Нраткое оглавление.
Предисловие ......... 3—5.
Часть первая—Монгольское право.
Гл. I—Общее право монголов эпохи Чингиз-хана и его преемников.
Монголы—исторические данные. Великая Яса Чингиз-хана и изречения последнего. Памятники эпохи чингизидов.
Уложение Юаньской династии. Ярлыки, дефтеры, пайзэ. Организация суда ...... 7—32.
Гл. II—Право эпохи ойратского союза (Джунгария).
Исторические данные. Древний Цааджин-Бичик. Монголо- ойратский устав 1640 г. и дополнительные указы Галдана хун-тайджи. Писаницы. ..... 33—70.
Гл. III—Право северной Монголии (Халха).
Великое семихошунное уложение. Халха-Джиром. . . 70—81.
Гл.—IV—Китайское законодательство для Монголии.
Административное устройство Монголии. Уложение имп.
Канси 1696 г. Уложение китайской Палаты Внешних Сношений 1789 г. Уложение китайской Палаты Внешних Сношений 1815 г. ..... 81—104.
Гл. V—Право автономной Монголии.
Исторические данные. Нормы права. .... 105—113.
Гл. VI—Влияние китайского права на монгольское.
Общие замечания. Китайское законодательство. Взаимоотношения китайского и монгольского права. . . 113—127.
Гл. VII—0 влиянии монгольского права на русское.
Общие замечания. Гражданское, уголовное и государственное право монголов и русских XIII—XV в. в. . . 128—143.
Часть вторая—Бурятское право.
Гл. I—Буряты.
Исторические сведения. Партикуляризм бурятского права
и попытка кодификации. ...... 144—154.
Гл. II—Обычное право южных (забайкальских) бурят.
Источники. Административные нормы. Частное право. Уголовное право. Судоустройство и судопроизводство . 154—209.
Гл. III —Обычное право северных (иркутских) бурят.
Источники. Административные нормы. Частное право. Уголовное право. Судоустройство и судопроизводство . 209—226.
Гл. IV—Организация суда у бурят. Стр.
Суд у бурят до Устава об управлении сибирскими инородцами 1822 г. Организация суда от Устава 1822 г. до революции 19] 7 г. Суд у бурят после революции 1917 г. Общие замечания ...... 227—241.
Часть третья—Калмыцкое право.
Гл. I—Калмыки—исторические сведения. . 242—247.
Гл. II —Дополнения хана Дондук-Даши к Уставу 1640 г.
Монголо-ойратский Устав 1640 г. в калмыцких степях. Дополнительные постановления к нему хана Дондук-Даши—источники и содержание. ..... 248—257.
Гл. III—Свод калмыцкого нрава 1822—1827 г.г.
Составные элементы. Содержание. ..... 257—270.
Гл. IV—Организация суда у калмыков.
Суд у калмыков согласно постановлений Дондук-Даши, по Своду калмыцкого права и по Своду Законов. Общие замечания. 270 — 274.
Заключение—[Монгольское право и сравнительное правоведение] ........ 275—306.
Приложение—(Памятники обычного права монгольских
племен) ......... 1—38.
1. Цаадза хоринцев и селенгинцев 1759 г,, стр. 1,
2. Хэб хоринцев 1763 г., стр. 1, 3. Хып-ток-тогол хоринцев и селенгинцев 1788 г., стр 2, 4. Дзакия-наказ 1793 г., стр. 4, 5. Докладная записка и хын-ток-тогол хоринцев 1800 г., стр. 5, 6. Степное уложение хоринцев 1808 г., стр. 8—30, 7. Приговор хоринцев о порядке управления от 18 дек. 1817 г., стр. 31, 8. Приговор хоринцев о порядке управления от мая 1818 г, стр. 33.
Contents .......... 39—42.
ГЛАВА III.
Право северной Монголии (Халхи).
Великое семихошунное уложение.
Северная Монголия, так же как и западная, имела свои сборники обычаев, уставы и уложения, основанные на местном обычном праве, которые и служили руководством при разрешении спорных вопросов. Наиболее древним из таких сборников или уложений обычного права Халхи, о котором дошли до нас сведения, является т.н. „Великое семихошунное уложение". В ст. I гл. I Халха Джиром говорится: „куда бы ни поехал Ху- тухта-Геген—предоставить ему подводы и довольствие без ограничения, как раньше было установлено семью хошунами“. В другом памятнике, входящем в состав Халха Джиром, сказано: „посланцы наших семи хошунов, едущие по нашим делам, не пользуются подводами из стад данников (шабинаров) Ху- тухты (Высокого) за исключением дел Высокого и дел военных. А если воспользуются, то подвергаются взысканию по старому (основному) уложению“.
Отсюда (и из других данных) видно, что до Халха Джиром существовало старинное уложение семи хошунов.
Халха распалась на семь хошунов после смерти Гересцензы, который разделил ее между своими семью сыновьями. Поэтому возникновение данного памятника с известным вероятием можно отнести ко второй половине XVI в. Текст этого уложения не известен.
Халха-Джиром.
Халха-Джиром (яману Халха-Джиром’-ун-дурим) представляет неизвестный в печати свод правовых обычаев северных монголов (халхасцев).
Как указывают исследователи памятника—г.г. Жамцарано и Турунов, согласно старому монгольскому обычаю единственный
список данного памятника хранился в Шанзотбинском ямане (на р. Ибинголе недалеко от г. Кяхты) и обыкновенным смертным строго запрещено было делать и держать с него списки. С ветхого экземпляра его, хранящегося в ямане, была в 1914 г. снята г. Жамцарано копия и тогда же переслана в Азиатский Музей Академии Наук в Петербурге (Ленинграде); кроме того были сделаны еще два списка, по одному из которых г.г, Жамцарано и Турунов и дали описание Халха-Джиром г). Автор настоящей работы имеет в своем распоряжении некоторые памятники, входящие в состав Халха-Джиром и дающие понятие об общем характере этого сводного уложения.
Указанный свод составлялся разновременно. Весь он состоит из 8 разделов. Основная часть его была составлена монголами аймака Тушету-хана во главе с последним—по мнению указанных исследователей—в 1709 г. В первом разделе есть дополнение о посланцах 1722 (или 1718) г. Кроме того, в первом разделе имеется вставка о ховараках (духовенстве), которую можно отнести к 1686 или 1746 г.г. (последнее, очевидно, вероятнее). Восьмой раздел составлен в 1718 г. И, наконец, добавление— в 1736 или 1796 г., причем из текста этого добавления видно, что участие в его составлении принимали и монголы аймака Цецен-хана.
Данный свод правовых обычаев имел применение, повиди- мому, во всей северной Монголии., во всех трех (позднее четырех) ее аймаках[1]). Это подтверждается общностью быта всей Халхи (Сев. Монголии) и указаниями в разделе первом свода и др. о применении его в трех внешних хошунах (во внешней —северной-Монголии), названием его великим уложением и т.п.
Содержание свода таково[2]).
Вступление по обычаю монголов содержит выражения пи- этета перед религией и ее представителями.
„Покланяемся высшему Ламе, прибежищу спасения, сосредоточившему (в себе) всех бурханов десяти стран. Преисполненному лучших признаков. Раздающему до насыщения всем жиры м существам семена учения. Имеющему приятный голос. Имеющему сердце Боды, которое беспристрастным состраданием руководит всеми. Да будет прочна, как алмаз, жизнь Высокого ламы (гэгэна)—венца живых существ. Да распространится вера. Да продлится жизнь милостынедателей, ей воспоспешествующих. Да процветает государство и вера. Пусть не будет слышно даже на- звения худых дел. Пусть успокоятся сердца, множатся чистые, добрые деяния подобно бесконечно бьющему ключу.
После того как доложили вдовствующей ханше и она со- изъявила согласие, во главе с Вачирай Тушету Ханом, шандзот- ба Эрдени... (следуют имена главных участников)—все нойены сайты, на южной стороне горы Вуринхан в долине Ибингола в год земляной коровы летней зимьей (?) луны 28-го благоприятного и доброго дня обсудили настоящее треххошунное Великое Уложение".
Раздел первый сборника.—Этот раздел заключает в себе следующие статьи.
О подводах, путевом довольствии и посланцах (эльчи^. Между прочим, посланец Богдо-Гэгэна имеет право на 10 подвод и 2тХ баранов продовольствия, а посланец хана и ханьши на 8 подвод и 2-х баранов и из уважения к указу Гэгэна: „животных не убивай, но не оставляй голодными на ночь" посланцу Гэгэна нельзя давать убитое (зарезанное) животное *). О тарханных людях. О заступничестве (хурудэксен-пристрастное заступничество— родовой протекционизм). О самозванных курьерах. О докладах выше (хану и гэгэну). О стадах гэгэна[3]). О казне гэгэна. О дойных коровах[4]). О верблюдах для подвод (о кражах таких верблюдов). О допущении в пределы края. О нарушении гэгэн- ского дзарлика (указа). О пользующихся убежищем[5]). О кражах у гостей (точнее о кражах у людей, приехавших на поклон к гэгэну; санкция статьи—оштрафовать виновного по законам того хошуна, к которому принадлежит потерпевший, а наказать по общим законам 3-х внешних хошунов). Об участке земли для постановки куреня и двух больших юрт. О запретных (священных) землях. О казенных каменноугольных копях и о месторождениях извести. О сене. О потравах скотом посевов [6]). О краже семян. О порубке леса сухостоя и растущего [7]). О краже украшений сумэ и бурханов, имущества и скота (такие кражи приравнивались кражам скота из гэгэнского стада). О (дацанских) аймаках и ховараках (здесь сообщаются условия поступления в ламы).
С этой статьи начинается вставка, относящаяся к другому
времени (к году огненного барса). Текст становится витиеватым, в стиле обычных пышных буддийских поучений, напоминающих молитвенные обращения. Рядом последующих: статей определяется правовое положение ховараков (монашествующих). Вот перечень этих статей: О посвященных в духовный чин. Об отказе от семьи и имущества (скота) и о пострижении в тоин'ы. О подводах ховараков. О вознаграждении за гурумы (моленья). О вознаграждении лекарям. О мирских условиях (договорах, по которым родовичи отпускают мирянина в. монастырь). О договорах, соглашениях с чужими хошунами 1). О праве распоряжаться своею личностью (в смысле ухода в ламы). О ламах, прибывших с запада (из Тибета). О конфликтах с милостынедателями. Об общей казне ховараков. О людях и скоте. О ховараках и имущественных их различиях.
Этой статьей заканчивается вставка. Дальше следуют статьи, также касающиеся правового положения ховараков, но они, очевидно, составлены, „не в день великого жертвоприношения в год огненного барса“, а, вероятно, одновременно с текстом статей, предшествовавших вставке. О пришлых лицах ламского сословия, совершивших преступления. Затем следует не включенная в оглавление обширная статья, определяющая имущественные права монашествующих и их дееспособность. Далее следуют по оглавлению статьи: Об ученых (ламах), прибывших из заграницы. О ноенах, тоин'ах и посвященных, допустивших себе оскорбить ругательствами гелуна (оскорбление приравнивается—оскорблению хана). О нанесении ран острым режущим оружием. О пьянстве ховараков (точнее—о спаивании ховараков). О харахунах (случаях изгнания монашествующих мирянами и об оклеветании первых).
Раздел второй. Относительно подвод и довольствия ВО' время поездок хагана и об его посланцах (эльчи). О подводах и довольствии в поездках вана, бэйле и дзасака и об их посланцах (эльчи). Относительно словесных оскорблений ноена и оскорблений действием, о взаимном обнажении острого и колющего оружия, а также относительно ссор между тайджинами, табунанами и абаями (княжнами) (случаи оскорбления княжен). О тех случаях, когда ноен возьмет просватанную за другого ноена девушку (ряд норм брачного права привилегированных сословий). О случаях прелюбодеяния хана и простолюдинов. О свадебных пиршествах (обрядах, приемах сватовства) для дочерей и о просватанных девушках. О тех случаях когда ноен убьет своего подданного или простолюдин убьет простолюдина. О ссорах, возникших вследствие оскорблений действиями и обнажением оружия посланцами (эльчи) гегена, хагана и простыми
эльчи (не ханскими). Относительно тарханов и сумэченов, освобожденных от подводной гоньбы. О неисправности посланцев (эльчи) и относительно употребления ими архи (водки). О пользовании подводами „тайгам" (?) и посланцами[8]).
Раздел третий. Этот раздел начинается обширной статьей, трактующей о праве убежища.—О случаях намеренного приезда к высокому (гегену) и о всяких беглецах. О самострелах и сетях (точнее о несчастных случаях, происходящих от неудачной их расстановки,) и об освидетельствовании мэргэ (меткости стрельбы), О запрещении убивать в положенные дни („дни воздержания “—ими были 8,13,15,25 и 20-й день каждой луны). Об умышленном, с целью мести случае человекоубийства. Об ослеплении („о выбитии глаза"), выбитии зубов, калечаниях рук и ног, о неосторожных вывихах важных частей тела (шеи)[9]). Об укушении кого либо собакой. (Смерть от скота, лвозмеща- лась человеком" т. е. выдачей крепостного)
О разрытии могил (за разрытие могилы „большого чиновника"—девятка, малого чина—-пятерка и простолюдина—одно стегно). О вдовах („женах умерших людей1-,). О невозможности давать яла (разновидность штрафа) между дзээ и нагацу (родственники по материнской линии). О сопровождении при поездках в гости. О случаях разбора судебных дел в пьяном виде. О случаях когда эльчи под предлогом, что отказали ему в подводе, что-либо возьмет (самовольно). О тех случаях, когда ноен сделает кражу через подосланного человека (санкция—наказать, как будто сам крал). Вообще о разборах судебных дел и о случаях неприбытия на суд по вызову тяжущихся сторон[10]). О порядке решения дел между подданными двух или трех хо- шунов и об эльчи, который должен поехать по общему постановлению [11]).
Раздел четвертый. О выделе наследства детям (требовалось сообщение хагану и дзасаку для отметки в книгах). О случаях нанесения оскорблений (побоев и ранений) режущим оружием, палкой, камнем, бичем, кулаком людям, отдавшимся в покровительство и простым людям[12]), О случаях, когда ведающий государственными делами будет бранить за дело и нака
зывать ударами. О случаях обнажения острого оружия против заслуженных сайтов, тайджиев, табунанов и шикчинов (?).
О случаях краж из казны хагана и бэйле. Вообще о воровстве [13]).
О размерах яла (штрафа) при сокрытиях клятвы и в случаях когда скроется („спрячется“) виновный. О случаях когда вор убьет, поранит или ударит хозяина скота. Об определении размера яла в смысле соответствия вины [14]). О том, как берется большой андзы (штраф) из 20 скотин—5 на покрытие расходов (аргагул, тушемэлам и эльчи по одной, свидетелям по одной голове). Об окончании тяжеб, возникших у тушемэлов и эль- чиев, по поводу их довольствия (о судебных издержках и их исчислении). Об ялах между несколькими хошунами из за обычных воров. О держании раскаленного топора и огня (форма испытания). Об ялах, размер которых не указан в уложении, и многих различиях их[15]). О колчугах (хуяк), о хороших ружьях, о парадной (выходной,) одежде (дэгиле). Об условиях, когда нужно сковать руки пойманному с поличным вору и заключить его в колодки (дзангэ). Относительно случаев побега воров и о тех случаях, когда им дадут возможность к побегу. О показаниях на этот счет (о донесениях об этом) или о случаях обнаружения кем либо.
О случаях принятия ворованного скота. О треногах, недоуздках и шнерках от медной посуды, принадлежащих вору[16]). О случаях дачи пищи вору (кормить вора не считалось предосудительным поступком). Относительно той доли, которую должен получить отбивший от вора, во время пути его следования, краденный скот. Относительно сайтов, приведенных к клятве по поводу воров. О тех случаях, когда во время обысков будет задет или опрокинут хэли (очаг, таган). Вообще об оружии (приведена оценка оружия). Об оскорблении женщиной действием и словами своего учителя-наставника (бакши). О краже пушнины, о краже золота, серебра, мехов и прочего имущества. Об открытии крови лошадям, о поронии ушей, отрезании хвостов и о прочем. О конских кишегурчинах (придворных поставщиках), об аргале и дровах, необходимых для монастырей ховараков, и вообще о том, кто чьими услугами может пользо
ваться и брать с собой (в качестве сопровождающих). О кражах каких нибудь вещей.
Раздел пятый. О насильственных сборах и об отнятии чего либо силой. Об использовании чужого скота для езды верхом и для вьючения. О случаях, когда человек, увидевший воров, объявит о них или скроет это !). О вознаграждении за добрые услуги („сайхэксын“ и ;7шаннахо“). О ворах, попавшихся в руки (о пойманных ворах). О случаях, когда не окажут помощи ограбленному человеку („обобранному'[17]). О случаях, когда след ведет в кочевье или к жилищу оседлого человека. О случаях, когда при обысках откажут дать понятых. О случаях отказа хотона дать человека в качестве свидетеля. О случаях отказа быть свидетелем (отказ штрафовался стегном мяса). О спорном мясе. О случаях обнаружения вещей постороннего лица. Об уутачинах и ургачинах (о скрывающих краденое и ворах). Относительно тех, кто скрывает воров. О скоте „баа“ (разновидность штрафа). Относительно следа вора, пойманного в безлюдном месте. О всякого рода клятвах о том, какая доля от початой туши краденой скотины должна отойти в пользу властей за ведение дела. О случаях, когда эльчи заберет свою порцию довольствия и уедет домой. О случаях, когда вор отведет свой след на невинного („частью") человека. О случаях, когда хан или простолюдин обнаружит воров. О тех случаях, когда кто-либо похитит чужую жену, дочь и скроется у гэгэна [18]). О бродящей самке верблюда (отбившейся от стада и одичавшей). О приплоде скота, отчуждаемого при свадьбах. О (смерти) просватанной девушки. О случаях, когда проезжий человек поймает бежавшую скотину[19]). О заступничестве при ссорах. О людях, сошедших с ума (о наказании за проступки, о мерах надзора). О случаях, когда люди поссорятся и подерутся до кровоподтеков. О людях, едущих в путешествие[20]). О возвращении приехавших в гости родственников [21]). О скоте, загнанном волками и „бежавшем без направления,, от дождя и бурана. Об „упланхайшуледес" (о мясе, оставшемся от животных, съеденных волками).
Раздел шестой. Относительно случаев, когда хан и простолюдин прогонят ночевалыцика (и тот замерзнет). О случаях,
когда человек, задержавший пригульный скот, будет говорить о нем, искажая его признаки, перевирая масть и возраст. О случаях, когда сбежит скотина. Относительно больных, требующих изоляции. О случаях, когда человек найдет кем либо потерянную вещь (одну треть из найденного полагалось взять нашедшему). О воде оросительных канав и колодцев и об уту- гах [22]). О случаях, когда выкуренный из норы тарбаган останется не взятым. О случаях, когда в пылу ссоры будут оторваны четки и „дзангя" (шнур, носимый как амулет).
Дальше в оглавлении пропущена статья о животных, которых запрещено было убивать, ими были—здоровая лощадь, серый гусь, змея, лягушка, турпан, ягненок дикой козы, жаворонок и собака. Следующей по оглавлению статьей будет статья о самовольном взыскании долгов. Затем статья о выкидышах, случающихся вследствие истязаний беременных женщин. О случаях, когда кто либо путем набега или отгона скота насильно отберет причитающееся ему имущество, О довольствии тушемэлов и эльчи. Об оскорблении отца, матери и учителя. О случаях неподобающего поведения („недостойных поступков") эльчи и улачин, выехавших для сбора податей и о порядке их довольствия. О случаях перерыва в отпуске подвод курьерам, едущим по трем (большим, важным) делам. О порядке, как эльчи должен поступать с собранными им податями. О преступлениях, учиненных хапчегурами (людьми, отдавшимися под покровительство) трех хошунов. О случаях взятия в долг товара от русских и китайских торговцев 2). О взысканиях яла в тех случаях, когда кто-нибудь отправится в дальнюю дорогу и бросит своего заболевшего спутника. О случаях, когда кто- нибудь для своей надобности возьмет рабочий скот от лам, сайтов и дарханов. О свидетелях (родственникам запрещалось выступать в качестве свидетелей). Отводу подлежали родственники и свойственники уже выступающих в деле свидетелей и родственники и свойственники отведенного свидетеля. Не могли давать свидетельские показания друг против друга два человека, ехавшие по одному общему делу, эльчи и его улачи (посланец и его ямщик), соседи—общеизвестные приятели. В оглавлении не названа статья, имеющаяся в тексте сборника, о порядке изгнания из пределов трех хошунов важных преступников. Раздел заканчивается статьей, трактующей о случаях, когда простолюдин убьет сына своего медыла[23]) и будет прелюбодействовать с женой убитого.
Раздел седьмой. О ханских милостях и о подношениях простолюдинов. О степных палах и пожарах[24]). Об оклеветании и о прочем. О случаях, когда кто-либо нарочито откочует от эльчи или скроет скот. О случаях продажи эльчи коня, на котором он ехал (это приравнивалось воровству). Относительно грамот на чье-либо имя, печатей и прочего. Положение о том, что отец вообще не волен над жизнью своих сыновей. О случаях переразбора дел, однажды уже решенных ноенами и сайтами. О прежних привиллегиях („кто раньше в пределах трех хошунов был на положении ноенов—тот и впредь вместе с семьей продолжает пользоваться этим положением'-).
О случаях, когда ноенов и сайтов кто-либо оскорбит ,, большими" (сильными) словами и оклевещет перед ханом (различались 3 категории словесных оскорблений). О ссорах между простолюдинами. О повелении принятого в семью (на правах своего) зятя, относительно наград и штрафа по поводу приобретения или уклонения от приобретения оружия[25]).
Раздел заканчивается обширной статьей о бегах (скачках) и об установлении приза[26]).
Восьмой раздел. Этим текст первого сборника и кончается. Далее следует ряд статей, которые хотя и отнесены в восьмой раздел, но в сущности являются самостоятельным законодательным памятником, временем составления которого нужно, очевидно, считать 1718 г. По установленному обыкновению статьям закона предпослано небольшое введение, где сообщается время составления закона, а частью даются сведения о составе законодательной коллегии. Его перевод: „В год собаки первого числа первой зимней луны Хаган Шанзатба бэйля и прочие все сайты, обсудив (вопросы) относительно оружия, таврения лошадей и о воинах, составили (настоящее) уложение". Дальше идут следующие статьи.
Запрещение пользования и продажи тавренных верблюдов и лошадей и какого-либо оружия (тавренные—находящиеся на военном учете, строевые). О штрафах по поводу сокрытия числа (виновные штрафовались 8-ю лошадями и верблюдом. Доказавшему—3 лошади и верблюд). Относительно поездок хуяков (обязанных военной службой в дальние отлучки[27]). Об архи. О том сколько лошадей в табуне можно таврить, оставляя для верховой езды и вьючить[28]). Об эльчи, О несдаче в аренду верблюдов русским и китайцам (вообще запрещается сдача в аренду лошадей китайцам и русским, если будут отдавать—„конфисковать арендную плату"). Об обязанности каждого мужчины приобресть олбок (панцырь) и шашку. („До наступления белого месяца года мыши (1720) пусть каждый мужчина запасется мягким панцырем и шашкой“). Запрещение убивать животных в местностях, указанных в уложении и в районе куреня („...нельзя убивать животных. Кто убьет—судить по старым законам"). Запрещение рубить живой (растущий) лес в расстоянии ближе двух „харацаганов" от края куреня. В тексте раздел заканчивается витьеватым буддийским молитвословием и надписью „Богда 5-й потомок Вачирай Хана, Тушету-хан 18-го числа месяца абадзай владыки года кончил писать".
Пр иложение к сборнику. В конце сборника находится обширное добавление, состоящее из ряда статей, регулирующих внутреннюю жизнь какого-то монастыря и дающих правовую охрану его населению. В оглавление статьи этой позднейшей приписки не попали. Статьям нового закона предшествует, как обычно, витьевато составленное торжественное введение, прославляющее „веру учителя" (нама гуру). Перед пресветлым лицом хутухты, преисполненный благоговения Вачир Тушету саин- хаган, Далай Сецен-Хаган и прочие большие и малые ноены, собравшись, на реке Толе, в изгибе (луке) Цаган-Булун, в год огненного дракона (1736) осенней последней луны 25 числа, составили (хэлэлцеге—договорились) настоящее уложение относительно монастыря".
Вновь составленные статьи трактуют: О кражах из монастырского стада, о кражах каменного угля, запасенного для об
жигания кирпича, дров, известки, собранного сена и т. подобных нужных в монастырском обиходе вещей. (Кража эта каралась штрафом в 5 девяток скота). О кражах у ховараков, живущих в монастырях, у монастырской стражи и у рабочих. О выдаче ноенам воров и относительно клятв. О взыскании с вора штрафных сумм[29]). О вознаграждении свидетеля в делах о кражах. О кражах людей монастырского аймака у посторонних лиц. О донесениях о ворах. Об ответственности за отказ от погони за ворами. (Дворяне боржигин—потомки чингизидов—ответственности несли меньше, сравнительно с остальными).
О конфликтах, возникших между хошунами, участвовавшими в погоне, при^ невыдаче воров отогнавших табуны. О нападении на монастырь[30]). Об освобождении хранителей хита (монастыря) от подводной повинности (кроме случаев 3-х „больших дел"). Запрещение пастухам (табунщикам) больших стад и хранителям шабинаров и ховараков иметь хапчегуров[31]). О месте кочевых шабинаров и хранителей хитов. О смерти в пути лиц, направившихся в погоню за ворами, о падеже коня. О лицах, могущих давать поручительство за ховараков, шабинаров и монастырских рабочих.
Наконец, в самом конце сборника приписана другой рукой статья, разрешающая замену наказаний женщинам, приговоренным к 2-х месячной каторге—денежным штрафом в 2 чены, 2 фына и 5-ти ли; приговоренным к 100 ударам кнута—уплатой 7 фын и 5-ти ли, к восьмидесяти ударам—6 фын и к сорока ударам—3 фыны[32]).
Значение этого памятника обычного права очень велико. До сих пор понятие о праве монголов составлялось по двум основным источникам—Ясе Чингиз-хана и Ойратскому уставу 1640 г. Халха-Джиром представляет такой же третий большой памятник монгольского обычного права. Далее, Яса Чингиз-хана не дошла до нас в подлиннике, а Ойратский устав ставил целью гл. обр. урегулирование междуплеменных отношений монголов, Халха-Джиром посвящена целиком внутренним отношениям последних. Ойратский устав есть по преимуществу кодекс западных монголов, а Халха-Джиром—северных. Наконец, не только Яса, но и Ойратский устав давно потеряли свою силу и значение, а Халха-Джиром до самого последнего времени остава
лась действующим правом Шабинского ведомства (шабинары- данники, крепостные) Ургинского Богдо-Гэгэн-Хутухты, в ямыне которого она и сохранилась—что придает особое действенное значение ее нормам и позволяет по ним судить о правосознании монголов в начале XX века.
Кроме того, ознакомление с содержанием Халха-Джиром интересно также для разрешения вопроса, имело ли обычное право северных монголов непосредственное влияние на таковое же право бурятских племен, известное нам по ряду положений, уложений и наказов северных и южных бурят.
Основными источниками Халха-Джиром послужили обычное право северных монголов, каноническое право ламаитов и прежнее великое семихошунное уложение Халхи. Кроме того, и Мон- голо-ойратский устав 1640 г. оказал, повидимому, известное влияние на содержание Халха-Джиром.
Вопрос о действии и влиянии последнего в Халхе, как отмечалось выше, требует особого рассмотрения.
ГЛАВА IV.
Китайское законодательство для Монголии.
В конце XVII ст. северная Монголия—Халха всецело подчинилась Китаю который и ввел здесь свое управление, при чем уже император Канси издал для Монголии особое уложение (1696 г.). В середине XVIII ст. эта же участь постигла и Джунгарию. Тогда покоритель Джунгарии, император Цянь- Лунь, издал для всей Монголии уложение, так называемое уложение Китайской Палаты внешних сношений (1789 г.), которой была подчинена Монголия, а затем и Джунгария. Это уложение вскоре было переработано заново и вновь издано (в 1815г.).
Административное устройство Монголии.
Преобразования по управлению Монголией китайцы производили исподволь и постепенно. Так, на Долон-Нурском сейме, закрепившем подчинение северной Монголии Китаю, в управлении Монголией был сохранен военный характер, подтверждено деление Монголии на три аймака (корпуса) и 37 хошунов (дивизий); хошуны, в свою очередь, были разделены на сумуны (эскадроны). Простолюдины должны были заноситься в военные списки и 2:;3 их должны нести военную службу. Монгольские князья разделены на шесть княжеских степеней (ваны — 2 ст., бэйлэ, бэйсэ, и гуны—2 ст.) и четыре степени тайцзиев. В дальнейшем, в интересах ослабления Халхи, китайцы проводили политику дробления уделов. В частности, в 1725 г. из
аймака Тушету-хана был выделен особый, четвертый аймак— Саинь-Ноена. К этому времени количество хошунов значительно возросло. При имп. Канси оно дошло до 72. При Цянь-Лу- не число их достигло 83, а затем—86. В 1727 г. была проведена другая реформа: внутреннее управление северной Монголией было передано четырем сеймам, которым был придан организованный характер, но под управлением уже не ханов, а особых, избираемых из князей сейма старшин (даруг). Благодаря этому ханы потеряли свое политическое влияние и ханский титул сохранился лишь, как почетное звание. Каждый из четырех ханов Халхи (Цзасакту-х., Тушету-х., Сэцэн-х, и Са- инь-Ноен) управляет с этого времени лишь своим личным хо- шуном и стоит наравне с прочими князьями Монголии. После покорения Джунгарии китайцы еще более подчинили Монголию своему влиянию. Улясутуйскому Цзянь-Цзюню (главнокомандующему войсками внешней Монголии) были приданы функции надзора за гражданским управлением, в Кобдо и Ур- ге были учреждены должности амбаней.
В общем, управление Монголией было организовано в следующем виде. Монголия была разделена на внутреннюю (южная М.) и внешнюю (северная и западная М), с военным устройством. Внутренняя и внешняя Монголия делятся на аймаки (области) и хошуны (чжасаки, княжества). Внутренняя Монголия делится на 24 аймака и 49 хошунов, объединенных в шесть сеймов (Джерим, Джосоту, Джу-уда, Шилин-гол, Улан- цаб, Иеке-дзу), хошуны, в свою очередь, делятся на сумуны. Кроме того, часть монгольских племен, как баргуты, чахары, тумэты—имеют особое управление. Внутренние чжасаки в военном отношении составляют 6 корпусов (чулхань) — по количеству сеймов и 49 дивизий (гуса) — по количеству хошунов. Внешняя Монголия состоит из четырех халхасских аймаков: Тушету-хана, Цэцэн-хана, Цзасакту-хана и Саинь-Ноена, которые, в свою очередь, делятся на 86 уделов (княжеств, хошунов). Объединены в четыре сейма, по аймакам (Хан-ула, Баре-хото, Цэцэр-лик, Бондурья-нор). К внешней Монголии в порядке управления причислены области: Куку-нор, Илийская и Алтайская. Внешние чзасаки в военном отношении делятся на семь корпусов: четыре халхасских корпуса, каждое княжество составляет отдельный корпус, кроме того, один Кукунорский корпус, один Илийский и один из Алтайских племен. Означенные семь корпусов делились на 149 дивизий.
Главнокомандующим войсками внешней Монголии и органом надзора за управлением является Улясутуйский Цзянь- Цзюнь. При нем состоят помощники по гражданским и военным делам. Помощниками или советниками по гражданским делам являются амбани (хэбэй-амбани) по два (один—маньчжур,
другой монгол) в Улясутуе, Кобдо и Урге. Ургинские амбани пользуются большой самостоятельностью по управлению восточной частью внешней Монголии (Тушету-хановским и Сэцэн- хановским аймаками), имеют право непосредственного сношения с Пекинским двором и инспектрирования вооруженных сил двух указанных аймаков. Только наиболее важные распоряжения, касающиеся всей Монголии, идут через улясутуйского Цзян- Цзюня. Помощниками последнего по военным делам являются тусалакчи Цзян-Цзюнь. Они выбираются из монгольских князей, по одному на аймак. Тусалакчи являются главнокомандующими военными силами аймаков. При тусалакчи Цзянь-Цзюнь состоят советники—хэбэй. Высшим органом внутреннего управления аймака является сейм. Сеймы собираются раз в три года, для решения судебных дел, раскладки натуральных повинностей между хошунами и для переписи народа. Председателем сейма является старшина сейма (чигулгану-даруга), который избирается из князей аймака и утверждается богдыханом. У него есть помощник или заместитель (дэд-чигулгану-даруга). При сеймовом старшине состоит сеймовое управление (ямунь). Сеймовому старшине принадлежит право надзора за состоянием аймака и деятельностью хошунных князей и право обжалования в Ли-фань- юань всех распоряжений маньчжурских властей в Монголии. Во главе хошуна (дивизии) стоит чжасак, управляющий хошу- ном князь. Должность чжасака наследственна, но подлежит утверждению богдыхана. Чжасак имеет одного или двух помощников по гражданским делам—тусалакчи, которые, обычно, назначаются из неслужащих князей или тайдзиев хошуна и являются фактическими управителями хошуна при наследствен- ныв князьях. Военным делом хошуна заведует особый командующий—захиракчи, при нем состоят в больших хошунах два помощника (старший—цзалан,—полковой командир и младший —мейрэн), а в небольших (меньше 6 сумунов) один помощник (мейрэн). 2 тусалакчи, захиракчи, цзалан и мейрэн составляют совет (тамга) управления. Хошуны или дивизии делятся на сумуны (эскадроны), шесть сумунов составляют полк; в эскадроне числится 150 взрослых, из коих 50 должны нести военную службу.
В 1793 г. получила особое устройство Барга, разделенная на 17 хошунов (8 хош. баргутов, 6 солонов, 2 чипчинов и 1 олетов) с особым амбанем во главе.
Монгольское Уложение имп. Канси 1696 г.
Помимо двух известных в науке изданных китайскими властями для Монголии уложений (1789 и 1815 г.г.) встреча
лись указания[33]) на существование еще одного более древнего относящегося к эпохе имп. Канси монгольского уложения. Недавно в Монголии и была найдена рукопись этого уложения.
■ Последнее представляет собою сборник законоположений по делам Монголии маньчжурского Тайдзуна и китайских императоров за время с 1629 г. по 1695 г., изданный в окончательной редакции имп. Канси, повидимому, в 1696 г. Сборник имеет 152 ст. Хронологические даты, имеющиеся в этом памятнике: время царствовования Тайдзуна 1627-1644 г., царствование Шун-чжи 1644-1662 и царствование Канси: 1667, 1668, 1672, 1676, 1637, 1690, 1691, 1695 г.г.
Какой либо системы или порядка в изложении этого памятника не заметно.
Сличение его с уложением 1789 г., приведенным Иакин- фом (см. дальше), указывает, что почти все статьи уложения Канси в той или иной редакции повторяются в Уложении 1789 г. (но не в Уложении 1815 г.) Следовательно, это уложение является основой более полного уложения 1789 г. (210 ст.).
Необходимо отметить еще, что Уложение Канси само в значительной степени основывается на монгольских законах и обычаях[34]).
Из приведенных данных можно сделать вывод, что первоначальные законоположения, вошедшие в состав Уложения 1696 г., относились к т. н. внутренней Монголии. Основанием для создания общего Уложения послужило подчинение Халхи Китаю. И это сводное уложение послужило в дальнейшем основой для уложения 1789 г.
Уложение Китайской Палаты Внешних Сношений 1789 г.
Это Уложение было издано, очевидно, в 1789 г.[35]) На русский язык оно переведено о. Иакинфом и под заглавием „Монгольское Уложение" составляет четвертую часть его „Записок
о Монголии" (изд. 1828 г.). Монгольское Уложение 1789 г. составлено на основании Уложения имп. Канси 1696 г., опиравшегося на действовавшие в Монголии нормы обычного права и затем постановлений китайского правительства относительно Монголии, которые в этом Уложении усилены сравнительно с предыдущим, т. е. имеет в своей основе в известной степени туземный монгольский характер, хотя и приведено в соответствие с положением Монголии в отношении Китая.
Содержание Уложения—В переводе Иакинфа Уложение делится на 12 отделений, содержащих 210 статей: отделение I—
0 достоинствах—имеет 24 ст., II—о ревизии и обязанностях, 23 ст., III—о приезде ко двору и представлении дани, 8 (9) ст., IV—о собрании на сейм и отправлении на войну, 13 ст., V—а межах и караулах, 17 ст., VI-—о грабежах и воровстве, 35 ст., VII—об убийстве, 10 ст., VIII—о жалобах, 5 ст., IX—о поимке беглых, 20 ст., X—о разных преступниках, 18 ст., XI—о ламах,,
б ст., XII—о решении следственных дел, 29 ст.[36]).
Административные постановления.
Повинности, подати и оброки. Воинская повинность. Уложение предписывает у монголов внешних аймаков или чжа- саков (т.н. заграничных) три раза в год проверять число людей, за утайку установлены серьезные наказания (11, 1,2). Воинская повинность носит всеобщий характер, но уложение допускает и льготу: оно предписывает из трех душ (одной) семьи одного увольнять со службы и при отправлении на войну посылать двух, а одного оставлять дома (II, 3). Над десятью домами (юртами) установлен один десятский. Эскадрон состоит из 150 человек, 6 эскадронов составляют полк (II—4,5). Князья и тайджи должны ежегодно производить осмотр войск, воинских доспехов и оружия (IV—4)[37]).
Пр одовольственная повинность. — Князья (владетельные) получают продовольствие натурой с населения в виде особого оброка. Уложение определяет размер этого оброка следующим образом:—с имеющего 5 рогатых скотин и выше берется один баран, с имеющего 20 овец также баран, с имеющего 40 и больше овец—два барана, с имеющего двух рогатых скотин—предписывается брать шесть, а с имеющего одну скотину—3 мерки просяной крупы. При отправлении дани ко двору, при поездке на сейм, при перемене главного стойбища, при женитьбе сына и выдаче замуж дочери, имеющий свыше ста семейств (подданных) вправе брать с каждых десяти семейств
1 лошадь и одну телегу, запряженную быком; с имеющего три дойные коровы и выше—брать одну брюшину молока, с имеющего пять дойных коров и выше—брать один кувшин молочного вина; с имеющего выше ста овец брать войлок. За требование больше положенного предписывается предавать суду (11,19). Князья имеют право на продовольствие во время пути
от населения, при чем Уложением установлен и размер его (11, 17); посланный, имеющий подорожную; вправе ехать на почтовых лошадях и получать на станциях путевое довольствие; за отказ в продовольствии штраф: бык, за отказ в подводах: 3 дев. скота (11, 18). В случае же неурожая, владетельные князья и тайдзии, богатые семьи и ламы обязаны принять меры и оказать пособие для продовольствования бедных, если же и их пособия окажется недостаточно, то производится сбор со всего сейма; в случае неурожая нескольких лет и невозможности сейму прокормить голодных предписывается обращаться к государю (11, 21).
Постановления относительно духовенства. Ламаизм является господствующей религией в Монголии. Духовенство пользуется почетом, и кадры его пополняются охотно. Так как духовное звание освобождает от воинской повинности и податей, то вследствие слишком большого увеличения ламаитского духовенства (нередко бродячего и не всегда отличающегося строгостью нравов), Уложение принимает ряд мер против указанного явления. Установлен известный комплект (штаты) ламаитского духовенства, ведутся ведомости последнему. Запрещается начальствующим лицам и гэлунам принимать частным образом в ученики, т.е. без записи в ведомости, сверх комплекта, и держать у себя незаписанных лам и учеников, за ослушание начальствующий лама отрешается от должности (начальника) и подлежит штрафу в 3 дев. скота, а гэлун—только указанному штрафу (11,7). За отдачу своего домашнего частным образом в ученики ламе и за укрывательство бродячих лам и учеников Уложение предписывает предавать суду Палаты и налагать тяжкие наказания, а бродячих лам и учеников высылать в собственное знамя к их владельцам. Военнослужащим, кроме стариков и увечных, исключенных из списков, воспрещается частным образом поступать не только в ламы и ученики, но и в убаши (послушники), равным образом воспрещается женщинам поступать в шибаганцы (11,8, 9). Ламам и гэлунам дозволяется (собственно, предписывается) носить одеяние желтого, ярко-желтого, темно-красного цвета, банди—красного цвета; убаши и шибаганцам воспрещается носить платье указанных цветов; за ослушание назначается наказание: для высших дух. лиц—штраф, для низших (банди, убаши, шибаганца)—80 ударов плетей (XI, I). Лама, отданный под суд, лишается сана и суд над ним производится по снятии сана; если по суду такой лама окажется оправданным, ему возвращается сан (XI, 5).
Частное право.
Вещное и обязательственное право; почти не содержится постановлений в уложении.—Пользование землей. Мон
голы обязаны кочевать в пределах отведенных им земель, не заходя на кочевья соседей. Если князья I и II ст. перейдут за свои межи в чужое владение, то за такой переход платят штраф в 10 лошадей; бэйлы, бэйзы и гуны—7 лош,, тайдзи и табу- наны—5 лош., простые люди—одного быка с каждого семейства. Если же перешедшие будут длительно кочевать в чужих владениях, то указанные князья, тайдзи и табунанги, получающие жалованье, штрафуются годичным жалованьем, не получающие жалованья тайдзии и табунанги штрафуются 50 лошадьми, у простых же монголов, как виновных в нарушении чужих кочевий, так и знавших про то, но не донесших, отбирается весь скот в пользу владельца земли (V—I, 2).
Торговля возможна лишь с разрешения управляющих князей и генералов и под надзором специального чиновника; если торговцев больше десяти человек, то каждые десять должны составить особое общество—десяток (V, 3).
Семейное право. Дары за невесту при сговоре (выкуп, калым) простолюдинов определены Уложением в виде 2-х лошадей, 2-х рогатых скотин, 20 овец; если будет дано больше, излишек отбирается в казну. Если умрет до свадьбы жених, весь скот (выкуп) возвращается обратно, если же умрет невеста, возвращается только половина. Если жених отказывается от невесты, теряет скот. Если сговоренная невеста достигает 20 лет и жених не женится, то разрешается родителям выдать ее за другого (И, 13)г). Если князь сговорит невесту, а другой князь женится на ней, то взявшего (мужа) и выдавшего (отца) подвергают штрафу: князей первой и второй степени десятью семействами, остальных князей семью сем., тайдзиев и табу- нангов пятью сем., а бывшую невесту предписывается взять от мужа и отдать первому жениху. Если простой монгол возьмет за себя невесту другого, сговоренную другим монголом, то взявший и выдавший, если они имеют чины—штрафуются тремя дев. скота, а нечиновные — одним дев. скота, бывшая невеста отбирается от мужа и отдается за первого жениха (11, 15, 16)[38]). Развод свободен для мужа. Разведенная жена не имеет права унести из дома мужа его подарков, но имеет право взять свои вещи (приданое) — (11,14).
Не имеющим детей и преемников разрешается усыновить постороннего из того же рода или, при отсутствии в своем роде, из чужого, для чего усыновляющий должен донести о своем желании знаменному князю и хошун-чжангину (дивиз. генералу), которые составляют о том протокол и разрешают просителю взять в свой дом приемыша и воспитать его, как сына., причем вписывают последнего в ведомость своего знамени, как сына такого-то. Если же кто-либо возьмет приемыша без разрешения князя и хошун-чжангина и без исполнения указанных формальностей, приемыш отбирается и возвращается в прежнюю семью (п-11).
Наследственное право. Преемниками в имуществе умершего являются, прежде всего, сыновья и прямые нисходящие мужск. пола. Если таких преемников не окажется, то наследует усыновленный (приемыш) из своего рода, взятый для усыновления с соблюдением указанных выше формальностей; при отсутствии последнего, имущество переходит к родовичам или к дальним родственникам умершего. Если по неимению сыновей у родовичей был усыновлен приемыш из чужого рода, ему дозволяется наследовать. Если после умершего остались однофамильцы—родовичи, то приемыш из другого рода, воспитываемый его женою, не наследует. Если рожденный от наложницы воспитывается за сына, то мать его нельзя ни продать, ни выдать в замужество—иначе воспитываемый от нея не признается за сына. В случае отсутствия ближайших родовичей и приемыша (усыновленного) из другого рода, имущество считается выморочным и поступает к владетельному князю или тайдзию (11Д2).
Уголовное право.
Система наказаний. На систему наказаний Монгольского Уложения оказало большое влияние китайское уголовное право. Наказания многочисленны и жестоки, сопровождаются иногда издевательством над личностью преступника и не всегда соответствуют простоте быта монголов и особенностям их степного уклада.
Из наказаний, налагаемых Монгольским Уложением, надлежит отметить следующие.
1. Смертная казнь, сопровождаемая конфискацией имущества и отдачей в рабство семьи (IV-10, VI-I, Х-И).
2. Смертная казнь посредством изрезания на куски (VII-7, Х-16).
3. Смертная казнь посредством отсечения головы (IX-6, Х-11,16). Смертная казнь посредством отсечения головы нередко сопровождается выставлением головы казненного на показ народу в клетке (VI-1 и др.).
4. Смертная казнь посредством удавления (Х-1).
5. Отдача в рабство с семьей (VI-1, Х-16).
6. Отдача в рабство (11-2, IV-10, VI-1).
7. Ссылка (в провинции Фу-Чжеу-Фу и Гуан-Чжеу-Фу) с отдачей в рабство (IX-19).
8. Ссылка в дальние провинции Хэ-Нань и Шань-Дун для отправления трудных работ по почтовым станциям (VI-6, Х-17 и др.).
9. Ссылка в провинции Юнь-Нань, Гуй-Чжеу, Гуан-дун и Гуан-си в заразительные места (VI-6 и др.).
10. Телесное наказание: кнутом, палками, плетьми (IX-20, Х-11 и др.).
11. Конфискация имущества (IV—-10).
12. Имущественный штраф: скотом, исчисляемый на девятки скота, и жалованием в виде вычета годового, полугодового, трехмесячного жалования. (X—11, 14 и др.).
13. Отрешение от должности (IX—7).
14. Заключение в тюрьме (до окончательного решения, VI
— 1 И др.).
15. Заключение в шейную колодку (IX—16, 19).
Уложение знает понижение наказания на одну степень
(VI—6). В Китае смертная казнь приводилась в исполнение не иначе, как с утверждения богдыхана. Поэтому все уголовные приговоры, по коим назначена смертная казнь (а таковые назначались нередко), вместе с делом препровождались в Государственную Палату Уголовных Дел, где они пересматривались. В случае утверждения приговора, если преступление носило особоважный или экстраординарный характер, напр, отцеубийство, мужеубийство и т.п., и не допускало амнистии, приговор немедленно вносился на утверждение государя и, по утверждении, приводился в исполнение. В том же случае, когда преступление, за которое назначена смертная казнь, носило обычный, ординарный' характер, представление приговоров на утверждение отлагалось до осени. К осени Палата заготовляла краткие выписки из дел и списки приговоренных по всему государству и представляла на окончательное решение богдыхана1). Обычно, наказание понижалось на одну степень: отсечение головы заменялось удавлением, удавление телесным наказанием и ссылкой. После утверждения, списки преступников рассылались по областям Китая для исполнения. Осужденные окончательным решением богдыхана на смерть предавались казни обыкновенно в первых числах декабря, до зимнего поворота солнца. До этого времени преступники, присужденные к смертной казни, содержались в тюрьме. Вот какое значение имел приговор: удавить после заключения в тюрьме или отсечь голову и содержать до повеления, до окончательного решения в тюрьме.
Если уголовный преступник, приговоренный к удавлению за убийство, будет прощен, он обязан уплатить родственникам убитого 3 дев. скота (XII—21),
О порядке рассмотрения и окончательного решения подробнее сказано дальше, см. Уложение 1815 г.—уголовное право.
Если совершивший преступление, за которое полагается смертная казнь, явится в Палату до открытия преступления, раскажет о преступлении и будет ходатайствовать о смягчении наказания и избавления от смертной казни, он наказывается 100 ударами плетей, семейство отдается в рабство, имущество потерпевшему (XII—22).
Уложение, как видели выше, знает и общесемейную ответственность за преступления (IV—10, IV'—1,2, X—11,16, XII—22).
Монгол, совершивший „уголовное преступление", может откупиться уплатой девяти девятков лошадей; если пожелает выкупить и семейство—разрешается, по соглашению с потерпевшим; при убийстве китайца желающий откупиться обязан выкупить не только себя, но и семейство, уплачивая по два девятка скота за каждого члена семьи старше девяти лет (XII—23).
Не достигшие десяти лет не подлежат суду (за воровство —XII—18).
Если у преступника не достает скота для уплаты штрафа, последний заменяется телесным наказанием: каждая скотина заменяется 25 ударами плетей, но не свыше ста ударов (XIII—9/
Штрафной девяток составляется: из двух лошадей, двух 'быков взрослых, двух коров, двух бычков трехлетних и одного двухлетнего; пять скотин составляется из одного взрослого быка, одной коровы, одного трехлетнего бычка и двух двухлетних (XII-1).
Преступления.—Уложением предусмотрены преступления против религии, духовных обетов и дисциплины, преступления государственные и против порядка управления, против общественной безопасности и нравов, должностные преступления, преступления против личности (убийство, против свободы личности, причинение увечья и нанесение ран, оскорбление действием и словами), имущественные преступления (разбой и грабеж, кража).
Мы не будем здесь подробно рассматривать постановления Уложения по данному вопросу1), а остановимся лишь на некоторых наиболее характерных.
Так, по смерти человека воспрещается: убивать лошадей, втыкать шесты с значками, загораживать проходы в горах, вешать ходаки (шелковые платки), за нарушение—штраф в 5 скотин в пользу заметившего (Х-11). Здесь так. обр. воспрещается древний (языческий, шаманский) монгольский обычай убивать на могиле лошадей и пр. (ср. Абаканскую писаницу, п. 4 и Цаадзу хоринцев 1759 г.).
Бегущие в другое государство подвергаются смерти (IX-I), а перебежчиков из одного знамени в другое воспрещается при-
]) См. более подробно нашу работу „Обычное право монгольских племен", часть I, стр. 89-97, а для уложения 1815 г. стр. 103-110.
нимать и предписывается высылать обратно, при чем беглец наказывается 100 ударами плетей (11-10).
За прелюбодеяние простых монголов между собою—монгол штрафуется 5 дев. скота в пользу мужа, а монголка отдается мужу, „чтобы убил ее“, а если же не убьет, то штрафной скот отдается князю. Кто „будет ласкаться" к чужой жене, штрафуется 3 дев. скота (Х-14). За прелюбодеяние с женой простого монгола князья I и II степени штрафуются 9 дев. скота, остальные 7 дев., тайдзии и табунаны—5 дев. скота в пользу мужа; за прелюбодеяние с княгинею простой монгол подвергается изрезанию на куски, княгине отрубается голова, семейство прелюбодея отдается в рабство (Х-15,16).
За утайку подведомственного народа при переписи управляющие князья, тайдзии и табунаны штрафуются трехмесячным жалованьем (II-1). Если в десятке произойдет воровство, десятский за недосмотр штрафуется лошадью (II-6).
За умышленное убийство человека другого знамени князья, тайдзии и табунаны повинны заплатить человека за человека в знамя и штраф в пользу семьи убитого (100-50 лошадей в зависимости от носимого звания), простой монгол подвергается отсечению головы после заключения (VII-I). За умышленное убийство по злобе или в пьяном виде своего подчиненного или раба князья I и II ст. штрафуются 40 лошадьми, остальных степеней—30 лош., тайдзии и табунаны—3 дев. скота, простой монгол—одним девятком скота в пользу братьев убитого, а семейство имеет право выйти из знамени, куда пожелает; в случае неумышленного убийства взыскивается штраф —девятимесячное жалованье и семейство остается в знамени (VII-1). Убийство в драке или смерть тяжело раненого в драке (втечение 50 дней) наказывается удавлением, а неумышленное убийство—'3 дев. скота (VII-3). За умышленное убийство жены —удавление, за неумышленное убийство во время ссоры или в драке—3 дев. скота в дом тещи; тот же штраф, если жена подала повод своим поведением и муж самовольно убил ее (VII-6).
Если монгол сманит монгола мужчину или женщину и будет продавать в неволю, наказывается 100 ударами плетей и штрафуется 3 дев. скота, а сманенный — 100 ударами плетей (Х-13).
Выколовший другому глаз штрафуется 3 дев. скота, переломивший руку или ногу—одним дев. скота (VIT-5). Выбивший у женщины младенца штрафуется одним девятком скота, выбивший в драке без причины зубы другому—-одним девятком скота, нанесший побои кулаком, вырвавший косу или сорвавший кисть с шляпы—5 скотинами (VII-10).
Ограбившие и убившие человека зачинщик и соучастники подвергаются отсечению головы с выставлением ее на показ
народу; если при этом только поранят—отсечению головы, а семейства и имущество преступников поступают в пользу потерпевшего (VI-1).
Наказание за кражу зависит от количества и ценности украденного. Например, за кражу свыше 30 лошадей зачинщикам и участникам полагается удавление после заточения, от 20 до 30 лош, то же, но наказание может быть смягчено, за кражу 2-х лошадей—зачинщикам ссылка, а участникам 90-100 плетей. При исчислении наказания четыре барана равняются одной рогатой скотине, лошади или верблюду. При краже менее 4-х баранов —наказание от 100 до 80 плетей. Укравший свинью или собаку - штрафуется 5 скот., укравший гуся, утку или курицу—2-х годовалым бычком, кроме возмещения ущерба (VI-35).
Судоустройство и судопроизводство.
Суд не отделен от управления, а тесно слит с ним. Первою судебною инстанциею является чжасак—князь или тайцзий (управляющий знаменем, дивизией); на решение чжасака можно жаловаться главе сейма, а на решение последнего в Палату Внешних Сношений. Палата же, рассмотрев дело, или поручает главе сейма его пересмотреть, или, в виду важности дела, входит к государю с докладом о посылке высшего чиновника для разбора дела; воспрещается, под угрозой наказания, подавать жалобу в Палату, обойдя чжасака и председателя сейма (VII—5).
Монголы, учинившие преступление в Китае, судятся по китайским законам; китайцы, учинившие преступление в Монголии, по монгольским законам (XII—19).
Каждый монгол должен сам просить о своем деле. Посторонним запрещается хлопотать за просителя (VIII—1). Воспрещается просить о вторичном разборе дела, рассмотренного князьями. Воспрещается производимое в суде дело кончать частным примирением сторон под угрозой штрафа—для князей в 3 дев. скота, для простых в один девяток. Возможно примирение, совершаемое публичным порядком, через посредников, людей из знамени истца-обвинителя с людьми из знамени ответчика-об- виняемого (XII—13).
В качестве доказательств допускается в сомнительных слу- чахх присяга, напр., заставляют принимать присягу подозреваемых в преступлении, против которых нет прямых улик (VI—2, VII—5, XII—16). Для раскрытия виновников преступления употребляется разыскание по следу (VI—27) и обыск, но последний допускается только при наличности свидетелей-очевидцев (VI—30).
Из штрафного скота князь получает одну голову из девяти (XII—3), доноситель половину штрафа (XII—4), рассыльные хо- шуна, к которохму принадлежит обвиняемый, получают одного
трехлетнего бычка, рассыльные хошуна, к которому принадлежит потерпевший, получают одну голову из десяти, но не свыше трех голов (XII—2), взыскивающие штраф получают с преступника трехлетнего бычка (XII—1).
Уложение Китайской Палаты Внешних Сношений 1815 г.
Уложение Палаты Внешних Сношений 1789 г. опиралось на уложение имп. Канси 1696 г., а через него на старые монгольские уставы и медленно изменявшиеся обычаи кочевых племен. Естественно, оно мало удовлетворяло требованиям значительно более развитого китайского народа и мало отвечало общим задачам управления китайского двора. Уже в 1811 году Главноуправляющий Палатою Внешних Сношений и первый министр Цингуй вошел к императору Цзя-Цину с докладом относительно монгольского уложения. В своем докладе Цингуй между прочим писал следующее.
„В отношении гражданского устройства и уголовного суда в Монголии, Палата руководствуется существующим ныне Уложением, содержащим 209 статей. Сие Уложение на маньчжурском, монгольском и китайском языках сочинено в 54 лето Абкай Восэхэ (1789), чему ныне более 20 лет. Втечении сего времени открылось между монголами множество таких уголовных преступлений, которые, не подходя ни под одну статью существующего Уложения, требовали Высочайшего разрешения. Из того возникло не малое число министерских докладов, на которые состоялось столько же именных повелений; но оные по сие время еще не внесены в общее Уложение, а потому остаются необнародованными". И Цингуй просит разрешения „собрать указы и правила, кои могут иметь силу закона, начав с 34 года упомянутого царствования, и внести все то в общее Уложение в виде дополнительных статей..." Разрешение было дано, назначена комиссия для работы и установлен трехлетний срок для этого. Но ознакомившись с Уложением комиссия признала его несоответствующим своему назначению и занялась составлением нового Уложения—на что испросила продолжение означенного срока на один год. По окончании работы комиссии новый председатель Палаты Внешних Сношений Тоцзинь в своем докладе писал: „при рассмотрении каждой статьи прежнего Уложения, найдено нами 20 статей, которые когда то могли иметь силу закона, но ныне признаны бесполезными для нового Уложения и исключены из общей росписи. В оставшихся же затем 189 статьях, 178 требовали совершенного изменения, а потому исправлены надлежащим образом. По приведении в порядок означенных статей прежнего Уложения, мы приступили к разбору всех прежних делопроизводств Палаты, начав с цар
ствования Ицзисхунь-Дасань (так писались лета правления первого маньчжурского хана в Китае от 1644 до 1662 г.) по настоящий год, и к переводу оных с маньчжурского языка на китайский, для удобнейшего уразумения того, что могло быть извлечено из оных для внесения в состав Уложения. Из сего разбора мы составили 526 статей и проч."[39]).
Таким образом правильнее признать, что составленное в 1815 г. Уложение представляет не просто восполненное издание предыдущего Уложения, а самостоятельное новое Уложение.
В подлиннике на маньчжурском языке Уложение не содержит ни делений на отделы, ни особых оглавлений, ни нумерации отдельных статей и самое Уложение распадается на 67 особых тетрадей, совершенно самостоятельных и независимых одна от другой. Переводчик С. Липовцев расположил статьи Уложения в определенной системе, разделил на отделы и главы и придал статьям нумерацию.
Содержание Уложения (в издании Липовцева 1828 г.) распадается на введение—о Палате Внешних Сношений и 6 частей. Каждая часть делится на главы, главы на отделения, отделения на параграфы или статьи.
Введение—Образование Палаты Внешних Сношений, содержит 6 глав и 56 статей.
Часть первая—Уложение Гражданское,[40]) содержит 21 главу и 494 статьи.
Часть вторая—Устав Воинский, содержит 6 глав и 88 статей.
Часть третья—Уложение Уголовное, содержит 20 глав и 191 ст.
Часть четвертая—Постановления о духовенстве ламского исповедания, содержит 11 глав и 117 статей.
Часть пятая—Постановления о Тибете, содержит 13 глав и 66 ст.
Часть шестая—Сношения с Россией, содержит 6 глав и 28 ст.[41]).
Второе Монгольское Уложение переиздавалось и дополнялось неоднократно. Так др. Лауфер указывает на издание 1826 (в 63 книгах) и 1832 г.[42]).
Ограничиваясь нашими непосредственными задачами, мы позволим себе остановиться лишь на частном и уголовном праве, а также судопроизводстве, каковые отделы и содержат больше общих с первым Уложением норм, и оставим совершенно в стороне вопросы административного устройства и управления Монголии (общие сведения о них мы уже выше дали), Тибета, воинский устав, положение о духовенстве, сношения с Россией.
Частное право.
Вещное и обязательственное право.—-Землепользование. Встречающиеся в Уложении нормы направлены на охрану основного промысла монголов—скотоводства. Китайцам воспрещается переходить границу и распахивать поля монголов, а последним воспрещается сдавать под пашню пастбища—за нарушение установлено строгое наказание (ч. I—165-167). Распашка полей монголов, взятых на откуп (в аренду) китайцами, в области, подчиненной главноуправляющему генералу в Жехо, возможна с разрешения и под строгим учетом последнего (I—170). Разрешается распашка арендованных полей под строгим надзором и контролем в Корциньском, Карлосском и Аоханском княжествах (I—171,172,173). Аренда земли возможна только по письменному договору с засвидетельствованием уездного начальника и следственного пристава, сопровождается всенародным объявлением (публикацией), отмечается в журнале, после чего управляющий кочевьями князь выдает удостоверение арендатору на право аренды (I—174). Взятая вперед часть арендной платы называется задатком. В случае неплатежа арендной платы, земля отбирается (1—175). Воспрещается отдавать и брать в залог земли, как обеспечение долговых сделок (I—274). В случае существования таких сделок, заключенных ранее, вопрос разрешается следующим образом. Кто прежде получил землю и пахал ее 3 года, тому разрешается пахать еще четыре, в крайнем случае пять лет с тем, чтобы из причитающейся платы за землю (арендной платы) был уплачен долг и земля возвращена хозяину (I—176)[43]). Всем китайцам, занимающимся в Монголии хлебопашеством, предписывается платить арендную плату (I— 179)2). Повторяются нормы Первого Уложения о воспрещении заходить за пределы своих, отведенных им кочевий.
Совершение торговых сделок.—Никому из монголов не разрешается выезжать из кочевий без разрешения начальства, а приписанным к дивизии—без разрешения дивизионного начальника. Кто желает ехать для торговли, должен подать прошение дивизионному начальнику, последний на товарищество в десять или более человек дает особого чиновника, который едет с ними для надзора (11—76). Китайские купцы могут приезжать в Монголию только с разрешения Палаты Вн. Сн. в определенные места с разрешительными документами.
Воспрещается китайцам давать монголам серебро под проценты (деньги в рост) в противном случае заимодавцу возвращается капитал без процентов, и сам он ссылается на родину (11-86).
Семейное и наследственное право. Брак.—Китайцам* находящимся в Монголии, воспрещается вступать в брак с монгольскими девицами и вдовами; в случае нарушения, следует расторжение брака и возвращение жены родителям, кроме того, оба подлежат уголовному наказанию: сажаются в шейную колодку на три мес. и подвергаются 1С0 ударам плетей, а китаец высылается на родину; начальство же (тайдзии и полков, начальники) наказываются за слабость надзора (1-483). Между монголами одного поколения браки воспрещаются (1-481). Калым, который должен уплатить монгольский князь, сосватавший маньчжурскую княжну, различается по положению отца невесты: если он князь I ст., то по заключении брачного договора ему уплачивается 1 верблюд, 4 лошади и 4 барана и перед самым браком 6 быков, 6 лошадей и 60 баранов и должно быть устроено брачное пиршество на 36 столов; если отец невесты низшей степени, то калым понижается так, что князья 5 и 6 ст. получают по заключении брачного договора
2 лошади и 7 баранов и перед браком 2 лошади, 2 быка и 20 баранов (1-471). Калым, уплачиваемый прочими чиновными и простыми монголами, должен равняться 2 лош., 2 волам и 20 баранам (1-481/ Если жених после сговора и до брака умрет, весь калым возвращается, если умрет невеста, половина калыма (1-481) За дочерьми маньчжурских и монгольских князей дается приданое: за дочерью князя I ст.—их кормилицы с мужьями, 8 горничных, 5 семей дворовых людей и т. д.; за дочерью князя 6 ст.—кормилицы с мужьями, 3 горничных-де- вушки и 2 семьи, за дочерьми маньчжурских князей 7 ст. и (монгольских) тайдзиев и табунанов—3 семьи дворовых (1-479/ За похищение сговоренной невесты другого, князья I и II ст. должны уплатить обиженному 10 семей подданных, остальные князья—7 семей и возвратить невесту; чиновный монгол уплачивает 3 дев. скота с возвращением невесты, простолюдин— один дев. скота с возвращением невесты (1-482), Если монгол разведется с женой, обязан возвратить ей ее приданые вещи, но если последние прожиты, ничего не возвращается (1-484).
Усыновление.—Тайдзии и табунаны, получившие сие достоинство наследственно, и сыновья князей при отсутствии прямых наследников, имеют право избрать достойного из своего рода и усыновить; усыновленный получает достоинство тайдзия и наследство. Допускается усыновление и после смерти жены умершего. Если нет никого для усыновления в роде, разрешается усыновить и из другого рода с разрешения дивизионной канцелярии, но такой усыновленный получает только иму
щество, но не достоинство усыновителя (1-61-63). Воспрещается законным женам после смерти мужей продавать побочных жен (1-64). Сыновья побочных жен рассматриваются наравне с законными (1-64).
Наследование.—Наследуют сыновья и прямые нисходящие, за ними братья, затем род; выморочное имущество идет в распоряжение дивизионного начальника для употребления на общественные нужды. Допускаются духовные завещания в случае отсутствия прямых нисходящих, но назначение наследника не должно выходить за пределы рода и требуется утверждение начальства. Духовные завещания лиц, не имеющих прямых нисходящих, с назначением наследника из того же рода, должны быть утверждены согласием управляющего дивизией и прочих князей дивизии (1-63). Подкидыши, приемыши и дети рабов ни в коем случае не признаются наследниками (1-63).
Уголовное право.
Система наказаний. Главные наказания, налагаемые Уложением1[44].
1. Смертная казнь с отдачей в рабство семьи (II-1).
2. Смертная казнь посредством изрезания на куски (Ш-76).
3. Смертная казнь посредством отсечения головы (Ш-16,73).
Отсечение головы обычно сопровождается выставлением головы казненнаго на показ.
4. Смертная казнь посредством удавления (III- 9, 73).
Смертная казнь назначается, как объяснено выше, немедленно или после заключения в тюрьму, т. е. с отложением исполнения до окончательного решения осенью.
5. Ссылка в каторжные работы во вредном климате (111-74).
I). Ссылка в провинции: Юнь-нань, Гуй-чжеу, Гуан-дун, Гуан-
си (III-18).
7. Ссылка в провииции: Цзянь-нань, Чжэ-цзянь, Цзянь-си, Ху-гуан, Фу-цзянь.
8. Ссылка в провинции: Шань-дун и Хэ-нань на тяжелые работы на почтовых станциях (III-73, 74).
9. Ссылка в провинции: Шань-дун и Хэ-нань вместе с семьей (111-19).
10. Заключение в шейную колодку (III-78).
11. Наказание плетьми и штраф (III-107).
12. Палки (III-107).
13. Плети (II-4, III-105).
14. Розги (III-105).
15. Заключение в тюрьму (Ш-77).
’) Приведенные ниже цифры указывают части и статьи Уложения., где приведено то или другое наказание, но лишь в виде примера, а не исчерпывающе, как было и выше.
16. Лишение сана для духовных (IV-71, 85), чина или должности (IV-81), достоинства или звания (П-1, 2),
17. Конфискация всего имущества (III-1 б, 183).
18. Конфискация недвижимости (II-1).
19. Отнятие подданных (II-1, III-75).
20. Штраф: скотом (III-180, IV-69), жалованием (III-12, IV-81).
21. Откуп (1173).
Если в настоящем Уложении встретится затруднение в определении наказания, предписывается решать дело на основании общего государственного уголовного уложения (111-94).
Китайцы, совершившие преступление в Монголии и монголы в Китае, судятся по местным законам (Ш-95).1]
При наличности нескольких преступлений дела не соединяются и не выносится единый приговор, а преступник судится за важнейшее преступление: „должно судить по важности преступлений, а не по числу оных“ (III-63).
Ребенок до 10 лет, совершивший кражу, не подлежит ответственности; с 10 до 15 лет—наказанию не подлежит, но должен заплатить откуп (111-65).
Приговоренных к смертной казни или ссылке, если они имеют престарелых отца и мать, деда или бабку на своем попечении, и начальники его полка поручаются за его добропорядочное поведение в будущем—разрешается освобождать от смертной казни или ссылки, заменяя их 40 днями заключения в колодке и 100 ударами плетью (III-152),
Допускается откуп присужденных к смертной казни вследствие неумышленного убийства: 9 дев. лошадей в казну и
3 дев, родственникам убитого (III-154).
Допускается замена наказаний. Палки или розги могут быть заменены плетьми, удар за удар; принудительные работы могут быть заменяемы: 1 год работ—20 днями заключения в кододке, 1 год 4 мес.—30 днями и т. д., по 5 дней на степень; ссылка осужденных в рядовые в пограничные гарнизоны может быть заменена 70 днями заключения в колодке; ссылка в дальние места—75 днями колодки, в приморские—80 днями; в самые отдаленные и вредные для здоровья местности—90 днями колодки (III-107Л
Штраф уплачивается; князьями, тайдзиями, табунанами и всеми чиновниками, получающими жалование—в казну жалованием (сергбром и тканями), в пользу частных лиц—-скотом; прочие монголы и в казну и частные штрафы уплачивают скотом (III-109).
Для лиц несостоятельных штраф заменяется плетями: 1 ско-
На главную >>>
