|
|
|
Настоящая книга представляет собой один из томов «Курса советского гражданского права». Одновременно эта работа, поскольку в ней освещается развитие советского гражданского права за период 1917—1957 гг., принадлежит к числу работ, издаваемых в связи с 40-летием Советского государства Этой книгой не преследуется цель дать лишь обзор истории гражданского законодательства, а имеется в виду показать и развитие за 40 лет Советской власти гражданского права, выяснить закономерности этого развития, подвести некоторые итоги и наметить дальнейшие перспективы.
|
|
|
|
КУРС
СОВЕТСКОГО
ГРАЖДАНСКОГО
ПРАВА
Москва — 1957
И. Б. НОВИЦКИЙ
ИСТОРИЯ
СОВЕТСКОГО
ГРАЖДАНСКОГО
ПРАВА
Государственное Издательство Политической Литературы
§ 4. Право собственности
1. Советское гражданское право с самого своего рождения является социалистическим. Однако его социалистическая природа не сразу раскрылась во всей широте и глубине; по мере социалистического строительства укреплялась и развивалась и социалистическая природа советского гражданского права. При всем том один из важнейших принципов советского гражданского права — незыблемость социалистической собственности на основные средства производства, — получивший осуществление в первые годы революции, все более укреплялся и в дальнейшие годы. Этот принцип получил свое выражение и в Гражданском кодексе РСФСР (и в гражданских кодексах других союзных республик).
Гражданский кодекс твердо сохраняет хозяйственные командные высоты — землю, недра, леса, воды, железные дороги общего пользования, их подвижной состав — в исключительной собственности государства (ст. 53 ГК).
Право государственной собственности на недра и леса подтверждено специальными законами: Положением о недрах земли и разработке их от 7 июля 1923 г.[1], лесным кодексом РСФСР 1923 года[2]. Право государственной социалистической собственности на морские, озерные и речные рыболовные угодья лежит в основе декрета ВЦИК и СНК РСФСР сп 25 сентября 1922 г. «Об организации управления рыбным хозяйством РСФСР»[3].
2. Придавая с точки зрения социалистического строительства большое значение кооперированию населения (так как кооперация в советских условиях не могла не стать социалистической), государство содействует развитию кооперации с помощью как экономических мероприятий, так и посредством правового регулирования, в частности, гражданскоправового регулирования. Кооперативная собственность наделяется важными преимуществами. Во-первых, промышленные предприятия, организуемые и приобретаемые кооперативными организациями (в порядке, установленном законами о соответствующих видах кооперации), могут состоять в собственности кооперативных организаций независимо от числа занятых в предприятии рабочих (ст. 57). Во-вторых, кооперативным организациям предоставлено (прим. 3 к ст. 59) право на основании специальных законов истребовать принадлежавшие им предприятия и прочее имущество. Материальные средства, принадлежавшие дореволюционным кооперативным организациям, Советское государство использовало для организации новой социалистической кооперации. Потребительская кооперация получила имущество старой потребительской кооперации, которое в первые годы подверглось национализации и муниципализации, а в 1921—1922 гг. было денационализировано и демуниципализировано. То же было осуществлено (в 1924 г.) в отношении промысловой и кредитной кооперации. Тем самым для них обеспечивалась прочная имущественная база, что важно было с точки зрения охраны гражданского оборота от внедрения в него частного капитала за пределами той сферы, какую признавалось возможным и необходимым открыть для частной инициативы на данном отрезке времени. В частности, промысловая кооперация еще в специальных декретах 1921 года получила преимущественное перед частными лицами право на заказы от государственных организаций, на получение при этом авансов сырьем и денежными средствами и пр. Имущество промысловых кооперативов объявлено не подлежащим ни национализации, ни муниципализации1.
В Гражданский кодекс также включены нормы, укреплявшие кооперативную собственность, притом в отношении различных видов кооперации (сельскохозяйственной, потребительской, промысловой).
' СУ РСФСР 1921 г. № 47. ст. 230; № 53. ст. 322.
Реквизиция или конфискация предприятий кооперативных организаций, в силу постановления от 7 июля 1921 г. «О промысловой кооперации»,[4] допускалась только по специальным постановлениям суда или по особым постановлениям Совнаркома.
Декретом от 17 мая 1921 г. «О руководящих указаниях органам власти в отношении мелкой и кустарной промышленности»[5] обращалось внимание на необходимость поощрения мелких производителей к кооперированию: за кооперативными объединениями признавалось преимущественное (перед частными лицами) право на получение заказов, на авансирование их как сырьем, так и денежными средствами, а равно предоставлялись некоторые другие льготы. Названным выше декретом «О промысловой кооперации» от 7 июля 1921 г. промысловые кооперативные организации (артели товарищества) признаются юридическими лицами, а их имущество — не подлежащим ни национализации, ни муниципализации.
Промысловой кооперации возвращались предприятия, строения, склады и другие имущества, перешедшие к государственным учреждениям и предприятиям и к потребительским кооперативным организациям[6]. Подобная льгота предоставлялась и потребительской кооперации (см. инструкцию ВСНХ от 17 мая 1922 г. «О порядке возврата потребительской кооперации принадлежавших ей предприятий и промыслов»)[7]. Допуская в определенных рамках частную хозяйственную инициативу и частный оборот, государство открывало широкие возможности перед кооперацией в целях развития кооперативной торговли. Так, потребительская кооперация привлекалась органами государства к выполнению товарообменных и заготовительных операций (см. декрет Совета Народных Комиссаров РСФСР 26 октября 1921 г.)8.
3. В период нэпа имела место многоукладность народного хозяйства. Поэтому ГК (в ст. ст. 5 и 54) предусматривал возможность права частной собственности на промышленные предприятия. В этих статьях ГК имелись в виду мелкие предприятия (в пределах определенного минимального числа рабочих), не подвергшиеся национализации, вновь учрежденные и денационализированные (по решению Президиума ВСНХ). Частновладельческие предприятия (как промышленные, так и торговые) подлежали особой регистрации и находились под контролем государства.
Денационализация мелких предприятий была вызвана тем, что признано было нецелесообразным обременять государство малозначительными объектами. Та же тенденция получила признание и в отношении строений: еще до издания ГК коммунальным отделам было предложено пересмотреть списки муниципализированных строений, передав маломерные дома, которые нецелесообразно было оставлять за коммунальными отделами, коллективам жильцов или бывшим собственникам с обязательством заботиться о сохранности передаваемых строений[8].
Предусмотрена была возможность отчуждения местными Советами муниципализированных строений (декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 21 августа 1924 г.[9], Инструкция Народных Комиссаров внутренних дел и юстиции от 11 сентября 1924 г.[10]), а именно: 1) строений настолько запущенных, что восстановление или капитальный ремонт строения требует затраты не менее 30% стоимости, и 2) маломерных строений (не свыше 25—100 кв. метров, в зависимости от категорий населенных пунктов). Продажа таких строений производилась на основании постановления областного исполнительного комитета, в порядке публичных торгов и только при условии, что строение нельзя сдавать в аренду или на праве застройки, ни использовать для нужд жилищного рабочего строительства.
Вместе с тем декретом СНК РСФСР от 8 августа 1921 г.[11] было разрешено возмездное отчуждение немуниципализирован- ных строений их собственниками с тем, чтобы в руках одного лица не сосредоточивалось более одного владения (понимая под владением дом и примыкающие к нему жилые и служебные дворовые постройки). Отчуждение строений, находящихся в сельских местностях и непосредственно связанных с земледельческим хозяйством, не разрешалось, кроме исключительных случаев, когда отчуждение допускалось особым постановлением уездного исполнительного комитета по заключению уездного земельного отдела. В отношении отчуждения городских строений были установлены специальные ограничения (воспринятые потом ГК, ст. 182): при совершении сделки заинтересованные стороны были обязаны представить справки от коммунального отдела: продавец — о том, что отчуждаемое имущество принадлежит ему и что в данной местности от имени его, его супруга и несовершеннолетних детей не совершалось актов отчуждения строений в течение трех предшествовавших лет; покупатель —
о том, что он, его супруг и несовершеннолетние дети не владеют в данной местности каким-либо строением. Кроме того, требовалась подписка: от покупателя — в том, что и ни в какой другой местности он, его супруг и несовершеннолетние дети не владеют ни одним строением, а от продавца — в том, что ни он, нй названные члены его семьи в предшествующие три года не отчуждали строений в какой-либо другой местности. Введением таких ограничительных требований имелось в виду предупредить возможность спекуляции домами и сохранить потребительский характер собственности на дом. Сделки, не удовлетворявшие изложенным условиям, признавались в судебном порядке недействительными по требованию как органов власти, так и любого гражданина.
4. Поскольку важнейшие виды имущества находились уже в социалистической собственности, складывалась и производная от социалистической собственности личная собственность. Наряду с этим сохранял значение и институт права частной собственности.
Гражданский кодекс и другие законодательные акты данного периода, допуская частную собственность, уже намечают некоторые положения, способствующие переходу от частной собственности к личной, характеризующейся тем, что она не может быть использована для целей эксплуатации, не может стать источником нетрудовых доходов, не может перерасти в собственность капиталистическую.
Значение личной собственности, как средства удовлетворения материальных и культурных потребностей собственника, наглядно проявляется в отношении важнейшего объекта личной собственности — строения, которое возвращается собственникам лишь при условии маломерности, т. е., когда строение предназначено для удовлетворения потребности в жилище собственника и его семьи, причем не допускается сосредоточение в руках одной семьи двух или более строений и т. п.
5. Гражданскими кодексами РСФСР (1922 г.) и других союзных республик было допущено наследование в пределах 10000 руб. золотом (за вычетом долгов умершего) в имуществе умерших граждан (часть имущества, превышающая этот предел, переходила по первоначальной редакции ст. 416 ГК к государству). Ограничение наследования определенным максимумом вызывалось существованием в то время остатков капиталистических классов, вследствие чего было необходимо принять меры против перехода крупной капиталистической собственности к следующему поколению, а также не допускать образования крупной капиталистической собственности вновь.
В качестве наследников по закону призывались супруг, прямые нисходящие родственники и (нетрудоспособные и неимущие) иждивенцы наследодателя (восходящие родственники призывались только в состав иждивенцев, если они являлись таковыми). Допущено было и наследование по завещанию, но только в пользу лиц, которые могли бы наследовать и по закону; таким образом, посредством завещания наследодателю давалась возможность лишь изменить распределение имущества между лицами, призываемыми к наследованию по закону. Одновременно с допущением наследования был введен налог с наследства (превышающего 1000 руб.)[12].
§ 5. Перевод государственных предприятий на хозяйственный расчет
1. В условиях гражданской войны и иностранной военной интервенции система главкизма при всех ее отрицательных сторонах оправдывалась условиями момента; эта система обеспечивала мобилизацию ресурсов, сосредоточение сил и средств и планомерное их использование; необходимо было централизованное управление всеми ресурсами страны; хозяйственная самостоятельность отдельных предприятий не вязалась с перестройкой всего народного хозяйства на военный лад, которой требовала сложившаяся обстановка. Система «главкизма» исключала возможность построения государственных предприятий на началах хозяйственного расчета. Национализированные предприятия оказались на сметно-бюджетном содержании. Доходы и расходы предприятий обезличивались. Предприятие получало необходимые денежные средства из казны, сырье, оборудование и пр. — от вышестоящих хозяйственных органов. Продукция предприятия распределялась в значительной части без договоров, по нарядам главка; стоимость продукции поступала в доход казны. С изменением общей обстановки от этой системы пришлось отказаться.
2. С переходом к новой экономической политике необходимо было предоставить государственным предприятиям хозяйственную самостоятельность; они должны были вестись на началах хозяйственного расчета. В хозяйственном расчете получил выражение принцип материальной заинтересованности как отдельных лиц, так и государственных и других социалистических организаций в развитии социалистического производства.
В. И. Ленин указывал, что социализм и коммунизм надо строить не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма, рожденного великой революцией, на личном интересе, на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете1. Перевод социалистических предприятий на хозяйственный расчет представлял определенную экономическую закономерность. Это положение было выражено в Наказе Совета Народных Комиссаров РСФСР 9 августа 1921 г. о проведении в жизнь начал новой экономической политики[13] и в постановлении Совета Труда и Обороны 12 августа 1921 г. «Основные положения о мерах к восстановлению крупной промышленности и поднятию и развитию производства»[14].
В условиях первых лет новой экономической политики хозяйственный (или коммерческий) расчет служил одним из средств, способствовавших разрешению поставленного ходом экономического развития вопроса «кто — кого».
Задачей новой экономической политики было накопить, за время приостановки наступления на капитализм, силы и средства и перейти в еще более решительное наступление. Поэтому необходимо было принять немедленные меры для восстановления производительных сил страны. Успешная борьба с частным капиталом на рынке была не под силу отдельным предприятиям, в то время еще недостаточно окрепшим; самостоятельным предприятием на полном хозяйственном расчете признавался трест (объединение) в целом, но не отдельные фабрики и заводы, входящие в его состав.
3. В период нэпа не приходилось думать о доходности предприятий; перед ними ставилась лишь задача — достигнуть безубыточности (самоокупаемости) предприятий. Первоначально имелось в виду, что снабжение промышленных предприятий оборудованием, сырьем будет производиться в плановом порядке государством; что денежные средства будут предоставляться из госбюджета; государству же будет сдаваться и продукция предприятий.
Некоторые зачатки имущественной самостоятельности предприятия в то время можно было видеть лишь в том, что для пополнения недостающих ресурсов предприятию была предоставлена некоторая самостоятельность в деле заготовки (в пределах утвержденных норм) сырья, топлива, материалов за счет своей продукции. В основном же государственное предприятие согласно названным нормативным актам 9 и 12 августа 1921 г. еще не было снято с государственного снабжения, и, в соответствии с этим, главная часть продукции сдавалась предприятием государству.
Права предприятий по распоряжению их продукцией были несколько расширены декретом от 27 октября 1921 г.[15], поставившим объем прав предприятия в зависимость от объема получаемого предприятием, снабжения от государства. Согласно названному декрету одни предприятия оставались на государственном снабжении и, соответственно, должны были сдавать свою продукцию (за незначительными изъятиями) в общегосударственный фонд. Другие предприятия снимались со всех видов государственного снабжения; им давалось право самостоятельной заготовки сырья и право реализовать свою продукцию по рыночным ценам и на получаемые суммы оплачивать рабочую силу, сырье, топливо и пр. Взаимоотношения предприятий второй группы с государством должны были строиться на началах эквивалентности.
В связи с дефицитностью некоторых видов сырья, топлива, материалов фактически оказалось, что и те и другие предприятия получали необходимое снабжение отчасти из общегосударственных фондов, отчасти в порядке самостоятельных заготовок; все получаемое оплачивалось по установленным ценам. Продукция предприятий обеих категорий, как сбываемая путем самостоятельной реализации, так и сдаваемая государству в качестве эквивалента за полученные предметы снабжения, оплачивалась по установленным ценам. Таким образом, государ
ственные предприятия имели хозрасчетный характер, но их имущественная самостоятельность еще не была в достаточной мере обеспечена.
4. В резолюциях IX (декабрь 1921 г.) Всероссийского съезда Советов указываются и основные предпосылки хозрасчета и пути для его проведения в жизнь: самостоятельность предприятия в деле управления (оперативного) им, распоряжения материальными, денежными и иными ресурсами, получаемыми от государства, право реализации предоставляемой предприятию доли продукции и специальных товарообменных фондов.
Правовые формы деятельности хозрасчетного предприятия, которые имелись в виду первыми нормативными актами о хозрасчете,— централизованное снабжение, организованный товарооборот — не внедрились в жизнь в связи с общими социально- экономическими условиями начала восстановительного периода. В соответствии с этим вскоре изменилось понимание хозяйственного расчета, изменились и правовые формы деятельности хозрасчетных предприятий. Организованный продуктообмен оказался преждевременным; необходимо было перейти на си стему купли-продажи, для пополнения ресурсов предприятия обращаться к рынку. Государственным предприятиям было предоставлено право вести торговые операции как между собой, так и с кооперативами и с так называемым вольным рынком (учитывая, однако, декрет о преимущественном праве государственных органов и кооперации)[16].
Это же отражало постановление ВСНХ от 6 апреля
1922 г. «О снятии предприятий с государственного снабжения»[17], согласно которому предприятиям, целиком снятым с государственного снабжения, предоставлено право реализовать всю свою продукцию на рынке. Государство приобретает от этих предприятий нужные ему предметы в порядке преимущественного права покупки либо по рыночным ценам, либо на договорных условиях.
5. Государственные предприятия решено было перевести в значительной степени на коммерческие основания.
XII съезд партии (17—25 апреля 1923 г.) связывает с хоз- расчетностью получение прибыли от предприятия в целях государственного накопления. Тресты и входящие в их состав отдельные предприятия имеют своей основной задачей «извлече
ние и реализацию прибавочной ценности в целях государственного накопления, которое только и может обеспечить поднятие материального уровня страны и социалистическое переустройство всего хозяйства»[18]. Съезд признал, что «корень производственного успеха или, наоборот, неудачи находится в основной промышленной единице, т. е. на фабрике и заводе. Правильная постановка дела на каждом предприятии, и притом не только с технически-производственной, но и с коммерческой стороны представляется вопросом решающей важности». Съезд пришел к выводу, что, сохраняя общее руководство предприятием в своих руках, трест должен в то же время всемерно избегать удушающей централизации, угашения инициативы и механических вторжений в работу своих фабрик и заводов.
Эта установка партии привела к укреплению хозрасчетного метода управления государственными предприятиями. Хозрасчет же по своему смыслу предполагает план, исполнение которого является основной задачей хозрасчетного метода деятельности предприятия. Сочетание плана и подчиненного ему хозрасчета получает правовое выражение в договоре. Поэтому постепенное укрепление хозрасчета означало вместе с тем расширение и углубление планового начала в народном хозяйстве и усиление значения договора, как ооновной формы реализации продукции предприятий, объединяемых трестом.
Перед предприятиями была поставлена задача так вести дело, чтобы извлекать из него прибыль. Такая именно задача была сформулирована в изданном 10 апреля 1923 г. декрете о трестах, имеющем для гражданского права важное значение2. Государственные тресты определяются в декрете 1923 года «как государственные промышленные предприятия, которым государство предоставляет самостоятельность в производстве своих операций, согласно утвержденному для каждого из них уставу, и которые действуют на началах коммерческого расчета с целью извлечения прибыли. Государственные тресты несут самостоятельную ответственность по своим обязательствам лишь в пределах состоящих в их распоряжении имуществ. Трест не отвечает по долгам государства. Государственная казна за долги трестов не отвечает».
В соответствии с новым пониманием хозрасчета основной правовой формой реализации продукции предприятий, объеди няемых трестом, стал договор, заключаемый трестом как самостоятельно, так и по предложению высших органов.
6. Хозяйственный расчет основан на сознательном использовании закона стоимости и связан с системой стоимостных отношений. Для осуществления расширенного воспроизводства социалистическое предприятие должно получать в результатах своей работы возмещение трудовых затрат и известные внутри- промышленные накопления. В основе хозрасчетного метода управления государственными предприятиями лежит принцип эквивалентного (но не в смысле безусловно равного) возмещения в денежной форме трудовых затрат каждого предприятия на основе использования закона стоимости.
Поэтому основное юридическое выражение хозрасчета состоит в том, что хозяйственные связи хозрасчетного предприятия с его поставщиками, заказчиками и т. д. имеют (как правило) характер договорных отношений на началах эквивалентности. Применению договоров в деятельности хозрасчетных организаций во многом способствует имеющее место в хозрасчетной организации сочетание централизованного руководства (административного) хозяйством с оперативной самостоятельностью хозрасчетного предприятия.
Административное регулирование выражалось, в частности, в том, что часть продукции предприятий треста распределялась (постановлениями СТО через ВСНХ) по нарядам (откуда термин «занаряживание») по ценам ниже рыночных, но не ниже себестоимости, с начислением средней прибыли. Занаряживание производилось путем обязания трестов заключать соответствующие договоры с государственными органами, в интересах которых даны наряды. Если тресту, отпускающему продукцию в порядке занаряживания, не был произведен платеж в один из установленных по договору сроков, то ему предоставлялось право отказаться от дальнейшей поставки и взыскать свои убытки на общем основании гражданскоправовых обязательственных договоров, причем ответственность несла государственная казна в целом.
В этом получал выражение принцип планового распределения продукции предприятий. Плановое начало выражалось также в политике цен, проводимой, в частности, в целях стимулирования развития отдельных отраслей промышленности.
Плановое воздействие государственной власти осуществлялось и путем перераспределения государственных средств, расходуемых в промышленности, из одной отрасли в другую, в связи с развитием производительных сил и необходимостью смычки города с деревней.
Государство заботилось о том, чтобы производственные планы промышленных предприятий составлялись в соответствии с потребностями страны; чтобы в деятельности промышленных предприятий было предусмотрено и обеспечено восстановление основных фондов (или по принятой в то время терминологии — основного капитала) государственной промышленности; чтобы плановым началом было проникнуто кредитование, снабжение и т. д.
Для того чтобы договор стал основной юридической формой осуществления хозрасчета, необходимо было, чтобы хозрасчетное предприятие стало самостоятельным в отношении его хозяйственной базы и оперативной работы.
Сохраняя единство государственной социалистической собственности, декрет 1923 года рассматривал трест в качестве самостоятельного субъекта гражданского оборота. За трестом признавался определенный комплекс основных и оборотных фондов, отграниченных (в условном смысле, без нарушения принципа единства государственной собственности) от всякого другого государственного имущества.
Следствием наделения хозрасчетного предприятия «собственными» средствами и предоставления ему самостоятельного участия в экономическом обороте и заключения договоров явилось возложение на хозрасчетное предприятие самостоятельной имущественной ответственности по обязательствам.
В связи с этим в целях упорядочения дела государственных заказов промышленности и для согласования размеров таких заказов с кредитами соответствующих ведомств, а также в интересах организации планомерных расчетов по государственным заказам был учрежден Комитет государственных заказов Совета Труда и Обороны при Народном Комиссариате финансов (декрет 12 октября 1923 г.)1. Положением о Комитете государственных заказов на него возлагалось установление программы (годовой или квартальной) государственных заказов, на основе утвержденных Государственной общеплановой комиссией планов, определение порядка и сроков расчетов, наблюдение за своевременным заключением договоров ведомственных заказчиков с государственными предприятиями и пр.
Другая часть продукции сбывалась трестами самостоятельно по договорам, заключаемым трестом, или по его доверенно сти — предприятиями, входящими в его состав. По этим договорам трест как хозрасчетное предприятие нес самостоятельную имущественную ответственность.
8. В деле регулирования хозяйственных связей между социалистическими предприятиями важное значение имеет порядок расчетов.
В области расчетных отношений получил признание порядок безналичных расчетов. Декретом СНК РСФСР от 4 октября 1921 г. «О расчетных операциях»1 было предписано все расчеты между советскими учреждениями и предприятиями, финансируемыми по разным сметам, производить путем оборотных перечислений сумм со счетов кредитов учреждений и пред- приятий-плателыциков в доход казны по счетам доходных поступлений учреждений и предприятий-получателей. Расчеты государственных учреждений и предприятий с кооперативными и другими общественными организациями, а также с частными лицами могли производиться (по соглашению с получателями) или путем перечисления сумм на текущие счета получателей, или путем выдачи денег на руки.
Стремясь к проведению принципа единства кассы и к плановому использованию денежных средств, государство установило, что государственные организации должны сдавать денежные суммы в банк, а в своих кассах могут хранить лишь необходимые для удовлетворения текущих расходов суммы[19].
Декретом СНК РСФСР от 3 июля 1923 г.[20] при Правлении и при учреждениях Государственного банка были открыты отделы взаимных расчетов, назначение которых заключалось в том, чтобы облегчить расчеты между государственными учреждениями, государственными, кооперативными и частнохозяйственными предприятиями (две последних группы могут состоять членами таких отделов только с согласия Государственного банка). Каждому члену отдела открывался в лицевых книгах условный текущий счет для взаимных расчетов, с которого никаких выдач наличными денежными знаками не производилось. Каждый из членов отдела получал специальную чековую книжку; чеками оформлялись взаимные претензии, возникавшие у членов отдела, причем никто из членов отдела не был вправе отказаться принять выписанный в порядке взаимных расчетов чек; но принимавший чек мог требовать предварительного его акцепта в отделе взаимных расчетов. Таким образом, на счет каждого члена отдела взаимных расчетов поступали, с одной стороны, чеки и приказы, выдававшиеся данному члену другими членами отдела, с другой стороны, чеки и приказы, выдававшиеся данным членом отдела. Зачет взаимных требований и происходил при помощи представленных каждым из членов чеков и приказов, выписанных другими членами.
9. В числе характерных особенностей периода иностранной интервенции и гражданской войны нами уже отмечался проводившийся довольно широко принцип бесплатности оказания различных услуг государственными, в особенности, коммунальными органами (отмена платы за пользование водопроводом, канализацией, газом, электричеством, телефоном, за топливо, за услуги почты и телеграфа, квартирной платы и т. д.).
Принцип хозяйственного расчета не вязался с такой системой бесплатного снабжения; а потому в период нэпа перешли к платному обслуживанию соответствующих потребностей1.
§ 6. Развитие договорных отношений
1. Проведение хозяйственного расчета как основного метода работы государственных предприятий открывало простор для применения во взаимоотношениях государственных организаций, а также в их отношениях с кооперативами и гражданами договора как наиболее подходящей для этих отношений правовой формы. Наряду с этим поставленная в порядок дня задача все более последовательного и глубокого внедрения в народное хозяйство планового начала, переход к последовательному социалистическому плановому строительству укрепляли значение договора, которому предстояло в дальнейшем служить наилучшим средством сочетания хозрасчета и плана и занять тем самым видное место в советском гражданском праве. Договор также приобретал важное значение в народнохозяйственной жизни в связи с характерным для новой экономической политики допущением в известных пределах частной инициативы, частной деятельности в целях скорейшего восстановления разрушенного хозяйства, в целях развития производительных сил страны.
2. На XII съезде партии (17—25 апреля 1923 г.) в резолюции о задачах и методах плановой работы подчеркивалось, что государство обязано предоставить отдельным предприятиям необходимую свободу хозяйственной деятельности на рынке, не пытаясь заменить ее административным усмотрением. Но наряду с этим, государство должно видеть в трестах и других объединениях свои служебные органы, при помощи которых оно прощупывает рынок в целом и тем делает возможным ряд практических мероприятий, превосходящих рыночную ориентировку отдельных предприятий или объединений[21]. Так, хозрас- четность с самого начала стояла в неразрывной связи с принципом планирования. Вместе с тем директивные указания партии о необходимости применять именно хозрасчетный метод управления промышленностью, предоставлять предприятиям хозяйственную самостоятельность привели к переходу (хотя вначале и неполному) от административноправового регулирования промышленности к гражданскоправовому с помощью договоров.
В деятельности социалистических предприятий в начальный период нэпа наблюдалось сочетание начала хозрасчетности и административноправового метода регулирования, ослаблявшее значение договора. Положением о государственных промышленных трестах 1923 года предусматривался порядок занаря- живания продукции государственных предприятий (и это практиковалось в отношении значительной части продукции). Правда, занаряживание реализовалось путем обязания треста заключить договор с госорганом — заказчиком; но на практике занаряживание производилось так, что роль договаривающихся сторон сводилась к минимуму: все основные условия договора предусматривались постановлением Комитета государственных заказов при СТО (род и количество изделий, цена, срок выполнения и оплаты заказа и пр.).
3. В соответствии с общим характером нэпа с государственных организаций был снят запрет (установленный постановлением Совета Труда и Обороны 24 ноября 1920 г.) прибегать к услугам и частных поставщиков, и подрядчиков. Вместе с тем Положением о государственных подрядах и поставках, изданным 30 сентября 1921 г.[22] и подвергавшимся неоднократным изменениям[23], был предусмотрен ряд гарантий для государственных организаций, выступавших заказчиками или покупателями. Так, государственные подряды и поставки сдавались с публичных торгов (соревнование на торгах способствовало установлению наиболее выгодных для государства условий договоров); на случай неисправности подрядчика или поставщика устанавливались усиленные санкции (одновременное взыскание и убытков и неустойки; при заключении договора — представление залога); сдача-приемка поставляемых вещей и исполненных работ производилась при участии рабоче-крестьянской инспекции и сведущих лиц и пр.
Торговые операции государственных учреждений и предприятий были урегулированы декретом СНК РСФСР 2 января
1923 г.[24] Государственные производственные и торговые учреждения и предприятия имели право производить торговлю лишь предметами своего производства или предметами, торговля которыми входила в круг их деятельности согласно уставам и положениям о них. С другой стороны, государственные, производственные и торговые учреждения и предприятия имели право приобретать только предметы, необходимые для нужд производства, или предметы, производство торговли которыми входило в круг их деятельности. Производить торговые операции при участии частных посредников государственные производственные и торговые учреждения и предприятия могли исключительно на следующих основаниях. Государственные учреждения и предприятия могли обращаться к частному посредничеству только по делам с частными лицами и учреждениями; сделки между государственными учреждениями при помощи частного посреднического аппарата воспрещались. Посредниками между государственными учреждениями и предприятиями, с одной стороны, и частными лицами и предприятиями — с другой, могли быть исключительно зарегистрированные в установленном порядке комиссионные предприятия. Лица, состоявшие на государственной службе и по своей должности совершавшие торговые сделки от имени государственного учреждения или предприятия, на службе которого со стояли, не имели права на получение за это комиссионного вознаграждения.
4. Высшая арбитражная комиссия при СТО (ВАК) обращала внимание на надлежащее оформление договоров. В одном из своих решений[25] ВАК указывала: «Хотя... документ (представленный по делу) в своем заголовке и назван договором, но ни по своему содержанию, ни по изложению не может быть признан таковым. Изложение рассматриваемого документа в большей своей части состоит из отрывочных слов, не составляющих собой законченных фраз, так что смысл написанного может быть расшифрован только по догадкам и при помощи вспомогательного материала. Затем и по содержанию рассматриваемый документ не заключает в себе необходимых элементов договора, так как в нем не выражено, в чем контрагенты взаимно друг перед другом обязываются, и не имеется указаний, для чего, на каких условиях и на какой срок передаются помещения».
Широкое применение договоров с участием государственных организаций (исполнение значительных работ подрядным способом, сдача государственных предприятий в аренду и др.) сопровождалось нередко поступлением крупных государственных ценностей во владение частных лиц, вследствие чего получил актуальное значение вопрос о надлежащем оформлении таких договоров. В соответствии с этим введено было требование нотариального засвидетельствования (позднее — удостоверения) большинства договоров государственных предприятий и учреждений в целях обеспечения известного контроля государственной власти над этими договорами. В связи с образованием товарных и фондовых бирж появилась особая категория биржевых сделок, заключенных на бирже[26]. Вместе с тем внебиржевые торговые сделки государственных учреждений и предприятий, с кем бы они ни заключались, признаны были подлежащими регистрации на биржах (эта регистрация приравнивалась к нотариальному засвидетельствованию)[27].
4-а. 20 марта 1922 г. было издано Положение о векселях. Применение векселей государственными организациями сделало возможным кредитование одним хозорганом другого (так называемое коммерческое кредитование). Создаются, наряду с Государственным банком, специальные банки (Промбанк, Сельхозбанк и др.). Организуется кредитная кооперация, обслуживающая отдельные крестьянские хозяйства, кустарей, ремесленников. Допущено также существование частных обществ взаимного кредита[28].
5. В «Наказе о хозяйственной работе», принятом IX Всероссийским съездом Советов (декабрь 1921 г.)[29], подчеркивалась необходимость широкого использования частной инициативы, строжайше карая вместе с тем «малейшие попытки отступления от неуклонного соблюдения законов республики». Таким образом, здесь получило прямое и ясное выражение начало революционной законности. Допуская в определенных рамках частную хозяйственную инициативу и частный оборот, государство открывало широкие возможности перед кооперацией в целях развития кооперативной торговли. Одновременно организуется государственная торговля, которая должна была (совместно с кооперативной) постепенно вытеснить частную торговлю. Торговля в этот период являлась основным звеном в цепи задач, стоявших перед партией. Не разрешив этой задачи, нельзя было развернуть товарооборот между городом и деревней, нельзя было укрепить экономический союз рабочих и крестьян (а эта задача всегда стояла во главе угла политики Партии и Правительства), нельзя было поднять сельское хозяйство, вывести из разрухи промышленность... Вопрос об организации государственной и кооперативной торговли приобретал большое значение.
Установленная в предыдущем периоде система распределения (продовольственных и промышленных) предметов потребления заменяется теперь системой торговли (в закрытых торговых помещениях, с лотков, ларей, с рук, на рынках, базарах, в других местах); продавцами могут быть и кооперативные объединения (потребительские, сельскохозяйственные, кустарные) и отдельные граждане.
6. В декрете Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета 21 марта 1921 г. «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом»[30] было признано, что все излишки продовольствия, сырья и фуража, остающиеся у земледельцев после выполнения ими налога, находятся в полном их распоряжении и могут быть используемы ими, в частности, для обмена (как через кооперативные организации, так и на рынках и базарах) на продукты фабрично-заводской и кустарной промышленности и сельскохозяйственного производства (тем самым отменялась монополия хлебной торговли)[31].
Непосредственно за этим декретом и на его основе был издан декрет Совета Народных Комиссаров от 28 марта 1921 г. «О свободном обмене, покупке и продаже сельскохозяйственных продуктов в губерниях, закончивших разверстку»[32]. Декретами от 17 и 24 мая 1921 г. «Об обмене»[33] право обмена, покупки и сбыта было распространено также на кустарей и мелких товаропроизводителей, за исключением изделий, изготовляемых ими из сырья и материалов, предоставляемых государством на особых договорных условиях.
7. IX и X Всероссийские съезды Советов (декабрь 1921 г. и декабрь 1922 г.) дали ряд указаний по вопросам товарооборота.
Так, IX съезд указал, что при проведении новой экономической политики необходимо самым внимательным образом считаться с хозяйственной обстановкой, характерными чертами которой надо считать: 1) образование внутреннего рынка, как результат отказа от продразверстки, 2) развитие денежного обмена. И то и другое есть непосредственный результат преобладания мелкого крестьянского хозяйства в стране. Рабоче-
крестьянская власть путем систематических экономических мероприятий, построенных на точном учете процессов рынка, должна взять в свои руки регулирование рынка и денежного обращения.
X Всероссийский съезд Советов в постановлении от 27 декабря 1922 г.1 по докладу о состоянии промышленности признал, что «основной задачей в области внутренней торговли является:
а) увеличение товарооборота в стране и скорейшее увеличение емкости внутреннего рынка;
б) установление возможно более тесной связи между государственной промышленностью и крестьянским рынком и приспособление к потребностям последнего;
в) при неизбежном существовании частной торговли — принятие ряда мер для укрепления экономической позиции государственной и кооперативной торговли;
г) синдикаты должны исполнять роль крупной оптовой торговли по сбыту и заготовкам...».
По всему Гражданскому кодексу красной нитью проведен принцип, что предоставление частным лицам и их объединениям известной хозяйственной самостоятельности и инициативы отнюдь не обозначает пересаживания на советскую почву положений капиталистического права относительно «священного и неприкосновенного» характера права частной собственности, относительно «свободы договора» и пр.
Постановления Гражданского кодекса построены на том принципе, что частная хозяйственная инициатива и самостоятельность допускаются лишь в известных пределах и осуществляются под контролем государства. Новая экономическая политика не означала полной свободы торговли, а только — свободу торговли в известных пределах, в известных рамках при обеспечении регулирующей роли государства на рынке. Таким образом, новая экономическая политика имела в виду облегчение перехода к социализму, а отнюдь не укрепление частного капитала.
Проводя ряд ограничений купли-продажи по характеру предметов продажи, закон тем самым изымал из области договорного регулирования такие случаи купли-продажи, которые могли бы оказаться не в соответствии с советской политикой
(например, в области валютных сделок)[34]; с другой стороны, устанавливая для некоторых категорий отношений специфические нормы, закон имел целью не дать частнику чрезмерных выгод и каких-либо преимуществ (например, регламентация поставок государству).
8. Новая экономическая политика была не сразу понята на местах, ее применение встречало иногда и противодействие. Учитывая важность на данной стадии развития твердого и последовательного проведения новой экономической политики, советская власть боролась с непониманием нового курса. Постановление СТО от 26 декабря 1922 г.[35] категорически запрещало стеснять торговлю хлебопродуктами даже в тех случаях, когда конечной целью такого рода стеснений является желание «удержать от непрерывного роста цены на хлебопродукты или... обеспечить данную губернию хлебом путем закрепления за нею имеющихся запасов хлебопродуктов».
Характерен в этом отношении изданный ВЦИК 25 августа
1921 г. декрет о воспрещении расторгать договоры об аренде государственных предприятий[36], как пример проведения революционной законности. Декрет констатирует тот факт, что на местах не все органы советской власти усвоили основы новой экономической политики и значение договоров, заключаемых органами советской власти в целях скорейшего развития производительных сил. Надо заметить, что именно в целях развития производства государство и прибегало к сдаче часта своих предприятий в аренду. Непонимание новых отношений влекло за собой нередко нарушение договорных обязательств и одностороннее расторжение договора. Президиум ВЦИК, «стремясь положить конец колебаниям и неуверенности в твердости нового курса экономической политики советской власти, имеющей своей задачей возможно большее производство материальных благ всеми средствами», категорически требовал неуклонного соблюдения арендных договоров и напоминал, что дальнейшая национализация предприятий возможна только по особому постановлению высших центральных органов и что наблюдаемые на местах факты конфискации и реквизиции предприятий должны быть изжиты.
IX съезд Советов (в резолюции по вопросам новой экономической политики) требовал строгого соблюдения революционной законности: «Новые формы отношений, созданные в процессе революции и на почве проводимой властью экономической политики, должны получить свое выражение в законе и защиту в судебном порядке... Граждане и корпорации, вступившие в договорные отношения с государственными органами, должны получить уверенность, что их права будут охранены»[37].
Действительно, задача оживления товарообмена, промышленности, кредитных отношений была бы неразрешима, если бы право не содержало гарантии прочности складывавшихся отношений.
Практика существовавших тогда арбитражных комиссий показывает, однако, что госорганы нередко были склонны односторонне отступать от заключенных договоров во имя хозяйственной целесообразности. Арбитражным комиссиям приходилось вести борьбу с такими тенденциями.
Высшая Арбитражная Комиссия при СТО понимала предоставленное арбитражным комиссиям право входить в рассмотрение имущественных споров между государственными учреждениями с точки зрения хозяйственной целесообразности только в строго очерченных пределах. Именно она (в соответствии со ст. 13 Положения о порядке разрешения имущественных споров между государственными учреждениями и предприятиями) стояла на той точке зрения, что соображения хозяйственной целесообразности могут служить основанием для смягчения или ослабления последствий, вытекающих из признания формальной ответственности госорганами, но все-таки в основе решения должны лежать нормы права[38].
В практике арбитражных комиссий подчеркивалась важность устойчивости договорных отношений между госорганами, строгого соблюдения заключенных договоров, даже если бы договор оказался для контрагентов невыгодным. Высшая Арбитражная Комиссия в решениях напоминала, что госорганы в своих коммерческих расчетах исходят из предположения точного соблюдения заключенных ими договоров; поэтому в интересах государственного хозяйства выгоднее соблюдать общий принцип охраны договоров государственных учреждений и предприятий, ведущий к планомерному развитию хозяйства в целом, чем в отдельном случае освободить сторону от исполнения ею невыгодного договора[39].
Арбитражные комиссии многое сделали, чтобы добиться от госорганов понимания значения договора, систематического оформления договорами их взаимных хозяйственных связей и соблюдения заключенных договоров. Соображения «прочности оборота» не ставятся, однако, выше государственных интересов в широком смысле. Небезынтересно отметить, что Высшая Арбитражная Комиссия противопоставляла договоры между госорганами договорам между гражданами, в отношении которых она делала в данном вопросе ограничительные оговорки в связи с происходившей в то время классовой борьбой. «Сила договоров должна быть охраняема (указывала Высшая Арбитражная Комиссия в решении по делу Донского областного суда и горнопромышленного треста Донского СНХ от 2 октября 1923 г.)[40], в чем и заключается основное условие устойчивости оборота. Если известные отступления от этого начала возможны в процессах между частными лицами, где суд рабоче-крестьянского государства может и должен в отдельных случаях в интересах трудящихся ослаблять формальную силу договора, то в области советского хозяйства такие отступления могут иметь место только в исключительных случаях».
Как подчеркивалось в директивной статье «Новая экономическая политика и советская юстиция»[41], в области хозяйственной жизни страны существуют только отношения публичноправовые, и с этой точки зрения государство может аннулировать состоявшиеся между частными лицами договоры, если они по той или иной причине невыгодны или вредны для пролетарского государства.
В докладе Народного Комиссара юстиции Д. И. Курского на III сессии ВЦИК IX созыва по законопроекту об основных имущественных правах граждан[42] подчеркивалось, что интересы государства постоянно должны превалировать над интересами личности; личность пользуется защитой государства в пределах предоставленных законом прав; противоречие этому влечет за собой расторжение договора.
Принятый IX Всероссийским съездом Советов «Наказ о хозяйственной работе» требовал от Наркомюста, «чтобы народные суды республики строго следили за деятельностью частных торговцев и предпринимателей, не допуская ни малейшего стеснения их деятельности, но вместе с тем строжайше карая малейшие попытки отступления от неуклонного соблюдения законов республики»; народным судам предлагалось обратить больше внимания на судебное преследование бюрократизма, волокиты, хозяйственной нераспорядительности.
9. Судебная и арбитражная практика признали необходимым установить надлежащие взаимоотношения между отдельными хозяйствующими субъектами (социалистическими предприятиями, гражданами, их объединениями), укрепить плановое начало в деятельности государственных хозяйственных организаций. Когда Ленинградский губернский суд 1 февраля
1924 г. в определении по делу о распределении денег между кредиторами гр-на Чудновского пришел к выводу, что правом преимущественного удовлетворения по от. 266 ГПК пользуются государственные учреждения, но не предприятия, Верховный суд РСФСР отменил определение областного суда и указал, что оно противоречит всей структуре Советского государства, которое в своих отношениях в области хозяйства, торговли и т. д. мыслится как единое целое в отношении частных лиц и предприятий[43].
Под этим же углом зрения в практике Высшего судебного контроля[44] признается недействительной «покупка предмета, в котором имеет интерес государство по специально объявленному назначению».
Определением Гражданской кассационной коллегии Верховный суд РСФСР (по делу № 3247—1925 г.)[45] признал явно убыточным для государства и потому недействительным договор о сдаче в аренду мельницы, находившейся под общей крышей с картофельно-терочным заводом, с которым она составляла единый комбинат. Наоборот, незаконный способ определения арендной платы за складские помещения не должен, по мнению ВАК СТО[46], влечь признания договора имущественного найма недействительным, а вызывает лишь необходимость определения арендной платы на законном основании.
Понятие «явного ущерба для государства» применено в одном из решений Высшей Арбитражной Комиссии при Экономическом совещании УССР к случаю неосновательного обогащения частного лица за счет государства (хотя бы в результате сделки с госорганом); если получает неправильное обогащение госорган, нельзя, разумеется, говорить о явном ущербе для государства[47].
Вполне актуальной мерой против возможных злоупотреблений нэпом было также признание недействительными сделок, з которые лицу пришлось вступить под влиянием крайней нужды, притом на явно невыгодных для себя условиях (ст. 33 ГК).
10. Развитие договорных отношений в течение данного периода привело к перемещению центра тяжести в этой области: применение договора в его старом значении (непланового) сократилось; усиление планового начала в деятельности хозор- ганов сопровождалось увеличением удельного веса договора в его новом значении как средства претворения плана в жизнь.
§ 7. Внешнеторговые сделки. Концессионные договоры
1. Монополия внешней торговли остается незыблемой и в период нэпа, как и на всех дальнейших этапах развития. «Во внешнем торговом обороте все пребывающие в пределах РСФСР лица, юридические и физические, участвуют лишь через посредство государства в лице Народного Комиссариата внешней торговли» (ст. 17 ГК). В этом нашла свое выражение функция подавления свергнутых эксплуататорских классов в сочетании с функцией обороны страны от нападения извне. Тринадцатая конференция РКП (б) (январь 1924 г.) характеризует монополию внешней торговли (в частности, в условиях нэпа) «как орудие охраны богатств страны от расхищения их туземным и иностранным капиталом и как средство социалистического накопления[48].
Совершенно конкретную установку относительно внешнеторговых сделок дал Пленум ЦК РКП (б) 3—10 октября
1925 г.: «Организация внешней торговли пролетарского государства в капиталистическом окружении должна быть подчинена двум основным задачам: а) максимальное содействие и стимулирование развития производительных сил страны и
б) защита строящегося социалистического хозяйства от экономического наступления капиталистических стран. ..Абсолютно бесспорно, что малейший прорыв государственной монополии внешней торговли повел бы за собой усиление натиска капитализма на наши социалистические формы хозяйствования...».
«Через посредство внешней торговли международный капитал стремится навязывать нам свои условия, пытается и будет пытаться поработить нашу страну и превратить ее в свою колонию. Это обстоятельство заставляет нас быть во всеоружии на этом участке нашего хозяйственного фронта, заботиться здесь об укреплении своих позиций для того, чтобы не только отражать натиск капитализма, но и использовать внешнюю торговлю в целях укрепления хозяйства СССР и ускорения социалистического строительства»1.
Эти установки Партии Советское правительство строго и последовательно проводит в области внешней торговли, предупреждая и пресекая всякие попытки экономической интервенции со стороны иностранного капитала.
Постановлением Народного Комиссариата внешней торговли от 10 ноября 1922 г.2 определено, что для производства импортно-экспортных операций нужно иметь лицензию (разрешение этого наркомата). Декретом ВЦИК и СНК от 12 апреля 1923 г.* предусматривается, что производственные государственные предприятия и их объединения, перешедшие на коммерческий расчет, получающие право совершения торговых операций на внешних рынках (на основании декрета от 16 октября 1922 г.[49]), могут продавать за границей только предметы своего производства и закупать лишь предметы, необходимые для собственного производства. Перепродажа этими предприятиями купленных за границей товаров, а равно продажа ими за границей купленных в России товаров воспрещается. Отдельным производственным государственным предприятиям и их объединениям, являющимся исключительными потребите-
лями определенных импортных товаров, может быть предоставлено монопольное право закупки этих товаров за границей и ввоза их в пределы РСФСР. Совершение в порядке декрета 16 октября 1922 г. самостоятельных импортных операций чисто торговыми государственными органами не допускается.
2. Для более быстрого восстановления производительных сил имелось в виду допустить и иностранный капитал на концессионных началах. Возможность предоставления концессий была допущена еще в конце предыдущего периода (1920 г.)1.
Допущение концессионного капитала В. И. Ленин в речи
9 апреля 1921 г. о продналоге называет системой государственного капитализма: социалистическая государственная власть дает капиталисту по договору принадлежащие ей средства производства; капиталист работает как контрагент, получает на свой капитал прибыль, а Советскому государству дает определенную долю продукции. Таким образом, путем концессии Советское государство получает немедленное увеличение количества необходимых предметов; в этом положительное значение концессий. Поскольку государственная власть остается в руках рабочего класса, причем советская власть определяет, в каких пределах допустить концессии, и она же контролирует осуществление концессий, это — капитализм государственный, не опасный для развития социалистического строя.
Однако концессии не получили сколько-нибудь существенного применения. Партия и Правительство, энергично осуществляя функцию обороны страны, не были склонны удовлетворять аппетиты иностранных капиталистов в ущерб задачам социалистического строительства и отказывались принимать предлагавшиеся кабальные условия.
3. Факт неудачи с приложением концессионного капитала к делу восстановления советского хозяйства сам по себе свидетельствует, что Партия и Правительство зорко следили за экономическими маневрами врага и не желали удовлетворять аппетитов иностранных капиталистов.
Вместе с тем через договоры, заключаемые в области внешней торговли, и те концессионные договоры, которые все-таки имели место, осуществлялась служебная роль правового элемента надстройки — ее активное содействие укреплению социалистического базиса.
§ 8. Гражданскоправовое регулирование других сторон хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной работы органов государства
1. К числу мероприятий хозяйственно-организаторского характера относятся изложенные в § 5—6 настоящей главы меры по управлению промышленностью и по организации товарообмена. Сверх этого необходимо отметить, во-первых, издание нового железнодорожного Устава 1922 года1. Созданный в период военного коммунизма Устав 1920 года, естественно, оказался не отвечающим потребностям хозяйственной жизни страны с переходом к новой экономической политике. Наиболее существенные изменения, внесенные новым Уставом в регламентацию железнодорожной перевозки, сводятся к следующему. Устав 1922 года отошел от разрешительной системы перевозок, на которой была основана по Уставу 1920 года эксплуатационная работа железных дорог. В соответствии с общим положением о платности всякого рода услуг, оказываемых государственными и хозяйственными органами, проводимым в этом периоде, железнодорожные перевозки также были признаны платными (в отличие от Устава 1920 года).
В области перевозки грузов существенным новшеством является признание допустимости отправки не только на имя определенного лица, но также и на предьявителя дубликата, в связи с чем была допущена (постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 июля 1923 г.2) переуступка прав по накладным.
Устав 1922 года провел новый принцип, согласно которому железная дорога, как правило, отвечает за ущерб, причиненный полной или частичной утратой груза или повреждением груза, с момента принятия его к перевозке и до выдачи. Ответственность слагается с железной дороги, если она докажет, что убыток произошел по вине лица, имеющего право распоряжения грузом, вследствие недостатков, свойственных самому грузу (внутренней порчи, усушки, утечки и пр.), вследствие непреодолимой силы и в некоторых других случаях. Уставом
1922 года введен также претензионный порядок требований о вознаграждении за утрату или порчу грузов.
Устав 1922 года подробно регламентировал порядок хранения грузов, принятых к отправке, и складывавшиеся на этой почве отношения между дорогой и грузохозяевами.
2. В этом периоде был регламентирован также договор хранения в специальных товарных складах (постановлением ЦИК и СНК СССР от 4 сентября 1925 г. «О документах, выдаваемых товарными складами в приеме товаров на хранение»1). Товарные склады выдавали свидетельства, простые или двойные, или квитанции. Двойное свидетельство состояло из двух частей, которые можно было отделить одну от другой, а именно из складочного свидетельства и залогового (или варранта). Учреждения и предприятия, которые могли выдавать ссуды под товары, могли выдавать их и под залоговые свидетельства. Складочные и залоговые свидетельства могли быть передаваемы по передаточным надписям и вместе, и порознь. Складочное свидетельство в соединении с залоговым дает держателю безусловное право распоряжаться товарами. Держатель залогового свидетельства имел право на товар в размере выданной по этому свидетельству капитальной ссуды и процентов. Держатель складочного свидетельства (беззалогового) вправе был распоряжаться товаром, но не вправе брать его из склада до погашения ссуды, выданной по залоговому свидетельству. Товарный склад выдавал товар держателю складочного свидетельства только в обмен на складочное и залоговое свидетельства вместе.
3. Восстановительная политика получила свое выражение, в частности, в области жилищного хозяйства. Жилищный фонд за годы гражданской войны подвергся большим разрушениям, что привело к обострению жилищной нужды. Для того чтобы спасти жилищный фонд от дальнейшего разрушения, еще до издания Гражданского кодекса РСФСР — 23 января 1922 г. был издан специальный декрет «Об ответственности граждан и администрации учреждений за сохранность занимаемых помещений»2. Названный декрет возложил на съемщика помещения ответственность за содержание помещения в сохранности. В дальнейшем квартирная плата стала определяться по принципу самоокупаемости, так чтобы на получаемую по дому квартирную плату можно было поддерживать строения в исправном состоянии3. Для того чтобы стимулировать съемщика к заботливому отношению к занимаемому жилищу, законодательство ставило своей задачей обеспечить спокойное пользование трудящимся его жилым помещением (точная регламентация случаев выселения в административном порядке; сохранение договора жилищного найма в силе, несмотря на переход строения от сдатчика в собственность другого лица, ст. 169 ГК и пр.). Чтобы поощрить частную инициативу в жилищном строительстве, установлены были специальные льготы для застройщиков.
4. В области культурно-воспитательной работы государства важное значение имело издание постановления ЦИК и СНК СССР от 30 января 1925 г. «Об основах авторского права»1. Согласно этому закону автор имеет право выпустить в свет свое произведение и в течение установленного в законе срока всеми дозволенными способами воспроизводить и распространять его, а также извлекать всеми законными способами имуществен' ные выгоды в течение 25 лет со времени выхода произведения в свет. Сочетая личный интерес автора с интересом общественным, «Основы» 1925 года устанавливали свободу перевода произведения независимо от согласия автора, возможность принудительного выкупа авторского права Правительством Союза или союзной республики, на территории которой произведение вышло в свет.
5.12 сентября 1924 г. было издано постановление ЦИК и СНК СССР о патентах на изобретения2. Согласно названному закону патент выдавался на новое изобретение, допускающее промышленное использование. Изобретение не признавалось новым, если ко времени заявки оно было в пределах СССР или за границей описано в печатном произведении (полностью или в существенных чертах) либо применялось настолько открыто, что могло быть воспроизведено сведущим лицом. Если несколько лиц независимо друг от друга докажут свое право на получение патента на одно и то же изобретение, патент выдается первому заявившему об изобретении. Если изобретение сделано в предприятии или организации и нельзя его приписать определенным лицам, право на получение патента признается за предприятием или организацией. Срок действия патента — 15 лет со дня опубликования. С получением патента связывалось для патентообладателя исключительное право осуществлять изобретение в виде промысла в пределах СССР, отчуждать патент, передавать его по наследству, выдавать лицензию (разрешение) на использование изобретения в определенном отношении. Патентообладатель имеет самостоятель-
1 СЗ СССР 1925 г. № 7. ст. 67.
* СЗ СССР 1924 г. № 9, ст. 97.
ное право иска по поводу нарушения патента. Если изобретение заявлено лицом, не имеющим права на получение патента, то действительно управомоченное лицо может в течение производства дела о выдаче патента ходатайствовать в Комитете по делам изобретений о признании заявки недействительной, а в течение трех лет со дня опубликования патента предъявить иск в суде о признании патента недействительным.
Патент на изобретение, относящееся к области государственной обороны или имеющее особо важное значение для страны, может быть, при отсутствии добровольного согласия, принудительно отчужден в пользу государства по постановлению Совета Труда и Обороны.
Поскольку в данный период еще существовали частнокапиталистические предприятия, закон предусматривал за изобретателем, работавшим в то время, когда сделано изобретение в предприятии, право на получение патента на свое имя, причем договор изобретателя с владельцем предприятия об отказе от этого права признавался недействительным. Однако если в обязанности изобретателя по службе входило изыскание подобного рода изобретений, право на получение патента переходило к владельцу предприятия.
§ 9. Общая характеристика советского гражданского права периода перехода на мирную работу по восстановлению народного хозяйства
1. Из предыдущего изложения видно, что третий период советской истории — период перехода на мирную хозяйственную работу (период так называемой новой экономической политики) в соответствии с многоукладностью в хозяйстве характеризуется, с одной стороны, допущением в народнохозяйственную жизнь частной инициативы в целях скорейшего восстановления производительных сил страны, а с другой стороны — борьбой с «частной стихией» в целях разрешения вопроса «кто — кого» в пользу социалистического хозяйства.
Основные изменения в хозяйственной жизни, составлявшие я своей совокупности так называемую новую экономическую политику, можно определить (применительно к вводной части постановления ВЦИК от 30 июня 1921 г. «О местных экономических совещаниях, их отчетности и руководстве Наказом СНК и СТО»1) следующим образом. Разверстка заменена натуральным налогом; разрешен свободный оборот сельскохозяйствен ных продуктов и кустарных изделий; кооперации предоставлена большая свобода в развитии хозяйственного почина; приняты меры поощрения мелкой промышленности наряду с незыблемым сохранением основных социалистических форм народного хозяйства, крупной промышленности, транспорта, внешней торговли; поощрялся всякий хозяйственный почин, могущий способствовать быстрому подъему промышленности и сельского хозяйства. Отсюда, с одной стороны, возникал довольно оживленный частный оборот, а с другой стороны, развивалась советская торговля, государственная и кооперативная. Поскольку существование частной торговли было еще неизбежным, одной из задач в области внутренней торговли было признано «принятие мер для укрепления экономической позиции государственной и кооперативной торговли» (постановление
X Всероссийского съезда Советов 27 декабря 1922 г.1).
С каждым годом социалистические элементы в народном хозяйстве все более развивались и успешно преодолевали частнохозяйственные, капиталистические элементы, допущенные в начале нэпа. Создав все необходимые условия для развития производительных сил и оживления товарообмена, допустив при этом в известных пределах к промышленной и торговой деятельности также частную инициативу, законодательство целиком сохранило за социалистическим государством руководство хозяйственной жизнью. В советском законодательстве и в практике проводилось начало благоприятствования государе ственным и кооперативным предприятиям. Государственная и кооперативная торговля постепенно побеждала частную торговлю. Государственные и кооперативные промышленные предприятия вытесняли частника и из этой области.
В период перехода на мирную работу по восстановлению народного хозяйства гражданское право было, таким образом, направлено на дальнейшее укрепление союза рабочих и крестьян на новой основе, на достижение решающих успехов в деле восстановления народного хозяйства с допущением с этой целью в известных пределах деятельности капиталистических элементов. Советское гражданское право периода нэпа окончательно закрепило в законодательном порядке командные высоты за государством. При этом государственная собственность выдвигается в качестве ведущей формы социалистической собственности по сравнению с другой формой социалистической собственности — кооперативно-колхозной. Социалистическая собственность получает в гражданском праве усиленную защиту. Одновременно ограждалось и право собственности граждан. Допускалось наследование, хотя и ограниченное, ввиду существования остатков капиталистических классов, в отношении размера имущества, переходящего по наследству, круга наследников.
Победа советской государственной и кооперативной торговли над частной торговлей, вытеснение государственными и кооперативными предприятиями частника из области промышленности сократили сферу применения договора в его старом значении. Все же в известных размерах гражданский оборот сохраняется, гражданское право определяет его формы, устанавливает пределы частнохозяйственной деятельности и способы государственного контроля за ней.
В то же время усиление планового начала в деятельности хозорганов сопровождалось увеличением удельного веса договора в его новом значении, как средства претворения плана в жизнь.
Приобрел широкое применение метод хозрасчетного управления промышленностью. Это обстоятельство открыло широкие возможности для договорных отношений между социалистическими предприятиями.
Гражданское право данного периода регулировало различные стороны хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной работы органов государства (транспорт, жилищные отношения, охрану прав авторов произведений литературы, науки, искусства, изобретений).
Сохраняя за государством руководящую роль в экономической борьбе, в разрешении вопроса «кто — кого», гражданское законодательство явилось в деятельности государственных органов, в частности суда и арбитражных комиссий, своеобразным оружием, способствовавшим конечной победе социализма.
[1] СУ РСФСР 1923 г. № 54, ст. 532.
« СУ РСФСР 1923 г. № 58, ст. 564.
[3] СУ РСФСР 1922 г. № 61. ст. 780.
[4] СУ РСФСР 1921 г. № 53, ст. 322.
* СУ РСФСР 1921 г. № 47, ст. 230.
[6] См. «Постановление Совета Народных Комиссаров РСФСР от 22 июля 1924 г.». СУ РСФСР 1924 г. Мг 3, ст. 36.
* СУ РСФСР 1922 г. № 39, ст. 446.
[8] См. декрет 8 августа 1921 г. (СУ РСФСР 1921 г. № 60, ст. 409): декрет ВЦИК и СНК РСФСР 21 августа 1921 г. (СУ РСФСР 1921 г. № 71, ст. 697). Маломерными признавались строения с жилой площадью для Москвы и Ленинграда — не свыше 100 кв. саж., для губернских городов — не свыше 50 кв. саж., для уездных — не свыше 25 кв. саж.
[9] СУ РСФСР 1924 г. № 71, ст. 697.
[10] СУ РСФСР 1924 г. № 77, ст. 780.
« РУ РСФСР 1921 г. № 60. ст. 410.
[12] СУ РСФСР 1922 г. № 71, ст. 905.
* См. В. И. Лени н. Соч., т. 33, стр. 36. а СУ РСФСР 1921 г. № 59. ст. 403.
[14] СУ РСФСР 1921 г. № 63, ст. 462. Этим двум нормативным актам предшествовало постановление СНК РСФСР от 19 июля
1921 г., которым разрешались заготовки государственным предприятиям, «если они не удовлетворяются в должной степени из государственных заготовок», СУ РСФСР 1921 г. № 56, ст. 350.
[15] СУ РСФСР 1921 г. М 72, ст. 577.
[16] См. пп. 7, 8, 10 раздела III постановления «По вопросам новой экономической политики и промышленности», «Съезды Советов РСФСР», 1939, стр. 229.
* СУ РСФСР 1922 г. № 16, ст. 156.
[18] «КПСС в резолюциях...», ч. I, 1954, стр. 694.
[19] СУ РСФСР 1922 г. № 26, ст. 311; 1923 г. № 33, ст. 370;
1924 г. № 66, ст. 657: СЗ СССР 1925 г. № 3. ст. 36: № 75, ст. 559.
[20] СУ РСФСР 1923 г. № 64, ст. 629.
[21] См. «КПСС в резолюциях...», ч. I. 1054, стр. В91.
[22] СУ РСФСР 1921 г X? 69, ст. 54О
[23] 23 января 1922 г. (СУ РСФСР 1922 г. № 11, ст. 99); 4 июля 1922 г. (СУ РСФСР 1922 г. № 43, ст. 525); новое Положение — 27 июля 1923 г. (СУ РСФСР 1923 г. Кв 88, ст. 851); изменения 12 сентября и 21 ноября 1924 г. (СЗ СССР 1924 г. № 11, ст. 105; № 26, ст. 221); новое Положение — 1927 г.
[24] СУ РСФСР 1923 г. № 14, ст. 173.
[25] Сборник решений ВАК (1924 г.), реш. № 164.
[26] По Положению о товарных и фондовых биржах от 1 октября
1925 г. (СЗ СССР 1925 г. № 69, ст. 511) биржевой признавалась сделка, удовлетворявшая совокупности следующих условий: а) сделка должна представлять собой оптовую куплю-продажу и поставку товаров, оптовый заказ и т. д.; б) участниками сделки должны быть члены или постоянные посетители биржи (при сделках, заключенных в биржевом собрании, также и разовые посетители); в) сделка должна быть своевременно зарегистрирована в биржевом собрании.
[27] СУ РСФСР 1922 г. № 57, ст. 719: 1924 г. № 54, ст. 532.
[28] СУ РСФСР 1922 г. № 25, ст. 285.
[29] СУ РСФСР 1922 г. № 4, ст. 40.
[30] СУ РСФСР 1921 г. № 26, ст. 147. Этот принцип был распространен на самые разнообразные продукты сельского хозяйства: зерно, картофель, масличные семена, молочные продукты, яйца, шерсть, льняное, пеньковое волокно, табак, сено, продукты огородничества и бахчеводства, продукты пчеловодства, мясо (СУ РСФСР 1921 г. № 26, ст. 147; № 37, ст. 197; № 38, ст. ст. 204 и 205; № 48, ст. ст. 236, 239; № 49, ст. ст. 252, 264; Мг 50, ст. 271; № 51, ст. ст. 281, 291). Закон о натуральном налоге был принят еще 30 октября 1918 г., но ввиду военных обстоятельств в действие не вошел.
* Декретом СНК от 8 мая 1922 г. (СУ РСФСР 1922 г. № 34. ст. 399) отменена государственная монополия на торговлю сельскохозяйственными орудиями, машинами, семенами и другими средствами сельскохозяйственного производства; разрешена, наряду с государственной, также кооперативная и частная торговля ими.
[32] СУ РСФСР 1921 г. № 26. ст. 149.
* СУ РСФСР 1921 г. № 40. ст. 212, № 47, ст. 230.
[34] Декретом ВЦИК и СНК РСФСР от 15 февраля 1923 г. о валютных операциях (СУ 1923 г. № 15, ст. 189) было допущено совершение сделок по покупке и продаже золота и серебра в слитках, иностранной валюты, а равно чеков и векселей, выписанных в иностранной валюте, на следующих основаниях: покупка и продажа иностранной валюты и выписанных в иностранной валюте чеков и векселей совершаются или непосредственно на бирже, или через кредитные учреждения (имеющие на то право). Все государственные и кооперативные учреждения и предприятия обязаны держать всю имеющуюся в их распоряжении иностранную валюту на текущих счетах в Государственном банке или другом кредитном учреждении, имеющем право на производство валютных операций.
[35] СУ РСФСР 1923 г. МЬ 6, ст. 105.
[36] СУ РСФСР 1921 г. № 62, ст. 455.
[37] «Съезд Советов РСФСР в постановлениях и резолюциях, изд.
Ведомости Верховного Совета РСФСР», 1939, стр. 225.
[39] См. «Сборник решений ВАК», III, 1924 г., решение ЛГ« 152,
I (V) 1925 г., решение № 486.
[40] Сб. ВАК III 1923 г., решение № 215.
[41] Сб. ВАК III 1924 г., реш. № 105.
[42] См. «Еженедельник советской юстиции» 1922 г. М5 18, стр. 5.
[43] См. «Еженедельник советской юстиции» 1924 г. № 27, стр. 625.
[44] См. определение по делу № 943—1922 г. «Еженедельник советской юстиции» 1923 г. № 2, стр. 44.
* См. «Еженедельник советской юстиции», 1925, № 34, стр. 1150,
[46] Сб. ВАК И 1925 г., решение № 557.
[47] Сб. ВАК VII 1926 г., решение № 50.
[48] «КПСС в резолюциях...», ч. Т, 1953, стр. 793.
[49] СУ РСФСР 1922 г. № 65, ст. 846.
| |
|