главе государства находилась компрадорско- бюрократическая буржуазия (Юань Ши-кай и поддерживавшая его группа), создание государственной промышленности практически означало бы дальнейшее развитие бюрократического капитала. Что же касается аграрного вопроса, то о нем говорится лишь в пункте 9, который не предусматривал даже минимальных ограничений, а тем более ломки феодальных отношений [399].
В целом предложенный Сунь Ят-сеном проект ни в какой мере не мог служить основой для развития антифеодальной, антиимпериалистической революции. Однако целью этого документа было укрепление республиканского строя в Китае, т. е. закрепление успехов, которые были одержаны революцией 1911 г. В этом смысле он не лишен был некоторой прогрессивности.
Но даже такой, более чем умеренный проект программы вызвал возражения правых деятелей, добивавшихся ликвидации Лиги, которая в глазах китайского народа продолжала оставаться партией, выступавшей не только за свержение цинской династии и замену монархии республикой, но и за осуществление аграрной реформы. Хотя Сунь Ят- сен и не был согласен с правыми лидерами, он вынужден был уступить. Деятельность Лиги была по существу парализована.
Роспуск Лиги. Создание гоминдана
В то время как Лига переживала тяжелый кризис, шла консолидация контрреволюционных сил вокруг Юань Шикая. Еще 5 мая 1912 г. ряд групп и партий, поддерживавших Юань Ши-кая и считавших своим главным врагом Лигу, объединился в «Республиканскую партию» («Г>^- хэ дан») во главе с Ли Юань-хуном. Эта партия отражала интересы некоторых групп компрадорской буржуазии и обуржуазившихся помещиков и выступала за создание «сильной власти», руководимой Юань Ши-каем, за окончательный разгром революционных сил. В нее входило «Народное общество» («Миньшэ»), включавшее <Союз всеобщего прогресса», и группа бывших членов «Союза восстановления суверенитета», возглавляемая Чжан Бин-
40
линем .
Накануне выборов первого постоянного парламента Сунь Цзяо-жэнь вместо того, чтобы объединить демократические силы страны и противопоставить их реакционному блоку, вновь стал настаивать на слиянии Лиги с рядом мелких групп и создании новой «Национальной партии», которая способна была бы бороться на выборах с Юань Ши-каем. Эту инициативу сразу поддержал «Единый республиканский союз» и вице-президент Лиги Хуан Син. Таким образом, правая часть правления Лиги уже приняла решение, не считаясь с мнением остальных членов бюро.
В этих условиях Сунь Ят-сен, не желавший порывать со своими старыми соратниками, вынужден был согласиться на роспуск Лиги и создание новой партии — гоминдана.
13 августа бюро правления обратилось ко всем организациям Лиги со следующим заявлением: «Мы отовсюду получаем сообщения, что все наши почтенные члены Лиги желают работать не только во имя интересов нашей партии, но и во имя интересов всей страны. Они хотят, чтобы наша партия расширилась. Исходя из этих пожеланий, мы только что провели совместное заседание бюро правления Лиги с представителями партий, имеющих одинаковые с нами цели, — ,,Единый республиканский союз", ,,Партия национальной справедливости" (,,Гоминь гун- дан“), ,,Союз всеобщего национального прогресса" (,,Го- минь гунцзиньхуэй") и ,,Регпубликанско-прогрессивчый союз" (,,Гунхэ шицзинхуэй") — и решили объединиться в одну партию, которая будет называться „Национальной партией" (гоминданом)» [400]. Так, руководство Лиги пыталось оправдать свое решение стремлением пожертвовать интересами Лиги во имя интересов всей страны, а также желанием расширить партию.
В заявлении излагался проект программы новой партии, в котором указывалось, что гоминдан «считает своей целью укрепление республиканского строя и осуществление демократии», что задачами его являются: сохранение политического единства; развитие местного самоуправления; ассимиляция народностей, проживающих в Кигае; проведение политики народного благоденствия; поддержание международного мира» [401].
Проект программы свидетелып^ет о перерождении Лиги, о превращении ее в либеральную парламентскую буржуазно-помещичью партию.
В программе отсутствовало какое-либо упоминание об аграрных преобразованиях. Поэтому обещание «проводить политику народного балгоденствия» правращалось в пустые слова, становилось обычным избирательным трюком буржуазной партии.
27 августа 1912 г. состоялся учредительный съезд гоминдана, который утвердил устав и принял декларацию. В ней говорилось: «В чем заключалась наша цель в великой революции? В свержении плохого и создании хорошего правительства. В настоящее время революция уже закончилась, но цель еще не полностью достигнута. Хотя плохое правительство и свергнуто, однако хорошее еще не создано...». Поэтому гоминдан ставит своей задачей создание «хорошего правительства» и проведение «хорошей политики» [402]. Как известно, в дальнейшем гоминдан не только не сумел обеспечить создание «хорошего правительства», но и не смог предотвратить установление открытой диктатуры Юань Ши-кая.
Как же реагировало левое крыло Лиги на создание гоминдана? Часть его уже тогда видела всю пагубность роспуска Лиги для дела революции и боролась за ее сохранение, за дальнейшее развитие ее прежнего революционного духа. Сразу же после создания гоминдана Ляо Чжун- кай основал в Шанхае «Клуб лиги». Однако эта организация просуществовала всего лишь три месяца и распалась, поскольку члены ее, представлявшие небольшую группу интеллигентов, были заняты непрерывными спорами о «новой программе Лиги», не занимались революционной работой и не сумели найти пути к широким народным массам[403]. До конца января 1913 г. существовала неле гальная организация Лиги в провинции Гуандун. Она бы- ла более деятельной и продолжала поддерживать связи с тайными обществами [404]. Однако революционное крыло Лиги не сумело в то время создать своей партии.
Сунь Ят-сен, как уже говорилось, вначале возражал против роспуска Лиги, но потом вынужден был уступите При этом немалую роль сыграла его вера j парламентаризм. Именно в период организации гоминдана Сунь .Ят- сен выступал с планами «создания сети государственных железных дорог» и «осуществления мирным путем земельной реформы». При этом он питал иллюзии, что Юань Ши -кай не будет (мешать ему в осуществлении его планов[405]. То, что роспуск Лиги и создание гоминдана явились большой ошибкой, что нельзя было полагаться только на парламентскую борьбу в условиях, когда фактическая власть принадлежала реакционеру, предателю китайского народа — Юань Ши-каю, Сунь Ят-сен понял значительно позже.
В 1922 г. в своем выступлении перед членами «реорганизованного гоминдана» в г. Учжоу он подверг суровой критике неправильную позицию руководства Лиги. «В начале революции, — говорил он, — во время ликвидации маньчжурско-цинской династии часть бывших (маньчжурских чиновников и военных в корыстных целях вступили в Лигу, а затем постарались превратить ее в небольшую политиканскую секту. Эти элементы для облегчения своих действий даже изобрели теорию о том, что „раз революционная армия восстала, то революционная партия теперь не нужна**. В то время члены Лиги повсеместно повторяли эти ошибочные слова. После одержанного |